Друзья
Монстры и Чудовища
Подлунного мира
Не явятся без спроса.
Так просто некрасиво.
Раз люди их пугаются,
Боятся встречи лично,
То монстрам здесь разгуливать
Ну просто неприлично.
Вторник 2:27
Духота стоит непомерная, люди открыли свои окна, впуская к себе в «гости». Приподнимаю маску, если бы можно было бы выкинуть её, то я бы это сделал, но я не помню кем я был до этой жизни; но приходится смириться с этим и следовать внутреннему зверю, который жаждет крови и плоти. Приходится давиться, но жрать их, мне неприятно, а вот это приносит внутреннему монстру полное удовлетворение.
Небольшой дом, второй этаж, точнее крыша сделанная таковой. Человек сидит на подоконнике, свесив ноги на улицу, голова опущена, распущенные волосы слегка качаются по ветру. Что-то разбивается на первом этаже. Оказываюсь под её окном. А её и след простыл, но запах, нет — аромат, чего-то сладкого и мятного десерта сносит крышу. Забраться по стене не составило труда. Оказываюсь в её комнате, иду по этому сладкому аромату, спускаюсь с чердака по лестнице.
Она стоит. Тихий хрип с придыханием и срывается с места, сверкая пятками. Следую за ней, оказываюсь в большой кухне. Подхожу к столу и останавливаюсь на против, она смотрит на меня и спокойно делает хвостик, будто к ней часто маньяки в гости ходят.
— Слушай парень, — начала она, я удивлён, — давай договоримся, просто мне к шести в пекарню надо, а ты мне поспать не даёшь.
— Спать? — голос отдаёт хрипотцой.
— Что-то не устраивает? Короче, приходи в пятницу часиков в десять, я там чаёк пью, ну так, что? Будишь чайку? — последние слова прозвучали как-то истерически. И тут зазвонил телефон.
— Давай ты в пятницу придёшь и мы продолжим? — невинно спросила она.
— Что бы ты сдала меня копам?
— Не, я конечно больная, но не до такой степени, а вдруг меня сочтут невменяемой и в психушку отправят? Мне и так хватило восемь лет. — та стоит у стенки, к этому времени телефон перестал звонить. Телефон оказывается в её руках и она вздыхает. — Поздравь меня, я уволена.
Я промолчал и впился в нежную кожу девушки. Она упирается руками мне в грудь, на что я тихо рычу, но она не сдаётся и пытается отцепить меня от себя, на что сильнее сдавливаю в стену. Она пискнула и пытается выкрутиться.
— Только попробуй, выебу, как суку встать неделю не сможешь. — видно угрозы на неё не действуют.
— Пусти пидр. — прохрипела она. Пропускаю мимо ушей её слова, и вновь оставляю сине-фиолетовый засос. Какая нежная кожа. Облизываю, этот засос, она охает и пытается уйти влево. Спускаюсь к ключицам, проводя языком, вновь засос, на этот раз багровый.
— Извини, чел, но я по девочкам! — такой расклад вещей и фактов явно не входит в мои планы.
— Если не закроешь свои ротик, я тебе его кое-чем другим заткну.
***
— Понравилось? — отстранившись спросил этот мудак.
— Пусти я сказала! Засужу-у-у! — заорала на весь дом. И тут же заткнулась, благодаря его настойчивому поцелую. Мои руки он уже держал одной, его вторая лапа легла мне на ляху и поползла выше. Не прерывая поцелуя, он сжал мою задницу, а я же возмущённо начала мычать в поцелуй.
— Тебе понравится. — томно шепчет насильник.
— Иди в лес! — в ответ рычу.
— Только с тобой. — пытаюсь вытащить свои руки из его лапы и нехера не выходит, оладушек. И тут происходит не вообразимое. Эта ЧМО перевернула и теперь я стою морда плюс стена. А эта падло схватило мою грудь и сжало. Я прикусила губу. Я знаю чего он добивается, а вот пельмень ему. Я культурная девочка. И тут я почувствовала всю прелесть мужской эрекции.
— Изыди, нечесть, изыди! — он издал смешок и шлёпнул по пятой точке.
— Сука! Больно же! — завопила я. С моей кожей — ущипнёшь будет синяк, а его лапища — там чёрный отпечаток руки будет.
— Я не сука, я кабель, хочешь ротиком проверь. — буквально прошептал на ухо, от этого у меня пошли мурашки по всему телу.
— У меня девушка есть, беспозвоночное! — вывертеться не получается, но надежда на лучшее не уходит.
Звук ширинки, горячее дыхание в шею, разряд тока по всему телу, ноги сводит. Снова разворот, его лапищи схвати меня за бёрда, мои руки сами по себе обвили его шею, ноги поступили так же, как и руки, только это его бёдра, и он входит, тонкая преграда, я буквально затылком чувствую его лыбу до ушей. Шиплю страшнее змеи на сковородке и пускаю слёзы боли, цепляюсь в его плечи, утыкаюсь в его грудь и терплю эту боль. Печально, я хотела ещё лет до тридцати четырёх остаться бы не тронутой, но надо же было этому маньячеле зайти именно в мой дом.
Боль немного утихает и он ждёт. Небольшое движение и сильный кусь в шею, снова царапаю его плечи, проклиная его и этот день. Тихо скулю, неприятно и меня буквально разрывает пополам от переизбытка чувств. Оказываемся на диване в гостинной. Лежу подмятая под ним прикрыв глаза, целует кусая губы, отвечаю тем же. Отстраняется облизывая свои губы и прижав к себе, опрокидывается на спину.
— Твою ма-а-ать — судорожно выдыхаю, полностью принимая его.
— Какая узкая. — мне показалось он закатил глаза. Его лапы у меня на бёдрах и он помогает мне двигаться. Ртом хватаю нехватающего воздуха, слишком жарко, мы вспотели, я оказываюсь под ним, закидывает пои ноги к себе на бёдра, входит на всю длину, электрический разряд, ноги сводит судорога, он обильно кончает, а я отключаюсь...
***
Проснулась я по зову природы, лежу уткнувшись в кровать, если я ложусь на подушку, то к утру моя голова лежит на одеяле и я обнимаю его, прикрывая грудь и пятую точку, если я проснулась, то обязательно пять минут полежу и тогда встану. Солнышко светит в глаза. И вспоминаю свои сон — маньяка, догонялки, сообщение от Масяни, как меня изнасиловали, по факту мне понравилось это изнасилование, засосы. И как обычно обращаюсь к Солнышку.
— Солнышко не свети в морду. — по привычке обратилась я к небесному светилу.
— Как скажешь. — сказало зарево и стало темно. Я продолжаю лежать и тут до меня доходит. Открываю глазы, и вижу этого маньячелу, мне стало плохо, это не было сном?
— Ты, что сделал со мной педрила, как я ходить буду?! как я засосы уберу? — наехала на него с претензиями.
— Во-первых, успокойся, во-вторых, я тебе поесть приготовил, в-третьих, я решил перекантоваться у тебя, в-четвёртых, засосы тебе к лицу и не надо их прятать, ты моя и я тебя пометил. Поняла?
— Поняла, поняла. И вообще я поссать пошла. — сказав это я кое-как села, закутавшись в одеяло, через боль в низу живота и урчание желудка, попёрлась в ванну.
— Да че я у тебя не видел. — хмыкнул насильник.
— Ну и не видь дальше. — пробубнила с недовольной мордой.
Как оказалось я спала на первом этаже, вот вторая дверь слева, открываю дверь, закрываюсь на шпиндель сходив поссать. По быстрому сполоснулась холодной водой достала большое, чёрное махровое полотенце и закуталась. Подобрав одеяло с пола попёрлась обратно в комнату. Там сидел он. Подхожу к кровати ложу уже скомканное одеяло на край, он смотрит на меня и щурится.
— Слепой что ли? — выходит немного грубо, но да ладно.
— Как бы да. — хмыкает шатен и ложится на мою кровать.
— Ты, когда в последний раз мылся? — этот вопрос выходит увиденной в ванной бутылке шампуня.
— Сегодня утром. — довольно вздыхает парень. — И ты, что реально лезбиянка?
— К твоему сведению да, точнее была и ничего не имею против ЛГБТ, как некоторые.
Подхожу к шкафу собираю нужные вещички и снова упёрла в ванную, мне кажется там безопаснее. Снова возвращаюсь в комнату, сажусь на кровать, схомячив то, что он приготовил, оказалось очень вкусно.
— Эм, а как тебя зовут. — решил он поинтересоваться.
— Не, как залезать в чужой дом, трахнуть меня, а уже потом спрашивать имя, все бы так. Вася.
— Вася? — не понял он.
— Вася, Василий, Василёк, Василиса. — прожестикулировав невидимые круги в воздухе, зевнула и легла рядом с ним. — Тебя как?
— Джек. — улыбнулся чёрноглазый. — А почему Вася? — на последнем слове он улыбнулся.
— Из-за глаз. — удивился шатен.
— В смысле?
— В прямом.
— Понятно. А сколько тебе лет?
— Джек, ты только не плачь, — сделав серьёзное лицо сказала я, сдерживая дикий ржачь — я слишком старенькая для тебя.
— Что? — не понял он.
— Хыхы! Я, хы хы слиш-ш-ш-ком, — заикаясь, сквозь смех пытаюсь, что-то сказать, — фу-ух, мне сорок два и я для тебя слишком старенькая.
— Смысле?! — чуть ли не упа с кровати Джек.
— Т-т-ты пробовал п-п-оменять чис-с-сла места-м-ми? — всё так же с заиканием сквозь ржанием ответила я.
— Двадцать четыре. — и только через минуту он понял сказанное. А я тем временем лежала на кровати развалившись на кровати и до сих пор хихикала.
— Понятно. Мне двадцать три. — он посмотрел на меня, — Что смешного?
— Просто смешинка в рот залетела, ай моя челюсть аха-а.
— Ты всегда такая?
— У меня челюсть заболела. Я всегда такая, когда у меня настроение хорошее.
— Понятно. — улыбнулся он и кинул на меня одеяло.
— Хэй, так не честно.
— Всё честно.
***
Талантливейший сыщик Московского уголовного розыска Влад Будкин, много лет специализирующаяся на раскрытии тяжких преступлений, заметила как-то, имея в виду условность того, что мы достоверно узнаем о случившемся: «Убийство — это обратная сторона Луны». Если утверждение подходит к обычному бытовому или корыстному преступлению, то стоит ли говорить, насколько оно верно в отношении убийства, мотивы которого не может разумно объяснить сам преступник?
Конечно, заглядывая в скрытые от глаз утолки человеческой психики, мы рискуем увидеть малопривлекательные и даже страшные картины. Но они не перестанут существовать, даже если их не замечать или игнорировать. Что же происходит во мраке за незримой чертой? Вопрос вызван не праздным любопытством. Ведь каждый из нас ощущает себя путешественником не только во времени и пространстве, но и в мире призрачных грез и фантазий, границы которых нередко становятся болезненно осязаемыми и зримыми.
Едва ли не самым известным преступником, чьи злодеяния ввели в словарь криминалистов термин «потрошитель», считается убийца лондонских проституток. Имя его так и осталось неизвестным. Полиции, несмотря на беспрецедентные по тем временам усилия, задержать преступника не удалось. Зато прозвище Джек-потрошитель, которое ему дали английские репортеры, прижилось, стало нарицательным и вспоминается каждый раз при появлении очередного маньяка.
Разумеется, знаменитыми убийцами становились не только выходцы из России. Потрошители различных «профилей» существовали в разных странах и во все времена. Их и без того жуткие похождения с годами обрастали невероятными подробностями, число жертв увеличивалось в геометрической прогрессии, а сами истории превращались в мрачные легенды. Поэтому не будем погружаться в глубину столетий, ограничимся событиями, достаточно хорошо изученными криминалистикой или упоминаемыми в книге рекордов Гиннесса.
Список людоедов, насильников, расчленителей и садистов-некрофилов можно продолжить. Чего-чего, а злодеев в наш век хватает. Кстати, спецагенты ФБР в середине семидесятых годов придумали термин для обозначения таких преступников — «серийники».
***
Спецагенты отдела занимаются исключительно поиском маньяков, составлением их психологических портретов и методик розыска. О значимости подразделения можно судить по такой цифре: ежегодно в США криминологами регистрируются до ста серийников, жертвами которых становятся дети, старики, женщины, полицейские, таксисты — все зависит от «профиля».
И все же, как бы мы ни стремились осознать ужас содеянного отдельными гражданами цивилизованной Европы или их заокеанскими коллегами, «подвиги» отечественных доморощенных извергов географически ближе, а потому производят гораздо большее впечатление.
***
Снова очередное убийство, каннибал-потрошитель, ни каких следов, не отпечатков, абсолютно, как призрак. Снова внимательнее вчитываюсь в слова напечатанные в газете, по новостям говорят, очередное убийство, на этот раз, молодая девушка, изнасилованна, расчленена на части, некоторые органы отсутствую, громко выдыхаю. Снова смотрю в протокол об очередной жёртве.
Он идёт за тобой.
Перелистываю папку неизвестного серийного убийцы. Хирургические навыки Джека-потрошителя:
Одним из самых дискуссионных вопросов является уровень познаний Джека-потрошителя в области. Причиной этому послужили отчёты медицинских экспертов, проводивших вскрытие жертв, которые утверждали, что характер некоторых ранений и то, с каким профессионализмом были извлечены органы жертв, свидетельствует о том, что убийца мог быть высококвалифицированным.
Почти все врачи, проводившие вскрытие более чем одной из канонических жертв Джека-потрошителя, приписывали ему некоторую осведомлённость в вопросах анатомии и навыки хирурга, однако мнения насчёт уровня познаний были очень разными — одни говорили, что такими навыками вполне мог обладать обычный мясник, другие утверждали, что это мог быть только хирург. Также медицинские эксперты определили, что он был левшой.
Последним и самым зверским было убийство Мэри Дженнет Келли: убийца выпотрошил труп, вынул сердце и почки и аккуратно разложил куски тела по комнате.
Среда «02:01»
Слышу, как кто-то прошёлся когтями по чему-то железному, нащупываю пистолет под подушкой, резко разворачиваюсь — ничего, только кромешная тьма.
— Кто здесь? — голос спокоен и хладнокровен. Едва видит движение — стреляет. Тишина. Аккуратно слезла с кровати, пытается нащупать телефон, а его нету. Шорох с правой стороны, оборачивается.
— Мимо. — эти слова звучат, для неё, как гром среди ясного неба. Руки начинают дрожать, хочет развернуться, но не может. Специально дышу ей в шею, сморю на её реакцию, опускаю руки на талию. К горлу подкатил ком, хочу кричать — не выходит. Прекрати!— Что же ты не кричишь. — шёпотом спрашиваю, отхожу влево. Она вздрагивает. Нет рук, не могло же мне показаться. А если это сон? Да просто кошмар.
— Выходи! — её голос дрогнул. Я усмехаюсь.
— Хи-хи. Была такая стойкая, — шепчу на ухо, дёргается, поворачивается — никого не видно, — а сейчас — слабая, беспомощная, хи-хи. — пытается увидеть где я, вертит головой, темно, дура, ты не увидишь меня это твои последние минуты жизни.
— Где ты? И, что тебе надо? — пытается сохранить спокойствие, выходит плохо. Руки дрожат, это сон, это сон, пусть это будет так!
— Тут, в твоей комнате, рядом с тобой, — дышу в шею, табун мурашек по коже прошелся, — что надо? Тебя. — не успевает пикнуть, как оказываюсь на кровати, пистолет улетел в другую сторону комнаты, пытается вывернуться. Полностью лёг на неё, руки вытянул вверх, несильно кусаю в шею. Он оказывается на мне, придавив полностью, резкая боль в районе шеи.
— Не надо... Прошу. — тихо шепчет, надеется я отпущу её?
Я хочу поиграть, она была хорошим ментом. Провожу языком от шеи до ключицы. Свободная футболка, только она прикрывает тело, усмехаюсь. Противно. Разрываю футболку, она пищит, сжимаю грудь, она ахает, ухмыляюсь, впиваюсь в губы грубо настойчиво, прикусываю нижнюю губу до крови. Что-то мычит, отрываюсь. Шумно дышит. Спускаюсь к груди оставляю небольшой засос, она инстинктивно прижимает голову к себе, слегка кусаю, она стонет... Зная нужные точки и места тело можно легко завести до возбужденного состояния.
Опускаю руки на её бёдра, инстинктивно сводит ноги, провожу пальцами по коже бёдер слегка царапая проводя до шеи, начинаю слегка душить, хватает за руку, приближаюсь к её лицу, луна выходит из-за облаков освещая комнату, её глаза расширяются от ужаса, начинаю сильнее давить на шею, она начинает дрыгаться, она уже плачет, как мило. Начинает хрипеть, ловит последний воздух, резко опускаю руку, начинает судорожно кашлять.
Пора покормить ненасытного зверя.
***
Джек куда-то упёр, а я осталась сидеть дома одна. Прекрасно. И, что мне делать? время доходит только два часа дня — вот, что значит вставать в четыре утра и идти в пекарню. Лежу на боку обнимая одеялко, засосы-то болят. Посмотрев в окно поняла, что погода полное гАвно. Хочу арбуз. Хотя с этими метками... Да пох. «Так где у меня кофты с воротниками? Ага нашла». Одев кофту с воротником, облачно как-то и прохладно стало, не забыв про джинсы, подхожу к двери натягивая чёрные кеды с розовыми шнурками, а что? Гламурнинько, чёрный с розовым. Вспоминаю, что не расчесалась, также быстро забиваю на это дело и иду в магазин, в надежде, что там есть арбузики... Захожу и вижу последние два арбуза, маленький и большой. Подхожу к прилавку с арбузами и тут парень подходит, довольно симпатичный, но не в моём вкусе, мне и новоприбывшего гостя Джека хватает с его отметками. Беру большой арбуз, килограмм так пять есть точно.
Помню, как в чера, мы собирали в огороде колорадских жуков (кто в деревне, тот поймёт), сам огород три сотки. Солнце припекает, я в шортах и топике, в ушах наушники, в кармане кнопочный «MAXVI». Иду на кассу. взвесив арбуз, продавец косо смотрит на меня, то на арбуз. Пробив цену, выхожу с арбузом из магазина, нахожусь на пол пути уже у дома.
Мелкие на грядке копаются, землю пересыпают в чашки, чеплашки, а я в очередной раз перешагиваю куст присаживаюсь смотрю под листик и очередной красный жук с пятнышками на боках — личинка. Их много, если не собрать всю картошку сожрут, тьфу, тьфу, тьфу. Мама позвонила, сказала супчик сварить. Я иду, точнее перешагиваю кусты, пройдя так половину огорода, соображаю, что можно пройтись по тропинке, ступила. Поэтому, уже топаю по тропинке, захожу домой доставая картошку и прочее для готовки. Кто-то стучится в ворота, я выхожу открываю щеколду и вижу его.
— Привет, Вась. Давно не виделись. — смущенная улыбочка Джека и едва краснеющие щёки.
— Хай, давненько. — улыбаюсь. — Проездом?
— Да, вот решил с тобой повидаться. — его щёки приобрели заметный розовый оттенок.
— А обняться при встрече? Ваще оборзел. — с улыбкой на лице возмутилась я.
— Ну как всегда. — с улыбкой сказал он, обнявшись. Тогда я была выше его на голову. И вижу машину, с родителями Джека.
— Кстать, подожди, я ща. — сказав это, я ускакала домой, достала конфеты, которые оставляла на потом, когда мамка покупала, я не хотела есть и откладывала. Там были чупа-чупсы, мятные конфетки с ментолом, и шоколадные, клубничные карамельки. Прискакав обратно, вручила мешочек, обнявшись на прощанье он ушел. Любовь. Взаимна.
Неожиданные гости в виде блондинки с её парнем у меня дома немного выглядит суматошно, но вспоминаю, что я дала ключик от дома, понимая, что склероз уже разыгрался уже на полную катушку.
— С тобой всё хорошо? — Катя волнуется за меня.
— Да всё окей. — отдышавшись от тяжелого груза, кладу его на полку придерживая.
— Серый, не стой столбом. — сказала белобрысая и помогла мне встать. Серёга унес арбуз на кухню, а я с Катькой пошли ко мне в комнату, где я проснулась.
— А обняться со свое подругой? — с лыбой до ушей сказала Катя.
— Конечно, как же без этого. — улыбнулась я.
— Кстати, я замуж выхожу. — от такого заявления я аж подавилась воздухом.
— В смысле, — прокашлявшись, не догнала мысль Кати, — ты же не хотела выходить замуж.
— Ну передумала.
— Понятно. — я в шоке.
— А у тебя есть парень?
Сев на кровать, я стала стягивать кофту с остальными вещами, чтобы переодеться в более удобную. Сняла кофту, открывая вид на розово-фиолетовые засосы, посмотрела на неё, мне кажется я сделала это зря.
— Вот те раз. — сделала вывод Катя. Села рядом со мной. — Рассказывай кто он.
— Ты про кого? — начала дико тупить.
— Это, — тыкнула на место пометки — значит ты его собственность и ни кто не должен трогать тебя, кроме меня. Ты моя кура. — сказала Катя и обняв друг друга, положив голову мне на плечо.
— Мягко?
— Очень.
— Чу делать будим?
— Как шо? Арбуз хавать! — воодушевлённо подвела итог и подняв палец вверх.
— Ага. — улыбаюсь её вечному позитиву.
Серго съел три куска и наелся, как и Катя, а я половину арбуза схавала. Он удивился, куда столько в меня влезло. Когда он увидел засосы, понял, что Катя зря волновалась, что я парня не найду. Хотя он сам меня нашёл. Маньячелло. Так мы просидели до девяти вечера, рассказывая разные шутки, истории из жизни, повспоминали Мокобока, Кабана из нашей деревеньки, поржали, все вместе.
Они ушли, а я пошла в туалет по зову природы. Помыв руки, почапала в комнату, бухнулась мордой в кровать в виде аки морская звезда и поорав в одеялко — упокоилась.
***
Проснулась, я посреди ночи, точнее в половину четвёртого утра. Положив телефон с наушниками на тумбочку, тихо пошла до кухни, с одним открытым глазом. Выпив немного водички, кружок шесть, вроде как насчитала, хотя ночью я люблю преувеличивать, но да ладно. Пошла обратно, на выход, и уткнулась носом в чью-то грудную клетку, м-м, как вкусно пахне~ет, чем-то мятным, слегка кислым и сладким. М-м-м, я ща поплыву-у. Обняв «нечто» сладкое и вкусное, заснула.
***
Добрался, я до «дома» быстро и бесшумно. Закинув испачканную толстовку в стиралку, насыпал порошка и включил. Выхожу из ванной и вижу сонную Васю, улыбаюсь, хотя это походит на оскал. Она идёт на кухню, я за ней, такая милая. Вот это водохлёб, я столько воды не пью, хотя я только сейчас заметил пол арбуза, всё больше и больше поражаюсь этой девушке. Идёт обратно, утыкаясь носом мне в грудь, что-то довольно мычит и обнимает. Ухмылка сама по себе расползлась на моём лице. Подняв на руки её тушку, понёс в комнату, кое-как расправив кровать положил её.
«Что я ещё не знаю про неё?» Ложусь рядом с ней, укрываюсь себя и ещё одеялом, но она его отправляет в другой конец отпихивая ногами, переворачивается на живот и утыкается в подушку, как кошка ластится ко мне, уже перебирается на меня — голова на груди, рука на поясе, а ногу она сплела с моей и тихо урчит. Кошечка моя.
Я хочу её. Хочу делать с ней то, чего ещё никто не делал. Хочу, чтобы утром она краснела только об одном воспоминании о том, что было ночью. Но её тело — это не первый пункт в списке того, чем я хочу обладать. Я хочу её душу, её сердце, её мысли, всю её без остатка, включая её проблемы и фобии, болезни и странности. Хочу быть центром её Вселенной. Знать каждую секунду, что она думает обо мне, нуждается во мне, как в кислороде. Быть для неё наркотиком, без которого она не сможет жить. Чтобы нити, связывающие нас, завязались в такие узлы, что ни развязать, ни разрезать.
Сильнее прижимается ко мне, непонятно чувство приятно образуется на месте сердца, понимаю вот она, та которой я дорожу, единственная.
Горизонт становится розово-красным, с оттенком фиолетового, но она соня и любительница поваляться подольше в кровате, это я понял за пару дней, следя за ней. Да я раньше видел её, это знакомое лицо, бархатная кожа, сладкий аромат сносящий крышу, вечно холодные руки, синие глаза, каштановы волнистые волосы, после забавных косичек, мелкие веснушки на личике и руках. Она смотрит на меня, прямо в глаза. Я улыбаюсь, она краснеет и скромно улыбается в ответ.
— Джек, а что будет дальше? — приятный тихий шёпот девушки рассек комнату.
— В каком смысле? — я удивился такому вопросу.
— В прямом, я осталась без работы, на другую работу меня не возьмут по многим причинам, как дальше жить?
— У тебя есть я, — она удивленно смотрит на меня, — и не волнуйся, всё будет хорошо.
— Как же...
— Мы раньше не встречались? Ты мне кажешься очень знакомой. — прошептал в губы девушки с ухмылкой. Она же спокойно посмотрела на меня, ни чуть не смущаясь.
— Не знаю, но ты очень похож на моего друга из детства. — разглядывая огненно-рыжие волосы ответила она.
— Друга? Виктор, Виктор у нас проблемы. — вечная шутка друзей, посылание в баню, и дружный смех. У девушки глаза по пять рублей стали.
— ТЫ?!
— Я. — так не принуждённо и спокойно по царски развалился я — друг детства.
— Да как так-то? Ты, я, вместе, Боже, вот мама сказала, что так будет, значит будет. — возмущалась девушка.
— Очень просто, — перевернул её на спину нависая сверху, согнув локти, мои руки оказались рядом с её головой, ноги тоже находились в согнутом положении, сама она лежала как сосиска. (Представили?) Она с недовольной мордой смотрит на меня.
— Вот, что ты за человек?
— Не совсем человек, но...
— А не хочешь ли ты пойти в баню помыться?
— Составишь компанию? — моя «улыбка» ввела в ступор девушку.
— No.
— Yes.
— No.
— Yes.
— No.
— Yes.
— No.
— Yes.
— Ты голубой? — пропустил мимо ушей её вопрос.
— Yes. — ржание кобылы было слышно на весь дом.
Моя моська не предвещала ничего хорошего. Её ржание, положение в котором она находилась ставили под угрозу, что будет дальше, плюс к тому же, что я маньяк. Она так же резко замолчала, как и начала ржать.
— Ты же обижаешься? — не винно спросила девушка, понимая в каком положении находится.
— Что ты, конечно нет. Я тебя просто изнасилую на месте. Хочешь?
— Нет.
— А я хочу,
— Вот и хоти дальше, а я в туалет ушоль. — с недовольной мордой отпустил Васю. Она полетела в туалет на всей скорости.
Дальше буду присутствовать сцены 18+, и бла, бла, бла, кто против энцэ, переходите на следующую главу
Решив продолжить начатое «как соблазнить девушку», встал с кровати и не выходя из комнаты стал поджидать свою «жертву». Она заходит в комнату не находя меня, отходит от двери на два шага. Ойкает от неожиданной захлопнувшейся двери, развернулась и снова уткнулась в мою грудную клетку. Взяв её за щечки, она обвила руками мою шею и встала на носочки. Мягкий, тёплый поцелуй, бабочки залетали в животе, стало щекотно. Веду к кровати не разрывая поцелуя к кровати.
Приподнимает меня и мы вместе находимся по середине кровати, его холодные руки залезли под футболку, по телу прошлись мурашки. Оторвавшись от моих искусанных губ, ухмыльнулся, снятая футболка полетела куда-то в сторону, как и штаны, мои руки на его шее, прикусил мочку уха. Прикрываю глаза, внизу завязывается узел, ноги сводит от сладкой пытки, мокрый засос, мой тихий стон, лёгкий укус, ставший засосом, потом болеть будет зараза. Но моя зараза. Его рука легла на грудь, и слегка сжал, я ахаю, он ухмыляется, а я уже растаяла под ним, проводит от уха до ключицы языком, слегка прикусывая шею, последний элемент одежды слетает с нас обоих, а я прогибаюсь мостиком, царапая спину, когда вошёл на всю длину, он тихо, но довольно рычит. Мокрый поцелуй, снова блаженный стон, стало очень жарко, прерывисто дышу, и вот я на нём, судорожно выдыхаю, упираюсь руками в его грудь, каштановые волосы касаются его груди, его руки легли мне на бёдра, помогает двигаться. Чувствую разрядка близко, но он такая сучка, перевернул меня, я оказалась под ним, вдалбливается в моё тело, царапая бёдра, мои оглушительный стон, ноги свело, спина моего партнёра расцарапана, в глазах потемнело, а я чувствую его семя в нурти себя, отключаюсь...