🌑готовьте салфетки, грустная реакция🌑
Пов: Т/И узнаёт настоящие чувства Весельчаков
Комментарий от автора: все события здесь не являются каноничными проблемами создателей и персонажей.
Амор
Т/И всё думала, что вообще произошло с Амором. Она всегда чувствовала, будто он ей совсем не доверяет и не хочет доверять, в то время как даже более раздражительный Фивер ей уже доверился. Т/И поднялась к комнате Амора и, не смотря на обещание, постучала в дверь. Рамка двери засветилась синим, дверь сама открылась и Т/И ступила на мягкий ковёр. Амор обернулся.
"Зачем ты здесь?" Спросил он.
"Я хочу знать причину твоей раздражительности и недоверчивости." Ответила храбро Т/И.
"Нет. Я не хочу никому об этом рассказывать." Отказался Амор.
"Амор, я обещаю хранить твою тайну ото всех, и никому не рассказывать!" Храбро воскликнула Т/И. Дверь захлопнулась и комната стала темнее.
"Я сказал нет, Т/И." Вновь воспротивился Амор. Но наша Т/Ишка любой ценой хотела добиться ответа.
"Амор, я хочу знать, просто чтобы понимать тебя лучше!" Всё так же противилась Т/И. А какой-то момент спора глаза Амора начали слезиться.
"Т/И... Я не могу тебе этого рассказать! Этот опыт был слишком ужасным для меня!.." Амор еле стоял, пока говорил это.
"Но я никому не расскажу, обещаю!" Ответила Т/И. Амор уже не мог сдержать эмоций и упал на колени, весь в слезах.
"Амор, пожалуйста, просто расскажи мне всё. Я обещаю, никто об этом не узнает." Сказала спокойно Т/И.
"Раз уж у меня нет другого выбора..." С этими словами Амор сел обратно на кресло и начал рассказ. "Когда мне было пять лет, мой отец умер ро неизвестной причине. В то же время, незадолго после этого, его заменил мой отчим. Он был ужасным человеком. Он всегда причинял мне дискомфорт, но я не мог его остановить... Я был просто беспомощным ребёнком, живущим в режиме постоянного дискомфорта... К десяти годам даже моя собственная кровать больше не чувствовалась моей... Оно ощущалось как очередное пространство для его ужасных грязных вещей. Что уж там говорить про кресло." Амор немного разозлился. "С 18 до 20 лет я иногда доставлял дискомфорт и другим таким же детям, думая, что это норма... но теперь я понимаю, что это не нормально, и жалею о том, что делал..." Т/И обняла Амора. Тот был немного в замешательстве.
"Я понимаю, каково это, расти в плохих условиях. Я тоже это пережила, дружище" спокойно сказала она. Амор, почувствовав искру доверия, обнял Т/И в ответ и заплакал, чего почти никогда не было раньше, даже при его матери. Амору и самому стало легче, когда он рассказал это.
Мэйсон
Т/И и Мэйсон сидели в комнате и просто травили шутки и анекдоты. Но в какой-то момент Т/И стало любопытно, почему Мэйсон всегда такой весёлый, а его улыбка иногда выглядит как-то болезненно.
"Слушай, Мэйсон, не хочу показаться грубой, но почему ты постоянно такой весёлый?" Спросила Т/И. Мэйсон посмеялся.
"Я просто всегда в хорошем настроении, и очень люблю своих друзей!" Ответил без колебаний Мэйсон. Для Т/И это показалось подозрительным.
"Мэйсон, ты иногда выглядишь так, будто скрываешь что-то. Чел, я просто хочу знать, всё ли у тебя хорошо, и чем смогу, тем хочу помочь." Сказала она. Улыбка постепенно исчезла с лица Мэйсона, и не от удивления, а от печали.
"Пообещай только, что не расскажешь никому..." Т/И кивнула. "Видишь ли, Т/И, в детстве мои родители не хотели видеть меня без улыбки, особенно при других... И я всегда, даже когда мне было больно, улыбался и притворялся весёлым... Но когда я мог уйти в комнату, я горько плакал в подушку, чтобы никто не слышал. И теперь я не хочу, чтобы меня кто-то осуждал из-за печали..." Мэйсон прослезился, и Т/И тут же обняла своего друга.
"Я понимаю тебя, Мэйсон. Пойми, никто тебя здесь осуждать не станет, если ты покажешь свои искренние чувства. В конце концов, я уверена, что каждый был так или иначе в не очень хороших условиях, и каждый в той или иной степени тебя поймёт" сказала она.
Стикки
Т/И и Стикки спокойно разговаривали о чувствах, сидя где-то неподалёку от хижины Весёлой Банды. В какой-то момент речь зашла о плохих отношениях с семьёй и/или ровесниками, и Стикки стал реже отвечать.
"Стикки, всё нормально?" Спросила Т/И, положа руку на плечо Стикки. Тот просто посмотрел в никуда.
"Я знаю, каково это, чувствовать на себе всю агрессию этого мира. Мои родители не были самыми лучшими, мягко говоря. Они всегда были заняты, и просто говорили мне быть тихо. Очень часто моя мать срывала свой гнев на мне, как и мои одноклассники, обычно из-за того, что мне единственному не разрешали обрезать волосы или в принципе надевать, что мне хотелось. Мне даже запрещали петь, что мне очень нравилось делать, пока никто не видел и не слышал. Я был вечно в оковах рамки того, чем меня хотел видеть этот мир... И попав в Искажённый, я боялся, что кто-то станет меня осуждать... Но теперь, когда есть кто-то, кто меня понимает... Я благодарен как никто иной..." Стикки обнял Т/И, и та ответила тем же
Фивер
Это был очередной день, когда Фивер встал не с той ноги. Никого особо не волновал его гнев, поскольку он всегда такой и успокаивать его уже не имело бы смысла, но в этот раз было хуже.
Т/И всё думала, почему Фивер почти всегда такой злой. Эти мысли не давали ей покоя, она то и дело зависала, глядя в никуда. И тут она решила проявить храбрость и спросить об этом у Фивера напрямую. Мэйсон составил Т/И компанию за дверью, чтобы ей было, к кому бежать. Она храбро зашла в комнату демона и закрыла дверь, даже без стука. Тот повернулся к ней лицом.
"Что тебе здесь нужно опять?" Спросил раздражённо Фивер.
"Я хочу узнать, почему ты такой злой" ответила Т/И. Февер отвернулся.
"Нет." Коротко ответил он. Но Т/И не ушла.
"Я просто хочу знать тебя получше!"
"Я же сказал, нет."
"Пожалуйста?"
"Нет, нет, и ещё раз, нет!" Обычно после такого даже самый тупой поймёт, что толку нет дальше спорить и уйдёт, но не Т/И. Она была на другой ступени спора.
"Фивер, просто расскажи мне, что происходит. Я хочу просто знать тебя по лучше" вновь воспротивилась Т/И. Фивер прослезился от гнева.
"Т/И, я хоть тебе и доверяю, но не настолько, чтобы рассказывать о своём прошлом!" Крикнул Фивер. Т/И всё равно не сдалась.
"Я не сдамся, пока не получу ответа" Фивер почти сорвался, но его что-то тормознуло. Будто на него нахлынула волна ужасных воспоминаний.
"Хех... Мне то же самое мама говорила, когда пыталась добиться от меня рассказа моих тайн в детстве..." Фивер присел на пол, будто боялся Т/И.
"Фивер, мне жаль, что я тебя так напугала..." Т/И присела на колено рядом с ним и положила руку на его плечо.
"Ничего... Всякое бывает... Присядь, я тебе всё расскажу..." Т/И присела рядом с Фивером, и он начал рассказ.
"Когда мне исполнилось четыре года, мои родители развелись. Не то, чтобы я особо переживал, я был маленьким, беззаботным ребёнком, что я мог сделать? Но когда в моей жизни появился отчим... Я будто был лишён личного пространства... Моя мама пыталась знать все мои самые сокровенные тайны, а отчим... Он запрещал мне закрывать дверь, даже заводить друзей, выходить в интернет... Я только мог ходить в школу и обратно домой... Оставался дома всегда, и в таких условиях вырос... Думаешь, мой отчим позволял мне закрывать дверь, когда я переодевался? Хотелось бы... Но далее, я стал просто звереть. Я не знаю, что на меня нашло, но я будто одичал, и практически убил моего отчима, когда тот в очередной раз вошёл в мою комнату. Мне надоело жить в постоянном дискомфорте и отсутствии личного пространства. Я отомстил за самого себя. Но Боже мой... Здесь, когда наконец-то у меня есть личное пространство... Я всё равно вспоминаю то время... Но теперь... Меня хоть кто-то понимает..." Февер впервые искренне улыбнулся Т/И. "Спасибо..." Это звучало так искренне, что Т/И уже думала, что у неё глюки. Она спокойно улыбнулась.
"Я всегда могу тебя выслушать, дружище" ответила она.
Да уж, глава грустная. Это я написала на почве своих мыслей и просто стресса за своих родных, учитывая ситуацию в стране, где я родилась. Ведь там всё-таки ещё мои бабушки и дедушки, и я за них волнуюсь. У нас уже одноклассники беженцы есть, и я стараюсь им помогать адаптироваться, как только могу.