Глава VI
Она уже знала о его любви и не скрывала своей, но Михаил больше не чувствовал того неуловимого удовольствия, которое он испытывал в начале их знакомства. Разочаровавшись в ней, он бросил ее без лишних церемоний, обосновав это тем, что вряд-ли человека в таком положении успокоят слова извинения. Впервые с приезда в город Михаил задумался, что ему делать с мечом. Снова жизнь сделала ему испытание, которое нужно пройти. Нужно было понять, что делать с этим даром.
Продумав и подделав все, что требовалось для того, чтобы спрятать от возможного преследования Михаила, купил у него меч один богатый человек.
Михаил боялся преследования со стороны закона, опасаясь, что настоящий владелец каким-то образом его засудит, узнав, что он продал меч. Чтобы этого не допустить, он вместе с понимающим его покупателем продумал все наперёд, создав выдуманную длинную линию покупателей и продавцов меча, большинство которых были либо вымышленные, или находились за границей, а другие и вовсе умерли. Он продал меч за очень хорошую цену и после сумел купить большой магазин в центре MM, нанять работников и закупить продукты, и при этом ещё немного осталось денег. Он решил стать владельцем магазина, ведь уже имел опыт на этом поприще, так как незадолго до того, как заблудится в лесу, он продал свой магазин после 6 лет его содержания.
Однажды он поехал в гости к Пете, решив сделать неожиданный подарок своим появлением. Но младший брат встретил его со страной улыбкой и с видом, будто извиняющимся за что-то.
Хозяин проводил гостя в большую прихожую с большими диванами, картинами, висящими над ними, и телевизором.
— Ты учишься в университете?
— Да — соврал Петр, который после приезда в город ушел оттуда.
— Хорошо учишься? — спросил Михаил уже ради приличия и из-за незнания, о чем начать разговор.
— По другому быть не может. — говоря эти слова, по его спине пробежали мурашки и выступил пот на лбу.
— Мог бы уже и бросить. У тебя и так много земли хорошей. Можно ферму сделать... Я помогу, если что.
Петр промолчал.
— Слышал про вора, не оставляющего никаких зацепок, о котором все говорят и который всех подряд грабит?— лицо Петра на мгновение стало изуродованным из-за гнева, но он быстро взял себя в руки — Вчера он ограбил один магазинчик возле меня. Я, конечно, не против, на одного конкурента меньше, но если серьёзно, наверное, мне нужно опасаться и...
— У тебя есть магазин? - спросил раскрасневшийся уже не из-за злости, как помидор, младший брат.
— Ах да, я же тебе не говорил. Продав меч... Не говори никому!... И совместив деньги, которые у меня были раньше, я купил магазин и нанял рабочих...
— Понятно, — сказал Петр, показывая, что все, что ему было интересно, он уже узнал.
— И тебе тоже надо опасаться этого вора, ведь...
— Мне, как и тебе, не надо.
Михаил вопросительно посмотрел на младшего брата.
— Я и есть тот вор.
— У меня были подозрения, — немного улыбаясь, сказал старший брат, как улыбаются люди, когда угадали время, когда закончится дождь, тем самым заставляя Петра смущаться и не верить уже в возможность понимания со стороны брата. Но через мгновение, словно очнувшись и изменив выражение лица на совершено иное — Но как ты мог?!
— Понимаешь, я ни у кого не ворую, — начал оправдаться Петр не столько перед братом, сколько перед собой — все вещи, которые сделаны, сделаны нечестно... Бизнесмены зарабатывают на не оплаченном труде работника...
— Я понимаю, о чем ты, но ведь и твой старший брат так зарабатывает, — с интонацией, которой Михаил это сказал, была непонятна цель сказанного.
— Ну, я не против, просто...
— У тебя денег не хватает?! Одно твое слово, и я тебе бы их дал! — старший сам не понял, как у него вырвалась эта необдуманная ложь.
— Нет, у меня хватает денег. Просто это несправедливо...
— Неужели ты считаешь себя достойным судить, что справедливо, а что нет? Откуда взялась у тебя беспричинная гордость?
У Петра блеснули глаза, и краска спала с его лица.
— Жизнь бессмысленна, поэтому плевать!
— Так ты можешь заниматься какой-то более полезной или хотя бы не вредной бессмыслицей?
— Тебе на зло не буду!
Михаил встал с дивана и направился к выходу.
И Петр начал жалеть, что так жестоко поступил с братом, из-за отсутствия которого он снова вынужден вернуться к сознанию своей слабости перед совестью и остаться с ней, с тем, что внушило ему культура и общество. Бывает, когда человек, зная об предстоящем событии или вспоминая прошедшее и т. п. от которого пот на лице, но осознавая его ничтожность, всё равно чувствует тревогу. Одни натягивают логику на тревогу в глубине, пытаясь не чувствовать, что найденная причина противна истинной причине тревоги, и они лишь оправдываются нею. Такие люди считают, что все чувства есть, логичны и подконтрольны их воле, следовательно, для их эмоций не может быть какой-то в глубине скрытой причины, которая является следствием чего-то подсознательного.
Другие - тревогу на логику, но разуму не получается подстроить тревогу под себя, показывая ей, что нету никаких причин тревожится. хотя так же в глубине чувствуя прочность некого тайного аргумента, являющегося фундаментом страха(всё тоже самое с любовью) эти люди понимают чаще всего какую-то внутреннюю необъяснимую силу, которая вызывает то или иное чувство, но пытаются путем логических умозаключений рассеять то или иное чувство. Естественно, есть и третьи, и четвертые, но рассказывать о них нету смысла сейчас, тогда как Петр принадлежал к вторым. Чувство радости, справедливости, фортуны и непоколебимости обманули его, заставив заниматься ограблением для развлечения "для справедливости" — поправил он себя.