«Дети для Молоха»
Дождь уже в который день нещадно бьёт в окно, ветки старой ивы хлещут нашу древеную крепость. Сплошное болото, сырость, промокшие стволы деревьев, пустое небо и тишина — серое полотно.
Ночь выдалась тяжёлой. Я неустанно крутилась с боку на бок, тёрла ногу об ногу, пыталась сильнее скрутиться в клубок и наконец согреться. В детстве я засыпала с моей собакой. Огромный дворовой пёс, в окрасе цвета капучино по кличке Тод был на редкость благодарным и верным животным. Дядюшка спас его, когда тот был слепым щенком. Он рос со мной из года в год, чувствуя меня как никто другой: искал мои вещи, ел с одной тарелки, делил постель, защищал. Сейчас его так не хватает...
Я сильнее обняла подушку, на которой с детства не сплю — ложу рядом и обхватывю руками-ногами.
Сон почти наступил, когда я услышала звук заведенного мотора. Любопытство взяло верх, и ноги сами собой повлекли к окну. Тусклый свет разрезал кромешную тьму, отбиваясь в речных гребнях.
Наспех накинув кожанку, обула сапоги и выскочила в направлении сарая. Болото и туман расслабляли, меня передёрнуло от холода.
— Эй.., — уверенно вошла в сарай, заполненный инструментами и всяким барахлом.
Посреди стояла та самая машина, от вида которой у меня подгибались ноги. Нежно и легко провела по крышке багажника, перешла к стекольной раме, ручке водительской двери... Соблазн был так велик, что я не удержалась и открыв дверь, села на водительское сидение. Бережно взялась за руль, обвела каждую деталь взглядом, поёрзала на месте и ощутила такую волну возбуждения, от которой по всему телу прошёлся табун мурашек. Гортань пересохла, внезапно стало тесно, душно, и бесконечная пульсация в висках сводили с ума. Трясущимися руками расстегнула молнию шорт, запустив туда ладошку. Изогнувшись до боли в пояснице, ёрзала на сидении, извивалась и двигалась изо всех сил, пока не пришла к финишу.
— Ого!
Я чуть не умерла от испуга. Позади меня сидел Дин, глядя мне в глаза через зеркало. Моя рука всё ещё была там, губы распухли, волосы взъерошены.. Помимо всей этой нелепой картины запотели стёкла. Я замерла, глядя на него недоумевая — «как я могла его не заметить?».
Он молчал, но глаза горели то-ли насмешливой, то-ли игривой усмешкой.
— Не мог уснуть, вот нашёл нам с Сэмом дело, думал засну, но тут речь и не шла о сне! Разгоряченная девица прыгает в мою машину, на моё сиденье и придаётся невинным ласкам.
Так стыдно мне ещё никогда не было, но он и не думал останавливаться.
— Ты и правда ни разу не испытывала этого с мужчиной?
Машинально быстро отрицательно мотнула головой, я начала поправляться.
— Тебя так машина завела? О ком ты думала, занимаясь этим? И часто ты..?
— Извини!, — прервала его я, — извини, ладно? Мне неловко и стыдно за эту ситуацию, и я не обязана отвечать на твои некорректные вопросы!
Гнетущую тишину нарушило его хриплое дыхание прямо за моим ухом:
— Если хочешь..., — замерла, двумя руками впившись в сиденье, — поехали со мной.
На секунду мне показалось что я задохнусь, облизнула пересохшие губы:
— К...куда?
— На работу, — спокойно ответил Дин, все так же обдавая меня жаром.
— Могу предположить, ты работаешь механиком?
Почему-то именно этот вид деятельности идеально подходил его телосложению. Его руки говорили о неоднократных порезах, протечке масел на по-мужски аккуратные костяшки, потёртости и мозоли на подушечках пальцев..
— Наблюдательная, но дело всей моей жизни в спасении чужих жизней.
Очевидно, все эти слова заводили меня до того, что зуб на зуб не попадал. Я хотела вести эту игру и дальше как больная, одержима любопытством и этим чёртовым омутом зелёных глаз. Не проронив ни слова, вышла из машины. Набирая побольше воздуха в тусклом свете керасиновой лампадки. Почувствовав руки на бёдрах, хотела было их сбросить, но он не дал.
— Сбацай что нибудь, голодный как зверь.