Сад падающих звезд

Это было прекрасно.

После того, как Саша покурил и вернулся, сходил в холодный душ и даже настроился на то, что полуголая Иванова не сможет вызвать в нем резкий обжигающий прилив возбуждения, так как тело достаточно сильно охладилось, он уверенно заявил, что они будут спать вместе.

Полина расстелила постель и заканчивала с вечерними процедурами, когда Саша обустраивался в ее уютной комнате. Интересное сочетание светлых и тёмных тонов пришлись ему по душе. Иванова тонко чувствовала свой внутренний мир, поэтому ремонт грамотно подходил её натуре. Тёмный пол, светлая мебель и нейтральные стены с рисунком на одной стороне, прямо за кроватью.

Саша сложил вещи на стул, разглядывая пустой рабочий стол. В комнате было свежо, и он увидел маленький увлажнитель воздуха, стоящий на полках с книгами. Предусмотрительно для жары.

Он лёг в постель, когда Полина вошла в комнату в тех же майке и шортах.

Саша шумно сглотнул.

Интересная будет ночь.

Она вышла из комнаты и вернулась с игрушкой, которую выиграл в тире.

Кот-сосиска будет спать с ними. Конечно.

Саша полусидел и наблюдал за Полиной, а точнее за тем, как она пыталась пристроиться.

— Жарко, — заключила Иванова и легла поверх одеяла.

Он не смог сдержать улыбки.

— Треш какой-то, — буркнула девочка и повернулась на бок, смотря на Сашу. — Что смешного?

— Ты.

— Да? — сказала она. — Ну, я тебе сейчас покажу!

Полина тут же крепко схватила кота-сосиску и ударила Сашу по животу. Он рассмеялся, перехватывая тонкое запястье и предотвращая повторное нападение.

Он мягко потянул Полину, и она послушно пододвинулась, но он вновь её потянул на себя.

Полина оказалась на нем верхом. Она идеально приземлились на его бедра, и Саша положил руки на её ноги. Их разделяло только тонкое одеяло. Иванова смущённо улыбнулась, опуская ладони на голый торс.

— Клуб закончился, — вдруг сказала девушка.

— Да.

— Чем заниматься будешь?

— Продолжать. Я не завишу от клуба.

— Я тоже. Решила помочь маме, пока каникулы. Она хочет, чтобы я была вовлечена это.

— Ты нужна ей.

Полина беспокойно поерзала, и стойкости Саше пришёл конец. Тёплая нега разлилась по венам, ударяя в пах. Он почти закатил глаза.

Это не должно было произойти.

— Поцелуй меня, — прошептал Саша.

Она улыбнулась.

Полина охотно потянулась вперед, и Фихнеев чуть поддался вперед. Их губы столкнулись, и оба улыбнулись, смело углубляя поцелуй. Саша обхватил лицо девушки, наклоняя голову под нужным углом так, как было удобно ему. Она шумно выдохнула, когда придвинулась чуть вперед, тем самым сталкиваясь с крепкой горячей грудью и неосознанно ерзая на том самом месте.

Полина прижалась к Саше, будто боялась, что он остановится и прекратить целовать ее так... Упоенно, глубоко и очень влажно. Их губы были единым механизмом, словно только так могли существовать. Они целовались жадно и очень страстно, будто делали это впервые после долгого расставания.

Иванова обняла его за шею, зарываясь руками в мягкие светлые пряди, когда Саша скользнул губами по скулам, а затем в сторону, всасывая мочку уха. Она приоткрыла рот и низко выдохнула, когда он поцеловал особенно чувствительное местечко за ушком.

Она изогнулась, когда почувствовала обжигающие прикосновения по бокам. Саша был жаден. Очень жадный. Его движения были резкими и слегка грубыми, словно он всего, но не сейчас сдерживался от своей маленькой, темной и похотливой стороны. Он сжал ее талию, и Полина вновь двинулась по его бедрам, запрокидывая голову и опуская дрожащие руки на плечи.

Ее ноготки вонзились в его крепкие плечи, когда Саша двинул бедрами, задевая ее горящий центр. Полина весь вечер была под гипнотическим воздействия возбуждения. Она держала себя в руках, но каждый раз, когда смотрела на Фихнеева, ей хотелось прикоснуться к нему или поцеловать. Это было странное, но очень желанное наваждение, от которого сносило голову.

Ее влажные трусики настолько сильно причиняли неудобства, что она постоянно сжимала бедра, находясь рядом с Сашей. Сейчас, когда Полине сидела верхом, она могла расслабиться, потому что ну... Это же абсолютно нормальная реакция быть возбужденной от сладких и искушенных поцелуев и небольшого трения.

Полина закатила глаза, когда губы Саши коснулись ее горла, а пальцы уверенно стащили тонкие бретели майки, которая тут же сползла гармошкой на животе. Он резко оторвался от нее, откидываясь на спину. Его глаза смотрели на совершенную округлую грудь с твердыми сосками в виде горошин.

Иванова облизнула пересохшие губы и смущенно отвела взгляд в сторону. В прошлый раз, когда между ними произошла близость, она была одета, и это приносило долю уверенности, а сейчас, будучи полуголой, ее решимость медленно спадала на нет.

Особенно, она волновалась под его взглядом, в котором были ноты желания и хотения.

Когда Саша провел костяшками по соску, Полина резко повернула голову и посмотрела на него затуманенным взглядом. Живот стянулся в тугой узел, и она сделала глубокий вдох и рваный медленный выдох. Указательным и большим пальцами Фихнеев мягко покрутил твердую горошину.

Полина действовала инстинктивно. Нагнулась к нему и слегка приподнялась, прикусывая нижнюю губу. Саша улыбнулся, обводя языком сосок. Иванова застонала, выдыхая. Он слегка прикусил нежную плоть, тут же зализывая это место.

Саша схватил Полину за бедра и одним движением поменял их местами, нависая над девушкой. Она восхитилась тем, как горели его глаза, пока блуждали по ней. Она раздвинула ноги в приглашающем жесте, и Фихнеев удобно устроился между ними, тут же присасываясь ко второй груди, а вторую начиная ласкать рукой.

— Саша, — всхлипнула Полина, чувствуя себя на грани.

У нее кружилась голова, а руки то и дело цеплялись за любой предмет, включая и плечи Саши.

Это было слишком хорошо. Ей требовалось дополнительное трение, чтобы она кончила и почувствовала, как напряженный комок, собравшийся внизу, распался на мелкие крупицы. Она была почти близка, когда Саша отстранился от нее и провел языком, оставляя влажную дорожку, к пупку.

Она нервно вздрогнула, но не от испуга — мышцы были слишком напряжены. Саша подцепил руками ее мелкие шорты и потянул по ногам.

Полина не сопротивлялась, пока с нее снимали одежду. Она затаила дыхание и прихватила зубами нижнюю губу, замечая, как потемнели глаза Фихнеева.

Она была без белья. Пока Иванова принимала душ, она придумала максимально коварный, почти злой план, как соблазнить Сашу, и это бы сработало, если бы не его добровольное согласие. Так было даже лучше, но она хотела иметь запасной вариант.

И да, Полина соврала бы, если бы сказала, что не планировала этого.

— Ты без трусиков, — тихо сказал он, неотрывно смотря на ее обнаженную промежность.

— Очевидно, — прохрипела Полина, а потом слегка приподняла бедра, шире разводя ноги.

— Черт, — хрипнул он, склоняясь над гладко выбритой киской.

— Ты..?

Их взгляды встретились, когда Саша поудобнее устроился между ее ног. Полина привстала на локтях, когда Фихнеев чуть сощурился.

— Не против?

Он поцеловал ее в бедро, вызывая мурашки.

Полина часто заморгала, качая головой. Она совершенно была не против.

Саша обвел средним пальцем нежные складки, и у него едва не сдали нервы, потому что под шершавой подушечкой плоть была похожа на бархат. Она была очень влажной и теплой. Практически горячей. Мокрой.

— Ты уже такая влажная.

Да, для тебя. И только для тебя.

Он облизнул губы, а затем наклонился, поднимая взгляд на Полину и лизнул клитор кончиком языка.

— О, — выдохнула Иванова.

Ее затрясло, и она тут же опустилась на спину, когда Саша начал медленно и чувственно посасывать ее трепещущий бутон. Он провел широким мазком языка по всей промежности, смешивая слюну и естественную смазку. Полина была приятна на вкус: концентрированная, сладко-соленая и очень сочная.

Он не торопился, уделяя особое внимание клитору. Он нежно лизал его и недолго сосал. Саша хотел продолжить эту мучительную пытку, но ноющий член, бьющий тревогу и требующий внимания, давал о себе знать. Он старался двигать только головой, потому как случайное трение заставляло его горячо выдыхать и почти сжимать зубы от появившихся мурашек на коже.

— Я не могу, — выдохнула Полина, когда Саша в очередной раз дерзко провел языком вокруг клитора, словно специально его не касался.

Не отрываясь от лизания, Фихнеев спросил:

— Что?

— Боже, просто дай мне кончить, иначе я помру, так и не дождавшись, — сказала она так быстро и четко, что Саша остановился на секунду, поднимая на нее взгляд.

Полина смотрела на него жгучими, остекленевшими от возбуждения глазами. Ее губы были опухшими и красными, словно она кусала их и концентрировалась на получении удовольствия.

Она была слегка взъерошенной и горячо раздраженной.

Саша хмыкнул, опуская голову между ее ног. Языком спустился вниз, а большой палец положил на клитор.

Его язык обвел сочащееся смазкой лоно, а палец начал выводить быстрые и четкие круги по клитору, заставляя Полину несдержанно стонать и двигать бедрами.

Когда он вошел в нее языком, а пальцем увеличил давление, Иванова задергала ногой, вцепилась рукой в его волосы и часто задышала.

— Еще. Еще! О, вот так! — сказала она, когда он начал трахать ее языком быстрее.

Полина почувствовала, как тугой комок нервов, забравшийся прямо под кожу внизу живота, начал гореть огнем. Она раздвигала ноги шире, пыталась в буквальном смысле трахнуть его великолепный рот, чтобы наконец-то закончить и почувствовать, как распадается на крупицы осколков.

— Да, да, да. Не... Не останавливайся, пожалуйста, — сказала она, когда Саша начал что-то немыслимое творить языком в ее влагалище.

Она чувствовала все так ярко и остро, потому что это был ее первый оральный опыт. Он был искусен в этом. Он входил-выходил языком, а палец уверенно кружил вокруг клитора. Полину разрывало от смеси чувств.

Она до боли впилась зубами в нижнюю губу, выгнулась на кровати и мелко затряслась, пока Саша продолжал ее доводить до конца. Полина чувствовала это.

Это. Было. Слишком.

Ее глаза зажмурились так сильно, что перед глазами мелькали яркие белые точки, сверкающие разными огнями.

Полина вскрикнула, когда комочек возбуждения взорвался, разнося по телу горячую волну. Она продолжала двигать бедрами навстречу его рту и пальцу, продлевая эйфорию послевкусия. Оргазм был сильным. Не таким, как обычным. Более чувственным и особенным. Необъятным.

Она продолжала дрожать и глубоко дышать, пока Саша слизывал ее оргазм со складок. Ее пальцы зарылись во влажные волосы Фихнеева, мягко поглаживая.

Она едва соображала, ее глаза сами закрывались и открывались, словно она вот-вот потеряет сознание. Иванова приподняла голову, когда Саша оторвался от ее до сих пор пульсирующей промежности и навис над ней.

Их губы слились в поцелуе, и она низко застонала, когда почувствовала на языке собственный привкус. Это не было неприятно или отвратительно. Это было вкусно.

Полина провела рукой по его влажной спине, опуская ладонь на задницу и мягко сжимая. Саша улыбнулся в поцелуй.

Она приняла однозначное решение, поэтому ее руки уверенно потянули трусы вниз. Саша слегка нахмурился и отодвинулся, но увидел в дымчатых глазах безмолвное согласие. Их губы вновь встретились в нежном и мягком поцелуе.

Он стянул трусы, затем сел, беря в руки эрегированный член и сжимая практически до боли. Саша был на пределе, и он боялся, что их первый раз не будет долгим и нежным. Ему не терпелось оказаться внутри нее, соединиться с Полиной во всех смыслах, потому что душевно они уже были скреплены.

Иванова смотрела на его член, облизываясь и вспоминая, какой он на вкус. Она бы с удовольствием взяла его в рот, но сейчас ей хотелось другого. Большего и нужного. Она уверенно потянулась к нему, но Саша мягко качнул головой и сам навис над ней.

— Ты доверяешь мне? — прошептал Фихнеев в ее губы.

— Да, — словесное подтверждение закрепилось теплым взглядом и нежным поцелуем.

Саша двинул бедрами вперед, пристраиваясь. Полина закусила губу сильнее, когда увидела, как упругие бедра слегка изогнулись, а головка члена прошлась по ее до сих пор не остывшему и слишком чувствительному клитору. Она вздрогнула и тихо выдохнула.

Он опустился на локоть, а второй рукой слегка отодвинул бедро Полины, крепко его сжимая. Иванова была расслаблена и сосредоточена на внимательном взгляде Саши, в котором была безоговорочная вера в том, что сейчас произойдет.

Это произойдет.

Их губы соприкоснулись, когда Саша провел головкой по всей промежности, а затем слегка пододвинулся и...

Полина выгнулась, задыхаясь.

Ее глаза зажмурились, и она вся сжалась, словно хотела спрятаться.

Но это было прекрасное чувство.

— Тш-ш, — нежно прошептал Саша, целуя выставленное вперед горло.

Фихнеев протолкнулся немного, только на головку, но это было достаточно, чтобы Иванова почувствовала дискомфорт. Он взял ее за горло, наклоняя голову к себе и мягко целуя в губы, словно отвлекал, пока одновременно с тем медленно входил глубже.

Тугие мышцы сковали его член, принося ужасно приятное чувство. Он низко прорычал, кусая ее за нижнюю губу, пока Полина переводила дыхание.

Он остановился, когда Полина вновь сжалась. Саше было больно видеть, как она мучается, и он начал отодвигаться назад, но она уверенно закинула вторую ногу на него.

— Полина? — прошептал Саша, и она увидела, как его спокойствие превратилось в беспокойное.

— Не смей, — угрожающе шикнула Полина.

Он улыбнулся, нежно целуя ее щеки.

— Не зажимайся, малыш. Ты чертовски тугая, знаешь.

— Не знаю, — ответила Полина, надавливая пяткой на его ягодицы и призывая двигаться дальше.

Саша медленно вошел в нее до основания, и Иванова выдохнула, ощущая чувство наполненности и растянутости. Она привыкала к этому не слишком долго, потому что, облизнувшись, мягко подтолкнула его ногой.

Она была не хрупкой и не ранимой. Это все равно должно было произойти, и она готова была потерпеть. Острой боли внизу живота не было, но чувство дискомфорта внизу присутствовало, от чего становилось не по себе.

Когда Саша вновь медленно толкнулся, она закатила глаза, потому что он попал по какой-то особой точке, от которой стало приятно, почти заглушив боль.

Он двигался неспеша, продолжая растягивать тугое, девственное лоно, и Полина была благодарна ему за это. Конечно, вряд ли Саша бы начал драть ее, как кошку, в первый раз, но это было приятно, словно он заботился о ней, несмотря на собственное болезненное возбуждение.

Она понимала, что не сможет кончить второй раз, поэтому решила сделать все, чтобы Саша вдоволь насладился этим моментом. Полина обняла его за шею, притягивая к себе и крепко прижимаясь к губам.

— Ты можешь двигаться быстрее, — прошептала она, когда Саша оторвался, чтобы перевести дыхание.

— Тебе будет больно, — нахмурился он, не останавливая медленных толчков.

— Мне будет хорошо, если тебе будет хорошо.

Из горячие взгляды пересеклись.

Саша кивнул, опуская взгляд туда, где соединялись их тела. Он слегка отодвинулся, перенося вес на один локоть, затем склонил голову так сильно, как смог, чтобы прикусить сосок.

Полина громко вскрикнула, и он подкрепил болезненный укус резким толчком. Она задохнулась, но не от боли, а от неожиданности. Мягкий дискомфорт остался, но больше было приятной неги, распластавшейся по телу. Она схватила его за плечи, впиваясь короткими ногтями и запрокидывая голову.

Он лишь слегка увеличил темп, но этого было достаточно, чтобы Саше было хорошо. Он сосал ее грудь и легко вколачивался в тугое тело, низко рыча и шепча какие-то неразборчивые слова.

Полина мелко задрожала, когда почувствовала, как нервный комочек вновь стал собираться внизу живота, даря ей маленькую надежду на второй оргазм. Она начала учащенно дышать и не сдерживать низкие и хриплые стоны, когда Саша слегка ускорился.

Его зубы прошлись по соску, он сделал особенно чувствительный толчок, касаясь нежной стенки внутри, а потом резко вышел из нее, отчего Полина едва не сошла с ума, потеряв чувство наполненности. Ее стенки сжались в поиске пропажи.

Он обхватил член рукой и сделал несколько грубых и резких движений. Саша прикусил нижнюю губу, мотнул головой, и у него хрустнули позвонки. Полина не смогла сдержать усмешки, когда он вновь толкнулся в кулак. Последний раз. Она смотрела на то, как густая и горячая сперма приземлилась ей на живот.

Фихнеев продолжал двигать рукой, но уже в умеренном темпе. Его лицо расслабилось, а рука задрожала от перенапряжения. Он согнул локоть, затем мягко припал к ее приоткрытым губам.

Саша коснулся пальцами ее клитора, и Полина возмущенно застонала.

Что он...

— Подари мне еще один, — прошептал он, мягко надавливая на нее нервный бугорок.

Она расслабилась, понимая, что ему это было необходимо. Полина была достаточно возбуждена, так что потребовалось немного времени, чтобы она вновь изогнулась, кончая, но уже не так ярко и остро, как в первый раз. Несколько правильных движений, глубокий поцелуй и... Все.

Она распалась.

***

Полина принимала душ первой. Она стояла в ванне, намыливая свое тело, когда почувствовала спиной холод. Обернувшись, заметила шевеление за шторкой, и это заставило ее улыбнуться.

— Зачем пришел?

— Знаешь, я слышал прекрасный способ, как сэкономить воду, — усмехнулся Фихнеев, переступая через бортик ванны.

— Не очень действенный, — фыркнула Полина.

Саша подошел к ней со спины, закрывая от горячих струй воды. Он обнял ее за талию, притянув к себе и оставив поцелуй в плечо. Полина замерла с губкой в руках.

— Если ты останешься со мной.

Он поцеловал ее в плечо, игриво кусая.

— Повернись ко мне, — попросил он, и она тут же повернулась.

Его глаза были заволочены дымкой возбуждения от привлекательного и очень сексуально вида Ивановой. Она заколола волосы на макушке, чтобы не намочить, а тело было покрыто пеной. Ее руки упали вдоль тела, когда Саша провел пальцами по ключицам и груди.

— Поставь ногу на бортик, хочу посмотреть тебя, — прошептал он и чмокнул девушку в нос.

— Это обязательно? — нахмурилась Полина.

Она чувствовала себя замечательно, за исключением небольшого ноющего дискомфорта внизу. Полина была уверена, что со временем это пройдет.

— Да, поставь ногу, — сказал Саша, тут же приседая на корточки перед ней.

Она восхитилась тому, как он смотрелся подле ее ног. Саша, всегда такой властный и высокий, стоял перед ней практически на коленях, и это заводило не меньше, чем их пикантная сцена десять минут назад.

Полина прикусила губу и аккуратно поставила ногу на борт. Фихнеев обхватил ее бедро рукой поддерживания, а второй начал мягко оглаживать ярко-розовые складки. Он закусил щеку изнутри, когда палец слегка раскрыл их.

— Я сделал тебе больно? — спросил он, продолжая нежно массировать плоть.

— М-м, нет, — выдохнула Полина.

Она начинала возбуждаться, и это ей совсем не нравилось. Она была бы не прочь повторить, но не в такой короткий промежуток времени.

— Уверена?

— Да-а, мне было очень хорошо, — прошептала она, и Саша едва ее расслышал из-за льющейся воды.

Он поднял взгляд наверх, и Полина едва не пискнула. Этот покровительственный взгляд, поселившийся в глубоких голубых глазах, заставил ее поджать пальцы на ногах и почувствовать огненный шар в груди.

Саша улыбнулся, продолжая гладить ее. Полина прикрыла глаза и слегка качнула бедрами, как бы выражая заинтересованность в продолжении. Фихнеев придвинул голову, оставляя поцелуй внизу живота.

— Я снова хочу тебя, — признался он, и она открыла глаза, опуская их вниз и смотря на пробужденный член, который буквально манил своим великолепным видом.

— Я тоже, — ответила она.

— Нам нужно подождать, пока тебе не станет лучше.

— Мне неплохо, — возразила Полина, хмурясь.

Он дерзко усмехнулся.

— У меня есть рот и пальцы. Чего бы ты хотела?

Она закусила губу. Сердце норовило выскочить из груди, когда он глупо призналась.

— Всего.

Саша использовал и пальцы, и язык, чтобы довести Полину до едва сдерживаемых стонов и крупной дрожи. Она не сдержалась и даже прошептала его имя, когда в нее глубоко погружались пальцы. Это было не больно и не дискомфортно. Это было максимально горячо и нужно для нее.

Полина решила вернуть взаимно, когда они вернулись из душа, и она толкнула его на постель. Он сел, расставляя ноги в сторону, а она села перед ним на колени, сразу же вбирая член в рот. Саша оттолкнул ее в последний момент, и Полина испытывала что-то вроде разочарования, поэтому мысленно пообещала себе, что обязательно завершит минет до конца в следующий раз.

Этот момент принадлежал им.

И только им.

***

— Голубка, ты сияешь ярче солнца, — хихикнула Рита, когда девушки созвонились следующим вечером.

Саша уехал в полдень, когда выспался и попил горячий кофе. Он предложил Полине сходить в кино ближе к позднему вечеру, поэтому у нее было около получаса, чтобы поболтать с подругой.

Днем она занималась домашними делами. Приготовила запеченные овощи и крылышки в панировочных сухарях. Прибралась во всем доме, а также постирала грязное белье.

Ее мысли крутились вокруг Фихнеева, и это казалось чем-то ненормальным, потому что чувство тоски начало тянуть сразу же после того, как он уехал от него. Саша сказал, что у него были семейные дела, и ему нужно было съездить в отцовскую контору, чтобы ознакомиться с некоторыми делами, поэтому в течение дня они не общались.

Полина таинственно прикусила губу, смотря на то, как резко изменилось выражение лица Шмелевой.

— О... Нет! — заверещала она. — Он тебя трахнул.

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Если ты еще раз скажешь нет, то я позвоню ему и прямо спрошу, трахал ли он мою подругу, — пригрозила Рита, и Полина рассмеялась.

— Ладно, — обидчиво фыркнула Иванова, но тут же расплылась в довольной улыбке.

— Ты чертовски сильно сияешь, подруга. Ну, как это было?

— М-м, хорошо. Он был очень заботливым.

Рита расплылась в довольной улыбке.

— Кажется, он тебе сильно нравится, подруга, — сказала Шмелева.

Полина вдруг задумалась, пожимая плечами. Нравился ли ей Фихнеев на самом деле? Скорее всего, нет. Чувство, прорастающее глубоко в душе, трудно назвать простой «симпатией».

Она влюблялась в него, и это был быстро развивающийся процесс.

Цветок, посаженный Сашей, стремительно прорастал в ее сердце. Еще немного, и он распустит лепестки, а затем и подаст соцветия. Это было неизбежным, и Полина это знала.

— Сильно, Рит, — хихикнула Полина.

— Почему ты сейчас не с ним?

— Мы собирались встретиться вечером. Идем в кино на мелодраму. У него есть какие-то дела, поэтому я жду его звонка.

— Мило. Кстати, ты не созванивались с Никитой?

Полина покачала головой, выходя на кухню, чтобы выпить воды.

— Я звонила ему на неделе, он был чертовски занят очередной арматурой в виде огромного железного ящика прошлого века, — начала Рита, пока Полина наливала воды. — Не поверишь, но мне удалось приоткрыть завесу его личной жизни. Он такой хитрый, знаешь ли, — усмехнулась Шмелева.

Иванова сделала несколько глотков воды, затем уставилась в экран.

— До последнего не хотел признаваться, что у него с Машей отношения. Настоящие, Поли. Представляешь?

— И что в этом такого? — она пожала плечами. — Никита всегда был очень закрытым в этом плане.

— Но не со знойной красоткой, которая ошивалась вокруг Фихнеева.

От таких слов у Полины болезненно кольнуло сердце. Она прекрасно помнила, что Маша следовала попятам за Сашей, и тогда она ничего не чувствовала, ведь они с Фихнеевым не были близки.

Сейчас, когда их общение вышло на другой уровень, более тесный и близкий, Полина ощущала нити ревности.

— Извини, Поли, но эта Маша не вызывает у меня доверия, — призналась Рита.

— Почему?

— Не знаю. Ты еще не виделась с ней?

— М-м, нет. Они должны были прийти вчера, когда мы гуляли в парке, но не пришли. Никто не знает причину, да и мне как-то все равно. Никита не особо общается со мной после того дня на пляже. Вероятно, на него влияет любовь к знойной красотке.

— Ты думаешь, он ее любит? Скорее, трахает, потому что она доступная, — фыркнула Рита, а затем оторвала глаза от экрана. — Женя, зачем ты пошел в комнату к девочкам? На ужин иди собирайся! Женя, я кому сказала? Дай им переодеться! Женя! — Шмелева кричали так громко, что Полина поморщилась. — Прости, куколка, но мне надо идти. Чертовы подростки выбивают из меня все силы. В этот раз мне дали отряд четырнадцатилеток, и я уже дважды ловила их за углом корпуса страстно целующихся! Гадство.

— Иди, хорошего тебе вечера, — улыбнулась Полина.

— Созвонимся позже! Люблю тебя!

— И я тебя.

Полина допила воду, сбрасывая звонок. Она посмотрела в окно, за которым медленно начало садиться солнце.

Вечер должен был быть прекрасным.