Душевные метания
Погода портилась, а от дыма пожарищ, что разгорались за несколько километров отсюда, во рту неприятно пересыхало. Хотя можно было применить подобное сравнение к той, которая сама окружающим людям делает неприятно? Впрочем, пока человеческий облик ещё не совсем исчез с Алмы, от пересушенного воздуха очень хотелось пить. Деревня, по которой всадник сейчас перемещалась, ещё не была затронута катастрофой в полной мере, хотя на улицах никого не было — люди словно предчувствовали беду и покидали поселение.
Вдруг мул девушки неожиданно остановился. И поскольку управлять им приходилось просто голыми руками, ни на какие пинки и тычки животное не реагировало. Голод наклонилась вбок, чтобы увидеть причину остановки животного, и увидела, что оно держит во рту яблоко, которое видимо, подкатилось ему под ноги.
— У нас нет времени на еду. Ну-ка, отдай сюда! — девушка попыталась отобрать фрукт, но упрямый ушастый только мотал головой, и никак не хотел разжимать челюсти. — Тора молодец, сделала мне подарочек, а разбираться с ним приходится самой. Да отдай, кому говорю! — ругалась девушка, дёргая своё ездовое животное.
— Тётя, — раздался сзади детский голосок, и Алма подпрыгнула на месте. Как оказывается просто забыть человеческую речь, когда занимаешься подготовкой мира к концу света. Девушка обернулась, и увидела двух ребятишек. Они испуганно смотрели то на девушку, которая дёргала за уши бедного осла, то на яблоко в его зубах.
Всадник перехватила их взгляды и ещё усерднее принялась отнимать фрукт у глупого копытного. Под конец ей удалось изловчиться и немного раскрыть челюсти животному — вспомнились рассказы из практики Малатии, которой по работе часто приходилось открыть рты животным на операциях. Яблоко упало на пыльную землю, и Алма быстро его подобрала. Однако стоило только Голоду взять его в руки, как фрукт тут же сморщился и стал мягким, как вата. Давать такое детям точно не следовало.
— Оно пропало, — всадник показала яблоко ребятишкам. Их лица разочарованно вытянулись и они побрели обратно. Голод смотрела им вслед. В голове всплыли отрывки спора с другими всадниками, где Алма пыталась убедить остальных, что некоторую часть населения стоит оставить в живых. Несмотря на свою ужасную миссию, девушка была в каком-то смысле человечнее своих подруг. Хотя если эти детишки не умрут от голода, то наверняка погибнут об болезней или войн. Тем более сейчас, когда все трое всадников шли по миру параллельно, довольно часто пересекаясь между собой. А за ними следом неуклонно, как сама неотвратимость, шла Смерть.
Голод двигалась дальше по песчаной дороге, и вскоре череда жилых домов закончилась — поселение стояло на берегу реки. Тут жажда снова напомнила о себе и девушка, спешившись, подошла к воде. Присев на корточки, она зачерпнула немного жидкости и поднесла ко рту. Алма не заметила, как по всей поверхности воды словно пробежала мелкая рябь, которая пропала в зарослях камыша у берега. Напившись, всадник двинулась дальше.
Она не могла по праву называть себя именно всадником Голод, если бы её постоянно не преследовало это ощущение. Девушка уже не помнила, когда ела последний раз — наверное, ещё до превращения. Но это казалось так давно и далеко, что не было смысла даже вспоминать. Путь Алмы проходил через амбары, где жители хранили зерно для его дальнейшей переработки в муку. Там же находились и склады с овощами, недавно собранными с полей. По неизвестной причине сейчас они не охранялись, хотя объяснения этому можно было найти сразу же — всё трудоспособное население близлежащих городов и деревень сейчас сражалось за несколько километров отсюда.
Остановив своего ослика возле дверей, девушка подошла к дверям и настороженно осмотрелась. На пустынной улице никого не было — за складом никто не следил. Зайдя в амбар, Алма увидела насыпанное кучей зерно, от которого шёл приятный пшеничный аромат, и сваленные в другом углу собранные овощи. Желудок отозвался особенно усиленным урчанием, и всадник решительно двинулась к корнеплодам, среди которых попадались и фрукты, в том числе яблоки. Голод взяла один плод, лежащий сверху.
Все произошло за несколько секунд, что Голод и сама не сразу поняла,в чем дело. Фрукт в её руке моментально испортился, как и тогда, на дороге, но эта порча стала распространяться и на остальные хранящиеся здесь овощи. Словно в замедленной съёмке большая куча собранных корнеплодов сгнила и в амбаре появился тошнотворно-сладкий запах. Но порча перебралась и на зерно, и скоро стала переходить на стены, где прямо на глазах вырастала чёрная и зелёная плесень. Всадник быстро выбежала на улицу, чуть не сбив с ног осла. Запах гниющих овощей и зерна стал ощутим уже на улице, и любому человеку от такого дурмана стало плохо.
Алма обернулась: по песчаной дороге к амбару приближалось несколько человек. Казалось, что их совсем не смущает тот смрад, что сейчас витал вокруг склада. Девушка с ужасом поняла, что они идут именно к складу.
— Нет, нет, не ходите туда, — Всадник быстро пошла навстречу жителям деревни. Остатки обычного человеческого милосердия не могли позволить ей дать людям есть испорченные плоды. Желание спасти хоть малую часть населения перевешивало. Подруги бы однозначно возразили против её идеи.
— Вода в реке испорчена, скотина пала. Нам некуда больше идти, — ответила Алме женщина с маленьким ребёнком, которого несла на руках. Голод остановилась, как вкопанная. В голове быстро промелькнули воспоминания, как она пила воду из речки. И вроде даже на той стороне пасся скот.
И тут всадник поняла, что пути назад больше нет. Люди обезумели от голода и готовы есть всё, что хоть немного напоминает пищу. Девушка обернулась: жители зашли в амбар и выкидывали на улицу гнилые овощи, выбирая что получше. Как во сне, Алма вернулась к своему ушастому скакуну и повернула в сторону реки. Люди не врали: поверхность воды покрылась тёмно-зелёной, дурно пахнущей ряской, а на той стороне берега лежали трупы истощённых животных.
Где-то вдалеке раздалось конское ржание и стук копыт, от которого затряслась земля. Всадник тронула осла, и он мелкой рысью потрусил прочь из деревни. И как только последние частые шаги стихли за домами, напряжённую тишину разрушил мерный гул мотоциклетного мотора....