Медальон

- Что случилось?- тревожно спросила она, ощупывая голову девушки.

- Не знаю, я нашел ее в ванной для старост! Она лежала на полу, боюсь, она замерзла, руки холодные...

- Кладите ее на кровать, быстрее!- тревожно скомандовала целительница и, достав из лекарств какой-то отвар, стала растирать руки Гермионы.

Закончив процедуру, она укрыла ее множеством одеял и удалилась в свой кабинет. Малфой ходил из стороны в сторону, нервно кидая взгляд на девушку, она все еще была бледной, почти белой. Он сел рядом, поднес руку к ее щекам, но не решался прикоснуться, она была слишком красива и невинна для него. Он не мог опорочить ее своими прикосновениями, он будет лишь наблюдателем, будет оставаться в тени, радоваться, когда ей весело, грустить - когда одиноко. Но что она делала в ванной на полу? Что-то случилось, ничто не могло вывести Гермиону Грейнджер из равновесия, простое падение? Нет, это что-то другое. Неужели отец все прознал и добрался до нее?! От этой мысли лицо юноши стало мертвенно-белым. Он огляделся и увидел Добби, поманил того пальцем, домовик дрожа от страха подошел.

- Да, мистер Малфой,- тоненьким трепещущим голоском отозвался он.

- Как только Герми, кхм, Грейнджер очнется, тут же найди меня и сообщи, и никому не слова обо мне. Все ясно?- грозно кинул Драко.

- Д-да, мистер Малфой,- пискнул домовик.

Парень развернулся и поспешил выйти.

Тем временем Гарри и Рон сидели на Прорицаниях, профессор Трелони, как всегда нагнетала обстановку своими предсказаниями о смерти, болезнях, войне, как вдруг под их столиком раздался звонкий, но тихий щелчок. Парни задрали скатерть и увидели Добби.

- Добби, что ты тут делаешь?- зашептал Поттер.

- Хозяин и мистер Уизли, мисс Гермиона в больничном крыле.

- Что случилось?- удивился Рон, явно беспокоясь, но домовик уже испарился.

Малфой забежал в подземелья, Снэйп обернулся, увидев крестника, сильно удивился. Тот стал беспорядочно рыться в лаборатории, он что-то искал.

- Кхе-кхе, я вам не мешаю, мистер Малфой?

- Северус, мне нужен маховик времени, я где-то его здесь видел.

- Зачем он тебе?

- Я должен вернуться назад и все выяснить.

- Ты знаешь, я не могу его тебе дать...

- Мне нужно вернуться назад!- яростно выкрикнул Драко.

Профессор Снэйп взглянул на него, весь вид говорил о том, что перед ним стоит сын своего отца, Малфой-младший. Мужчина вздохнул, открыл тумбочку, достал маховик.

- Только аккуратнее с ним, ты знаешь правила.

Драко выхватил находку, надел на шею, пол оборота и он стоит посреди лаборатории. Из-за двери слышен его же голос: "Профессор Снэйп, можно сдать зелье?". Малфой хмыкнул, как же легко было добавить в котел уже готовое зелье из запасов его отца. Поскольку до конца занятия, было еще минут 20, юноша решил присесть подождать. Но из-за ночных приключений заснул, проснулся от того, что перевернулся на стуле и упал. Слизеринец вскочил, огляделся. "О, Мерлин! Сколько я проспал? Пора бежать в ванную!"- подумал он и побежал в замок.

На улице было совсем темно, только звезды освещали путь, хоть тут можно не беспокоиться, что его кто-нибудь увидит.

Пробравшись в замок, он побежал в ванную, зашел, его вещей не было, а Гермиона уже находилась там, значит, скоро должен прийти и он. Юноша разделся, спрятал вещи и опустился в воду, нырнул, чтобы понять, где находится Гермиона. Она сидела на ступеньке бассейна, поджав ноги, были слышны всхлипывания, Драко захотелось обнять ее и успокоить, но нельзя, он может быть лишь наблюдателем. Снова! Снова только смотреть и не иметь ни сил, ни возможности играть главную роль в своей жизни! Но сейчас нужно подождать, несколько часов, и он будет властен делать, что захочет. Он пристроился так, чтобы мог видеть ее, но она его – нет.

Гермиона сидела и плакала, никто не знал, как ей тяжело хранить свою единственную тайну, тайну о том, как однажды она увидела его и больше не смогла забыть, но он презирал ее, в каждом его взгляде была брезгливость. Но что она могла сделать, если родилась в семье маглов, если она даже по большому своему желанию не могла промолчать на вопрос, ответ на который знала. В книгах все ее существо, это единственное, что давало ей ответы на вечные вопросы. Правду тогда сказала профессор Трелони, что ее руки и сердце так же сухи, как листы книг. Притворство, как же от него устаешь, рисовать улыбку на своем лице, только бы никто не догадался о том, что творится в ее душе. Чужая душа потемки и слава Мэрлину! «Чем я заслужила эту любовь, не хочу, легче умереть, чем молчать, но лучше молчать, чем быть отвергнутой»,- взмолилась она и, уткнувшись лицом в ладони, зарыдала.

У Малфоя заболело сердце, он не мог смотреть на ее страдания, ее слезы, ее вздрагивающие плечи. Нет, он не мог этого выдержать, как мучительно вставать перед выбором. Знать бы, сколько времени, ведь если Гермионе он и сможет объяснить, почему он тут, то, зная самого себя, втолковать что-то себе будет очень трудно. И вот юноша уже собрался с духом, решил: «Будь, что будет,- сделал шаг навстречу судьбе, как увидел самого себя.- Черт! Ненавижу себя! Какого мне тут понадобилось...», - но, вспомнив, как он рано проснулся и не выспался, осекся.

Было несложно предугадать свои действия, если учесть, что эту ночь он запомнил надолго. И вот он, первый Драко Малфой, ушел, а ему, настоящему, удостоилась честь дальше любоваться своей тайной возлюбленной. Она больше не плакала, сидела и читала свою любимую «Историю Хогвартса», она просто замечательная. Все в ней было настолько милым и трогательным: то, как она с интересом и торжеством перелистывала страничку, как вдумчиво водила глазами по строчкам, как моргала, когда сбившаяся прядь падала на лицо.

Так наступило утро. Какое это наслаждение и одновременно искушение провести половину ночи, изучая каждое движение, улавливая запах, мимолетные взгляды в окно, чтобы не потерять счет времени. А вот Драко потерял, он был настолько очарован, что даже забыл про пену, которая лопалась все быстрее и быстрее...