Локация

Часть 2

Эта неделя прошла действительно весьма и весьма неплохо. Даже не смотря на ноющее поврежденное плечо. Я иногда ходил на пары, пугая непривыкший народ своим довольным видом, ходил на работу, перед сменой закидываясь новым обезболивающим, и глюков не ловил больше – видимо, дело действительно было в таблетках. Меня даже мои домашние алкаши почти не бесили, и я успешно избегал стычек с ними, возвращаясь исключительно после полуночи. Прямо-таки прыгать был готов от нетерпения, ждал субботу, как второй приход.

Еще я проходил игру. В общем, в ванной больше ничего интересного или полезного не было. Судя по всему, ее предназначение было только в том, чтобы закрыть спальню. Странно, но ладно, допустим. Потом я выставил на часах время обеда, и открылась кухня. Остальное время из расписания ничего не дало, и я зря с ним провозился хренову кучу времени. Зато, стоило нам с персонажем закончить колупаться с часами, как зазвонил домашний телефон.

Нам никто ничего не сказал. На вопросы персонажа – лишь трескучий звук помех. Брр, какой он все-таки противный, аж скулы сводит и возникает желание почесаться. Почему так – объяснить не могу, просто что-то рефлекторное или вроде того. Так, кладем трубку и заваливаемся на кухню. По моим ожиданиям – это должно быть самое интересное место в этой квартире, как последняя локация в игре. Хотя, может, будет еще и коридор, посмотрим.

А почему все шкафчики пустые? Ни посуды, ни кастрюль, ни еды. Грустно это. И в холодильнике из еды – только намерзший лед. Бедный персонаж, теперь я понимаю, почему из этой квартиры надо валить. Монстр – ладно, сидит в комнате относительно тихо, только звонит на домашний иногда, ну бывает. Такой себе стесняха – интроверт. А вот без еды и помереть можно, это не шутки. Опа! Мы нашли аптечку. Круто, что тут у нас? Таблетки, бинты – все по классике. А вот скальпель – уже интереснее, подгребем его, на всякий случай.

И за самим ящиком с медпрепаратами какая-то штуковина лежала. Фигурка жука. Синего такого, мерзковатого. Слишком реалистично его сделали, можно было различить даже волоски на лапках, фу. Я его уже видел раньше, вроде, на рисунке. Тогда эта штука нужная, хоть пока и не понятно, зачем. Но рисунок был в комнате, наверное, нам туда все-таки надо. Пойти постучаться что ли? Вдруг нас пустят.

Не пустили. Зато с обратной стороны постучали в ответ. Жесть. Больше так делать не будем, ну нафиг. По спине пробежал холодок, когда в ухо прошептали на практически грани слышимости: «Сможешь открыть дверь?». Жутковато. Как-то больше на угрозу похоже. Да и не думаю, что стоит все-таки ломиться в спальню, там чавкать и хлюпать все-таки перестали, но и тишина мне не особо нравилась. Особенно, когда покрутившись персонажем, я никого не заметил. Что-то мне подсказывает – то, что чавкало в комнате, не телепатически мне информацию передает, и затихло неспроста.

Окей, чешем пока на кухню обратно, может мы что-то пропустили. БАМ-БАМ! Я подпрыгнул на месте, чуть не свалившись со стула от неожиданности, и выругался, поправляя съехавшие наушники. Это во входную дверь в игре постучали. Причем удары были такой силы, что она чуть не вылетела, несмотря на мудреный замок. Хоть бы громкость уменьшили, ну. Я чуть не поседел. БАМ-БАМ. И вот что, там кто-то ждет, что я открою? Так я пароля не знаю, алло.

Зато можно заглянуть в глазок. Опаньки, здравствуйте. Может и хорошо, что пароля я не знаю. Открывать дверь почему-то расхотелось. Из-за поворота, за которым, предположительно, или лестница, или лифты, тянулись кровавые следы. И на противоположной от двери стене красовалась надпись: «А действительно ли стоит пытаться выйти?». Ну вот и у меня такой вопрос возник. Стоит ли пытаться взломать этот хитроумный замок или есть еще какой-то вариант? Надо обдумать этот момент. И вообще, что за нездоровая тяга к вандализму у этого монстра? Почему он постоянно портит стены? Пошел, все разрисовал, а кому-то отмывать это потом.

Да и вообще, если он и так может и в комнату попасть, и в коридор, то в чем проблема была не закрываться в спальне, а просто пойти всех съесть? Ему по приколу фигней заниматься? Видимо да. Но если та штука такая сильная и просто развлекается за счет персонажа, то игру пройти как вообще? Перехитрить непонятно-что каким-то образом? Тогда надо сделать что-нибудь неожиданное и быстро валить, пока монстр в шоке. Было бы только, из чего это неожиданное делать – вещей же нет нихрена в этой квартире. Посоветуюсь с Лиром завтра.

Я снял очки и потер переносицу, сохраняя и закрывая игру. Нужно немного поспать и ехать отдавать деньги за квартиру и забирать ключи. Сложно было расслабиться из-за волнения, но усталость все же взяла свое, и я отрубился быстрее, чем выключился компьютер. А выключился он не сразу, словив какой-то баг и зависнув, гоняя по экрану серые полосы и потрескивая. Только бы не нагнулся. На новый у меня денег нет пока. И в обозримом будущем вряд ли появятся.

Утро наступило резко, вспыхнув солнцем в лицо из-за отползшей тучки. Я распахнул глаза и подскочил с кровати, пытаясь найти в груде одежды что-нибудь хотя бы не грязное. Сделать это оказалось, на удивление трудно, но я справился, с боем вытянув джинсы и футболку. Мятые, но пока доеду – разгладятся. Надеюсь. Достал деньги и засунул в карман, нежно похлопав по пачке, которой отведена великая миссия.

Пока бегал в ванную и на выход, дважды чуть не сбил Андрея, бесцельно бултыхавшего телесами посреди коридора. Но мы только обматерили друг друга, и я без потерь выбежал на улицу, где меня почти унесло диким порывом ветра. В нужную, кстати, сторону. На автобус я не опоздал, контора мне не попалась, и людей было немного. Я свято уверился, что это та самая белая полоса.

Чуть больше, чем за десять минут до назначенного времени, я уже топтался возле подъезда на окраине города и с восторгом осматривал старые деревенские дома через дорогу, поле и трубы завода на горизонте. И так хорошо тут было, тихо. Я прислонился к бетонной стене, и мне на голову осыпалось немного облупившейся краски с козырька. Рукой стряхнул мусор, и, глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, набрал на домофоне семьсот тринадцать.

Мучительно долго никто не подходит, а я боюсь дышать. Набираю еще раз. Потом еще раз. И, наконец, в трубке раздается голос хозяйки квартиры:

– Да?

– Э-это Артем, по поводу квартиры мы на девять договаривались... – прекрасно, давай сейчас начнем заикаться, самое время.

– А, хорошо, поднимайтесь на седьмой этаж, от лестницы направо, – дверь пиликнула, подсказывая, что можно войти, и я ввалился внутрь, запнувшись на входе о коробку для макулатуры.

А подъезд вполне приличненький, тут относительно чисто и даже не воняет. Хотя запах сигарет и чувствуется, но это несравнимо лучше моего падика, где даже табачный дым и освежитель бабки с первого этажа не в состоянии перебить запах мочи, зато убивают остатки кислорода. Лифта тут нет, и конструкцией советской постройки он явно не был предусмотрен. Щербатые ступеньки быстро закончились, и вот она – заветная дверь семьсот тринадцать. Я немного отдышался, пытаясь вернуть лицу здоровый цвет, вместо помидорного, и все-таки вошел.

– Добрый день! – Таак, ведем себя уверенно, будто по двадцать квартир на день снимаем, не заикаемся, не краснеем. Так, не краснеем, блин!

– Добрый. Меня зовут Марина, если помните, – меня встретила невысокая женщина с мягкой улыбкой, и я тоже еще раз представился, даже не запнувшись. Как-то ее вид меня успокоил, – Ну, вот, собственно, квартира, – она махнула рукой, предлагая осмотреться, и я прошел в кухню с умным видом, хотя мне было откровенно все равно, даже не будь тут плиты и холодильника.

А они были. И это уже огромный плюс. Кроме них был еще маленький столик в углу с двумя табуретками и два шкафчика рядом с мойкой. Обычная кухня. Даже хорошая, чистая. Дальше – комната, в которой на небольшом пространстве кучковались маленький диванчик, тахта и тумбочка без дверцы. В ванную я тоже заглянул: умывальник, ванна, стиралка и унитаз. Класс, даже стиральная машинка есть, придется научиться пользоваться. Ну и все.

– Ну что? – Женщина, ходившая за мной, словно сама давно не видела квартиру, поторопила с решением, возможно подумав, что мне что-то не нравится.

– Все хорошо, вот деньги за два месяца, – я протянул ей немного помявшуюся в кармане пачку.

– Отлично! Держите ключи, – она заметно повеселела, меняя бумажки на звякнувшую связку, – Тогда оплата в это же число каждый месяц на карточку. Я позже пришлю реквизиты на телефон. Сильно не шуметь, чтобы соседи не жаловались, имущество не портить. Если возникнут какие-то вопросы – звоните. До свидания!

– Понял. Спасибо, – я тоже почувствовал, как спадает напряжение, хотя до мозга еще не до конца дошло, – Всего доброго! – попрощался с уходящей Мариной и закрыл дверь. Дверь своей собственной квартиры. Ну, почти своей собственной.

Я развернулся и с разбегу запрыгнул на скрипнувший диван. Фуууууууф. Это оказалось проще, чем я думал, но переволновался я конечно, сильно. Сейчас отпустит, и позвоню Денису. Потом Лиру напишу. И буду ждать ночи, чтобы вернуться за вещами в квартиру матери. То, что утром мне не перепало звездюлей – это исключительно везение. Ну, или я всех настолько выбил из колеи жутковато-хорошим настроением.

Диван был твердым и горбатым, но настолько удобным, что вставать не хотелось совершенно, однако нужно было прикупить пару вещей. Хорошо, что сегодня отпросился со смены. Первый раз за уже-не-помню-сколько времени у меня полностью свободный день. Еще и компьютер остался у матери. Кроме как сходить в магазин, мне и заняться, толком, нечем. Так что чешем за туалетной бумагой и мылом. Остальное, включая немного продуктов и даже чайник, притащу из той квартиры.

Так, план намечен, идем искать ближайший магазин. Что было не так просто и, прежде чем я обнаружил заветное здание, пришлось прогуляться минут сорок. Да, далековато, но не критично, в конце концов. Мне вообще не на что жаловаться. Кроме глюков, которые, судя по всему, появились на почве нервного напряжения. Мне снова слышались шаги за спиной, когда я уже возвращался домой. Тяжелые и будто бы у того, кто шел, какие-то проблемы с ногами. Я обернулся – достаточно много прохожих, но никого, кто шел бы прямо за мной, чтобы так отчетливо слышать шаги.

Солнышко, несильный ветер, птички поют, гуляют люди. А я обзавелся манией преследования – кажется, это так называется. Попробую отвлечься, вдруг поможет избавиться от, начавшего зарождаться внутри, неприятного комочка тревоги. Позвоню Денису, расскажу про квартиру и как сюда добраться. Гудки-гудки, он не снимал трубку. Может, на процедурах каких-то? Я решил набрать ему позже, но до того, как я положил трубку, из динамиков раздалось шипение помех, а звонок завершился сам, и мне высветилось окошко, гласившее, что сигнал был потерян.

Блин, ладно. Проблемы со связью на окраине – норма, я думаю. Даже у матери в квартире бывали перебои. Хотя там и не центр, но все-таки немного поближе к цивилизации. Кстати о ней. Возле дома, где я снял квартиру, и в ближайшем квартале было достаточно пусто, и редко можно было увидеть кого-то, даже не смотря на то, что сегодня выходной, к тому же – радующий погодкой. А если кто и встречался – почти все совсем древние деды и бабульки. Стариковский райончик какой-то. Ну да фиг с ним. Я им не мешаю, а они – мне.

Зато возле магазина, который, похоже, был местным центром инфраструктуры, народу было побольше и разных возрастов. Так что люди есть, просто делать тут нечего. Разве что в поле прогуляться, но, видимо, нагулялись уже. Телефон звякнул, сообщая, что связь восстановлена. Хотя, я уже почти дошел, так что звонок откладывается до момента завершения распаковки покупок.

Я грустно вздохнул, открывая дверь. У меня кончились деньги. Совсем. Это было необходимо, но печали моей не умаляло. Со следующего расчета нужно будет экономить, откладывая на оплату следующего месяца. Да уж, легко не будет. Этого никто и не обещал, так что нужно будет постараться вернуть себе подобие финансового равновесия. Обратно к матери я точно не вернусь. Пока я раскладывал покупки, у меня запиликал телефон – перезванивал брат.

– Алло! Ну что, можешь в четверг ехать на новую квартиру, – я расплылся в улыбке под конец фразы так сильно, что начали болеть скулы.

– Ого. Серьезно?

– Угу, только у меня деньги теперь совсем кончились и до следующей получки у меня пачка макарон и два пакетика чая.

– Круууто! Ну, не то, что деньги кончились, а что квартиру сдали. Ого. А далеко она?

– Ну, порядочно от больницы ехать, конечно. Но, что есть. Там на маршрутке можно до Карисовской, а потом на соточке три остановки. Я тебя встречу, в любом случае, так что разберемся. И вещи перевезу сегодня вечером, все уже упаковано. 

– Ну, молодец. Теперь поскорее выписаться хочется, посмотреть, – на том конце провода что-то упало и покатилось, – Подожди минутку, – теперь там раздалось еще и шуршание, – Я тут. 

– Ага.  Магазин тут далековато, правда, но переживем как-нибудь. Теперь ты рассказывай, как ты там? 

– Переживем, конечно. Да все хорошо. Ты же знаешь – тут ничего никогда не происходит. Дочитал книгу, как вернусь – возьму другую в библиотеке, а так – ничего нового. Скучно. И дед этот надоел со своим радио, слышишь? – я прислушался и, хоть и с трудом, но уловил на фоне тарахтение радио, где был, кажется, прогноз погоды, – И вот так каждый день. 

– Пхахаха, терпи, что я могу сказать. Дед с радио – это еще не конец света. Тем более что всего пять дней осталось. Ну, если он не помрет раньше, конечно. 

– Артем!

– Ну, он же тебя так раздражааает...

– Ой, отстань. Все, тут вечерний обход, так что давай.

– Давай, пока, – я сбросил звонок, и посмотрел на часы. И в самом деле, уже почти пять часов. Куда делся целый день, спрашивается? Блин, вроде и выходной у меня был, а вроде его больше и нет. Но мне понравилось. Может быть, как появится возможность, еще раз устрою себе день без учебы и работы. Есть в этом своя прелесть.

Еще несколько часов ничегонеделанья, за которые я успел выпить чая, еще полежать, попереписываться с другом, и можно выдвигаться за вещами. Лир, кстати, предположил, что в игре можно вылезти в окно, если оно открывается, но он до этого момента не дошел, так что не уверен. Можно попробовать. Вроде бы из кухни были видны открытые балконы и на этаж ниже – небольшой карниз, по которому можно туда доползти. Только ручки на окне не было. Очень похоже на часть квеста. Надо проработать эту мысль в следующий раз.

На улице уже стемнело и район начал выглядеть еще более пустым, чем днем. А фонари не освещали поле, и теперь казалось, что тут конец цивилизации, а там, дальше, только темнота. Немного гнетущее ощущение, потому я поспешил на остановку, стараясь не оглядываться. Хорошо, что окна квартиры выходили во двор, а не сюда.

Несколько ходок туда-обратно, и я плетусь домой с последним мешком в руках. Я уже порядком устал, а на последний автобус опоздал, так что пришлось идти пешком с конечной. Зато все вывез и можно там больше не появляться. Звучит почти как сказка. Хорошая сказка со счастливым концом, я надеюсь.

Когда пройти оставалось еще остановки четыре, вернулись мои слуховые галлюцинации. Я обернулся только в самом начале, чтобы понять, что это они, а потом просто игнорировал шаги несуществующего человека, пока не дошел до подъезда. Но, что странно, за все это время, коего прошло немало из-за того, что я периодически делал остановки, чтобы дать отдых покалеченной конечности, которая напоминала о себе монотонной тупой болью, мой глюк не прошел. Наоборот, теперь будто кто-то шел ко мне практически вплотную, почти наступая на пятки.

Но я же знаю, что там никого не было, и нет. Достаю ключи, и в тусклом свете перегорающей лампочки, прикладываю к магнитному замку. Раздается писк, и волосы на затылке взъерошивает теплое дыхание:

– Откроешь дверь?

Я подпрыгнул, не закричав только чудом. С отчетливым звяком упали ключи и с тихим шорохом – пакет. Сердце, по ощущениям, забилось где-то в горле, а руки похолодели. Я резко развернулся, упираясь взглядом в... поле? И все. Ни одной живой души. Даже птиц не слышно. Так тихо, неестественно. Как перед грозой, но на небе ни облачка. Чернота нависала над головой, угнетая отсутствием звезд из-за уличного освещения, а луна пряталась где-то за домами.

Футболка прилипла к мокрой от холодного пота спине. Я тяжело шлепнулся на ступеньки, пытаясь выровнять дыхание. Паранойя прогрессирует. Или что это? Мания преследования, шизофрения? Либо одно из множества. Я в этом не разбираюсь, но с головой у меня явно проблемы. Надо как-нибудь сходить к врачу. Ну, или к психологу в нашей шараге – он там есть, вроде. Потому что такими темпами и фляга засвистеть может. Раньше хотя бы только шаги были, а теперь оно еще и разговаривает.

Где-то рядом с противным писком начал летать комар, разрывая повисшую тишину и вырывая меня из занимательного процесса самоанализа. Надо подняться в квартиру. Там посидеть тоже можно, но с большим комфортом. Я собрал вещи, выпавшие, когда я уронил пакет, подобрал ключи и зашел в подъезд. Видимо, перегорела лампочка, но свет не зажегся, и мне пришлось до следующего этажа подсвечивать себе дорогу фонариком в телефоне.

Почему-то казалось, что в новой квартире я должен почувствовать себя лучше, более в безопасности. Однако разбитое состояние никуда не делось, и я даже не стал разбирать вещи, просто завалившись спать. Снилось что-то такое же некомфортное, но проснувшись, у меня не получалось вспомнить, что именно это было. Может оно и к лучшему.

С работы я тащился, периодически оглядываясь, хоть ничего подозрительного и не происходило. На всякий случай. А еще я точно знал, что пары завтра прогуляю. Настолько хреново мне не было уже давно. Кажется, поднялась температура и кружилась голова. Так что идти приходилось медленно и аккуратно, чтобы не завалиться где-нибудь по пути, ибо подняться может уже не получиться. Мир перед глазами плавал и периодически темнел, ноги были ватными.

До дома я все-таки дошел, хотя под конец уже слабо в это верил. Черт, не хватало только заболеть на ровном месте. Я залез на диван и задремал, даже не поужинав. Живот, казалось, прилип к позвоночнику, посылая обжигающие волны кислоты. И проснулся, подскочив на месте от того, что кто-то несколько раз сильно долбанул в дверь. Сразу до сонного мозга даже не дошло, что это за грохот. Зато когда дошло, я стал беситься. Кому, блин, не спится в такое время?

Бабах! Очередной удар в несчастную дверь. По ощущениям – ко мне ломится группа захвата, не меньше. Что-то мне немного стремно подходить. Чтобы меня только вместе с этой дверью не вынесло. Ладно, сейчас аккуратненько выглянем в глазок. Свет в коридоре не горит, будто там никого нет, но очередной удар в дверь, заставивший меня отшатнуться, и свет загорается, освещая испоганенную стену напротив. «А действительно ли стоит пытаться выйти?» красной краской и следы за поворот. Да ладно. Это что вообще? Это как? Нее, так не бывает. Глюки, опять, сто процентов. Вот я понял, меньше играть в компьютер надо – и не будет мерещиться всякая хрень.

Не думаю, что кто-то решил надо мной подшутить – это мог сделать только Лир, ведь один он знает, что я в эту игру залипаю. А адреса своего я ему не давал. Да и как бы он попал в дом без ключа. Не думаю, что кто-то из жильцов, поздно возвращавшийся домой, впустил бы незнакомого человека с ведром краски. Хотя почему нет? Не написано же на нем было, что он вандал.

Как бы то ни было, я с удивлением обнаружил, что чувствую себя немного лучше. Голова еще кружится, но опасность неожиданно рухнуть миновала. Тогда схожу перекушу что-ли. Раз уж все равно проснулся. Не знаю из-за чего, правда: своей собственной шизы или одного шутничка. Но, в любом случае, хорошо, что это реально не какая-то группа захвата или типа того. Вряд ли эти милые дядечки вламываются в квартиры чаю попить.

Остаток ночи прошел спокойно. Никакой непонятной фигни. И отлично. Странные ощущения у меня от этого всего. Головой понимаю, что никакой реальной опасности тут нет, а вот внутри все равно все замирает от страха. Желудок, вон, крутит от стресса уже. Так и до гастрита недалеко. Надо допройти эту хренову игру и перейти на что-то другое. Шутер какой-нибудь.

Утром я встал, умылся и включил компьютер, намереваясь воплотить свой план в жизнь. И, пока он грузился, подошел ко входной двери, решив проверить, осталась ли там надпись. Осталась. Трындец. Как раз, пока я торчал возле глазка, открылась дверь справа, и вышел мужик с крупной собакой. Животное сходу дернулось к испоганенной стене, натягивая поводок. Мужик заругался и огляделся по сторонам, словно ничего не замечая.

– Да что с тобой не так? Пошли гулять, давай, на улицу, – он тащил поскуливающую собаку к лестнице, – Чего тебя туда несет? Там ничего нет, пошли...

Не понял сейчас. В смысле «ничего нет». Там вся стена разрисована – это норм? А, подождите, если это мой глюк, то почему его видит собака? А если не глюк – почему не увидел мужик? Я подождал, пока стихнут шаги и аккуратно приоткрыл дверь. Кроме меня в коридоре больше никого не было, но все равно было немного странно, будто делаю что-то незаконное. Я подошел к стене и присмотрелся. Определенно на ней была надпись. Не краской.

Меня замутило от солоноватого запаха крови. Я просто паникую, какая кровь? Пальцы аккуратно провели по подсохшим линиям, а на подушечках остались бурые частички. Это реально она. Твою мать. Так, ладно. Наверное, какого-то животного, и меня реально разыгрывают так не смешно. Мне, по крайней мере, смеяться точно не хотелось. Почему мужик не обратил внимания? А может тут настенная роспись в порядке вещей и он просто привык?

Я вернулся в квартиру и несколько раз проверил, заперта ли дверь. Нужно набрать Лиру и спросить, что за херня. Явно это его рук дело – больше некому. Гудки-гудки, связь прерывается звуком помех и звонок слетает. Чертова связь. Сейчас самое время начать ловить нормально. Пробую позвонить еще раз – тот же результат. Значит, попытаюсь позже.

Но сегодня трубку так никто и не снял, и я практически уверился, что этой хренью занимается мой друг. Жаль только, что не получилось пока выяснить, зачем. Но это только пока. Завтра я его достану и за все спрошу. Если не поднимет завтра – позвоню послезавтра, и так, пока у меня не будет адекватного объяснения.

К этому моменту я уже почти забыл про включенный компьютер и не вспомнил бы, если бы он не пиликнул окошком антивируса. Фиг с ним, с Лиром, сегодня. Нужно допройти игру и забыть это все, как страшный сон. Кажется, я хотел попробовать свалить через окно. Ну, для этого нужна ручка от него и что-то, при помощи чего можно спуститься. Как насчет скатерти? Коротковата будет, как прокомментировал персонаж. Ого, раз он понял, для чего это нам, значит, такая ветка действительно есть, и мы движемся в верном направлении.

Меня отвлекает звякнувший сообщением телефон. Написал Лир. Вот и прекрасно. Произведем сейчас допрос с пристрастием...

–Ты звонил? Я не мог говорить.

– Да. Звонил. Вот скажи мне, это твоих рук дело? – я снова высовываюсь в коридор, чтобы сфоткать и отправить изрисованную стену.

–??

– Лир, собака! Ты стену разрисовал? И вообще, как узнал, где я живу?

– В смысле стену разрисовал? В каком месте? У тебя с головой вообще все нормально?

–...– Я посмотрел на отправленное фото. Там была совершенно обычная стена. Чистая. Тогда я рванул в коридор и уставился на точно такую же чистую стену. Никаких надписей, никакой крови. Только запиханный кем-то в трещину окурок. И все, – Нет. Кажется, нет.

– ...

– Лир, похоже, у меня реально с головой проблемы... Мне в последнее время кажется всякое... разное.

– Ну, может просто отдохнуть немного? Ты уже несколько дней загоняешься сильно, и с квартирой этой еще тоже нервы. Попробуй вырубить компьютер и поспать, как нормальный человек.

– Да, пожалуй. Извини, если что, – я, в самом деле, выключил компьютер, и решил поставить чайник.

– Да ничего. Я не врач, так что если это что-то серьезное, то сходи к специалисту все-таки, а то мало ли.

– Ага, конечно...

За разговором я выпил чая и, помывшись, вернулся на диван. Голова была тяжелой, будто ее набили глиной, и чувствовалась непонятная сильная усталость. Странно, последние несколько дней были достаточно ненапряжными в плане физической нагрузки, а такое чувство, что я работал пару недель без выходных. Похоже да, мне просто нужен отдых. Надеюсь, дело действительно в этом. Если полетит менталочка – будет очень грустно и сложно. Не хотелось бы.

На следующий день я снова не пошел на учебу, провалявшись все утро с мигренью. Этажом выше скандалили соседи, периодически что-то роняя на пол с громким стуком. Терпеть не могу болеть. А уж такой непонятной фигни у меня точно никогда не было. Я встал, только когда из-за шторы в комнату заползло солнце, давая понять, что время близится к обеду и пора хотя бы перекусить. Выбирать особо не было из чего, потому я затарился и пополз к компьютеру. От идеи отвязаться от игрушки раз и навсегда, я так и не отказался. Компьютер зажужжал и сначала выдал ошибки и отказался загружаться, пришлось включать еще раз. Вторая попытка увенчалась успехом, правда сети не было. Но тут она и на телефоне периодически пропадает.

Я как раз вспомнил кое-какой момент в игре, который можно попробовать использовать. А именно – первое послание, которое мы получили. «Не смотри в окно в полночь» или что-то вроде того. Можно выставить на часах полночь, и посмотреть, что из этого получится. Учитывая, что мне явно нужно попасть в спальню хотя бы за простыней, и где-то найти ручку от окна, монстра оттуда надо убирать. И пока это единственное доступное действие в открытых локациях, которое я смог придумать.

Ну, попробуем. Выставляем на часах полночь, и в наушниках раздается отвратительный скрежет, будто гвоздем по тарелке, и глухие удары. Свет начинает мигать, но вскоре перестает, хоть и теперь более тусклый, чем был раньше. А еще с еле различимым скрипом приоткрылась дверь комнаты. Ого. Сработало. Значит, я делаю все правильно.

И я отправил персонажа в комнату, хлюпая по луже крови на полу. А когда он зашел внутрь, стало понятно, что она тут не только на полу, а еще и на стенах, капает с потолка. По углам было свалено что-то похожее на тела или кучи мяса, но выглядело реалистично и крайне неприятно. Персонаж, похоже, разделял мои эмоции, потому что отказался подходить ближе и разглядывать это. Так, ладно. Нам нужна простынь и ручка от окна на кухне.

Кровать, на удивление, оказывается относительно чистой. Мы стягиваем простынь, связывая ее со скатертью. Теперь длины хватало, чтобы спуститься на карниз шестого этажа. Меня снова передернуло от трещащего помехами компьютера, также заляпанного бурыми пятнами, уже местами подсохшими. Скрежет и стук стали громче. Что-то мне подсказывает, что это не очень хороший знак. Нужно быстрее разобраться со всем. Лезем под кровать за рюкзаком из коробки и да, там действительно оказывается ручка от кухонного окна. А еще я нашел книгу с выемкой в форме жука в обложке. Похоже, это тот семнадцатый том с полки со стремными сборниками. Надо его открыть, наверное, раз уж мы его нашли, и у нас есть это отвратительное насекомое.

Начинает звонить домашний телефон, но я его игнорирую и вставляю жука в обложку, открывая книгу по закладке. Там на всю страницу рисунок сгорбленного существа, стоящего на двух ногах и с непропорционально длинными и тонкими руками и абсолютно круглыми белесыми глазами. Кожа тварины была темной и свисала вниз лохмотьями, местами почти касаясь пола, а вытянутую голову пополам разрезала кривая пасть. Под этой всей прелестью выцветшими чернилами было нацарапано четыре цифры. Пароль от входной двери что ли? Ну и что теперь делать? В окно вылезать или все-таки пробовать через дверь?

Лезем в окно, я уже решил. Там, по крайней мере, нет надписей, которые, в свете последних событий, вызывали у меня крайне неприятные ощущения. Отправляю персонажа на кухню под пиликанье телефона домашнего телефона, которое я проигнорировал, и уже настолько громкий скрежет, что мне пришлось отвлечься на то, чтобы уменьшить звук на компьютере, иначе я рисковал оглохнуть, сидя в наушниках.

Когда персонаж вошел в кухню, раздался звон стекла, и на пол посыпались осколки того окна, к которому я отправил его мгновением раньше. В образовавшуюся дыру стала просовываться та прелесть с картинки из найденного тома. Сначала в квартире оказалась скрюченная тощая конечность, а затем, волоча клочья кожи по подоконнику, просунулось здоровенное ассиметричное тело и голова с жуткими светящимися глазами. Нос будто наяву улавливает исходивший из усеянной кривыми клыками пасти запах гниения. Хочется чихнуть и прикрыть лицо рукавом.

Пора бы персонажа спасать, потому, раз вариант с окном больше не работает, отправляю его ко входной двери и набираю цифры из книги. Не срабатывает. Кажется, я промахнулся мимо тройки из-за спешки. В наушниках раздается тяжелое дыхание, хлюпающие шаги и, почему-то, шипение, похожее на звук помех от компьютера в комнате. Пробую ввести пароль еще раз, но он тоже оказывается неверным и дверь блокируется. Черт.

Что теперь делать? Монстр за это время уже успел подобраться к персонажу, и сейчас костлявая лапа сомкнулась на плече, сначала выламывая сустав, а после и вовсе отрывая руку. Вместе с потерей конечности из инвентаря пропали книга с зажигалкой. Блин, фиг с ними, бежим в комнату. Что еще делать, я не знаю, а эта штука тащится следом.

Персонаж забегает и захлопывает дверь. Вряд ли она сможет дать большую фору, но все же. В комнату сначала начинают скрестись и стучать, будто оно ждет, что я пойду и открою. Ага, нетушки. Персонаж с трудом опрокидывает книжную полку, чтобы она перекрыла проход, и по полу с грохотом разлетаются все семнадцать томов. У некоторых от удара ломаются корешки, какие-то – открылись на случайных страницах. Из-за двери раздается механический голос:

– Не смотри в окно в полночь!

Точно, в спальне тоже есть окно. Ну-ка. Оно открылось. Правда, за ним не было почти ничего видно – только чернота, налипшая на серую стену дома. Присобачиваем связанную с простыней скатерть к батарее. Долго, очень долго персонаж это делал одной рукой, помогая себе зубами. Удары в дверь к этому моменту стали уже угрожающими и такими сильными, что она все-таки не выдержала и сразу, как мы выбросили в окно второй конец тряпок, разломалась на несколько кусков, впуская тварь, с трудом протиснувшуюся в дверной проем и резво потопавшую к моему персонажу. Я кликаю на окно, отправляя его наружу, и он начинает спускаться, скользя по ткани единственной рукой и уперевшись ногами в стену.

Та же костлявая лапа, что недавно оставила персонажа без руки, хватается за скатерть, высунувшись из окна. Через секунду к ней присоединяется вторая и, под взглядом круглых белых глаз, нас начинают подтаскивать вверх, затягивая ткань внутрь. Рука персонажа, видимо, не выдерживает нагрузки и резких рывков и, так и не добравшись до карниза, он срывается вниз, опуская в полете голову, будто пытаясь посмотреть, куда падает, и с оглушительным хрустом встречается с землей.

Ноги складываются в коленях в обратную сторону, немного пружиня, пока под общим весом и силой удара, тело не сминается об асфальт, превращаясь в безобразную изломанную куклу с выпученными глазами на расколовшейся на несколько частей голове.

Пару секунд мне дают полюбоваться этой малоприятной картиной, потом экран чернеет и выводится сообщение о том, что я умер. После достаточно громких звуков в последние моменты игры, внезапная тишина неприятно ударила по нервам. Я кликнул мышкой, чтобы свернуть окошко, но игра вылетела, и на дальнейшие попытки ее запустить больше не реагировала, издевательски смотря на меня цветастым значком с рабочего стола. Удалить ее, к слову, тоже не выходило, даже через файловый проводник. Компьютер меня уверял, что приложения не существует.

Интересно, конечно. Она что, самоудалилась после прохождения? Так разве бывает? Хотя, Лир говорил, что у него она тоже больше не запускалась, поэтому, наверное, и такое случается. А все-таки интересно, как ее пройти, не угробив персонажа. Нужно будет еще кого-нибудь привлечь. Ну, по крайней мере, меня не скушало то милое существо. Думаю, если бы не отвлекался на дверь и книгу, которые оказались реально бесполезными, мы бы без проблем успели к карнизу, и я выиграл бы. Аж обидно немного. Не понятно, зачем это вообще было нужно, кроме как потратить время.

Я выключил компьютер и собирался позвонить другу, сказать, что тоже продул, но не было сети. Как обычно. Ладно, похоже, это повод прогуляться на улицу. Пришлось пройти несколько кварталов в направлении центра, пока телефон, наконец-то не показал заветные полосочки качества сигнала. Ну и райончик, конечно. Могли бы уже и нормальную вышку поставить – город все же, хоть и окраина. А то, такое чувство, что в деревне позвонить проще, чем тут. Всего-то на крышу залезть нужно.

Как ни странно, Лир очень расстроился из-за того, что я не прошел игру. Даже больше чем я, наверное. Да, мне тоже интересно, как ее пройти, но все-таки это было слишком.

– Блиииин, плохо, что ты проиграл. Там же нет возможности перепройти.

– Ну да. Не знаю, отвлекся на книжку эту, потом дверь еще. Нафига вообще цифры все эти были, если они ничего не дают? Просто время убить или что?

– Наверное. Я же не дошел и до этого момента. Жаль, что ты тоже не смог выиграть, конечно. Придется еще кого-то искать, чтобы узнать, чем все закончится, – парень вздохнул в трубку, и послышалось клацанье клавиатуры, – А насчет странностей твоих – сходи все-таки к специалисту. Может, поможет.

– А, схожу. Самому уже надоело, что крыша едет, причем так реалистично, что фиг поймешь.

– Так и бывает, наверное. В плане, что ты не осознаешь, что с тобой что-то не так.

– Но я-то догоняю, что с головой проблемы. И даже различаю, когда это они происходят, а не реальные события. Но все равно жутко что-то.

– Да уж. Не надо было тебе игру эту скидывать, но уже поздно.

Это был странный диалог. Не могу сказать точно, что мне не понравилось, но у меня создалось впечатление, что говорили мы о разных вещах. Было что-то то ли в тоне, то ли в голосе парня настораживающее. Сочувствует моим бедам с башкой? Вполне возможно. А я просто накручиваю себя, пытаясь видеть везде нехорошие знаки очередных галлюцинаций. А вот про врача – он попал в точку, пора действительно сходить. К штатному психологу в техникуме, для начала.

И в том, что это действительно необходимо, я убеждался все больше и больше на протяжении следующих нескольких дней. Я снова начал видеть кровавую надпись на стене, и даже как-то подловил того самого человека с собакой, чтобы спросить, не видит ли он там что-то странное, ведь собака рвется к чертовой стене. Несколько минут он осматривал ее, а после заключил, что ничего необычного – стена, как стена. Мы с собакой переглянулись и решили промолчать. Пес, кстати, классный – волосатый такой, мягкий и добрый. Хочу и себе такого, как будет возможность.

Но стена – не самое страшное. Она стоит себе, и стоит, никого не трогает. А вот то, что я кроме шагов за спиной стал слышать еще и механический голос, периодически выдававший, будто игровые команды, реально пугал. Особенно тот факт, что от него можно было ненадолго оторваться, убежав, а потом моя шиза меня снова догоняла, и все продолжалось. И на телефоне сеть отсутствовала почти всегда, даже иногда пропадала, когда я был рядом с центром города, где ловить, по идее, должно хорошо. Зато это не мешало телефону начинать звонить среди ночи, даже когда я его отключал. В трубку слышен был только треск помех. И все. А в журнале вызовов ничего не отображалось, из чего я сделал вывод, что прогрессирует моя мания преследования.

Сегодня уже четверг и приедет брат, так что, надеюсь, станет попроще. Но, в любом случае, я уже сижу в кабинете технарьского психолога и решаю какие-то странноватые тесты. Вопросы одинаковые все какие-то, тетка эта смотрит на меня, как на придурка. Им я себя и ощущаю, откровенно говоря. Если вдуматься в то, что я только что поведал, то это не удивительно. Скачал странную игру на компьютер, играл в нее и продул, сплю мало, ловлю глюки, похожие на события в ней. Когда рассказывал, даже сам почти решил, что дурак просто, и меньше в компе сидеть надо, но уходить было уже поздно, потому я до сих пор тут.

Я отдал заполненные листки женщине, которая безразлично пробежалась по ним глазами. Судя по всему, ничего эти тесты не показали, о чем стоит беспокоиться. Ну, или ей просто все равно, что тоже нельзя исключать. По итогу, мне выдали рекомендации больше отдыхать и исключить игры и выписали какие-то травяные таблеточки. Ладно, на них все равно денег нет сейчас, а комп клятвенно обещаю не включать ближайшую неделю. Что сходил, что не сходил – никакой разницы. Только мне было неловко, и время потратил впустую.

Брата я встретил на остановке и до дома мы добрались без приключений. Я заметил, что, когда я в обществе других людей, не важно, знакомых или нет, мне никакой жути не мерещится. Теперь появлялась надежда, что хотя бы дома будет спокойно, благодаря наличию там Дениса. А уж дорогу до остановки я переживу как-нибудь. Я немного подуспокоился, хотя подсознательно весь вечер все-таки ждал какой-нибудь подляночки. Но ее не было. Вот и прекрасно. Компьютер я даже от розетки отключил, чтобы точно в него не полезть.

Это был самый классный вечер из всех, что я помню. Мы сидели на кухне и спокойно пили чай. Так, оказывается, тоже можно. Ни пьяной матери с Андреем, ни приветов моей больной головушки. Просто обычный нормальный вечер. Действительно, я просто устал, перенервничал, а сейчас все устаканится. Иначе и быть не может, ведь все наладилось. Даже рассказывать брату не буду о том, что недавно со мной происходило. А этот поход к психологу – вообще пятно позора на моей биографии.

Где-то за стеной работал телевизор, разгоняя тишину, а мы так и просидели до позднего вечера, разговаривая о ничего не значащих, но таких важных вещах, пока пакетик не перестал завариваться совсем, оставляя кипяток неизменно прозрачным. Я настолько расслабился, что даже решил не выключать телефон на ночь. Ведь я в квартире не один, просто перевел на беззвучный. Лир был в курсе моей временной изоляции от информационной среды, потому даже не писал. Заснул я быстро, под тихое сопение с тахты рядом. Только ненадолго. Меня разбудил Денис, тряся за плечо:

– Артем! Артем, блин, выруби свой компьютер. Не знаю, что ты с ним сделал, но мне спать мешает, – сон сняло, как рукой. Я услышал тихое шипение помех.

– Что за хрень? – я подошел к компьютеру, по экрану которого бежали белые и черные полоски и по спине прошелся холодок, – Денис, он от розетки отключен! – Брат включил свет и тоже подошел посмотреть на такое чудо техники. Проверил удлинитель – к нему не были подключены ни монитор, ни системник.

– Слушай, просто выруби его, пожалуйста. Давай без этих твоих приколов хотя бы посреди ночи, – он сонно потер глаза и просто вернулся в кровать.

А меня начало трясти. Как отключить то, что уже отключено. Что за хрень опять происходит? Если это сгенерировала бы моя голова, то брат бы сейчас не проснулся. А если он и не просыпался и мне это все кажется? Черт, что делать-то с этим? Теперь я уже потряс парня, заставляя сесть, и он уставился на меня совсем нехорошим взглядом. Но когда я спросил, включен ли сейчас монитор, ответил утвердительно. Я забегал по комнате, заставляя его нервничать из-за того, что он не понимал, что здесь твориться. Как будто я понимал. Ничего я тоже не понимаю. Это реально происходит или у меня окончательно поехала крыша? Чертов монитор, что с ним не так?

И на очередном кругу по комнате у меня что-то щелкает в голове, я подбегаю к окну, открываю его нараспашку и, перегнувшись через подоконник, вышвыриваю туда злосчастный монитор, чуть не вывалившись следом. Раздается грохот и звон удара его об асфальт. Руку дергает от боли, и я шиплю, пока меня не оттаскивают от окна, захлопывая его.

– Артем, ты ненормальный?! Ты что творишь? Адекватный вообще? – меня трясут, сопровождая это все криками, хотя колотился бы я и без посторонней помощи. Уходит несколько минут на то, чтобы я отвис и попытался отцепить от себя брата.

– К-кажется, да. Но я не уверен теперь...

Как бы мне ни хотелось этого избежать, но пришлось рассказывать все, хотя бы в общих чертах. Денис слушал, обеспокоенно на меня глядя и даже, в какой-то момент, принес водички, когда у меня пересохло в горле. То, что сегодня сон отменяется, понимали оба. Когда я закончил, было уже около четырех часов, и мы решили сходить за монитором на улицу, и выкинуть его по-человечески. Походу, брат просто решил меня выгулять, чтобы проветрил голову, все же уже начало светать, и было не так страшно. А вообще, удивительно, что никто не проснулся, когда я грохнул монитор – это было достаточно громко.

И всю дорогу сначала до обломков на дороге, а потом до мусорки, я обдумывал эту мысль. Да, сейчас дикая рань, но слишком тихо. Уж соседская собака точно проснулась бы и ее шаги за стенкой были бы неплохо слышны. Но звуков не было вообще никаких. Это пугало. Неужели никто не решил зайти в туалет после резкого пробуждения? Мне перестает казаться, что я параноик. Мы поднимались по лестнице на свой этаж, когда тишина перестала быть абсолютной.

– Ты слышишь? Будто кто-то за нами идет... – я заметил, как брат оглядывается назад, замирает, а после неуверенно кивает.

– Слышу... может эхо?

– Угу, может и так. Только тут нет эха. А я такое слышу периодически, уже фиг знает сколько.

– И что теперь делать? Там же нет никого? Это не может прикалываться твой интернет-друг?

– Я тоже об этом думал. Надеюсь, что так. Потому что других вариантов я не вижу.

Было сложно не перейти на бег, чтобы отвязаться от этих чертовых шаркающих шагов, но Денис и так с трудом поднимался на седьмой этаж пешком. Так что бежать он бы явно не смог, а оставлять его – плохая идея. Нет, эта вся хрень не может быть семейным помешательством. Ладно бы мы долгое время провели в обществе друг друга и этой игры, но брат просто не мог знать событий внутри нее. Так что остается один вариант – это все происходит на самом деле.

Возле нашей квартиры нас ждал еще один неприятный сюрприз – разрисованная стена. И, на этот раз, ее видел не только я – это стало понятно по побледневшему лицу брата, после того, как он туда посмотрел.

– Это что, кровь?

– Краска, я думаю, – нет, нифига я так не думаю. Кровь, как она есть. Но нечего его еще больше пугать. И сам боюсь. Поддавшись еще одному порыву, я начинаю звонить в квартиру мужика с собакой, я же знаю, что он дома. Слышна трель звонка по ту сторону двери – и все. Ни мужика, ни собаки. Тишина. Я бегу к следующей двери. Не помню, кто там живет, но квартира тоже не пустая.

– Все же спят, не беспокой людей, – Денис начинает подходить, собираясь меня остановить, но я уже потарабанил во все двери на этаже, и с выпученными глазами снова повернулся к стене.

– Нету тут людей, братишка. Тут или шутник с большим бюджетом, или какая-то неведомая хреновина. И я... я думаю, лучше вернуться к матери, хотя бы на время.

Денис не стал спорить, все еще выглядя бледным. Все-таки, там не было ни странных телефонных звонков, ни работающего без электричества компьютера, ни надписей на стенах. Там максимум – побьют. Мы переглянулись, и достаточно быстро собрали вещи, решив все не сильно нужное пока оставить здесь и потом вернуться, если будет необходимость, квартира же оплачена на этот месяц. Также в почти пустой теперь квартире остались и системник с клавиатурой и. Жалко, конечно, но ну его, с такими приколами.

Сейчас было около шести утра, так что мы даже ни с кем не пересечемся по возвращении. А вот сеть опять пропала. Теперь я понимаю, почему эту квартиру хотели сдать хоть кому – мало кто будет согласен жить совсем без связи. Из дома вышли без проблем, на улице было уже совсем светло, потому сразу стало немного спокойнее. Сейчас завезем вещи, и даже Денис успеет в школу, а я – на работу.

Дорога до остановки казалось какой-то нереальной, и было сложно поверить, что все это происходит. Казалось, что я вот сейчас проснусь, а на календаре еще август, и не было съемной квартиры, игры и всех странностей. Я встану утром, поругаюсь с хахалем матери и убегу таскать ящики, чтобы вернуться ночью и залезть в очередную игрушку. Шаркающие шаги резанули по ушам, заставив обернуться. И выдохнуть с облегчением. Какой-то дедок тоже тащился на остановку, опираясь на палку. А сердце уже успело пропустить пару ударов. Все хорошо.

Брата, с непривычки, укачало, поэтому пришлось выйти на несколько остановок раньше и пройтись. Все же ехали почти в другой конец города – не удивительно. Вот уж не думал, что буду рад снова видеть этот заблеванный падик. Очень странная смесь эмоций – отвращение и облегчение одновременно. И лифт тут есть, кстати. Страшный, как смертный грех, но есть. Пока поднимались на этаж, я успел почитать свежие новости, написанные маркером на его стенах. Ничего интересного не нашлось, что и не удивительно.

Квартиру я открывал, молясь, чтобы защелка не была задвинута, и не пришлось будить мать. И нам повезло. Я открыл дверь, пропуская Дениса внутрь, повернулся ее закрыть... Это не была дверь квартиры матери, ободранная, грязная и с задвижкой на уровне груди. Дверь была обтянута кожей, не новой, но целой. Задвижки не было. И эту дверь я знал. Дверь съемной квартиры, из которой мы уехали час назад. Так, может, произошло чудо, и мать поменяла дверь, которая просто по случайному совпадению, выглядит абсолютно также. Вплоть до пятнышка краски возле ручки, в которую я вцепился, боясь отпустить и повернуться.

– Денис? – голос почти не слушался и дрожал, когда я позвал брата, зашедшего сюда мгновением раньше.

– ...

– Денис!? – но на мой вопль ответа не последовало.

Я резко отпустил ручку и развернулся, теряясь взглядом в пустом коридоре съемной квартиры. Никакого Дениса тут не было. Только кровавые следы на полу к двери спальни. Я зажмурил глаза, замотал головой, но когда открыл их, ничего не изменилось. Все тот же пустой коридор.

Что за черт!? Это уже не смешно! Мыслей не осталось совсем, я чувствовал, как пот стекает по спине. Это какой-то тупой розыгрыш Лира? Нахрена? От злости и страха потемнело в глазах. На удивление, телефон ловил сигнал, будто жест доброй воли. Я быстро набираю номер парня и слушаю гудки, пока звонок не сбрасывается, как пропущенный. Вот собака. Звоню еще раз, затем еще и еще. Ну нет, ты не будешь меня игнорировать! На шестой раз трубку, наконец, снимают, и я не могу сдержать поток ругательств. Он молчит.

– Лир, какого черта!? Какого черта тут происходит!? Это, твою мать, не смешно! Объясняй давай, какого дьявола?

– ... – ответом мне была тишина. Он что, издевается? Но, когда я снова набрал воздуха, чтобы продолжить орать, услышал совсем не то, что ожидал, – ...Прости... – что он сказал, я с трудом разобрал, только выкрутив громкость на максимум. Осипший голос не был похож на голос парня, который веселится с жестокой шутки. Скорее – на тяжело больного человека, которому сложно говорить, – ... – он сказал еще что-то, но конец фразы я не смог расслышать, настолько тихо он был сказан. В том, что Лир все-таки знает, что тут происходит, сомнений у меня не осталось.

– Что происходит? Слышишь меня? Просто объясни мне, что происходит, и мы разберемся со всем, обещаю. Я даже злиться не буду, просто объясни, объясни хоть что-нибудь... Лир? Алло? Черт, просто скажи мне, что это за хрень? Лир? Лир! – но больше я ничего не дождался.

Я просто стоял, опершись на стену, и слушал тишину в трубке. Может, он все-таки еще что-то скажет? Не знаю, сколько прошло времени, но, кажется, там начал раздаваться ненавистный звук помех, а после... хруст? Что там происходит? Я не смог больше ничего сказать, голова начала кружиться. Не нравился мне этот звук, очень не нравился. Похоже было, будто ломают сухие ветки, но возможно динамик искажал звук. И что-то периодически хлюпало. Этот звук мне тоже был знаком. Как тот, что раздавался из-за двери в спальне, когда там был этот «монстр из семнадцатого тома». И который сейчас эхом дублировался в нескольких метрах от меня за закрытой дверью комнаты с диваном.

У меня начали трястись руки. Звонок был сброшен после еще нескольких минут ожидания. Похоже, Лир знает, что происходит, но и так же, как и я сам, в это втянут. Почему тогда он ничего не рассказал раньше, а делал вид, что все хорошо? И что, собственно, происходит? Неужели, действительно, какая-то паронормальщина? Нахрена тогда было подсовывать мне эту чертову игру?

Лир говорил как-то, что игра на время или вроде того. Это ответ на мой вопрос? Не оставлять игру больше, чем на пару дней, он так слил. Чертов Лир. Что бы там у него не происходило, но именно этот гад меня в это втянул, причем все зная. Страх смешивался со злостью, заставляя сжимать телефон почти до хруста. Пока он снова не зазвонил. Это Лир. Я уже не знаю, чего мне ожидать от этого разговора, но снова поднялась надежда на то, что сейчас услышу веселый голос парня, сообщающий, что это пранк. Клянусь, я не буду даже злиться, только бы это все закончилось. Но, когда я поднял трубку, все мои надежды рухнули в один момент, заставив резонировать внутри вмиг опустевшей головы не голос парня, а рябящий и механический. Тот самый чертов голос из игры:

– Как насчет попробовать пройти игру до конца? – От него внутри все холодеет, а сердце падает в желудок, – Ты сможешь сохранить своего персонажа? – Я делаю судорожный вдох.

– Я вызову милицию, – голос похож на писк, однако у меня все же выходит выдавить эту фразу. Но на том конце провода уже не слышно ничего, кроме прекрасно знакомых мне помех. А еще что-то капало. Медленно, размеренно, монотонно. Я снова прервал звонок.

Кажется, у меня начинается истерика. Голова кружилось все сильнее из-за того, что я дышал очень часто, но, несмотря на это, воздуха мне не хватало катастрофически. Я развернулся к двери и, нажав на ручку, толкнул вперед. Она не сдвинулась, я проверил замок и повторил действие, долбанувшись в кожаную обивку плечом со всей силы, на которую был способен, и повторял, пока не понял, что мне трудно стоять. Тогда я начал орать, сам не разбирая, что. По лицу текли то ли слезы, то ли пот. Кажется, меня тошнило, не хватало воздуха.

Еще несколько минут метания по коридору, врезаясь в стены, поскальзываясь. Голос сорвался, а стук в дверь и крики о помощи так ничего и не дали. Я потерял ориентацию в пространстве, перестав понимать, где сейчас нахожусь. Легкие горели огнем. В глазах начало темнеть, и я попытался опереться на стену ладонью, но рука только проехала вперед. Я рухнул вниз, саданувшись головой, и отключился.