Глава 7. Ссора
Мистер Вильямс сидел в больнице возле кровати Лео. Теперь это было его ежедневным занятием - приходить в госпиталь, сидеть рядом с сыном и наблюдать за его неподвижным телом в надежде, что он очнется. Они по очереди с Сьюзен приходили к Леонардо. Дэвид молил Бога, чтобы сын наконец пришел в себя. Но юноша не просыпался.
Отец смотрел на истощенное тело ребенка, и чувство вины пожирало его изнутри. Адвокат не мог сосредоточиться на работе. Страх и тревога не давали ему сконцентрироваться на делах. Иногда мужчина приезжал в офис, подписывал необходимые бумаги и уезжал домой или в больницу. Ему не важны были партнеры, клиенты, сделки. Он так и не подписал контракт всей его жизни. Его голова была занята другими делами.
Стрессовое состояние Дэвида привело к тому, что в юридической фирме начались проблемы. У адвоката не было желания вести дела, встречаться и разговаривать с людьми. Он пытался взять себя в руки, но у него ничего не получалось.
Когда его друзья и знакомые узнали о проблемах, то разбежались по углам, как тараканы. Дэвид был уверен, что многие радовались его неудачам и злорадствовали.
Они с женой больше не ходили на приемы, обеды, ужины, не встречались с друзьями, потому что не было никакого настроения. Да и знакомые вряд ли хотели наблюдать несчастные лица супружеской пары.
Дэвид понял, насколько деньги, связи, статус утрачивают смысл перед смертью. Они не могут заменить счастье, здоровье, вернуть сына.
Адвокат ловил себя на мысли, что отдал бы все на свете, лишь бы сын очнулся. Но Лео лежал неподвижно, и только монотонное пиканье кардиомонитора у кровати, а также изображенные на нем диаграммы, свидетельствовали о том, что подросток еще жив.
— Мальчик мой, — Мистер Вильямс закрыл лицо руками и слезы покатились по его щекам. Если бы Лео сейчас встал, Дэвид бы обнял сына, сказал ему, как любит и гордится им.
— Сынок, что мне сделать, чтобы ты вновь заговорил со мной, проснулся. Прости меня, — бормотал Дэвид. Перед глазами снова проносились страшные воспоминания того рокового дня. Невыносимое чувство вины сдавливало грудь Дэвида. Оно пожирало его изнутри, не давало ни есть, ни спать, ни жить нормальной жизнью.
За эти три недели Дэвид очень изменился. Он похудел, его щеки впали, под глазами появились черные круги, седых волос на голове стало больше. Некогда уверенный прямой взгляд сменился на глаза побитой собаки. Его часто мучили высокое давление, кашель и головные боли. Он забыл, когда нормально спал. Каждую ночь ему снились кошмары.
Дэвид постоянно задавал себе одни и те же вопросы — зачем он все время раздражался на сына, ругал его, критиковал и злился? Почему они так редко общались? Дэвид так мало уделял внимание своему ребенку! Зато сейчас, когда Лео в больнице, у него есть все время для сына.
Мистер Вильямс сидел на диване, погруженный в мысли, в палату вошла Сьюзен:
— Дэвид, психолог хочет поговорить с нами, — по ее тону было понятно, что между супругами были натянутые отношения. Он видел укор во взгляде жены, и чувство вины только усиливалось. Сьюзен не произносила это вслух, но Дэвид знал, что с каждым днем она все больше винила мужа в случившемся. Он слышал это в ее пренебрежительном тоне, нежелании с ним разговаривать, в осуждающем взгляде.
Сьюзен винила мужа в случившемся. Она много раз хотела ему все высказать, но не находила слов, так как обвиняла себя в том, что не остановила мужа в роковой момент, не заступилась за ребенка.
Дэвид встал с дивана, и они вдвоем пошли в кабинет психолога. Когда супруги вошли, мужчина в белом халате их уже ждал:
—Мы родители Леонардо Вильямса. Вы хотели поговорить с нами?
— Да, Мистер и Миссис Вильямс, проходите, присаживайтесь. Меня зовут Гарри Миллер, я психотерапевт, я наблюдаю вашего сына.
Супруги сели друг напротив друга. "Зачем психотерапевт наблюдает Лео?" — подумал Дэвид.
В кабинет вошел доктор Мартин Харрис. Он начал говорить:
— Леонардо поступил к нам три недели назад в тяжелом состоянии. Благодаря тому, что ему была оказана своевременная и профессиональная первая помощь, мы миновали тяжелых последствий. И это хорошая новость.
— Да, доктор, это действительно хорошая новость, — облегченно вздохнул Дэвид.
— Кроме того, мы делаем полный спектр реабилитационных процедур. Все тесты в норме, все анализы тоже. Мозг и другие системы функционируют хорошо.
— Бог услышал наши молитвы, — прошептала Сьюзен.
— Но мы не можем понять, почему ваш сын не приходит в себя, — сказал Доктор Харрис.
— Мистер Вильямс, скажите, до аварии не было ли у Леонардо тяжелых потрясений? Каково было его психологическое состояние?
Слова доктора, как пощечина, прозвенели в голове Дэвида. Он отвел глаза в сторону под пристальным взглядом жены, полным ненависти.
— Скажите, что произошло до аварии? Был ли у молодого человека стресс? Возможно, тяжелое депрессивное состояние?
Дэвид молчал и смотрел в окно. На улице был теплый солнечный день, на зеленых деревьях щебетали птицы. Лето было в самом разгаре. А Дэвиду было тяжело дышать. Ему вдруг захотелось бежать из кабинета, от этого обвиняющего взгляда жены, этих докторов. Но он сидел на стуле и молчал.
— Понимаете, иногда пациенты не могут выйти из коматозного состояния по психологическим причинам. То есть, человек находится в подвешенном состоянии. Он не может решить, что для него лучше, остаться в живых или умереть. У этой теории нет научного подтверждения, но в моей практике было несколько таких случаев, - пояснил психотерапевт.
— Что Вы имеете в виду? — спросила Сьюзен.
— Это случается с людьми, которые боятся будущего и затягивают решение, — объяснил Мистер Миллер. — Такое ощущение, что он не хочет просыпаться.
Тут Сьюзен не выдержала:
— Дэвид, это ты во всем виноват. Я ненавижу тебя, Дэвид. Это из-за тебя Лео не хочет возвращаться, — кричала в истерике женщина. Она накинулась на мужа с кулаками. Мужчина не сопротивлялся. Он молча переносил ее удары в грудь.
Мистер Харрис пытался успокоить женщину. Мистер Миллер взял ее за руки и усадил на диван. Сьюзен закрыла лицо и разрыдалась. В этот момент Дэвид вышел из кабинета и пошел в палату Лео.
— Миссис Вильямс, успокойтесь! — говорил доктор Харрис.
— Хорошо, я спокойна, оставьте меня, — Женщина встала с дивана и вышла из кабинета.
Она догнала мужа, когда он заходил в палату Лео. Они вошли, остановились у двери и начали ругаться.
— Это ты во всем виноват, это ты довел его до такого состояния, — кричала женщина, — Ты испоганил нам с сыном всю жизнь. Я ненавижу тебя!
Дэвид не выдержал и начал орать на жену:
— Да, а где ты была? Попивала свой мартини? Тоже мне, лучшая мать на свете. Целыми днями бухала, на Лео тебе всегда было плевать. Всю жизнь меня попрекала, говорила, что сделала ошибку, когда вышла за меня. Это ты и твоя мамаша испортили мне жизнь. Ты права, наш брак был большой ошибкой.
— Ты угробил нашего сына и мою жизнь. Ты думаешь, я не знала, что ты мне изменяешь?!
— Изменяю? Да ты с ума сошла, — мужчина сделал удивленные глаза.
— Знаешь, мне плевать на тебя и твоих любовниц! Ненавижу тебя, Дэвид! Моя мама была права, все вы мужики — козлы!
— Ты и твоя чокнутая мамаша. Я делал все для вас, хоть бы раз спасибо сказала. Ты ничем не занимаешься, только сплетничаешь целыми днями и бухаешь.
Сьюзен хотела ударить Дэвида по щеке, но муж схватил ее за запястье и больно сжал.
В этот момент они заметили, что в палате сидела Хлоя рядом с кроватью Лео. Она смотрела на них в ярости.
— Да как вы смеете ругаться здесь в его палате?! Хватит уже мучить мальчика. Вы оба несете за это ответственность. Не удивительно, что он никак не может прийти в себя. Кто бы захотел жить с вами!
Они оба стояли и молчали. Дэвид опустил глаза в пол. Сьюзен скрестила руки на груди и отвела взгляд в сторону.
— Вы ссорами и скандалами отравили ему всю жизнь. Вот результат, — Хлоя показала на неподвижное тело Лео. — Как вы не понимаете, что родители, дружная семья, теплый дом — это фундамент для ребенка. Если вы несчастны, Лео никогда не будет счастлив. Мать и отец — это крылья детей. Если они сломаны, ребенок никогда не взлетит.
Сьюзен и Дэвид молчали.
— Вместо того чтобы помочь мальчику, поддержать его, вы продолжаете отравлять ему жизнь! Помогите ему, сделайте так, чтобы он захотел вернуться к вам, — она посмотрела на супругов, которые не могли подобрать слова в свое оправдание. — Завтра жду вас у себя дома — она протянула визитку Сьюзен и вышла из палаты.
Миссис Вильямс внимательно посмотрела на кусочек бумаги. На ней было написано - "Семейный психолог Хлоя Уилсон".
Дэвид взял карточку и стал внимательно изучать.
— Я думал, она книги пишет. Она еще и психолог, — протянул задумчиво мужчина.
— Да, Виктория об этом говорила, когда ужинала у нас, — заметила Сьюзен.
— Я не помню, сказал Дэвид.
— Ты в тот момент был занят своей говядиной, — ответила жена и вышла из палаты.
Домой супруги ехали в полном молчании, переполненные обидами друг на друга. В этот день они больше не разговаривали.