1.19
Вэнь Цин был так напуган, что весь дрожал, а его глаза покраснели.
Он задохнулся и сказал: «Чжоу, Чжоу Чжоу, не будь таким... Я боюсь..."
Чувствуя дрожь по всему телу, Чжоу Чжоу медленно поднял голову и посмотрел на Вэнь Цина.
Он согнул ноги, крепко схватился за край одежды и приложил столько силы руками, что кончики пальцев побелели.
«Не, не трогай меня...»
Голос Вэнь Цина был плаксивым и звучал влажно и липко.
Неописуемое чувство поднялось в сердце Чжоу Чжоу. Он серьезно посмотрел на Вэнь Цина и внезапно понял психологию Юй Сина.
Он хотел его запугать...
Он хотел заставить его плакать...
Он хотел, чтобы Вэнь Цин видел только его...
Вэнь Цин почувствовал, как рука на его талии перестала двигаться. Его ресницы задрожали, и он поднял глаза, в которых стояли слезы.
Увидев выражение лица Чжоу Чжоу, он икнул от страха, и его слезы хлынули еще сильнее.
Несколько слезинок упало на руку Чжоу Чжоу. Он опустил глаза и уставился на капли воды на тыльной стороне ладони.
В тусклом свете слезы кристально чисты.
Слезы, пролитые из-ха него... (ааааа извращенец!!!! Юй Син мне больше нравится)
Тёмные эмоции в сердце Чжоу Чжоу дико разрослись и вырвались наружу.
Через некоторое время он медленно поднял руку, поднес ее ко рту и лизнул.
Вкус соленый и немного сладкий.
Уголки губ Чжоу Чжоу слегка приподнялись, как будто он съел что-то вкусное.
Вэнь Цин не осмеливался заговорить и изо всех сил старался не плакать.
Это слишком извращенно...
Увидев страх в его глазах, Чжоу Чжоу вдруг улыбнулся и хрипло сказал: «Вэнь Цин, я не гей».
Вэнь Цин не смог сдержать хныканья.
Он подумал: «Ты не гей, ты извращенец».
Это хуже, чем быть геем...
Чжоу Чжоу протянул руку и осторожно заправил волосы, прилипшие к щеке Вэнь Цина, ему за ухо.
Он медленно произнес вторую половину предложения: «Но я хочу попробовать это сейчас».
Вэнь Цин широко раскрыл глаза и ошеломленно уставился на него.
«Ты должен быть на вкус... очень сладким». Чжоу Чжоу приподнял уголки губ и улыбнулся, изогнув брови, той же улыбкой, которая была у него, когда он впервые встретил его на крыше здания.
Вэнь Цин был так напуган, что его сердце дрогнуло.
Чжоу Чжоу сейчас еще страшнее, чем вчера.
Он выглядит как солнечный мальчик, но его внутренний мир совершенно другой.
Чжоу Чжоу поднял руку, вытер слезы с его лица большим пальцем и сказал с улыбкой: «Почему ты так напуган? Не плачь», — тихо успокаивал он, медленно говоря: «Разве мы не должны сотрудничать и пройти уровень вместе?»
Губы Вэнь Цина слегка дрожали, и он был так напуган, что не мог произнести ни слова.
Вдруг за дверью послышались шаги.
У Вэнь Цина даже не было сил повернуть голову, чтобы посмотреть, кто это.
Вскоре после этого его подняла огромная сила, и перед ним возникла знакомая фигура.
Цзи Юй встал между Вэнь Цином и Чжоу Чжоу, защищая Вэнь Цина руками, нахмурился и сказал: «Чжоу Чжоу, успокойся сначала, Вэнь Цин...»
Услышав имя «Вэнь Цин», Чжоу Чжоу прервал: «Учитель Цзи, я очень спокоен».
Увидев его спокойный вид, Цзи Юй слегка опустил уголки губ и продолжил то, что хотел сказать: «Вэнь Цин робкий, не пугай его намеренно».
Взгляд Чжоу Чжоу медленно переместился с руки Цзи Юя на Вэнь Цина, которого он защищал.
Он моргнул и тихо вздохнул: «Учитель Цзи, вы тоже хорошо заботитесь о Вэнь Цине...»
Цзи Юй спокойно сказал: «Я учитель и забочусь о каждом из вас».
Он наклонил голову, чтобы посмотреть на Вэнь Цина, и спросил: «Что случилось?»
Вэнь Цин плакал и вообще не мог говорить. (есть хоть одна сцена, где он не плачет, господи. такими темпами его лицо должно быть красным как помидор с опухшими глазами-щелочками, и, кстати, он должен страдать от головной боли)
Увидев это, Цзи Юй сказал Чжоу Чжоу: «Вэнь Цин сейчас очень напуган, вам двоим не следует оставаться наедине. Сначала я уведу Вэнь Цина».
Сказав это, Цзи Юй вывел Вэнь Цина из кабинета.
Чжоу Чжоу, стоя на месте, усмехнулся: «Какой лицемер».
Когда спина Вэнь Цина скрылась из виду, он обернулся, посмотрел на стену с книгами и прошептал: «Ты ищешь совершенно белую книгу...»
****
Только когда Вэнь Цин добрался до лестницы, его мозг начал работать.
Он просто сел на ступеньки, опустил голову и заплакал.
Через некоторое время, увидев, что Цзи Юй все еще не ушел, Вэнь Цин, рыдая, сказал: «Учитель, спасибо, спасибо».
Цзи Юй протянул ему пачку салфеток и мягко спросил: «Что только что произошло? Кажется, Чжоу Чжоу вернулся в прежнее состояние, но это немного странно».
Вэнь Цин сжал салфетку и покачал головой: «Я тоже не знаю».
Цзи Юй опустила голову, наблюдая, как он плачет, пока его шея не порозовела, и прошептал: «Почему ты так любишь плакать?»
Вэнь Цин задохнулся и сказал: «Учитель, не беспокойтесь обо мне. Я немного поплачу и со мной все будет в порядке».
Он так испугался, что теперь не может перестать плакать.
Проплакав некоторое время, Вэнь Цин наконец пришел в себя, и его эмоции постепенно успокоились.
Глаза у него болели от слез, и он подумал, что некоторое время больше не будет плакать.
Он почувствовал, что его слезы почти высохли.
«Хочешь чашку горячего молока?» — спросил Цзи Юй.
Вэнь Цин покачал головой: «Нет, спасибо, учитель. У меня сейчас нет аппетита».
Цзи Юй что-то пробормотал, прикрыл глаза и спокойно посмотрел в сторону кабинета.
Вэнь Цин поднял голову и посмотрел на его идеальную линию подбородка. После минутного колебания он тихо спросил: «Эм... Учитель, это вы укрыли меня одеялом, когда я в прошлый раз заснул в кабинете?»
«Не я».
Цзи Юй наклонил голову, чтобы посмотреть на него, слегка поднял глаза и изобразил легкое удивление: «Что случилось?»
Вэнь Цин медленно объяснил: «Я думал, что это вы...»
Он вернул одеяло Цзи Юю и поблагодарил его, а Цзи Юй сказал: «Пожалуйста».
Как бы Вэнь Цин ни думал об этом, он чувствовал, что Цзи Юй в тот момент имел в виду, что не было никакой необходимости благодарить его за одеяло.
"Действительно?" Цзи Юй помолчал, улыбнулся и тихо сказал: «Я думал, ты хочешь, чтобы я помог тебе убрать вещи. Мне жаль, что я заставил тебя неправильно понять».
Вэнь Цин быстро сказал: «Учитель, вам не нужно извиняться. Я просто думал об этом».
После этих слов его веки дрогнули. Он много раз слышал от Цзи Юя слово «извини».
Когда он надавила на его рану, упустил возможность задать вопрос, напугал его и т. д.
Очевидно, это было обычное слово, но Вэнь Цин внезапно ощутил странное чувство.
Он не мог не прокрутить в голове слова Юй Сина.
Если то, что сказал Юй Син, правда...
Если учитель лгал им все это время...
Вэнь Цин почувствовал холодок по спине.
Может ли быть учитель тем человеком, который намеренно манипулировал игрой и заставлял других сходить с ума или умирать?
Цзи Юй сказал: «Уже поздно, хочешь пойти спать?»
Вэнь Цин покачал головой: «Я еще не хочу, а вы идете спать, учитель?»
Цзи Юй улыбнулся и сказал: «Я не хочу спать, я просто беспокоюсь о твоем здоровье».
На его лице была мягкая и элегантная улыбка, как у идеального учителя, который заботится о своих учениках.
Внезапно Вэнь Цин наконец вспомнил, в чем дело.
В тот день Цзи Юй не проявил никаких сомнений и проголосовал за Гун Юньюнь.
Если бы он действительно был таким, каким выглядел, почему он так спокойно голосовал за Гун Юньюнь?
Может ли быть, что один из голосов за Чэнь Ии был также отдан Цзи Юем?
Вэнь Цин крепко сжал ладони, и голос Цзи Юя снова зазвенел в его ушах.
Он наклонил голову. Цзи Юй стоял рядом с ним, улыбаясь: «О чем ты думаешь? Ты был так поглощен этим, что даже не услышал, как я тебя позвал».
Вэнь Цин поджал губы, помедлил мгновение и спросил прямо: «Учитель, за кого вы только что проголосовали?»
Цзи Юй дважды посмотрел на него и спокойно сказал: «Я голосовал за Юй Сина».
Этот ответ был неожиданным, и Вэнь Цин был ошеломлен: «А?»
Цзи Юй объяснил: «Тот факт, что божественная карта не может быть проводником, был всего лишь нашим предположением в начале, и мы не могли быть в этом уверены. Перед голосованием я видел, как Юй Син и Ли Сивэнь разговаривали наедине, и они, кажется, говорили о Чэнь Ии...»
Говоря о Чэнь Ии, он вздохнул: «Короче говоря, Юй Син очень подозрителен, поэтому я проголосовал за него. Поэтому, когда я задал вопрос, я спросил систему о Карте Бога, и только тогда я подтвердил, что Карта Бога не модет быть проводником». (звиздит как дышит)
Вэнь Цин медленно кивнул и спросил: «Но учитель, разве вы и Юй Син не знаете друг друга?»
Цзи Юй тихо вздохнул и медленно сказал: «Можно знать лицо человека, но не его сердце».
Подразумевается, что с Юй Сином что-то не так.
Ресницы Вэнь Цина слегка дрогнули, он посмотрел на темную плитку пола и начал подсчитывать голоса.
У Юй Сина было два голоса, а у Чэнь Ии — три голоса.
Если учитель говорит правду, то другой голос Юй Сина должен был быть от Чжоу Чжоу?
Так это Юй Син, Ли Сивэнь и Си Конг голосовали за Чэнь Ии?
Си Конг...
Вэнь Цин поджал губы, но Чжоу Чжоу также сказал, что Си Конг последует за ним, чтобы голосовать за Юй Сина...
Вэнь Цин был в смятении и не знал, кому доверять.
Через некоторое время он медленно встал и сказал Цзи Юю: «Учитель, у меня есть одно дело на третьем этаже».
Сказав это, Вэнь Цин схватился за перила лестницы и пошел наверх шаг за шагом.
Достигнув третьего этажа, он посмотрел вниз и увидел, что Цзи Юй не последовал за ним наверх, а вышел в коридор на втором этаже.
Вэнь Цин отвел взгляд и пошел вперед.
Спальня Си Конга находилась в самой глубине. Как только он подошел к его комнате, внезапно открылась дверь другой.
«Ты ищешь Си Конга?» — спросила Ли Сивэнь, стоя у двери.
Она выглядела изможденной, ее мокрые волосы были растрепаны, и было похоже, что она только что приняла душ.
Видя, что на ее лице нет явной враждебности или ненависти и что она, похоже, успокоилась, Вэнь Цин кивнул в ответ.
Ли Сивэнь потянул уголок рта и сказал ему: «Си Конга нет в комнате, он на первом этаже».
Вэнь Цин на мгновение опешил: «Хорошо, спасибо».
«Ну, пожалуйста». Ли Сивэнь тихо ответила.
Вэнь Цин развернулся и пошел вниз. Услышав, как закрылась дверь, он наклонил голову и увидел, что Ли Сивэнь не вернулась в комнату, а последовала за ним вниз.
Вэнь Цин не придал этому особого значения. В гостиной на первом этаже никого не было, поэтому он направился прямиком на кухню.
На кухне и в ванной комнате пусто.
Вэнь Цин был немного озадачен и вернулся в гостиную, чтобы спросить Ли Сивэнь.
Ли Сивэнь стояла перед красновато-коричневой дверью и смотрел на круглый дверной молоток.
«Эм...». Вэнь Цин тихо спросил: «Си Конг действительно на первом этаже?»
Ли Сивэнь кивнула: «Я недавно видела его на первом этаже. Может, он пошел на второй этаж?»
Она обернулась и увидела, что Вэнь Цин собирается пойти на второй этаж, поэтому она быстро сказала: «Подожди минутку, подойди и сначала посмотри».
Вэнь Цин подозрительно посмотрел на нее.
Ли Сивэнь указала на дверной молоток и сказала: «Кажется, на этом дверном молотке что-то написано. Мы раньше этого не замечали».
Услышав это, Вэнь Цин быстро подошел.
Он не осмелился подойти слишком близко к двери и остановился в двух метрах от нее.
Ли Сивэнь сказала: «Ты так далеко, что не сможешь ясно увидеть».
Вэнь Цин поджал губы и прошептал: «Я не близорукий, я вижу отсюда».
Услышав это, лицо Ли Сивэнь поникло.
Вэнь Цин не заметил выражения ее лица и осторожно проверил дверной молоток.
Металлический дверной молоток был безупречно чист, на нем не было ни царапины, не говоря уже о каких-либо следах.
«Кажется, на нем ничего нет...»
Прежде чем он успел произнести последнее слово, он почувствовал холодок по руке.
В какой-то момент Ли Сивэнь подошла к нему, и вода с ее мокрых волос капала на руки Вэнь Цина.
Вэнь Цин убрал руку и спросил: «Где надпись, которую ты упомянула? Я ее не увидел».
Ли Сивэнь выдавила улыбку и подняла левую руку: «Она здесь».
Вэнь Цин посмотрел в сторону, куда указывал ее палец, но по-прежнему ничего не увидел.
В следующую секунду его запястье внезапно схватила Ли Сивэнь, и она потащила его прямо к дверному молотку.
Зрачки Вэнь Цина внезапно сузились, и он инстинктивно отступил назад, но Ли Сивэнь оказалась неожиданно сильной и подтянула его вперед на один метр.
«Это ты, я знаю, что это ты...» — пробормотала Ли Сивэнь себе под нос с безумным видом.
Она крепко держала руку Вэнь Цина и подошла к дверному молотку.
«Открой дверь, открой мне дверь!»
Незадолго до того, как Вэнь Цин собирался прикоснуться к дверному молотку, подул холодный ветер, и Ли Сивэнь внезапно упала на землю.
Прежде чем Вэнь Цин понял, что происходит, его схватили за воротник и отнесли на два метра от двери.
«Я говорю... как ты можешь быть таким глупым?» Над его головой раздался голос Юй Сина.
«Тебя так легко обмануть?»
Вэнь Цин ошеломленно повернул голову, и увеличенное красивое лицо Юй Сина приблизилось к нему, почти коснувшись его носа.
Глаза Юй Сина были полны гнева, но тон его все еще был улыбчивым: «Она такая злая, почему бы нам не позволить ей открыть дверь?»
Хотя это был вопрос, Юй Син не собирался дожидаться ответа Вэнь Цина.
Он взглянул на красную отметину на запястье Вэнь Цина, затем направился к Ли Сивэнь, сидевшей у стены.
Ли Сивэнь также услышала слова Юй Сина. Она отползла назад и со страхом посмотрела на Юй Сина: «Я, я не проводник...»
Юй Син усмехнулся и небрежно сказал: «Я не говорил, что ты проводник. Я просто хочу, чтобы ты умерла».
Услышав слово «умерла», Ли Сивэнь все больше и больше паниковала. Она широко открыла глаза и продолжала ползти, дрожа, пытаясь вырваться от Юй Сина.
Юй Син только сделал шаг, как его внезапно дернули за рукав.
Щеки Вэнь Цина побледнели, и он тихо сказал: «Не будь импульсивным. Не убивай никого…»
Юй Син пристально посмотрел в глаза Вэнь Цина и, видя, что тот настроен серьезно, медленно сказал: «Ладно, пусть она проживет еще один день».
«Я проголосую за то, чтобы она открыла дверь завтра вечером».
Завтра вечером...
Самое страшное — знать заранее дату смерти. Лицо Ли Сивэнь внезапно изменилось. Она тупо смотрела в воздух. Через некоторое время ее лицо исказилось, и она сказала с улыбкой и слезами: «Вы не можете голосовать за меня. Я, я не проводник. Вэнь Цин... Вы все еще защищаете его. Рано или поздно он вас убьет. Вы все умрете в его руках. Все умрут...»
Ли Сивэнь дрожала, ее мокрые волосы прилипли к высоким скулам, делая ее похожей на женщину-призрак.
Выражение ее лица было неестественным, и Вэнь Цин поджал губы.
Первоначальное спокойствие Ли Сивэнь было фальшивым, как и у Чжоу Чжоу...
Они стали еще безумнее, чем прежде...
Вэнь Цин почувствовал, как по его позвоночнику пробежал холодок, волны холода распространились по всему телу, заморозив руки и ноги.
Внезапно его тело повисло в воздухе: Юй Син поднял его.
Вэнь Цин подсознательно боролся: «Отпусти меня».
Шлеп!
Его сильно ударили по заднице.
Юй Син сказал спокойным голосом: «Не двигайся, ты хочешь, чтобы тебя трахнули?»