Глава 7. Бейся, Грейгджер, борись.
Подойдя к этим, так сказать, волшебным цветам, Гермиона прикоснулась к лепестку одного из них, но тут же отдернула руку, будто ошпарилась. По спине прокатились мурашки, и даже не из-за того, что в камине поднялся вой, а из-за некого волшебного заряда, который ударил гриффиндорку по больному. Ведь именно такие же ромашки ей когда-то дарил Рональд.
Очнувшись от глубоких раздумий, Грейнджер вернулась к сильно шумящему камину. Вскоре загорелось, уже фактически привычное, но все еще слепящее, изумрудное пламя.
В глаза бросилась рыжая голова с небрежно лежащими волосами. Именно эту голову Гермиона могла узнать из тысячи.
Нежданный гость начал быстро отряхиваться, даже не чувствуя присутствия дамы.
Лицо волшебницы не выражало особых эмоций, кроме как злости.
«Рональд Уизли, если Вы хоть раз посмеете заявится так ко мне без предупреждения, то я...» — не успела додумать первую свою фразу девушка как рыжий заговорил своим басом:
— Ой, привет. Я к тебе не на долго. Мне нужно тебе кое-что сообщить... — и тут раздались удар и дребезжание оконной рамы. Оба мага обернулись в сторону звука, на карнизе валялась ни кто иной, как Стрелка, сова семейства Уизли, которая, по видимому, должна была прилететь раньше и передать послание о данном визите. Отойдя от шока, Рон продолжил свою речь, — ... может пройдем в зал?
Сразу все варианты о возмущениях на счет такое неожиданной встречи отпали, ведь в целом он не виноват, а даже собирался предупредить, только сова выбилась из его графика.
— Ладно, Рональд, проходи, гостиная на лево. — дала точные указания чародейка, дополняя слова жестами, а именно поднятой рукой в направлении гостевой комнаты.
Оба сели друг напротив друга, только это было столкновение двух сторон: привычной теплоты Уизли, и недавно зародившейся неприязни Грейнджер, поэтому им было просто трудно сидеть рядом.
— Эм... Гермиона, ты же помнишь Лаванду? — продолжил вести диалог Рон.
Но тут появилось то, чего она никак не хотела сейчас испытывать, а именно - ненависть. Желваки заиграли на лице бывшей гриффиндорки из-за вновь услышанного до боли в сердце ненавистного ей имени.
— Да... — еле выдавила та из себя, пытаясь скрыть и без того видную злость, — Я прекрасно помню лаванду Браун. И о чем же Вы, Рональд, желали поговорить? О вашей намечающейся свадьбе? Тогда желаю вам счастья и удачи! А теперь уходи из моего дома! — выплеснула все в лицо этому уроду. Рон давно не вызывал интереса у Гермионы, так как та давно потеряла интерес к нему, после того расставания, она и дня жить рядом с его вещами не могла. Выкинув их все, Грейнджер переехала сюда.
— Послушай, Гермиона, — тут уже она собиралась вставить слово в знак протеста и нежелания, но ей не дали, — Послушай. Я довольно давно расстался с Лавандой, потому что понял, что ты та, которая должна была быть со мной. Все семь лет ты была рядом, помогала нам, любила, а я не ответил тебе должным. Гермиона, сможешь ли ты простить меня? Я люблю тебя, и жить без тебя не мо... — но тут чародейка вскочила с дивана и подняла на него снисходительный взгляд, взгляд, полный презрения, ненависти.
— Нет. — отрезала та, — Я никогда не вернусь к тебе. Сейчас ты упал ниже не куда. А теперь прошу пройти на выход. Вам в моем доме делать нечего. — четко выговаривала девушка все фразы, сама удивляясь своей самоуверенности.
Не прошло и минуты, как в доме оказалось на человека меньше.
Слезы застыли на глазах, еще миг, и она уже лежит, уткнувшись носом в подушку, и рыдает, иногда всхлипывая.
Что-то внутри этой хрупкой девушки вновь надломилось, но это сломало ветвь окончательно. Теперь нет никакого Уизли, никакого Рональда, и никакой Лаванды Браун.
«Держис, Грейнджер, скрывай эти ужасные эмоции. Бейся... » – летало у нее в голове. И все же когда волшебница повернула голову на бок, взору предстал мужской силуэт, который видимо находился здесь давно...
—М... Малфой... Что ты здесь делаешь? — неподдельно удивилась Грейнджер. Ответ последовал сразу.
— Так вот, услышал крики, восклицания, а потом твои всхлипы, ну вот и пришел. Что стряслось то? Что ревем?
— Уходи, Малфой, меньше всего я хочу видеть здесь тебя.
— А по мне так наоборот. Грейнджер, я полгода работаю психологом, причем в маггловском мире, поверь, я знаю что тебе нужно... — изумленный взгляд встретился с искрящимся, и через секунду Драко уже сидел на диване рядом с ней, приобнимая ту за плечи. — Ну же, Грейнджер, расскажи мне, злобному и ужасному хорьку, что с тобой случилось, — Да, он разговаривал с ней как с ребенком, однако это вполне таки не плохо работала, ведь слабый просвет улыбки мелькнул на лице девушки. Прижавшись поближе она начала рассказ...
—... Ну, и вот он мне предложил вернуться к нему. Хам, наглец! Да как он смеет врываться ко мне, и после всего, что случилось просить вернуться к нему? — не унималась гриффиндорская заучка, что очень веселило слизеринского принца.
— Вспомни, что я говорил в годы школьного обучения, Потный и Уизел не самая лучшая компания для... для тебя. — сам Малфой чуть-чуть покривился от только что чуть не сказанного им слова.
— А я же грязнокровка...
«Молчи, Грейнджер, молчи, не называй этих слов...» — проносилось в голове бывшего слизеринца.
— Ладно, Герм... Грейнджер, иди спать, завтра ты пойдешь ко мне на работу, и все мне досконально расскажешь, потому что сейчас я и сам плохо впитываю информацию. Уже шесть вечера, мне прийдется тебя оставить. Приятного вечера и спокойной ночи.
И Гермиона не успела даже ответить, как по ушам ударил хлопок двери. Утерев немного чешущиеся от высохших слез щеки, она поднялась с дивана и направилась к кухне,оставалось лишь приготовить хороший ужин, а так же покрмить живоглота. Набрав воду и сложив туда два яйца, девушка отошла от плиты, доставая палочку из заднего кармана.
—Акцио пижама! — и небольшой свёрток одежды уже лежал у нее в руках. Наконец переодевшись в более приятную одежду, она все же вернулась к плите, где уже сварились яйца. Выловить их не составило огромного труда, правда осталось их охладить... этим и занялась девушка на ближайшие пару минут.
* * *
Оставшееся время Гермиона провела за маггловской книгой "Джейн Эйр". С детства Грейнджер любила эту историю, так как мама перед сном, кратко, но пересказывала ее. Теперь же девушка могла читать любую литературу, и впервую очередь кинулась к этой книге.
Слегка покачиваясь от усталости, чародейка все же дошагала до комнаты, а затем плюхнулась на кровать. И конечно из-за силы упругости, девушку еще пару раз подкинуло, что немного ее рассмешило. Убрав книгу на тумбочку, и потушив свет, она уснула, вспоминая букет ромашек...