Гроб для Змея✨

В тёмной комнате с зашторенными окнами, куда не проникает ни один лучик солнца, за столом сидит, сгорбившись, высокий парень. Раньше он освещал собой всю комнату, ярко улыбался и заразительно смеялся, его светлые пушистые кудри напоминали прекрасный ангельский нимб. Сейчас же он не похож на того ангела, которым был раньше. Мальчик опустошён. Внутри него давно пустота, которая растёт все больше и больше с каждым днём, неделей, месяцем, заполняя его внутренности чем-то тёмным и непонятным.

Его руки холодные с тех пор, как умерла его мама. Его любимая мамочка, что сама была для Антона солнцем, поддерживала его одного всегда. С собой она забрала не только своё тело и душу, но и частичку самого Антона, его тепло рук, искорку в его глазах. Всё, что вырастила в нём эта женщина, всё ушло и не вернется никогда.

Антону восемнадцать лет, он кое-как закончил одиннадцатый класс и подал документы туда, где училась его мама. Он всегда мечтал работать там, где она сидела и разбирала документы, архивы и какие-то другие бумажки.

Она брала его с собой на работу и он, сидя на табуретке в длинной комнате смотрел на длинные шкафы, набитые какими-то папками. Они напоминали маленькому Антону больших коричневых змей, у которых нет конца. Они все ползут и ползут. Их чешуя — это документы, что иногда выпадали из своих полок на пол, словно прося, чтобы мальчик их собирал и ставил на место.

В этой комнате всегда пахло чем-то старым и бумажным, как в школьной библиотеке или у одиноких бабушек и дедушек в квартирах, к которым заходил Антон вместе со своим классом, чтобы подарить пряники и открытку, которую он сделал на 9 Мая. Мальчику нравился свет в этом месте, здесь никогда не бывало ярко. Лампочки, что висели на потолке и качались от любого сквозняка, отливали успокаивающий тёмно-жёлтый свет.

В этой комнате всегда были тёмные углы, в которых Антон мог спрятаться, замереть, не шевелиться, представляя, что книжные змеи оживут и заберут его с собой в самый конец этой клетки, и мальчик, наконец, увидит, что же там прячется, в самом тёмном месте этих змей. Какие бумажки там лежат и что на них написано.

Антон любил наблюдать за тем, как работает мама. Как она перебирает эти бумажки, ставит какие-то синие печати, что-то черкает в них ручкой, словно пишет заклинания, зашивает их, связывает, сортирует по цветам или по значимости и, как волшебник, отправляет их в пасть к книжным змеям, что так радостно принимают новые материалы, обновляя свою книжную чешую.

Антон восхищается этой работой.

Он всегда боготворил свою мать, смотрел на неё своими глазами, в которых зарождался яркий, волшебный зелёный лес, слушал, раскрыв рот, и никогда не перебивал, тянул руки, словно к единственному спасению, к единственному свету в его жизни.

Мальчик спустя время возвращается в свое сознание, резко моргает и переводит потухший взгляд на свою комнату, в которой уже ничего нет. Антон встает, и деревянный стул в последний раз скрипит в этом доме. Подходит к серому чемодану, что лежал и словно спрашивал, мол, долго ты ещё сидеть так будешь. Хватай меня, пора бежать, уезжать, улетать отсюда, иначе ты совсем загнёшься тут, Антоша.

Выходя из тёмной квартиры, Антон, не глядя, закрывает её старым ключом и спускается по лестнице. Лампочки в подъезде не светят уже как полгода, давая чёрным змеям выползать из темноты каждый день и забирать мальчика к себе в успокаивающую пустоту, в которой никто его не потревожит.

Уже на улице, садясь в такси до аэропорта, Антон смотрит на город остекленевшими глазами-изумрудами. Конец августа, но погода уже плачет и ждёт осень. Мелкий дождь капает на боковое стекло автомобиля. Упавшие капельки словно ищут себе пару и соединяются, сливаются во что-то большее и спускаются вниз уже вместе, не боясь, что дальше их ждёт пропасть. Листья, ослабшие от нехватки солнечных лучей, падают прямо в лужи, под толстые подошвы ботинок и кроссовок, желая поскорее исчезнуть, чтобы их растоптали, смяли, а холодный ветер унёс их далеко, где они раскрошатся и исчезнут.

Сидя в самолёте, Антон в последний раз смотрит на свой город через иллюминатор. Желая поскорее выбраться из этого места, он зашторивает окно, спускается пониже в своем кресле, складывая руки на животе, показывая, чтобы его не трогали и не тревожили, и пытается забыться. Весь полет он спит, не шевелясь, и просыпается только под конец посадки, когда его трясет за плечо стюардесса.

***

В двадцать два года, закончив бакалавр по направлению «Документоведение и архивоведение» Антон спокойно уходит с выпускного, прощаясь со всеми в своей группе. Уже заранее он нашел квартиру, в которой сейчас будет жить и снимать, подписал все документы, собрал вещи из общежития и поехал в почти свою маленькую квартирку.

Комнат было всего две: кухня и гостиная. Туалет был маленький, поэтому там был душ вместо ванны. Все помещения были в светлых тонах, ничего кричащего и яркого. Довольно тихо и приятно. Вся эта квартира и её атмосфера напоминала его старую жизнь с мамой. Он как будто пытался создать то, что давно потерял. Хочет заново прожить те тёплые и нежные чувства, что были в детстве.

***

Спустя две недели, пройдя безрезультатно четыре собеседования на работу, Антон случайно находит пожелтевшее объявление на «доске для рекламы» в подъезде.

На бумаге напечатано, что в похоронное бюро «Первый лик» требуется архивист. С вопросами и подробностями обращаться по телефону…

Парень несколько секунд буравит этот листок уставшим взглядом и в конце, сорвав его, засовывает в карман толстовки и поднимается к себе в квартиру на третий этаж.

Уже на следующее утро, позвонив по указанному номеру, приятный мужской голос в трубке телефона сообщил, что Антон может подойти сегодня до пяти вечера или в любой другой будний день. Мальчик или уже даже молодой человек, сразу же после звонка начал собираться. Взяв все документы, ксерокопии и диплом, он оделся в привычную белую рубашку, сверху накинул чёрную большую толстовку, натянул чёрные джинсы, кеды и, схватив такого же цвета рюкзак, внутри которого лежало всё необходимое, Антон пошел на новую встречу.

Спустя полчаса он стоял перед двухэтажным зданием из белого кирпича. Окна с тёмными деревянными рамами выглядели пугающе, за ними ничего не было видно, как будто это была просто декорация. Посередине этого здания впечаталась большая чёрная железная дверь, через которую могли бы выйти, как думает Шаст, только сами черти, вытаскивая свои когти и зовя к себе тех, кто почти готов отправиться к ним в мир.Ветви деревьев огибали это место. Как будто боялись, что, прикоснувшись, сами станут мёртвыми и никогда больше не зацветут той пышной зелёной листвой. Вокруг ни души, даже бродячих собак нет поблизости. Серые тучи нависли именно над этим домом, показывая, что там ничего хорошего тебя не ждёт. Надо ступать осторожно и тихо, чтобы не разбудить здесь никого из вечно спящих.

Антон, набрав побольше воздуха в лёгкие, резко шагает вперёд, тяжело толкает массивную дверь и попадает в тёмный холл.

На полу от входа и до конца комнаты перед высокой деревянной лестницей лежит длинный красный ковер, похожий на тропинку смерти. Слева за столом из красного дерева сидит тощий и высокий мужчина с усами тридцати или сорока лет. Он, услышав шум, медленно поднимает голову, сканируя Антона с макушки до пяток.

— Здравствуйте, я звонил узнать на счёт вакансии архивиста, — говорит парень, теребя низ толстовки и смотря в грудь собеседника. Нервничает. Боится. Мужчина, услышав это, вежливо улыбается.

— А, это ты, тот Антон! Приятно познакомиться. Это я с тобой по телефону разговаривал, — отвечает он, вставая со своего места, подходя к нему и протягивая руку для рукопожатия. — Меня зовут Павел Алексеевич Воля. Я здесь как и администратор, так и секретарь. Два в одном получается. Можешь ко мне на «ты», если тебя это не затруднит.

Антон пожимает руку и улыбается краешком губ. Следующие несколько минут Павел объясняет, что сейчас он проводит парня до кабинета главного, который находится на втором этаже, и там с ним и поговорит.

— Нашего директора зовут Арсений Сергеевич Попов. Предупрежу, что лишнего ему ничего не рассказывать. Всё только по делу, никаких молодёжных шуток, сленгов и так далее. Документы все с собой? Вижу, всё, молодец. Ну, удачи, Антон! — Говорит Павел, останавливаясь перед красной двустворчатой дверью с золотыми резными ручками.

Старший постучал по двери, и в ответ они услышали разрешение войти. Мужчина отошёл в сторону, махая правой рукой, чтобы малец не боялся и заходил. Облизнув губы от волнения и взявшись за ручку двери, шатен осторожно её открывает и, смотря в пол, заходит в кабинет. Дверь как будто сама закрывается, тихо щёлкнув. Или может, её толкнул Павел?

— Добрый день. Проходи, присаживайся на диван. Что стоишь в дверях, как мертвец, — говорит довольно приятный мужской баритоном.

Антон подходит к чёрному кожаному дивану и садится. Кидает рюкзак на пол возле себя, а документы кладёт на столик перед собой.

Краем глаза он замечает, что кабинет весь выполнен в тёмных тонах, что и на первом этаже. Красное и тёмное дерево переплетаются в мебели, с обеих сторон стоят шкафы со стёклами, за которыми ничего не видно. Пока он анализирует комнату, как может, Арсений Сергеевич встаёт со своего места. Медленно, словно хищник, он обходит массивный стол, встаёт позади него и опирается бёдрами, складывая руки перед собой.

— Кхм, здравствуйте. Меня зовут Антон Андреевич. Я хотел бы работать у вас архивистом. Диплом и все документы в этой папке, — заканчивает он и переводит взгляд на впереди стоящего мужчину, что молча слушал его и, наверное, смотрел прямо в его глаза, пытаясь узнать по ним, о чём этот мальчик сейчас думает.

Директор был одет в тёмно-синий костюм тройку с еле заметной белой клеткой. На сложенных руках натянулась ткань. Создавалось впечатление, что она сейчас вот-вот порвётся от того, какие там мускулы скрываются. Даже брюки обтягивали эти накаченные бедра. Антон поднимает глаза немного вверх и видит, что мужчина брюнет. Его волосы аккуратно уложены и напоминают вороное крыло злой и могучей птицы.

— Да, Павел мне уже доложил, кто ты, сколько тебе лет, что ты закончил и так далее, — лениво махая правой рукой, говорит мужчина. — Но ты сам то готов тут работать? Она не лёгкая и не из простых. Сливать информацию о людях, которые находятся в этих папках, крайне запрещено. Даже своим друзьям не стоит говорить о том, что будет написано на этих документах. Просто, понимаешь, был тут у нас один приятель, который, оказывается, всё, что видел, что было написано на этих бумагах, рассказывал потом некоторым людям. — Арсений Сергеевич сощурился и пристально смотрел в глаза этого мальчишки. Искал в них страх, удивление, хоть что-то, что ему не понравится, но в этих изумрудах он ничего не увидел. Лишь пустой измученный взгляд.

— Мне некому что-то рассказывать, да и я не из болтливых.

Моя работа заключается только в проверке и сортировке документов, — пожимает плечом парень, смотря прямо в грудь мужчине, обтянутую жилеткой и белой рубашкой. Арсений ухмыляется и садится обратно за свой стол.

— Хорошо, Антон. Если это так, то ты сейчас можешь идти к бухгалтеру, который находится справа от моего кабинета, подпишешь там все документы, что она тебе выдаст. Трудовой договор, пожалуйста, читай внимательно, а то некоторые, оказывается, слепые. Ничего не видят дальше своего носа, а потом ревут и просят прощения, — кинул оскал мужчина. — Стажировка будет идти всего три дня. Я думаю, ты быстро справишься с работой. После бухгалтера спустись к Павлу, попроси его завтра тебе всё рассказать и показать. Если это всё, то ты свободен. — Заканчивает мужчина, сложа руки в замок перед собой и наблюдая своими холодными глазами за действиями мальчишки.

— Хорошо. Спасибо, Арсений Сергеевич, — говорит Антон, вставая, и решается всё-таки взглянуть в глаза мужчине. И сразу замирает на несколько секунд, потом быстро же отводит взгляд снова в сторону. — До свидания.

— До свидания, Антон. — В голосе слышится улыбка, но не добрая и вежливая, а какая-то хищная, немного злая и непонятная для молодого парня.

Уже за кабинетом директора парень отходит немного от дверей и впадает в некий ступор. Смотрит на красный ковёр и думает, зачем он посмотрел ему в глаза. Антон решает для себя, что больше не будет так рисковать. Потому что в глазах этого мужчины виден холодный ледовитый океан с огромными серыми скалами. Океан, в котором тонули многие люди и не выбирались оттуда. Глаза, в которых видно только хладнокровие, жадность и цинизм.

Парень стоит так от силы две минуты и приходит в себя. Он кусает свои губы, хмурится, вспоминает, к кому надо зайти и направляется в кабинет справа, не заметив, как в тёмном углу коридора под потолком висела чёрная камера и всё это время наблюдала за ним. Человек, находящийся по ту сторону с самого прихода мальчишки в это место и даже сейчас смотрит, как Антон сидит в кабинете и читает договор, согнувшись. Думает, что сможет спрятаться от кого-то или от чего-то.

Мужчина улыбается краешком губ. С левой стороны от его руки на столе лежат ксерокопии документов и диплом Антона, в правой руке находится смартфон, по
которому Арсений Сергеевич сейчас прикажет найти всю информацию на Антона Андреевича Шастуна.