Зверство не может быть оправдано
разговор продолжения не имел. началась медленная музыка и Владимир тут же потащил блондинку через толпу людей. Яся усмехнулась и тяжеловато вздохнула, собираясь идти к девочкам, которые тоже не танцуют медляк, однако мужской голос заставил ее остановиться:
— девушка, удостойте чести потанцевать с вами!
молодая особа уже знала этот голос, поэтому сразу же повернулась на него. кудрявый парень стоял и самодовольно улыбался, глядя на девушку.
— не танцую, — отрезала та и пошла дальше.
такой расклад ситуации универсамовскому не понравился, поэтому он пошёл за ней. внутри, скорее всего, уже бушевали эмоции от отказа. он – группировщик, а значит, что ему все должны.
— пожалуйста, — крикнул тот.
Суворова вновь пропустила смешок и развернулась к тому лицом. ей казалось, что эта фраза его несколько раз унизила. он упрашивал какую-то девчонку потанцевать с ним. тут уже Яся не смогла сдержаться и, сделав вид, что ей его жаль, протянула руку. паренёк двигался аккуратно, но очень уверенно, что означало о его постоянных танцах. по крайней мере такой вердикт вынесла сама девушка.
пара, на удивление, смотрела друг другу в глаза, пытаясь не отвести взгляд. каждый из них думал, что это соревнование, и уступать победу уж точно не собирался. песня закончилась. молодой человек притянул ту ближе и наклонился к её уху, прошептав:
— загладил вину, как и обещал.
сестра адидаса не успела прийти в себя от таких слов, как тот уже скрылся из виду, оставив её одну. она нахмурила брови и выдохнула, мысленно ругая себя за такой поступок. одной побыть не получилось, ведь Наташа тоже натанцевалась и скорее повела подругу на улицу, подальше от шумных людишек.
— я не поняла, — удивилась
та, — ты что, теперь с ним ходишь?
Есения чуть ли не подавилась собственной слюной от такого вопроса. она, все ещё находясь в затупе, достала пачку сигарет и закурила одну из табачных изделий.
— Наташ, ты вообще головой тронулась? — прыснула темноволосая, — ну, конечно, нет!
блондинка улыбнулась и присела на лавку, даже не пытаясь свести взгляд с Суворовой. в ее голову определенно закрадывались какие-то мысли, которые та тщательно обрабатывала, чтобы потом, в конечном итоге, выпалить в разговоре с Ясей.
— да-да, — выпустила из своих уст смешок Наташа, — а танец этот нежный? что это было?
к сожалению светловолосой, ответ получить не удалось. из неоткуда взялся адидас младший и пальто, куря сигаретку. Суворова оглядела парней и заметила у каждого синяк на лице, что её очень удивило.
— что с лицами, Маратик? — решилась на вопрос та.
— да так, сборы, дурачились просто, — отмахнулся тот, — а вы чего тут сидите, девчонки?
девушка поняла, что сказанное братом – враньё. осмыслев все произошедшее, она поняла, что, скорее всего, парни получили на сборах за вчерашний инцидент с попыткой обокрасть их, однако заикаться про это не стала, ссылаясь на то, что это дела группировки и влезать в них ей точно не стоит.
— а мы вот сидим, болтаем, — ответила на вопрос Наташа, но как-то хитро улыбнулась, — про парней говорим!
блондинка полностью намекала девушке на турбо, пытаясь увидеть хоть какую-то эмоцию на лице. неугомонная всё-таки! должна знать всё и сразу! за такие слова она поспешно получила лёгкий удар ладонью по коленке. неожиданно для всех из дк вышла толпа универсамовских. как оказалось, они устали танцевать и пришли на перекур. тут же началась невозможная болтовня, из которой нельзя было ничего понять. весь шум прекратил выход какой-то другой группировки, которая шла на них быстрым и уверенным шагом. секунда и все начали что-то кричать, бежать друг на друга. кудрявый парень, который недавно танцевал медляк с главной героиней, подошёл к лавке и очень серьезно посмотрел на девушек, поднимая их.
— бегом уходите! — крикнул он, поддталкивая обеих, — бегом, я сказал!
будущие медсестры, перепугавшись, выполнили указания Туркина. на том месте, где они ещё недавно сидели, начался настоящий замес. множество молодых парней кидались друг на друга, словно псы. они не видели и не слышали ничего вокруг. ими обладало желание уничтожить соперника. конечно, для них есть какая-то обоснованная причина, но, по мнению Суворовой, такое зверство не может быть оправдано.