Он - ее вирус, а она - его наркотик
6 месяц спустя.
Прошло шесть месяцев, и на календаре уже стоял конец июня. Ева наконец-то смогла освободиться от учебы и университетских забот, как и Гриша. Совсем недавно парень успешно защитил свой диплом, так же как и Даша с Глебом. У Глеба, правда, возникли небольшие сложности в процессе защиты диплома, но ему удалось справиться с ними. После этого все они решили провести время на природе. Для этого они взяли, личного шофёра в роди — Серафима, а также личного диджея, в роли — Ани.
Сначала Серафим страдал, так как знал, что если будет за рулём вряд ли ему удастся выпить... Точнее вообще не удастся. Но, когда Ева сказала, что тоже не будет пить, Серафим немного поуспокоился. Остальные собирались пить, обещая выпить немного.
Вытянув, и разложив раскладной стол, и пару раскладных стульев, парни ушли возиться с мангалом и шашлыком. А девушки, остались нарезать овощи, хлеб и разводить соус. На улице уже был вечер, но солнце ещё не ушло за горизонт и грело их, ветер же был немного прохладным. Место они выбрали отлично рядом речка, лес, тихое спокойное место, спрятанное от глаз людей.
— Как же хорошо, — проговорила Дашка, поднимая голову к небу, ветер тихонько трепал ее волосы, обдавая прохладой. Она раскинула руки в сторону, наслаждаясь солнцем и прохладным ветром.
— Дааа, свежий воздух, речка, лес! Красота! — поддерживающей проговорила Ева, за эти полгода она очень сильно сблизилась с Дашей. Они много общались, часто гуляли и Ева почти поселилась у нее дома. Глеб перестал удивляться, увидев Еву на кухне. — Ань, ты чего так приникла? — Она молчала, пока не включила музыку на колонке. Такую, что нравилась всем, как раз из подборки 90х, 00х.
— А я уезжаю в конце лета, — говорит Аня, аккуратно убирает волосы в сторону, чтобы ветер меньше их трепал. Даша и Ева уставились на нее, ожидая, услышать, что она скажет дальше, — к родителям, буду учиться там... — родители Ани недавно перебрались в новый город, и только, только там все обустроили.
— Почему так? Что-то случилось? — взволнованная слова подруги, говорила Даша.
— Нет, все хорошо. Просто хочется быть поближе к родителям, — пожимая плечами отвечает Аня, и на какое-то время девушки замолкают. Каждый вспоминает своих родных, и то насколько близко или далеко они находятся. — Я буду вам звонить, писать и приезжать, так что не думайте, что отвяжитесь от меня так просто! — вдруг, сквозь слезы говорит Аня. До этого ей не было так грустно расставаться с этим городом, с университетом и подругами тоже. Но стоило им об этом рассказать, как ком подступил к горлу, а в глазах застыли слезы.
— Мы и не рассчитывали! — увидев слезы подруги, Ева не смогла сдержать своих слез. И вот Ева уже обнимает ее, так крепко насколько могла, пока по щекам медленно катились солёные слёзы.
— Вы чего? — уже еле-еле сдерживая слезы, Даша говорила дрожащим голосом.
Они обнимались и просто обменивались совместными воспоминаниями. За эти полгода, они очень хорошо сблизились, а теперь им приходилось расставаться. И эту разлуку, что им ещё предстояло пережить, они мысленно прогоняли, мол нет, до этого ещё далеко. Успокоились, они только когда парни пришли с первой порцией шашлыка. Тогда на их лицах заскользили улыбки, а глаза отдавали блеском после слёз.
— Что за повод для слёз? — интересуется Глеб, обращаясь сразу ко всем девушкам.
— Это женские тайны, — с улыбкой отвечает Анька. Она сейчас не хочет продолжать разговор о грядущем переезде, изменении города, а также о новом месте жительства и университете.
— Понял, — коротко отозвался Глеб и вместе с Серафимом ушёл к мангалу, прихватив две бутылки пива. Гриша ещё крутился тут снимая мясо с шампуров.
— У вас точно все в порядке? — для уверенности спрашивает Гриша, и обводит их взглядом.
Аня, улыбнувшись, кивнула, а Даша, задумавшись, смотрела в даль.
— Да, все в порядке, Гриша, — сказала Ева, шмыгнув носом, а после подошла к нему и поцеловала его в щёку. Гриша при этом широко улыбнулся, был доволен, как кот, который наелся сметаны. После этого, взяв шампура, он ушел обратно.
Играла музыка, были слышны разговоры, дожарив шашлык парни ещё долго не убирали мангал. Напротив, стол и стулья были перенесены ближе к мангалу, от которого исходило приятное тепло. Потом, один из гениев, предложил нырнуть в речку. Серафим предложил, а Гриша и Глеб его поддержали. И пока девушки наблюдали за их бурзаньем с берега, парни бесились в воде. А потом и вовсе... Гриша схватил Еву за ноги, и закинув на плечо унес в воду. Даша и Аня просчитав их действиями стали убегать и в конце концов было просто обрызганные.
Ева же промокла полностью благодаря Грише. Они стояли вместе в воде, подальше от всех, обнимались и целовались. Внутри у них царила неразбериха, и чувства, которые они испытывали друг к другу, становились всё более невыносимыми.
— Эй, ребята! — громко позвал Глеб. Когда губы Евы и Гриши разомкнулись, девушка встретила весёлый взгляд парня, при этом потянувшись рукой к его волосам. Гриша, в свою очередь, улыбался, позволяя своим рукам бродить под её одеждой. — Вы идёте? — снова крикнул Глеб.
— Подожди минутку, Глеб! — воскликнула Ева, снова поцеловав Гришу, но на этот раз быстро и легко, словно дразня его. — Пойдём, нас уже ждут, — сказала она, нежно проведя ладонью по его лицу. Он был так прекрасен, и она так сильно любила его.
Ребята уже выбрались из воды и разместились рядом с мангалом. Глеб вновь разжег огонь, чтобы девушки могли высушить свои мокрые вещи. И как раз в это время Гриша и Ева вышли из воды. Так они ещё долго сидели у мангала, болтали. У Ани и Даши, одежда высохла почти сразу, а вот Ева уезжала в сырой одежде. На часах стукнула 5 утра, когда ребята уезжали домой, и только в 6:34 каждый из них, наконец добрался до своей постели.
— Как насчёт того, чтобы съездить к моим родителям? — спрашивает Ева, прижимаясь к Грише. Парень, поправляет одеяло, а затем покрепче прижимает к себе девушку. Носом она утыкалась ему в шею. — Мы давно у них не были... — шепчет девушка, позевая.
— Давай завтра об этом поговорим, — уже дремая отвечает Гриша, и после своих слов сразу засыпает, да и Ева вслед за ним.
Оставалось лишь гадать во сколько они встанут утром, да и утро ли это будет, быть может обед, или даже вечер. И в эту ночь, Еве вновь снился кошмар. В этом кошмаре, Ева бежала за Гришей, он не останавливался, казалось, что лишь прибавляет скорость. Догнала его Ева, лишь у обрыва, где он и остановился. «Гриш, пожалуйста, хватит! Прошу, Гриша!» — кричит девушка, глядя ему в спину. Он не поворачивает, не реагирует, застыл и смотрит вниз обрыва. «Хватит, скажи, что все это неправда! Гриш, Гриша!» — уже навзрыд кричала Ева, медленно опускаясь на землю. Боль была нестерпимой, она упала, прижимая руки к груди. Плакала и не могла остановиться, а парень не слышал ее. Не слышал ни слов, ни ее слёз. Смотрел вниз.
«Гриша, я прошу тебя...» — слезы исчезли, голос стал тише. Ева поднялась с земли и вытирая щеки, направилась к парню. Но остановилась в шаге от него. «Гриша, скажи, что это ложь!» — просит девушка, и тянет к нему руку. Какое-то мгновение, и Ева оказалась спиной к обрыву. Сама не поняла как это получилось, и все же она умоляла его, плакала и поглядывала вниз обрыва. Пока, ноги ее не соскользнули с обрыва. С криком, Ева стала падать в бездну, видя как парень тянет к ней руки. Но ухватиться ей не получается...
Ева просыпается, от того, что Гриша трясёт ее за плечи. Щеки и глаза ее мокрые, вся она мокрая. Смотрит по сторонам, осознавая, что все случившееся лишь сон. А Гриша выдыхая, прижимает ее к себе. Слишком сильно она его напугала.
— Ты меня напугала, катастрофа, — произнес Гриша, крепко обнимая девушку. Он оказался в замешательстве, не зная, как поступить, когда услышал её тихий шёпот и заметил её слёзы. Когда же она начала громко кричать, он понял, что необходимо срочно разбудить её. — Кошмар?
— Да, — шмыгает Ева, тяжело дыша. Вытирает слезы, но они все равно градом катятся по ее щекам.
— Ну, ну, все хорошо, — Ева сильнее вцепилась в его футболку, сердце колотилось слишком сильно. Ева не понимала, чего напугалась больше, почему ее так сильно окутало чувство паники, и тревоги. Напугало ли ее падение или же действия и слова обращённые к парню... — на самом деле все хорошо. Я пойду сделаю тебе чай, а ты сходи, умойся, ладно?
Ева кинулась и даже первая поднялась с кровати игнорируя то что в глазах резко потемнело. Поплелась в ванную, умыла лицо и кажется, что стало получше, легче дышать, да и паника понемногу уходила. Пришла на кухню к Грише и тихонько уселась на крайний стул. На часах было около 2х часов дня, когда им пришлось подняться с постели и все это из-за кошмара.
Поставив кружку с горячим чаем на стол, Гриша нежно провел ладонью по голове Евы, поглаживая её волосы, а затем наклонился и поцеловал её в макушку. Его действия, позволили Еве расслабиться и успокоить. Пока Ева пила чай, Гриша хозяйничал в спальне.
— Родная, ты, кажется хотела к родителям, — говорит Гриша, принося кое-какую посуду из комнаты. Ева подняв на него глаза, кивает. — У меня в эту субботу и воскресенье выходной, можем поехать в пятницу вечером...
— А в воскресенье вечером домой? — спрашивает Ева, в субботу и воскресенье, у нее всегда выходной. Детский лагерь работал с понедельника по пятницу с 9:00 до 17:00, а по понедельникам с 8:30.
— Ну да, так что?
— Поехали, — улыбнувшись говорит Ева и поднимается к парню, чтобы поцеловать его в щеку.
Сегодня у них совпал выходной, что стало отличной возможностью провести время вместе. На сегодняшний день, у Гриши был взят отгул. Завтра уже понедельник, и как Еве, так и Грише предстоит снова вернуться на работу. Если работу Евы можно охарактеризовать как летнюю подработку — она будет учиться ещё один год, — то работу Гриши нельзя. Несмотря на то, что он временно трудится не по своей специальности, он активно ищет подходящую работу в своей области. Чтобы не оставаться без дела, он работал там где его взяли.
— Что будем сегодня делать? — спрашивает Ева, когда парень прижимает ее к себе спиной. Такое случалось не так часто, чтобы они могли вместе провести целый день. Выходные Гриши выпадали на середину недели, когда Ева работала в детском лагере. — Нужно убраться в доме, съездить за продуктами, мусор вынести... Столько дел, а хочется...
— А хочется поваляться, — шептал Гриша, и Ева была с ним полностью согласна. Ощущение, что она вообще не спала в эту ночь, не отступало.
— Как насчёт того, чтобы сделать все дела, а вечером погулять? — спросила Ева, повернувшись к парню лицом. Гриша, притворяясь, что размышляет, на самом деле был готов согласиться на всё, лишь бы провести время с Евой. Поэтому расплывшись в улыбке, кивает, а затем затягивает Еву в поцелуй. И каждый их поцелуй, был другим, где-то более нежным, где-то более страстным... Но от каждого кружилась голова. — Как вижу, ты согласен на всё! — прошептала Ева, запуская руку в его волосы, как же ей нравилось лохматить его.
— Конечно, — коротко отвечает парень, улыбка не сходила с его лица.
И Ева тоже улыбается. Даже больше, когда он улыбался, Еве тоже хотелось улыбаться. А когда смеялся он, хотел смеяться и ей. Гриша злился, и Ева начинала раздражаться и злиться. Их эмоций и чувства становили идентичными, оставалось надеяться, что их любовь не потопит, не задушит, не надоест. Потому что они два самых ужасных состояния.
Он — ее вирус, а она — его наркотик. Умереть, от неизлечимой болезни, и сгнить от передоза. Но любить, любить так сильно, на сколько могло любить сердце. Дорожить, словно это самое дорогое, что есть у них. Заботиться и не оставлять, обещать и выполнять. Любовь для них было всем, и главной задачей было не потерять эту любовь. Без любви, каждый из них, казалось, мог погибнуть.
***
На выходных они все же выбрались к родителям на дачу. И поздно вечером в пятницу они приехали к Анне Викторовне и Вячеславу Михайловичу. За лето это была их первая поездка, и третья, по счету за всё время. Первый раз они приехали в середине января, второй на майских праздниках. И Гриша достаточно хорошо ладил с родителями Евы, помогал ее отцу и они часто зависали в гараже. Гриша нравился родителям Евы, и они этого не скрывали.
— Мои вы хорошие, — радостно проговорила Анна Викторовна, обнимая и целуя в щеку сначала Еву затем Гришу. — Ужинали?
— Да, мам, — говорит Ева, Гриша помогаете снять куртку, после чего аккуратно вешает ее на вешалку. — Честно, я бы сейчас спать завалилась...
— Может быть чай попьём, а потом на боковую? — предлагает Вячеслав Михайлович, и Ева быстро переглянувшись с Гришей, согласно кивает.
Отец Евы и Гриша перемещаются в гостиную, пока Ева с мамой готовят чай и просто разговаривают. Ева нарезала пирог, который мама приготовила специально к их приезду, а Анна Викторовна готовила чай. Еве грело душу то, что Гриша и ее отец, спокойно беседуют в гостиной, что папа не раз отзывался хорошими слова о Грише. «Хороший парень, повезло тебе! Ты держись его.» — сказал как-то раз ей Вячеслав Михайлович во время телефонного разговора. Ева улыбнулась, вспоминая слова папы.
— У вас всё хорошо? — спрашивает мама у Евы, пока ищет поднос на котором можно было бы перенести чашки с чаем.
— Лучше некуда, — весело отвечает девушка. И не врала, действительно все было очень хорошо, от чего иногда казалось, что это сон. Самый сладкий сон. — Почему ты так спрашиваешь?
— Интересно, да и переживаю немного, — пожимая плечами говорит Анна Викторовна, — не ссоритесь?
— Мам, ну что за вопросы? У нас все хорошо. Ссоримся, конечно, как все нормальные люди, но ссоримся по пустякам... Почти сразу миримся, — говорит Ева слегка напуганная странными вопросами матери. Внутри образовывалось чувство тревоги, словно теперь после этих слов будет что-то плохое. — Работает, гуляем, делим домашние обязанности... Все, как всегда, хорошо.
— Я рада за вас и очень хочу, чтобы вы были вместе до конца. Вы очень хорошо подходите друг другу.
— Я тоже хочу быть с ним до конца... Мам, я его люблю, — опускаясь на стул, тихо, еле слышно произносит эти слова девушка. Не так часто удавалось поговорить по душам, то нет время, то им никак не приехать, то слишком много лишних ушей. — Очень сильно, мам. Ты знаешь, как внутри все мечется, когда он рядом? — на глазах от чего-то проявляются слезы. Ева улыбается, глядя на маму и внутри все рвётся. Давно не приходилось говорить о том, что внутри. — И сердце так бьётся быстро, и мысли сбиваются. Хочу сказать, как сильно люблю, что чувствую когда он рядом и не могу! Представляешь, мам, смотрю в его глаза и просто тону.
— Не стоит так сильно нырять в любовь, — проведя ладонью по голове дочери, говорит Анна Викторовна. Хотела, чтобы дочь наконец была счастлива, чтобы не было больше никаких проблем. Только боялась, что пойдут они на дно со своею слишком сильной любовью. Да у них была настоящая, искренняя любовь, правда казалась нереально сильной, даже похожей на болезнь... И Анна Викторовна, боялась, что они вскоре начнут наносить друг другу вред. Такую же сильную боль, как была их любовь. — Пожалуйста, не душите друг друга любовью...
На кухне вдруг появился отец Евы, что прервало их разговор по душам.
— Ну чего вы тут застряли?! — спрашивает он выглядывая из-за угла.
— Уже идём, пап, секунду, — пряча слёзы говорит девушка, и аккуратно выкладывает пирог на тарелку. А мама составляет чашки на поднос.
И следующий час они болтают, пьют чай и едят пирог. Не могут перестать говорить, каждый желает поделиться последней новостью. И казалось, что от разговора и слов матери не осталось и следа... Но и разговор и ее слова осадком осели в душе Евы. И всю ночь Ева не могла уснуть, думая над сказанным ее мамой. Пока тревога в ритме с сердцем билось у нее под грудной клеткой. Пока Гриша крепко обнимал ее, сопел и видел сладкий сон. Ева переваривала сказанное, слушая как бьётся внутри тревога, как рушиться надежда на хорошее... Медленно, мысль за мыслью, но она убивала себя этой ночью.
А утром, понимает, что бессмысленно и прогоняет все мысли прочь, заставляет надежду вновь воздвигнуть стены и держаться... Но тревога остаётся внутри, и всего на время затихает, чтобы после разразиться ураганом.
— Ты чего такая вялая? — спрашивает за завтраком мама. Из-за того, что всю ночь Ева не спала и заснула уже утром за 2 часа до того, как ее разбудили, выглядела она не очень.
— Не выспалась просто, — тихо отвечает Ева, краем глаза замечает что и Гриша так же взволнованно смотрит на неё. —Все в порядке, — говорит она уже глядя на парня.
— Быть может, тогда отлежишься? — поставив на стол тарелку с блинами говорит Анна Викторовна. А Гриша аккуратно берет Еву за руку, поддерживая ее маму. — На огороде мы и сами справимся, ты полежи...
— Я же сказала, я в порядке! — бросив это Ева, встала из-за стола и ушла с кухни, оставив маму с Гришей. Сегодня она казалась слишком нервной. Девушка выскочила во двор и пошла в сторону сада, там всегда тень и тишь.
— Гриш, что это с ней? — когда они остались вдвоём решила спросить Анна Викторовна.
— Понятия не имею, вчера ещё все было хорошо, — помешивая ложкой сахар в кружке, говорит Гриша. Ни аппетита ни настроения, все улетучилось вместе с Евой.
— И часто такое с ней? — не унималась мама, Гриша пожимает плечами. Может быть и было пару раз, ему что теперь считать когда Ева нервная, а когда просто раздраженная?
— Спасибо за завтрак, я пойду дяде Славе помогу, — поднимаясь из-за стола говорит Гриша, что не притронулся ни к чаю, ни к еде. Анна Викторовна тяжело вздыхает провожая парня взглядом.
— Неужели, это все из-за моих слов? — спрашивает она пустоту, не хотелось быть причиной какого-нибудь разрушения.
Ева убежала в сад, и отсидела там следующий час. Пока Гриша помогал ее отцу, она обняв ноги сидела под одной из яблонь и просто смотрела на природу вокруг. Старалась избавиться от навязчивых, тревожных мыслей, иногда получалось, а иногда они просачивались и доводили ее. Гриша с папой чинили теплицу, а Ева присоединилась к своей маме и стала помогать полоть огород.
— Давайте пообедаем? — вдруг говорит Анна Викторовна, и Гриша и Вячеслав Михайлович согласно кивают. Одна только Ева не хотя качает головой.
— Вы идите, я не хочу, — продолжая полоть клубнику, говорит девушка. Мама хочет что-то ещё сказать, но молча уходить домой.
— Евка, что у тебя произошло? — спросил Гриша, оставаясь с Евой, когда её родители уже ушли домой. Он легко взял её за руки, чтобы она отвела взгляд от земли. — В чем дело?
— Все хорошо, Гриш, я же уже говорила, — взглянув ему в глаза отвечает девушка. Но Гриша не верит ей, чувствует, что она врёт или просто говорит, но не всё. — Честно, все хорошо, я просто не хочу есть...
— Так не должно быть, родная, — говорит Гриша, осторожно отодвигая волосы от лица девушки. — Ты ведь утром не завтракала, а теперь отказываешься обедать. Если так продолжится, ты можешь упасть в голодный обморок.
— Не переживай, я не упаду, все будет в порядке, — тихо сказала Ева, потянувшись к нему и оставив лёгкий поцелуй на его щеке. После этого она вернулась к своей работе, продолжая полоть клубнику, тем самым дав понять, что разговор окончен.
Ужинать Ева все же согласилась, но ела совсем немного, так как мог заболеть желудок. Целый день не есть, а потом объесться вечером ни к чему хорошему точно бы не привело. И в эту ночь Ева засыпает сразу же, стоит ее голове коснуться подушки.
Воскресенье, проходит так же незаметно, как и суббота. С утра они работали на огороде, в саду и в теплице. Ближе к вечеру Вячеслав Михайлович стопил баню, а после бани, через час примерно Ева и Гриша уехали домой. Эти выходные были совсем другими, скованными, приглушёнными и какими-то разбитыми. Далеко не весёлым и вовсе не семейными...
______________________________________________