Связь Мафии (антология) ✔️ | 18+ | [Связь Мафии #5]

Астра & Донато
Рождение Эзио Барбаросса
(2028 год)

— Астра.

Лучи осеннего солнца проявлялись где-то через облака, закрывшие слегка пасмурное небо. Ветра не было, как и дождя. Погода позволила нам гулять на улице.

Мы с дочерью с самого утра гуляли сначала у лошадей в конюшне, находившейся на заднем дворе нашего особняка. После мы переключились на кроликов и большого белого кота, который забрел к нам пару месяцев назад, и теперь мы ухаживаем за ним.

Расстелив на газоне теплый плед, я укутывалась в пальто, а Марлен бегала поблизости, с интересом следя за кроликами, которые носились рядом с ней. Дочь в свои почти два года была любознательной, но тихой и спокойной. Она напоминала меня еще в детстве. Когда я тоже любила оставаться в одиночестве, изучать что-то новое и вечно задумывалась о чем-то.

Смотря на бегающую по лужайке дочь, я не могла не улыбаться. Я любила эту девочку всем своим сердцем, что все еще билось, и чувствовало что-то из-за нее и моего мужа.

Однажды жизнь забрала у меня важного для меня человека, растоптав меня, но после подарила двух невероятных созданий, сделавших мою жизнь другой, разукрасив ее красками. Жаль было только, что отец не увидит Марлен, так как ушел слишком рано.

Виной этому был наш жестокий мир, в котором люди уходили слишком рано. После потери отца из-за нападения русской мафии, что стала ненавистна мне, я жила в страхе потерять и других людей, что теперь дороги мне. Признаться честно, я имела ненависть к мафии вообще. Это место, мафия, могла забрать всех, кто мне дорог, но у меня не было выбора, как оставаться здесь, просто надеясь, что такое пройдет мимо меня и моей семьи. Если я потеряю кого-то из них, уже не смогу подняться с ног и лягу вместе с ними.

В подобные раздумья я погружалась, когда оставалась одна или меня ничего не отвлекало. Я не могла с этим бороться. Мой разум и тело уже давно не в моей власти. С новым шагом в своей жизни я потеряла способность на контроль каждого аспекта своей жизни.

И с рождением дочери я больше не могла оставаться холодной и равнодушной. Это было невозможно, когда рядом со мной было такое счастье, как Марлен. Моя дочь значила для меня все, и я хотела стать для нее всем. Показать, что хладнокровность и контроль — это не то, что необходимо для счастливой полноценной жизни, даже если мир, в котором она растет, требует такого.

Я научу ее оставаться самой собой, несмотря на давление и правила, которые будут всегда окружать ее в этой жизни. Если я не смогла стать сильной, помогу дочери стать такой.

— Папа! — звонкий голос Марлен пробился через мое сознание.

Я отвлеклась от большого белого кота по кличке Милу, который устроился рядом со мной на пледе. Я нежно гладила его по светлой шерстке, а он блаженно мурлыкал.

Донато появился на заднем дворе и уже подхватил нашу дочь на руки, кружась с ней в объятиях. Любовь Донато к нашей дочери нельзя было описать простыми словами. Это было что-то на совершенно другом уровне. И я всегда думала о том, что не ошиблась, когда в тот мерзкий дождливый день пришла к нему и дала понять, что я готова стать только его женщиной. Что готова подарить ему детей и заслуженное благополучие в браке.

— La mia anima, — восторженно произнес муж целуя нашу дочь в щеку. (la mia anima (итал.) - моя душа (русс.))

Встав с пледа и оставив Милу одного, я направилась к Донато с Марлен на руках. Муж только что вернулся с работы, и я повторила про себя благодарности за то, что он вернулся. Возможно, я стала параноиком, но страх потерять близких всегда останется со мной.

— Звездочка, — любяще сказал Донато, когда я подошла ближе и положила ладонь на его плечо.

— Ты сегодня рано, — улыбаясь ему легкой улыбкой, заметила я.

— Я предлагаю отправиться на ужин к Витторио и Бьянки, сегодня все собираются там, — подмигнул Донато.

Марлен уже выбралась из объятий отца и не спеша побежала к коту.

— Мы так часто наведываемся на ужины к твоему брату или сестре, — задумчиво проговорила я, когда Донато обнял меня за талию, притянув к себе.

— Разве это не облегчает тебе задачу? — изогнув светлую бровь, спросил он.

— На самом деле, да, я пока не придумала ужин, который у нас будет сегодня, — нервно хихикнув, призналась я.

С готовкой у меня были проблемы. Но я училась и за время брака смогла овладеть некоторыми знаниями по приготовлению простых блюд. Мне не было стыдно за то, что я не мастер в кулинарии, потому что могла гордиться мужем, который готовил идеальные и аппетитные блюда.

— В следующий раз просто звони Лотте, когда меня не будет дома и я не могу приготовить ужин, — прошептал он, оставив поцелуй у моего виска.

Лотта была наша служанка и кухарка. Но я вызывала ее только в крайних случаях, потому что всегда старалась все делать сама. Пока у меня были возможности, я хотела заниматься домашними делами самостоятельно.

Дела по дому стали той частью моей жизни, что отвлекали меня от прошлого и занимали меня в свободное время. Конечно, я не оставила свои увлечения, такие как верховая езда и дизайнерское дело. На лошадях я каталась по выходным, и мне составляли компанию муж и дочь.

Я держала Марлен на руках, сидя на лошади, а Донато вел ее под уздцы. Так мы могли позволить дочери покататься на лошадях, на которых она всегда завороженно смотрела. Возможно, в будущем ей придет по душе это занятие, как и мне когда-то.

Пошивом одежды я занималась для дочери в основном. Сшила ей красивые, милые платья, юбки различных цветов и теплые свитера на зиму. Делала какие-то вещи для себя и для мамы или Бьянке, Габриэле и Рианне по их просьбе. Их дети тоже ходили в некоторых вещах, что были пошиты мной.

Даже несмотря на то, что я не смогла исполнить свою мечту и стать известным дизайнером одежды, окончив университет в Париже, я была рада тому, что могу продолжать создавать новую одежду, совершенствоваться в этом деле и пробовать новое без каких-либо ограничений.

***

— Не каждый год отмечаешь двадцать пять лет, Астра, — уверенно произнесла Рианна, отправляя оливку в рот.

Ужин всей семьей с Барбаросса, Романо и Инганнаморте шел своим обычным чередом. Дети, что уже поели, играли между собой в гостиной, а мы засиживались за столом, разговаривая о волнующих нас темах и наслаждаясь дорогим итальянским вином. Однако сейчас речь зашла о моем завтрашнем дне рождения и о том, как мне стоит его отметить.

— На самом деле, было бы неплохо организовать что-то на двадцатипятилетие, — поддержала Бьянка.

— Мне не пятнадцать, чтобы устраивать вечеринку с шариками и тортом, — решительно сказала я, отвергая саму идею празднования.

У меня не было желания праздновать с шумной вечеринкой и кучей гостей. Когда-то тусовки и развлечения были по моей части, но это уже давно не то, что меня интересует. Клубы и шумные вечеринки напоминали мне о прошлом, когда я, будучи подростком, любила такое частое время провождения, но все это привело меня к той травме и потере, случившимся несколько лет назад.

Я все еще помнила Корина, которого вроде бы должна была забыть, однако воспоминания о нем и вина за его смерть когтями прицепились за меня. Донато убил его из-за меня. Из-за меня невинный человек лишился жизни. Как я могла просто отпустить это и забыть? Сколько понадобиться времени, чтобы навсегда забыть страшные моменты из прошлого, которые до сих пор разрывают тебя изнутри?

— Никаких вечеринок с шариками и тортом! — воскликнула Ри, энергично размахивая руками. — Как насчет клуба? Только мы, девочки, вчетвером, — предложила она, и Бьянка с Габриэлой с энтузиазмом поддержали ее.

Я была удивлена, как и мужчины, которые явно не могли понять, откуда у их жен появилось такое желание отправиться в клуб и повеселиться.

— Двадцать пять лет — это один из самых прекрасных этапов в жизни, когда человек начинает свою счастливую жизнь, — произнесла Габриэла с нежностью, одарив меня своей улыбкой.

— И кажется, тот возраст, когда ты последний раз должна позволить себе забыть обо всех домашних обязанностях и повеселиться, — заключила Рианна.

Лоренцо наклонился к Габриэле, что-то зашептав ей в недоумении, но она отмахнулась от него. Витторио тоже посматривал на Бьянку, а на себе я чувствовала взгляд Донато, который молча слушал наши разговоры.

— Отличный вариант отправиться в клуб только нам вчетвером и хорошо развлечься, — согласилась Бьянка. — Детей можно будет оставить на мужчин, уверена, они справятся.

— Мне одному кажется, что они говорят так, будто нас здесь нет? — возмутился Витторио, развалившийся на стуле рядом с Бьянкой.

Та кинула на него презренный взгляд, словно говорящий «помолчи, дорогой». Витторио больше не вставил ни слова. Только Бьянка могла укротить этого дьявола.

Девочки явно хорошенько запудрили мне мозги, потому что к концу ужина я согласилась на день рождения в клубе. Мужчины, конечно, повозмущались, не соглашаясь отпускать нас одних. Говорили они, конечно, но, возможно, они просто не хотели оставаться с детским садом на весь вечер, пока нас не будет.

— Ты обещаешь быть осторожной, звездочка? — тихо, но строго спросил Донато, когда мы с девочками уже собирались уезжать.

— Обещаю, там столько охраны, что будет следить за нами, не переживай за меня, — заверила я и коротко поцеловала его в губы.

Донато, Лоренцо, Витторио и Валентино мы оставили с детьми в особняке Барбаросса, а вчетвером на машине Рианны поехали в клуб Диаволы. Я даже вспомнить не могла, когда последний раз видела все эти яркие огни дискошара и чувствовала эту громкую музыку, бьющую по ушам.

По пути на танцпол мы с девочками заскочили в туалет, поправив перед зеркалами наши яркие коктейльные платья, которые мы могли надеть только в такое место, макияж и прически. Сложилось впечатление, что мы все разом позабыли, что являемся женами опасных мафиози и матерями. Сегодня мы были просто беззаботные подружки, заскочившие в клуб, чтобы развлечься.

Конечно, мы помнили о главных правилах, которые нам повторили наши мужья перед тем, как мы уехали. Алкоголь в меру, никаких поисков приключений и парней меньше чем в паре метров от нас. За всем этим также следит охрана клуба, расставленная в тенях зала.

Со смехом мы покинули туалет и зашли в бар, прихватив себе по напиткам. Я выбрала коктейль с текилой, что помог мне избавиться от ощущения сухости во рту и позволил расслабиться. Мы танцевали под громкую музыку. Выпивали шот за шотом.

Даже Габриэла, которая призналась, что была в клубе всего два раза в своей жизни, выпивала, смеялась и отрывалась, как настоящий профи.

— Мы обязаны отпраздновать мой двадцатипятилетний юбилей именно так! — закричала Рианна и опрокинула очередной шот, тут же закусив долькой лимона.

Через три опрокинутых шота мы забыли, что такое закуска, и не могли остановить себя.

Я кружила на танцполе с пустым бокалом от самбуки или даже водки, я уже не помнила, как почувствовала на себе прожигающий взгляд. Оглядевшись, я заметила своих девочек, отжигавших на танцполе неподалеку от меня, и, пройдясь взглядом в сторону, я заметила вдали Донато с Валентино.

Они двое сидели в расслабленных позах на диванчике. Валентино смотрел куда-то в сторону, а Донато беспрерывно наблюдал за мной. Мой взгляд ушел в сторону, и у бара я заметила сидящих рядом с друг другом Витторио и Лоренцо. Они тоже наблюдали или, скорее, следили за своими женами.

Девочки, вероятно, тоже заметив своих мужей, оказались ближе ко мне, и мы образовали свой круг на танцполе среди других танцующих.

— Я видела наших мужей, — сразу же сообщила я.

— Похоже, они не продержались пару часов с детьми, — усмехнулся Рианна.

— Или они нам не доверяют и лично решили следить за нами, — вставила Бьянка с заплетавшимся языком.

— Они так сильно о нас переживают и заботятся, это даже возбуждает, — вдруг выдала Габриэла, что была, похоже, пьянее нас троих.

Неожиданно моей спины кто-то коснулся, и я вздрогнула, повернувшись, и уткнулась в грудь Донато, появившегося рядом со мной. Девочки тоже стояли со своими мужьями, о чем-то шепчась посреди танцующих.

— Могу я узнать, какой черт привел вас сюда? — уставив руки в боки и вскинув бровь, возразила я, глядя на Донато, сохранявшего спокойствие на лице.

Легкая ухмылка, такая манящая и соблазнительная, выдавала его.

— Разве мог я оставить тебя без присмотра, звездочка, — усмехнулся он и обвил мою талию сильными руками.

— Твоя двухлетняя дочь нуждается в большей защите, теперь она твой главный приоритет, — залепетала я, стараясь говорить серьезно, но алкоголь затуманивал разум, а я уже приближалась к Донато, чтобы овладеть его губами.

— Дети под присмотром нянь, тебе не стоит переживать, — последнее, что успел сказать муж, перед тем как я поцеловала его.

Сладкий, аппетитный вкус в моем рту заставил меня сильнее прижаться к Донато, чувствуя его горячее тело, которое я так желала прямо сейчас.

— Вы испортили день рождения своим приходом сюда, — когда мы смогли оторваться от поцелуя, сказала я.

— Могу ли я исправить это? — протянул Донато, подкрадываясь своими губами к моей шее и оставляя поцелуй мне за ушком.

Мое тело отреагировало в ту же секунду, и неосознанно я потерлась об пах Донато, ощущая его твердость.

— Не ставь меня в неловкое положение, Астра, — прорычал он мне над ухом и сжал мою талию, сильнее возбуждая меня.

Алкоголь развязал мое тело и язык. Я не могла контролировать себя и хотела только Донато сейчас в постели.

Лоренцо забрал пьяную Габриэлу, как и Витторио с Валентино уехали со своими женами по домам.

Оказавшись дома, я приняла душ и постаралась прийти в себя после выпившего алкоголя, пока Донато взял на себя подготовку ко сну дочери. Когда мы забрали ее из особняка, она уже успела уснуть по дороге и сейчас так же быстро уснет.

Муж вернулся в нашу спальню, когда я стояла в гардеробной, ища ночнушку. Пока я выбирала платье, которое надену на свое день рождения, перерыла все шкафы и теперь не могла ничего найти.

Донато присвистнул, когда зашел в гардеробную и обнаружил меня полностью обнаженной.

— Не думал, что ты уже ждешь меня, блаженный вид для моих глаз, — улыбнулся муж, подходя ко мне ближе.

Я повернулась к нему, смерившись, что не найду свою ночнушку.

— Хочешь меня сейчас, Донато? — протяжным голосом произнесла я, положив руку ему на плечо, когда он встал передо мной.

— Безумно сильно, звездочка, — хрипло зарычал он.

Я хотела поиграть с ним и, обойдя его, собиралась выйти, оставив ему голодный вид на мой зад, но он ухватил меня за запястье и притянул к себе резко и неожиданно.

В ту же секунду я оказалась прижатой к одному из светлых шкафов в нашей гардеробной комнате. Донато вцепился в мою шею, словно хищник, поймавший свою добычу, и оставлял влажные поцелуи на моей коже.

Ручки шкафа впивались в мою обнаженную спину, но я не обращала на это внимания. Рука Донато проскользнула по моей ноге вверх к бедрам и заставила меня раскрыть ноги шире. Его эрекция прижималась прямо ко мне через ткань брюк, но на моих складках оказались пальцы, скользящие и доставляющие невероятные удовольствия, проходившие по всему моему телу.

— Обожаю, когда ты всегда такая мокрая, Астра, — прохрипел он, опускаясь губами к моей груди. — Обожаю тебя везде.

Он лизал мои соски, наклоняясь ближе, а моя ладонь зарылась в его рыжих волосах, и я держалась, чтобы не направить его вниз к моей киске.

Когда Донато оторвался от моей груди, он резко схватил меня за ягодицы и поднял на руки. Я вцепилась в его губы, жадно целуя, кусая и вкушая их идеальный вкус.

Донато положил меня на кровать и стал на колени передо мной, избавляясь от своей голубой рубашки, а мои пальцы уверенно расстегивали его ремень и темные брюки. Он оказался передо мной полностью голым, и я, лежа на спине и сильнее раскрывая бедра, была готова принять его, но он лег рядом, облокотившись на спинку кровати и притянув меня на себя.

— Хочешь, чтобы я стала твоей наездницей? — хитро улыбнувшись, поинтересовалась я.

— Хочу, чтобы ты отсосала мне, — оскалился он и сжал мои ягодицы, заставляя втянуть воздух через рот. — И попробовать кое-что новое.

Я изогнула бровь в вопросе, а он заставил меня развернуться к нему спиной, но продолжать сидеть на нем. Донато открывался хороший вид на мой выпирающий зад, когда я наклонилась к его твердой горячей эрекции и взяла кончик в рот.

— Да, детка, — зарычал Донато, и его ладони погладили мои ягодицы, а потом большой палец проник к складкам и к клитору.

Я застонала, держа его во рту, и услышала гортанный стон Донато. Начиная сосать член Донато, я чувствовала, как его язык активно работает над моими складками и у входа, проникая в меня внутрь.

Ладони Донато гладили мои ягодицы, потом касались моих длинных распущенных волос, по которым он так нежно проводил пальцами, пока я опускалась к его яйцам, уделяя им внимание.

Когда я понимала, что не могу сдерживать стоны от того, как он умело лижет меня, я опустила его эрекцию, работая только рукой, крепко сжимая его основание, когда дрожь достигала всего моего тела. Я закончила от того, как Донато языком кружил у моего входа, а его пальцы терли мой бугорок нервов. Я сильнее прижималась задом к нему, чтобы чувствовать его больше. Чувствовать везде.

Донато довел меня до умопомрачительного оргазма, но я оставила его с синими яйцами. Поэтому слезла с него и, удобно устроившись, я закончила то, что начала. Но он все же не дал мне довести дело до конца, потому что, когда уже почти подходил к своему концу, притянул меня к себе и заставил оседлать его. Мы закончили вместе, свободно выдохнув.

Я положила голову на грудь мужа, пока он бережно поглаживал мое плечо.

— Я думал над кое-чем в последнее время, — радостно заговорил Донато.

— О чем же? — заинтересовалась я, подняв голову и посмотрев ему прямо в глаза.

— О втором ребенке.

Мои глаза расширились от удивления, и я замерла. Не было странно, что Донато первый заговорил о пополнении в семье. Он хотел детей и любил их всем своим большим добрым сердцем.

Я немного отстранилась от него, сев рядом. Не глядя ему в глаза, я начала говорить, надеясь не расстроить его своими следующими словами.

— Я понимаю твое желание, Донато, и я очень хочу подарить тебе второго ребенка, особенно если это мальчик, но я чувствую, что пока не готова ко второй беременности, — я тяжело выдохнула, вцепившись пальцами в белое одеяло, что укрывало наши тела. — Сейчас мне важно воспитать Марлен, будучи уверенной, что у меня хватит сил.

Муж придвинулся ближе и обнял меня, прижимая к себе.

— Последнее слово за тобой, Астра, и я никогда не буду давить на тебя в этом вопросе, но знай, что я всегда рядом и я буду помогать тебе во всем, — он оставил поцелуй на моей макушке, и в этот момент я чувствовала себя по-настоящему любимой.

— Когда я пойму, что готова, мы обязательно вернемся к этому, — улыбнулась я. — А теперь мне стоит отыскать свою ночнушку, а тебе одеться.

Я не просто так это сказала. Марлен часто приходила в нашу спальню под утро, ложилась рядом с нами и засыпала между нами на некоторое время. Так было и в это утро.

Повернувшись на правый бок, я увидела дочь, лежащую между нами и прижимавшуюся спиной к груди отца, пока тот обнимал ее одной рукой. Они сладко спали, а я наблюдала за ними через полуприкрытые веки и как рыжие волосы Марлен спутались и закрыли лицо Донато.

— Донато.
Одиннадцать лет спустя.
(2039 год)

Наша гостиная сейчас напоминала музей, а главным экспонатом был наш сын, лежавший в люльке. Астра сидела на диване рядом с ним, не переставая покачивать кроватку, а Габриэла, Бьянка и Ри сидели по обоим сторонам, беспрерывно наблюдая за агукающим Эзио. Дети столпились вокруг кроватки, с интересом изучая малыша.

Этот ребенок уже в первую неделю своей жизни стал центром внимания, не прилагая для этого никаких усилий.

— Жаль, что он не скоро сможет играть с нами, — разочарованно вздохнул Вэнни.

— Когда он достигнет твоего возраста, тебе будет столько же, сколько мне, и тебе будет уже неинтересно играть с ним, — заявила Долорес.

Бьянка поспешила приглушить ее язвительный нрав, а Вэнни отреагировал, как и всегда, высунутым языком. Долорес повторила его действия, и вмешался Витторио, что сидел рядом со мной за кофейным столиком у второго дивана и попивал виски. Лоренцо усмирил сына строгим взглядом.

Им часто приходилось успокаивать своих детей, что частенько выходили из-под контроля, и им стоило проявлять немного строгости, однако нам с Астрой никогда не приходилось переживать за поведение нашей дочери.

Она была спокойной и тихой. Я был рад, что моя дочь, любимая la mia anima, сдержанная и осторожная моментами. Казалось, она та, кто не принесет сюрпризов в будущем, и мне можно будет не переживать за нее. По крайней мере, очень сильно, как я бы переживал за Долорес или Аланию, моих племянниц, которые вечно во что-то влезали, и за ними нужен был глаз до глаз.

Надежда была на то, что Эзио, мой сын и наследник, не будет вечно искавшим на свою задницу приключений парнем.

Я следил за тем, как Марлен стояла ближе всех у кроватки своего брата и с улыбкой смотрела на него. Вдруг Вэнни потянулся к маленькому Эзио, но Марлен вовремя остановила его.

— Будь осторожнее, пожалуйста, — спокойно, но с явными нотками защиты произнесла она.

Я не смог не улыбнуться, наблюдая за дочерью, как она защищает своего младшего брата, и видя, каким замечательным человеком она растет. Я гордился своими детьми, и они были лучшим в моей жизни.

Оторвав взгляд от детей, я взглянул на жену, что поймала мой взгляд в этот момент. Со всей своей любовью я смотрел на нее и благодарил за то, что именно она дарит мне это незримое счастье. Астра — та, кто спас меня, кто помог мне и кто всегда останется рядом со мной. В самые знойные и плохие дни она — мой свет, моя звезда на этом жизненном пути. Звезда, что горит рядом со мной, идет по этому темному пути и ведет только к счастью и гармонии.

Я вечно страдал и переживал за тьму внутри меня. Но дети и Астра. Они лишили меня всего этого. Рядом с ними у меня не оставалось и капли всего того, что связано с убийствами и насилием. Однако они же могли вызвать во мне эту тьму, если их обидят или как-то навредят им. Тогда я разбужу всю тьму внутри себя и уничтожу ей того, кто посмел тронуть моих детей и жену. Я поклялся себе в этом.