В руках монстра

  — Довольно давно в Сицилийской мафии была традиция очищения сбежавших жен. Даже если побег не удавался — это считалось угрозой авторитету, — холодный взгляд и абсолютно спокойный голос, пока руки играли с одной из девичьих прядей, пугал Ясмин до дрожи, — Женщину не просто возвращали домой — её «очищали». При всех. С пролитием её крови.

Дионис замолчал, разглядывая напуганное лицо будущей невесты с усмешкой. Он потянул за прядь, притягивая её ближе.

— Но так как ты ребёнок, я не буду столь жестоким и слегка изменю церемонию — к примеру, просто подвал, — после этих слов дверь водительского сиденья с громким хлопком захлопнулась, заставив Латицкую вздрогнуть.

— Предлагаю вариант с тёплым душем, пледом и терапией, но, увы, никто не поддержит. Демократия, чёрт побери, — Костя с улыбкой развёл руками и посмотрел на резиновую уточку на коленях девушки, — Хотя, представь: ты, тьма, подвал — и вот она, твоя новая подружка мадам Крякель. Станет отличной собеседницей, когда рассудок начнёт шататься. Если не заговоришь с ней к третьей ночи — ты не из наших.

— Ты шутишь...? Думаешь, я стану говорить с игрушкой?! Я ведь должна быть женой, а не сумасшедшей с уточками!

На возмущение невесты Дионис с Костей расхохотались.

— Жен может быть много, а вот безумных, болтающих с игрушками — единицы, — хохотнул Сатана.

Ясмин тихо застонала, закрыв лицо рукавом. Мужчина, державший её, осторожно оттянул ткань.

— Не думай, что это тебя спасёт, — прошептал на ухо, — мадам Крякель теперь всегда с тобой.

────────    ⌬    ────────

Когда машина остановилась около дома, то Ясмин тихо дремала. Дионис разглядывал резиновую уточку.

— Где ты их нашел вообще?

— У меня сестра младшая их обожает, вот мама и просила купить парочку, а я заказал случайно целый пакет.

Сатана усмехнулся и с девушкой на руках вышел, на что она слегка приоткрыла глаза.

— Мы уже приехали? — раздался тихий сонный голос из-под рукава кофты.

— У тебя есть время еще подремать.

Мужчина занес свою будущую невесту к себе в комнату, положив на постель, а сам отошел к шкафу. На одной особенной полке он нашел наручники, веревку и кляп.

Находясь в полусне Ясмин не поняла, что на её ноги и руки цепляют мягкие наручники. Когда чья-то рука легонько надавила на губы, заставив их приоткрыться, она распахнула глаза, пытаясь вырваться, но уже было поздно. Дион ловко закрепил ремешок на голове, заставляя небольшой шарик крепко держаться во рту, оставляя его открытым.

— Почему я раньше не подумал всунуть тебе кляп? — мужчина стоял напротив, словно художник над мольбертом. Когда девушка попыталась отползти, то он тихо приказал, — сиди.

Ясмин решила не слушать приказа и поэтому резко спрыгнула с постели, хватая торшер с угла комнаты.

— Ты действительно рассчитываешь, что сможешь остановить меня торшером? — Дионис склонил голову, подняв вопросительно бровь, — Ах да, забыл, ты вряд ли сможешь ответить членораздельно. Что ж, хочешь играть — сыграем.

Сатана сделал стремительный шаг вперёд, Ясмин, перепрыгнув через кровать, метнула в него торшер, распахнула дверь и бросилась прочь.

— Думаешь, я не запер входную дверь? — прозвучало ей вслед. — Ладно... сыграем в кошки-мышки.

Мужчина не торопясь спустился вниз и зашёл в кабинет. Он включил компьютер и на двух мониторах стал отслеживать каждый шаг невесты. Видел каждую попытку к бегству через окна или двери — всё оказывалось бесполезно.

Когда он заметил, как девушка юркнула обратно в его спальню — на лице расползлась хищная улыбка.

— Попалась.

Дион вышел из кабинета и бегом направился в спальню. Он не скрывал свои тяжелые шаги, наоборот даже специально сильнее наступал, чтобы повысить страх жертвы и адреналин в её крови, так она точно выдержит все его замыслы.

— Ты даже не представляешь, как утомительно тебя ловить, — произнёс Дионис, стоя в дверях словно тень. Его спокойствие леденило кровь.

Он вошёл, тихо закрыл за собой дверь. В руке — ремень.

— Думаешь, побег — это сила?

— Это единственное, что отличает меня от мебели, — прохрипела она. Губы потрескались. Голос надорван, но взгляд горел.

— О, ты не мебель, Ясмин. Я это докажу. Психологи говорят: человек ломается не от боли, а от бессмысленности. А ты... ты упорно демонстрируешь характер. И это раздражает. Я хотел ограничиться мягким наказанием, но сейчас вижу — разговаривать уже бессмысленно.

Дионис резко схватил её за руку, проигнорировав сопротивление, и перетащил к кровати, уложив на колени.

Она рванулась, пытаясь ударить, за что получила сильный шлепок. Потом ещё. Изо рта вырвалось глухое мычание.

— Что, что? Я ублюдок? Скотина? — с ухмылкой продолжал Сатана, ласково поглаживая пострадавшее место. — Такой у тебя будет муж.

С размаху он нанес еще один удар, в уголках глаз стали собираться слезы. Ясмин зажмурилась и громко завизжала от следующего удара.

— Давай так, я снимаю кляп, ты даешь обещание никогда больше не пытаться сбежать и я оставляю тебя в покое. Договорились? — одной рукой мужчина расстегнул ремешок, после сразу же схватив жертву за волосы, дернул голову на себя, — Договорились я спросил?!

— Можешь хоть убить меня, но я никогда не буду ничего обещать такому ублюдк, как ты.

— Ммм... из твоего маленького ротика, даже «ублюдок» звучит чертовски сексуально, — с удовольствием протянул, нанося еще одним удар.

Дионис переместил свою руку на хрупкую шею, вдавливая голову в постель, второй он быстро снял ремень, удобно взял его и слегка замахнувшись ударил по заднице.

— Попробуем так, я хочу посмотреть насколько быстро ты сдашься.

— Ты не получишь тех слов, что хочешь. Можешь зарубить себе это на носу!

— Если я не получу от тебя обещания, то я вживлю тебе под кожу чип и выбью свое имя у тебя на лбу. Хотя может сначала мне стоит прикоснуться к тебе немного по-другому? — мужская рука скользнула между крепко зажатых бедер, едва проводя по киске.

— Не смей! — закричала Ясмин и попыталась вырваться из рук мужчины.

— Я не хочу слышать от тебя ничего кроме «я обещаю тебе, Дионис, что никогда больше не буду пытаться сбежать и навсегда я твоя» — ответил Сатана, снова ударив девушку по ягодице.

— Чтоб ты сдох!

— Как скажешь, Жасмин. Учитывай только, в любом случае ты сдохнешь вместе со мной.

За каждым ударом следовал тихий всхлип девушки, Дионис отложил уже ремень, чтобы не оставлять раны на заднице своей невесты, ему было достаточно лишь сильных покраснений. Он видел как измоталась спустя минут 20 Ясмин и насколько сильно охрип её голос.

— Ну что ж, даю последний шанс, что ты хочешь сказать своему мужу?

— Я не буду пытаться сбежать, — тихо выговорила девушка, — я просто зарежу тебя во сне.

— Чшшшш... не стоит говорить человеку о своих планах. Знаешь, никому еще не удавалось даже маленькую царапинку мне оставить, посмотрим, что сможешь ты.

Сатана переложил невесту на подушку, накрыл одеяло, наручниками приковал к кровати, зная, что у Латицкой уже не осталось сил сопротивляться.

— Я не вещь. И ты не бог, — с трудом выдавила Ясмин.

— Ты удивишься, сколько богов создаёт страх, — тихо сказал он и встал. Повернулся к ней спиной. — Но знаешь, за это тебя можно даже уважать.

Она молчала. Дышала хрипло.

— Завтра, когда будешь сидеть за столом в прекраснейшем платье, вокруг будет куча людей, прессы, ты должна сиять. Ты скажешь: «Да, я согласна».

— Или плюну тебе в лицо, — прошептала она.

— Если так, то ты увидишь, как выглядит ад, созданный на заказ, — он подошёл ближе, наклонился. — Но я надеюсь, что ты умнее. Потому что мне нравится смотреть, как ты дерзишь, даже связанная. Спи, — прошептал он. — Завтра мы снова станем влюблённой парой. А пока... привыкай к своей роли. Надеюсь мне не прийдется прибегать к наркотикам.

                ────────    ⌬    ────────

— Дион, тебе Стефано хочет услышать. Влюбился небось, — позвал друга Костя, как только спустился на кухню к Сатане.

— Божечки, он в меня? У меня уже сердечко из груди выпрыгивает, — Дионис изобразил великое счастье на лице, приложив руки к груди, — давай сюда телефон.

Костя с улыбкой протянул телефон, включив перед этим микрофон.

Дионис поднёс телефон к уху. Голос Стефано прозвучал сразу, чётко, без лишнего дыхания:

— Дион. Ты нужен здесь. Сейчас. — тон не допускал обсуждения.

— Это приглашение или приказ? — лениво протянул Дионис, но уже жестом дал Косте понять, что он едет и прямо сейчас.

— Если бы я хотел, ты бы уже был здесь без вопросов. Не тяни, — трубку зло бросили с той стороны.

— Всё, дорогой Костя, если я не вернусь — сожги дневники и подари мой винтажный пиджак в музей моды.

────────    ⌬    ────────

Дверь особняка Стефано открыли без слов. Охрана молчала — взгляды тяжелые, оружие не на виду, но ощущалось.

Стефано ждал его в кабинете. Он стоял у окна, спиной к двери. Тёмно-серый костюм сидел безупречно. Свет от лампы ложился под углом, подчеркивая линии лица — лицо человека, который за одну жизнь прожил несколько, и в каждой был на вершине.

— Садись, — бросил он, не оборачиваясь.

Дионис молча сел. Стефано повернулся, в глазах была холодная оценка. Не раздражение, не страх — контроль. Он бросил на стол тонкую папку.

— Посмотри.

Дионис приоткрыл — бумаги, имена, схемы, метки слежки. Один из листов с вложением: фотографии, некоторые знакомые, другие — подозрительно незнакомые. Он уже почти перевернул, как взгляд зацепился за строчку: «Стефано Верресе. Связь подтверждена. Потенциальная утечка. Контроль потерян?»

Он не шелохнулся. Просто тихо вдохнул, а Стефано уже подошёл ближе, наклонился, упёршись руками в стол. Голос теперь был тише, но от этого ещё страшнее.

— Понимаешь, почему ты здесь, Дионис? Это не игра. Это не влюблённые взгляды и не твои любимые драмы. Я дал тебе это не потому, что доверяю. А потому, что мне нужно знать — на чьей ты стороне.

— Если я скажу на твоей?

Стефано смотрел в упор. Несколько секунд тишины, в которых решалась судьба.

— Тогда докажи это.

Дионис медленно закрыл папку и усмехнулся.

— Ох, Стефано... Ты не представляешь, как вовремя ты это сказал.

— Я всё представляю, — резко сказал Стефано. — И ты тоже представь. Потому что следующая ошибка будет последней для тебя, он выпрямился и обошёл стол, шаги были ровными, уверенными, как у человека, привыкшего к власти и к тому, что каждый приказ исполняется до последней запятой.

— У тебя будет один шанс доказать свою сторону.

Он достал с полки ещё одну папку, тёмную. Бросил на стол рядом с первой. Дионис молча раскрыл её. На первом листе — фотография мужчины лет сорока. Под ним —Владимир Оссов. Далее — досье: бывший финансист, теперь — скрывающийся информатор, передавший неизвестным структурам данные о схемах Стефано. Угроза прямая.
Ниже — адрес. Фото его жены. И сына.

— Он перешёл линию, — холодно произнес, смотря на фотографию через спину Сатаны — Проблема не в том, что он слил информацию. Проблема в том, кому. У него есть флешка. Он должен был передать её вчера. Не передал. Боится. Прячется.

Дионис смотрел на фото, не меняясь в лице.

— Мне идти к нему?

— Да. Найти его. Забрать флешку. А дальше... — Стефано замолчал на секунду, — сделай с ним то, что сделал бы я. Если, конечно, ты действительно на моей стороне.

— Дионис, пойми. Это не просто проверка. Это — твоя инициация. Либо ты играешь со мной на равных, либо ты — очередная моя ошибка, которую я не распознал раньше.

Дионис поднял взгляд. В глазах всё ещё плясала искра иронии, но уже с оттенком чего-то другого. Словно он вспомнил, что сам умеет быть опасным.

— Если я принесу тебе флешку и его кровь на руках, ты поверишь мне?

— Нет, — спокойно ответил Стефано. — Но я перестану сомневаться. А это, как ты знаешь, почти одно и то же. Он выпрямился, бросил взгляд на часы.

— У тебя двадцать четыре часа. Машина ждёт у парадной. Оружие — в бардачке. Инструкции — в конверте.

— А если я сделаю это по-своему? — поднимаясь спросил Дионис.

— Можешь даже не открывать конверт, мне плевать. Важно, чтобы завтра эта чертова флешка лежала у меня на столе.

Сатана взял папку, не оглядываясь, направился к выходу.

— Дионис, — окликнул уже в спину.

— М?

— Если соскочишь — я тебя найду первым. Но убивать не стану. Просто отдам тебя тем, кому ты интересен. Слишком много людей задают вопросы о тебе.

Дионис на секунду остановился. А потом улыбнулся

— Знаешь, Стефано... ты почти заставляешь меня поверить, что это любовь.

В коридоре за ним тихо закрылась дверь, и дом снова наполнился тишиной — густой, как затяжная ночь перед выстрелом.