4. Прости, мама.
Прошла неделя с того момента, как я попала в больницу. У меня обнаружили внутреннее кровотечение и трещину в лучевой кости. Уже неделю я нахожусь здесь и восстанавливаюсь после инцидента. Всю неделю я не хожу в колледж и меня никто не навещает. Разве что Том приходил пару дней назад. Принес килограмм яблок и пожелал скорейшего выздоровления. Телефона со мной не было, потому что он лежал дома и его некому было привезти. Я умирала от скуки.
Но снова пришел он.
***
Я лежала на кровати под одеялом с закрытыми глазами и пыталась уснуть. Время 16:34. Я стараюсь спать в свободное от осмотров время. Потому что делать больше нечего.
В дверь палаты раздался тихий стук и зашла медсестра.
— К вам пришел Том Каулитц, его впустить? — Нежным голосом спросила девушка, стоя в дверях палаты.
— Да. — Сразу сев на кровати и воодушевившись сказала я. Мне не хватало общения здесь. Обычного неформального общения. Я разговаривала только с врачами. Но только на тему моего состояния. Не более.
Медсестра ушла и я услышала неразборчивые слова за дверью, после чего в палату зашел он. Том сел на край кровати и посмотрел на меня.
— Привет. Как себя чувствуешь? — Спросил он. Голос у него был приятный. Низкий и грубоватый. Но это очень шло к его внешности.
— Привет. Уже лучше. — Ответила я и посмотрела на него в ответ. — Как дела в колледже обстоят? — Спросила я и стала ждать ответа на свой вопрос.
— Ну... Нику, Георгу и Джонсу я преподал урок. Трогать они тебя больше не должны, когда тебя выпишут. А Ханна и Даниэлла все эти дни не ходят на учебу. После того дня, как тебя положили в больницу, от них ни слуху, ни духу. Словно испарились. Про тебя слухи стали ходить... Что ты мать свою убила. — Сказал он и на последних словах я замерла. Сердце пропустило удар и подступила тревога. — Это правда? — Добавил он и перевел взгляд с пола на меня.
Я молчала. Я не могла сказать и слова, хотя хотела. Да, это правда, и я уже привыкла говорить об этом. Но почему то именно сейчас мне стало не по себе. В целом эту тему я не очень любила. Потому что после правды от меня сразу же отворачивались и больше не появлялись в моей жизни. Я уже привыкла к такому отношению к себе. Но в глубине души было ужасно больно и обидно, что меня ненавидят из за прошлого. Из за дурацкой ошибки, которую я сделала случайно.
— Ты в порядке? — Спросил он спустя минуту неловкого молчания.
— Да, я в норме. — Словно очнувшись от его слов ответила я.
— Так эти слухи — правда или нет? — Снова переспросил он. И снова эта тревога.
— Да. — Тихо и неловко ответила я, отведя глаза куда то в сторону. Я уже мысленно подготовила себя к тому, что он пошлет меня куда подальше и больше не захочет со мной связываться. Но он отреагировал иначе. Не так, как я ожидала.
— Ого. Интересно. Расскажешь? — Сказал он довольно спокойно. Ему все равно на это? Он не прекратит общение со мной?
— Ну... Это вышло очень странно и страшно...
***
01.05.2007 Tuesday 7:56 PM
Pov. Rose
Я сидела с семьей на кухне и ужинала. Папа, мама, младшая сестра и старший брат. Вся семья. Все счастливы и с улыбками на лицах рассказывают разные истории. Все едят свои порции. Кроме мамы. Она просто смотрела в свою тарелку и держала в руках столовые приборы, не притрагиваясь к еде. Я наконец это заметила и моя улыбка на лице сменилась беспокойством.
— Мам, ты в порядке? — Тихо спросила я и вся семья замолчала. Они перевели глаза на маму и их выражения лиц тоже стали выражать беспокойство.
Она молчала. Молчала как партизан. Она не сводила глаз со своей тарелки и сжимала в руках приборы. Костяшки были белыми от той силы, с которой она сжимала вилку и нож.
— Ребекка. — Вмешался уже отец. Он коснулся ее плеча и та как будто вышла из «транса». Мама подняла голову и посмотрела на отца. Ее глаза были стеклянными и не выражали ничего. Пустота. — Все в порядке? — Спросил папа и вскинул брови вверх.
Мама молчала. Но спустя 5 минут наших беспокойных слов и вопросов она все-таки заговорила.
— Я вас всех ненавижу. — Тихо сказала она. На что все сразу удивились. Мне стало страшно. Страшно за маму.
— Что ты такое говоришь? Что случилось? — Спросила я. В голосе читался страх, но на лице я старалась его не показывать.
Мама перевела взгляд на меня. Теперь он выражал одно — злость.
— Тебя я ненавижу больше всего. После твоего рождения все пошло под уклон. Кредиты, долги, займы. Моральное состояние ушло в ноль, черт возьми! Ты только и делаешь, что целыми днями выносишь мне мозг. «Дай денег на это. Дай денег на то. Принеси. Подай». Ты задрала. Ты прекрасно видишь, что денег в семье нет, но продолжаешь их высасывать из меня. Ты не идешь работать, а просто сидишь на моей шее. Умри. — Проговорила мама на слегка повышенном тоне. Никто не понимал, что происходит и к чему она вообще начала говорить об этом. Мне стало обидно и страшно от ее слов.
— Но... Мне всего 17 лет. Куда я пойду работать? — Неуверенно сказала я. Тон голоса был тихим. Будто пытаясь не вывести ее еще больше.
— Вот именно. Тебе 17 лет, а ты сидишь дома и ничего не делаешь! Есть много вариантов, куда ты можешь пойти работать. Да хоть на трассу шлюхой! — Уже чуть ли не кричала мама. Во мне закипала злость от ее слов и мне начинало срывать голову.
— Что? Я — твоя дочь. Почему ты позволяешь говорить такое в мою сторону? — Тоже повышая тон сказала я. Ее это начинало бесить еще больше.
— Вот именно, что ты — моя дочь. Я имею право говорить тебе что угодно. — Закипала еще больше мама. Мы обе были на грани. Папа пытался нас успокоить, но я не слышала его слов. Сейчас я была сосредоточена только на одном. На разговоре с матерью.
— Вы все просто выносите мне мозг уже на протяжении 25 лет! Я вас всех ненавижу. Сдохните. Горите в аду. — Мама начала уже срываться на остальных. Младшая сестра, Лизи, уже начинала плакать. Ей всего 8 лет, естественно она будет плакать от повышенного тона.
Отец стал успокаивать маму, но ему прилетела пощечина. От мамы. На что тот опешил и был в шоке.
Обстановка накалялась. Старший брат взял младшую на руки и пытался успокоить ее. Папа старался успокоить маму. А я просто боролась со своими эмоциями внутри и молчала.
Спустя какое то время мама схватила кухонный нож со стола, которым я резала фрукты. Она начала размахивать им, пытаясь попасть по отцу или мне. Тревис, старший брат, забрал Лизи и ушел с ней на второй этаж. Чтобы она не наблюдала за всем этим.
Мама кинулась на меня, а я стала отбиваться. Папа попытался ее остановить и схватил сзади, но ему прилетело в нос с локтя от мамы.
— Ребекка, успокойся! — Рявкнул он, держась за нос, из которого шла кровь.
Мать его не слушала и пыталась ножом попасть по мне. Я уворачивалась и хватала ее за руки, что остановить. Мне было очень страшно за себя. Я боялась умереть от рук собственной матери.
Спустя время мне удалось выхватить нож из ее рук. Она пыталась выхватить его у меня и даже пару раз ударила по лицу. Отец все таки смог оттащить ее и стал держать со спины. Та брыкалась и пыталась вырваться, крича что то. Я встала на ноги и держала нож в руке. Дыхание сбилось, а щека и лоб начали пульсировать от ударов.
Мама вырвалась. Она кинулась на меня и я, не зная, что делать, воткнула ей нож в живот. Это была моя ужаснейшая ошибка.
Она закричала от боли и упала на пол. Окровавленный нож был сжат в моей руке. С ножа капала кровь, а моя одежда была испачкана этой же кровью. Мама лежала в луже собственной крови на полу. Из ее рта тоже пошла кровь. Какие то бульканья. Подрагивания. И она обмякла. Она перестала дышать и ее сердце перестало биться. Папа стоял сзади нее и смотрел. Смотрел с болью и шоком в глазах, которые расширились. Его губы приоткрылись, словно хотя что то сказать, но он не смог. Я тоже стояла с таким де выражением лица. Руки дрожали. Страх и осознание заполняли голову.
Ее больше нет. Я ее убила.
Тревис сбежал по лестнице и спустился к нам.
— Я вызвал поли... — Хотел сказать он, но увидел тело мамы в багровой луже. Он остолбенел и стал просто пялиться на нее, в попытках прийти в себя. Затем он посмотрел на меня и на нож в моей руке. Она подлетел ко мне и схватил за ворот моей толстовки.
— Что ты наделала?! — Начал Тревис орать меня. Я же просто молчала и смотрела на него глазами, полными слез. Отец пришел в себя и вызвал скорую.
Мигалки. Сирена. Допрос. Вывоз трупа из дома.
***
— В суде решили, что это было в качестве самообороны и я обошлась. Но вот вся семья отвернулась от меня... Еще на вскрытии стало известно, что мама приняла какие то вещества в этот вечер, что объясняет ее странное поведение. Как то так. — Договорила я и посмотрела на шокированного Тома.
— Мда уж. Это все... так страшно, на самом деле. — Только и смог сказать он, смотря в пол и размышляя на этот счет.
Я знаю. Я знаю, что это страшно. Я знаю, что виновата я.
Прости, мама.