Ураган в Форксе

Уже которую неделю его одолевал страх. Банальный страх, который несвойственен таким существам, как он. Гарри не знал, как ему поступить. Чужаки на их территории продолжали появляться с завидной частотой, но ближе, чем граница леса не продвигались, наблюдая со стороны. И наблюдали они конкретно за ним, пытаясь выявить слабости самого опасного члена семьи по их, наверняка групповому, мнению. Поначалу это сильно раздражало, но, после решения друзей почти переехать в дом Калленов, испугало. Грейнджер считала, что их нахождение рядом с Гарри поможет ситуации находиться в одном положении — безопасном, и Малфой её поддерживал в своей излюбленной молчаливой манере. Однако Блэк считал это, наоборот, опасным, так как друзья являлись его второй слабостью — более болезненной, чем смертельные ожоги. Но кто будет его слушать, если оба были не менее упрямыми, чем сам айранит?

Гарри со вздохом поднял голову к небу, всматриваясь в плывущие над ним пуховые облака. На улице снова было ясно (хотя тепла и не прибавилось), что в последнее время явлением редким не было. Он сидел на крыльце дома, укутавшись в плед и попивая маленькими глотками горячий кофе с карамелью, который ему приготовил Драко. Гермиона в это время сидела в гостиной, читая очередной роман из библиотеки Калленов. Они приходили каждый день с утра, ехали вместе с ними в школу, а потом приезжали обратно, готовя ужин для себя и иногда Блэка. Проще говоря, троица крепко обосновалась в вампирском логове и, если Гарри был вынужден здесь находиться из-за связи с Хейлом, то его друзья поступали так не столько из-за соображений безопасности, сколько из-за страха за него. Ведь Блэк, не смотря на принятое наследие, всё равно немножко оставался безрассудным гриффиндорцем с синдромом спасателя. Это, пожалуй, было единственное качество, помимо желания защитить близких, которое осталось от его маски из прошлого. И это самое качество являлось основной причиной беспокойства его друзей.

— Когда Гарри узнаёт, что кто-то пострадал или, не дай Мерлин, попал в большую беду, его не остановить. Побежит сломя голову за потенциальным врагом — посмеиваясь, объясняла причину их частого присутствия в доме Гермиона вампирам.

И, по сути, она была права. Гарри это даже не собирался отрицать. Однако и глупым он себя не считал. Он понимал, что порой чувства затмевают его разум, но наследие айранита, наоборот, подразумевает отсутствие этих самых чувств, или, корректнее будет выразиться, их блокировку. Впрочем, эта способность не затрагивает ярость, гнев и другие яркие эмоции. В том числе и любовь. Таким образом, Джаспер почувствовал его волнение за Карлайла, когда он слишком погрузился во внутренние терзания по поводу смерти одного из пациентов, и его искреннюю радость, скрытую за маской безразличия, когда доктор пришёл в себя. Правда, когда Хейл попытался поговорить об этом с Блэком, тот его тактично послал. Зато его реакцию объяснил Драко, который сам прошёл через «поттеровский отбор». Каллены стали для него дороги. Но, разумеется, говорить об этом Гарри ни с кем не собирался, поэтому все очень забавлялись, когда маг искренне негодовал, почему они так тепло ему все улыбаются.

Рядом раздались глухие шаги вместе с мягким звуком закрывающейся двери. Расплывчатая фигура, замеченная боковым зрением, села в кресло слева. Блэку даже не надо было поворачиваться, чтобы понять, кто это. Только Джаспер ходил словно мышка, неслышимо ступая по, вроде как, скрипящим половицам, и только у него был такой необычный одеколон. Обычно резкие на запах, у него он был словно морской бриз, мягко обволакивающий рецепторы. Блэк при всём бы своём желании не смог бы описать этот аромат. Он в принципе красноречием не обладал, но... это очень приятный запах, который Гарри научился отделять от остальных.

— Как дела у Драко? — немного охрипшим от холода голосом спросил Блэк.

Вампир тихо рассмеялся.

— Он чуть не спалил штору, но... полагаю, он добился успехов в запекании мяса.

— Это определённо прогресс. В прошлый раз он чуть не спалил кухонный гарнитур — пожав плечами, ответил Гарри. — Завтра у нас защита, ты доделал свою часть проекта?

— Ага, а ты?

— Уже давно.

— Кто бы сомневался — усмехнулся Джаспер, зная, как Гарри относится к чтению и занятиям в целом.

На проектах их постоянно с Хейлом ставили в пару, считая закадычными друзьями. И оба парня их не винили в этом, так как именно таким образом выглядели их отношения со стороны. Мало того, что они почти не отходили друг от друга, так они ещё и

попросили общее расписание. Некоторые девочки ехидно посматривали в их сторону, хихикая, и только один Мерлин знал, что они себе там напридумывали.

— Может, зайдёшь в дом? Холодно.

— Я не то, чтобы замёрз...

— Но ты замёрз. Ты с самого утра сидишь тут. Даже температура твоего тела не настолько горячая, чтобы выдержать такой холод. Тем более Драко уже приготовил ужин. Он сказал, что не выпустит тебя с Гермионой, пока вы всё не съедите.

Блэк обречённо застонал, скривившись.

— То, что я не чувствую голод, не значит, что я буду есть всю его стряпню, пока он учится готовить — недовольно зашипел Гарри, но с места поднялся.

— Если выдержишь это испытание, то мы можем потом пойти в лес и размяться, как тебе такая награда? — ухмыльнувшись, предложил Хейл.

Гарри, оскалившись, сделал вид, что задумался.

— Возможно, весьма неплохая.

— Тогда пойдём. Всё равно для прогулки ждать наступления сумерек — Джаспер поднялся вслед за Блэком и, захватив плед, зашёл в дом, провожаемый пристальным взглядом изумрудных глаз.

По мнению Гарри, ещё одним не менее важным открытием за эту пару недель стало то, что он часто думал об одной конкретной личности. Медововолосой, невероятно притягательной личности, которая сажала его обратно на кресло, когда он беспокойно подпрыгивал на кресле от воя в лесу. Порой гриффиндорец будто пытался в нём дыру просверлить и изучал так подробно, будто перед ним самая замысловатая по написанию книга, которую Блэк когда-либо читал в своей жизни. Джаспер его интересовал. Очень сильно. Хотя в начале их общения мечтал кинуть в него чем-нибудь потяжелее. Гарри, конечно же, понимал, что Каллены стали ему дороги, но с Хейлом было что-то другое. Это чувство внутри достигло пика, сжигая изнутри подобно костру, и тянуло ближе к вампиру. Блэк никогда подобного не испытывал. Возможно, отдалённо похожее на это что-то было, но не более. Джаспер ему нравился, как человек, как друг и, возможно, как парень. И сказанная в самом начале их разборок фраза по поводу связи теперь холодила душу.

***

— Слушай, эта связь... это не значит, что у нас что-то будет наподобие отношений Эсми и Карлайла...

— Я понимаю — прервал его Хейл. — И эта связь для вампиров — не всегда значит отношения. В некоторых случаях это просто тот, кто может стать близким человеком, как... брат, сестра.

***

А кем был Гарри для Хейла? Почему он так рьяно пытается быть с ним рядом? Только из-за его состояния, когда Блэк отходит далеко, или просто общение в виде друзей? Гриффиндорец уже не помнил, сколько дней его мучают эти вопросы, но одно предположение хуже другого. Проще вообще забыть об этом, не вспоминая. Чувства всегда помеха, всегда боль, всегда зависимость, которая необратимо приносит страдания.

Выдохнув, Гарри отправился вслед за вампиром в дом и мысленно благодарил сущность, что она блокирует эмоции, касательно Джаспера. Хотя, возможно, это, наоборот, минус? Ведь говорить об этом маг не собирался. Слишком... страшно. Страшно показаться глупым, как в ситуации с Джинни.

От мыслей о рыжей бестии настроение окончательно скатилось ниже плинтуса и ни единый кусок не хотел лезть в горло. Однако взгляд Драко с поварёшкой в руках, направленный на него, вынудил съесть всё, что стояло на столе. И заняло это, к сожалению, слишком мало времени. Они ещё очень долго ждали наступления сумерек, сидя в гостиной на диванах. Блэк как обычно просматривал квесты в играх, а Джаспер, сидящий напротив, читал книгу по магии, которую ему одолжила Гермиона. Его брови постоянно сводились к переносице, когда он начинал вдумчиво читать особенно непонятные места, и это было забавно. Возможно, немного мило, и в таком случае на это было просто невозможно не отвлечься, что Гарри делал каждый раз, забывая про игру. В конце концов, не выдержав слишком напряжённого вида вампира, который готов был, кажется, лопнуть от попытки понять написанное, Блэк подсел к нему на диван, чувствуя, как сердце неприятно забилось в груди, грозясь выпрыгнуть наружу. Объяснить работу магического ядра было сложнее, чем маг думал. Но, Гарри должен был отдать Гермионе должное, узнавать о работе магии стоило именно с, так скажем, духовного строения мага. Однако понять, о чём шла речь, Джаспер не смог ни через два часа, ни через три, но какие-никакие азы осилил.

— Магическое ядро, потоки. В голове не укладывается, что это всё помещается в вас — признался вампир, вздыхая и устало откидываясь на спинку дивана.

— А мы изучаем это с 11 лет. Постепенно, не спеша, но изучаем.

— Это удивительно — прошептал Хейл, поворачивая голову в сторону внимательно изучающего его Гарри.

На долгую минуту их взгляды пересеклись, и Блэк почувствовал, как у него перехватывает дыхание. Шоколад обволакивал янтарь, очаровывая своей красотой и затягивая в свою глубину. Гарри никогда прежде не видел таких глаз, лишь от одного взгляда на которые кислород переставал поступать в лёгкие. Гриффиндорец любил цвет глаз Джаспера. Они были просто... невероятными, волшебными, нереальными. Прилагательные можно было подбирать бесконечно. Неужели теперь это будет преследовать его постоянно? День за днём сердце будет щемить от нежности, а кислород переставать поступать в лёгкие?

Гарри судорожно выдохнул, резко отворачиваясь в сторону и поднимаясь с места. Он больше не хочет переживать нечто подобное. Ему хорошо и одному. Пусть всё вернётся в начало, когда он ещё не был знаком с этим чертовски очаровательным, добрым вампиром. Пусть он перестанет испытывать всё это! Он же, чёрт его побери, айранит. Безэмоциональный, опасный монстр, не способный сочувствовать врагам!

Руки мелко задрожали, привлекая внимание насторожившегося вампира, но всего на пару секунд. Гарри быстро вернул контроль, принимая привычный безразличный вид. Он ведёт себя как ребёнок. Тем более не факт, что это всё (его укоренившиеся к Хейлу чувства) продлится долго.

— Всё в порядке? — мягко коснувшись руки, как в тот самый вечер, когда они узнали о слежке, спросил Джаспер.

Гарри, вздрогнув, аккуратно убрал руку.

— Я снова ушёл в себя? Извини.

— Ничего. Но это было очень...

— ...резко, да... Солнце уже скрылось, пойдём — Гарри сразу отправился наружу, оставив хмурого вампира идти позади.

Блэк немного корил себя за то, что снова шарахается от Хейла, как от прокажённого, но сделать с собой ничего не мог. Он вообще сейчас плохо понимал, что делает, одолеваемый двумя чувствами одновременно: симпатия и ярость. Ярость к чужакам, разумеется. На Джаспера он бы при всём своём желании не смог бы сейчас разозлиться. И это ещё больше выбивало из колеи, так как влюблённость являлась чувством совершенно реальным.

— Твои крылья, каково это — иметь их за спиной? — неожиданно спросила причина его беспокойств. — Они довольно большие.

— В начале они были тяжёлыми. Я каждой мышцей ощущал их присутствие. Потом привык, и их появление стало для меня приносить чувство облегчения. Порой я хочу остаться во второй форме навсегда — честно ответил Гарри, чувствуя, что сердце снова пустилось вскачь, и мысленно его проклял.

— Почему тогда не останешься в ней?

— Я не могу жить среди людей во второй форме.

— Логично — кивнув, отозвался Джаспер.

— Плюсом это чревато не очень приятными последствиями, так как я могу полностью потерять свою человеческую личность. Экспериментировать, в любом случае, я бы не стал.

— А, какие они на ощупь?

Гарри хмыкнул.

— Без понятия.

— Тогда, можно я...?

Гарри, выгнув бровь, посмотрел на невозмутимого вампира с искренним негодованием. Сердце, кажется, всё-таки выпрыгнуло, так как вдруг резко сбилось с ритма.

— Эм...? Я... — Джаспер впервые увидел, как Блэк смутился, пытаясь это скрыть.

Рука безостановочно ерошила волосы на затылке, а сердце забилось в ужасно нездоровом ритме. Говорить о том, что он слышит это, Хейл не стал.

— Ладно — Гарри нервно выдохнул. — Только я не знаю, как отреагирую, так что...

— Хорошо — хмыкнул Хейл, останавливаясь посреди той самой поляны с неизвестными ягодами. Они уже пришли, а Блэк этого даже не заметил за своими мыслями. — Давай.

Посмотрев на вампира в последний раз, Гарри одним нервным движением снял верхнюю одежду, за порчу которой его могла «покусать» Элис. Испустив наружу вздох полный облегчения, Блэк пару раз свёл лопатки вместе, разминая мышцы. Всё это время

Хейл не сводил заинтересованного взгляда с крыльев, которые проросли сквозь смуглую кожу и сейчас шевелились вместе с движениями хозяина. У их основания и правда имелись чёрные перья, которые были на ощупь такими мягкими, что хотелось зарыться в них носом.

От неожиданного прикосновения Гарри сильно вздрогнул, готовый кинуться на неизвестного, но вовремя остановился, вспомнив про Джаспера. Он искренне не понимал сейчас самого себя. Что он делает? Зачем позволил? Пальцы Хейла аккуратно, но уверенно проходились по основанию крыльев, которые напрямую были связаны с его скелетом, и зарывались в перья глубже, касаясь горячей кожи. Блэк чувствовал, как по всему его телу пробегают мурашки и до сих пор не понимал, почему вампира так заинтересовали его крылья, которые ничего особенного из себя не представляли, являя собой более масштабную версию крылышек летучих мышей.

— Тебе правда настолько любопытно? — хрипло поинтересовался айранит, скашивая чёрные глаза вбок, чтобы увидеть вампира, но тот находился сзади.

— Да. Хотя, возможно, мне просто хотелось коснуться — Гарри точно услышал недосказанность в конце, но пальцы пошли выше, касаясь острых окончаний.

Блэк тихо выдохнул, не заметив, как из груди вырвалось приглушённое рычание.

— Гарри? — Блэк снова делает пару вдохов и отвечает:

— Всё в порядке. Это... — осипший голос к концу становится лишь тише, вынудив гриффиндорца сначала прокашляться, а потом уже продолжить. — Хватит. Пошли уже.

Гарри поднялся с места и, не оборачиваясь к вампиру, взмыл в воздух. Крылья чувствовались слишком... ярко, будто вампир всё ещё сзади изучает их на ощупь, но сильные взмахи приглушали дрожь, исходящую от них волнами по всему телу. Такой реакции от самого себя он не ожидал, как и того, что крылья будут настолько чувствительными к касаниям.

Как всегда, сначала делаешь, потом думаешь, мысленно отругал себя айранит, наблюдая за Хейлом, который неотрывно следовал за ним, чтобы расстояние не было больше положенного. И Гарри неожиданно задался вопросами: «Почему Джаспер постоянно его касается? Что за странная, незаконченная фраза о том, что он просто хотел коснуться?».