Сон

Вот и долгожданная дата. Много людей собралось у дома Екатерины Петровны. На лужайке играла музыка из современной колонки, специально привезённой Петей из Петербурга. Вокруг неё собрались местные подростки, привыкшие слушать музыку из радио. Старушка любила детей, поэтому всех знакомых собрала сюда. Здесь же была и Марина с подругами. Они о чём-то перешёптывались.
- Вот этот Петя, внук Петровны, слишком фамильярно говорит со всеми, - заметила Марина с насмешкой, - будто вокруг него все друзья.
- А Бориса видела? - перебила девушка с короткими чёрными волосами, - он вообще ест, как свинья. Всю курицу, которую готовила я целый час, он умял за пять минут. Только за ушами трещит.
- Это точно, - подтвердила Марина, - мне кажется, тут только Паша, ну, мой сосед, нормально себя ведёт
Девушки долго болтали на лужайке. Иногда смеялись. Читатель, извини за выражение, но их разговор напоминал кудахтанье куриц в курятнике. Но вернёмся к празднику. Всё торжество проходило главным образом в гостиной. За большим столом, укрытым белой скатертью, сидело много людей. Стул каждый из них принёс из своего дома, чтобы место хватило всем. Это было чем-то вроде пропуска - девушки, помогавшие Екатерине Петровне и в начале стоявшие при входе, не пускали никого без этой мебели в руках. Сама именинница сидела в центре. Она была в красном платье, на её плечи была накинута синяя шаль. Вокруг неё люди что-то бурно обсуждали, сама она, сохраняя гордую осанку, только слушала, иногда вставляя в диалог своё мнение. С виду эта компания напоминала картину "Тайная вечеря" Да Винчи. За столом, читатель, сидели многие, с кем я тебя познакомила ранее. Среди них был кое-кто ещё, о ком не лишним было бы рассказать. Это был Тимофей Звяков. Многие бы назвали его загадочной личностью, но интересной. Он был худым, но высоким. Сидел, подобно Печорину: "прямой стан его согнулся, как будто у него в спине не было ни одной косточки; положение всего его тела изобразило какую-то нервическую слабость: он сидел, как сидит бальзакова тридцатилетняя кокетка на своих пуховых креслах после утомительного бала". Каждый год, по его словам, он путешествовал по стране. Странствия Тимофея длились три-четыре недели. Работая на небольшом заводе неподалёку от Крылово, он откладывал деньги на путешествие, но не особенно планировал маршрут: передвигался автостопом, жил в гостиницах, кушал, нет, скорее слегка перекусывал на заправках или в столовых. Нередко получалось так, что он оказывался далеко от дома: в Сочи, Кисловодске, Минске, Киеве, а однажды даже во Владивостоке. Екатерина Петровна особенно любила его, наверно потому, что знала с детства. Но давайте вернёмся к торжеству. Когда гостям стало скучно, они предложили немного потанцевать. Колонка была отобрана у подростков и перенесена в зал. Гости вышли из-за стола и начали двигаться в такт музыки. Пётр и Борис о чём-то спорили, пока последний не ушёл к своему знакомому, Алексею. Звучали всем знакомые песни, например "рюмка водки на столе", "розовые розы", "две звезды", "Катюша", "синий иней". И вот уже кто-то взял в руки баян. Сразу выключили музыку и стали слушать паренька, лучше всех владеющим этим инструментом. Затем снова музыка, однако, многие уже сидели за столом, ожидая обещанную картошку с салом. Начало темнеть. На улице почти никого не было. Мария, сестра Бориса, грустно смотрела то на остатки салата в тарелке, но на недоеденную курицу. К ней подошёл Пётр.

- Привет, Маша - непринуждённо сказал он.

-Здравствуй.
"Интересно, откуда он знает моё имя?", - подумала она.
- Тебе здесь скучно?
- Немного
- Хочешь, я покажу тебе моего попугая?
Девушка неловко засмеялась, но согласилась. Выйдя из-за стола, Мария вместе с ним пошла наверх. Комната Петра расположилась на втором этаже. Она была пыльная, но не грязная, так что создавалось ощущение, что её покинули, и долгое время не заходили. Тем не менее, старушка посещала её: в комнате не было свободного места. Кое-где стояли коробки, порой пустые, книги, с кучей закладок, сделанных из подручных средств: фантиков, ниточек и листиков. В углу, около окна, расположилась небольшая кровать, явно предназначенная для подростка. Пётр, возможно, и не помещался на ней полностью. К кровати вплотную стоял массивный шкаф, тем не менее, он был пустой; вещи парня ещё были в чемодане. Около окна находилась клетка для птиц.
От неожиданного движения живого существа в темноте комнаты Мария испугалась.
- Твой попугай там? - спросила она
- Ах да, - Петя подошёл к клетке, - знакомься, это Степан Дмитриевич, мой попугай
- Степан... Дмитриевич? Почему такое странное имя?
- Потому что он похож на нашего ректора. Он угрюмый и нелюдимый человек. Прямо как этот попугай!
- Ты привез его сюда? Зачем?
- Мы с ним друзья. Когда я вёз его сюда, то думал, что он скрасит мою скуку. Но с вами, обитателями деревни, не соскучишься.
- Приятно слышать.
Мария подошла к клетке. Попугай, действительно, не любил общество. Он посмотрел секунду на девушку своими крохотными чёрными глазками, полными какого-то странного презрения ко всему человеческому роду, и затем быстро отошёл к другому краю клетки.
- Достать его из домика довольно-таки сложно, - заметил Петя, - как только касаешься его, он начинает клевать меня в руку. Приходится надевать перчатки.
Мария тихо засмеялась. Затем посмотрела на Петра. Он сидел на кровати и пристально смотрел на девушку.
- Так почему ты переехал в город? - быстро спросила Мария
- Бабушка заметила, что я неплохо шарю в математике и физике. Вот и отправила в Санкт-Петербург к дальним родственникам.
- Ты уехал лет десять назад... Сколько тебе сейчас?
- Двадцать два...
- Ясно.
В комнате повисла неловкая пауза.

Внизу послышались радостные крики. Двое сидящих на втором этаже переглянулись и поспешили спуститься. Оказалось, старушке преподнесли дорогой подарок - ожерелье с настоящим изумрудом. Но вскоре гости снова сели на свои места. Пётр и Мария поступили так же. Напротив них сидели два брата. Их можно было бы назвать Толстым и Тонким из-за их неуклюжего телосложения. Первый из них, Анатолий Никитич, напоминал снеговика: у него было круглое полное лицо, такие же круглые серые глаза, длинный нос и тонкие губы. Тело у него было тоже круглое, так что оставалось только догадываться, как его короткие ноги удерживали такой вес. Его брат, Семён Никитич, наоборот, был длинным и худым мужчиной. Кожа буквально облепляла его череп, так что можно было увидеть косточки, жилки и отдельные мускулы. Она была сине-зелёного цвета. Образ Тонкого завершали сильно впалые глаза зелёного цвета с синяками под ними. Мария поняла, что слишком долго рассматривает братьев, и перевела взгляд на еду. Но кушать не хотелось. Посидев некоторое время, тупо смотря на картошку и торт, над которым кружили мухи, злобно потирая своими лапками, будто придумывая коварный план по захвату сладости, Мария решила выйти на улицу. Ночь была светлой, какая обычно бывает на севере нашей страны. Казалось, что вместо ночи на улице был просто слишком длинный вечер, за которым наступит утро. На небе не было звёзд, наверно, потому, что это часто бывает в июне. Мария всегда считала, что в ночи есть нечто необычное. Будто появляется то, чего не увидишь днём.
... Через некоторое время из двери дома появилась знакомая фигура. Это был Пётр. Он сначала шёл вниз по улице, но увидев девушку, свернул к ней.
- Почему ты стоишь здесь одна? - спросил он
- Не знаю. Мне не очень нравятся деревенские праздники.
- Почему же?
- Они однообразны. Не то, что в городе. Там и на катере прокатишься, и в кафе зайдёшь. Каково это, жить в большом городе?
- Не особо весело. У нас в Питере постоянно дожди. В раздевалке универа всегда зонты висят на каждой вешалке, как гирлянда.
- А на каком факультете ты учишься?
- На медфаке
- Наверно, живешь с интересными людьми?
- Как сказать. Послушаешь их - разговор вроде как живой, все его поддерживают. Но он ни о чём. Эти люди пересказывают сплетни и чужие разговоры, трактуют по-своему поступки других людей, но разве это интересно? Они живут скучной жизнью с плоскими мечтами.
- Оу. Наверняка у тебя есть единомышленники, друзья?
- Я привык считать, что да. Однако поддержат ли они в беде так же, как и в радости?
- Тогда давай я буду твоим другом? - предложила Маша.
Парень улыбнулся и согласился.
На некоторое время они замолчали. Пётр достал сигарету и закурил. Они некоторое время стояли в тишине, наслаждаясь звёздной ночью.
- Я отойду ненадолго, - сказал Петя и направился в сторону поля.
Мария осталась одна. Сверчки весело стрекотали в кустах. И вдруг - шлёп! В кустах, где недавно пели насекомые, замелькали тени. Затем начали спускаться в овраг. Мария подбежала к его началу. Она увидела, как Борис, которого невозможно было ни с кем спутать благодаря кислотной футболке, тащил за шиворот Тимофея. Тот даже и не думал отбиваться. Мария аккуратно начала спускаться, для того, чтобы разнять дерущихся. Борис повалил Тимофея наземь и ударил сапогом по лицу. Несчастный парень взвыл. Мария, сама того не ожидая, ахнула. Это заметил Борис. Он быстро подошёл к девушке и стукнул по переносице чем- то тяжёлым. Мария потеряла сознание. Последнее, что она увидела - это Бориса, уносящего Тимофея в лес.