9. К тебе пристают
Когда Игорь неторопливо входит в участок, ты хмуришься и хочешь подскочить к нему и отвесить весьма ощутимый подзатыльник, но единственное, что тебя останавливает — это тот факт, что вокруг вас все еще другие полицейские, которые теперь окликают Грома, здороваются, кто-то руку пытается пожать, проходя мимо. А Игорь привычно неуклюже проделывает тот же трюк, что и всегда — протягивает руку, а затем резко отдергивает ее, усмехаясь, когда ладонь очередного полицейского пролетает мимо.
Заметив тебя, он подмигивает и подходит ближе, присаживаясь перед тобой на колени и чуть морщась, а ты складываешь руки на груди и хмуришься, пытаясь придать себе как можно более грозный вид.
— Какого черта? — рычишь ты, наклоняясь к нему чуть ближе, а он хмыкает и разводит руки в стороны.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, — ты сжимаешь зубы и оглядываешься, словно кто-то может вас подслушать.
Некоторые полицейские действительно косятся в вашу сторону, но особо не пытаются приблизиться. По крайней мере, так кажется.
— Какого черта ты тут делаешь? — поясняешь свой вопрос ты и продолжаешь зло: — Тебя только вчера выписали, тебе лежать надо!
— Мне скучно, — просто отвечает Игорь. — Тут я хоть в твоей компании, а там, дома, мне грустно и одиноко.
Ты хмуришься, хочешь сказать еще что-то злое, едкое, но вместо этого вдруг расплываешься в гаденькой улыбке, берешь его руку в свою и тихо, соблазнительно тягуче говоришь:
— Пойдем-ка со мной.
Игорь улыбается в ответ, еще не до конца понимая, что именно ты задумала и куда ты собираешься его отвести.
— Куда?
— Узнаешь сейчас.
Ты берешь его руку в свою, поднимаешься и ведешь его в сторону закутка с туалетами, а потом вдруг резко разворачиваешься и, не давая опешившему Игорю шанса опомниться, тащишь его по небольшой лесенке к кабинету Прокопенко.
Если уж он тебя не слушает, может быть, послушает Федора Ивановича? В конце концов, пока вы с ним и Леной сидели в больнице, тебе показалось, что у этих двоих отношения такие, какие обычно связывают отца и сына.
Только вот сын в данном случае — тридцатилетний непослушный придурок, на которого никакой управы не найти.
Игорь замирает тогда, когда ты уже почти тянешься к ручке двери.
— Т/И, мы не станем отвлекать Федора Иваныча от работы, — жестко отвечает Игорь и для полной уверенности в устойчивости своего положения хватается за перила.
Только вот он еще ослаблен после больницы, поэтому ты резко дергаешь его на себя, он вскрикивает, привлекая внимание ваших коллег, и вы вдвоем скрываетесь за дверью кабинета Прокопенко.
Тот смотрит на вас удивленно, хмурится, переводит вопросительный взгляд с тебя на Игоря и обратно, а после строго спрашивает:
— Вы же знаете, что заходить к начальнику без стука — это неуважение?
Ты вздыхаешь. А вот и привычный Федор Иванович. Было бы глупо предполагать, что он примет вас с распростертыми объятиями.
— Федор Иваныч, скажите Игорю, чтобы он домой пошел, — выпаливаешь ты, собирая волю в кулак. Еще немного — и ты бы наверняка смутилась под грозным взглядом Прокопенко, поэтому тебе просто необходимо было поскорее объясниться. — Он еще не восстановился, а уже шляется по участку!
— Дядь Федь, ну не могу я уже без работы сидеть! — капризно отвечает Игорь. — Мне скучно!
— Зато дома ты точно ни во что не вляпаешься и мне не придется караулить тебя в больнице! — отзываешься ты, стукнув Грома по плечу. — Я не хочу поседеть до тридцати!
Игорь усмехается, словно придумав забавную шутку, и вдруг выдает:
— А я тебя и седой любить буду!
Ты изумленно раскрываешь глаза, давишься слюной и закашливаешься. Глаза начинают слезиться, а Прокопенко, до этого молчаливо слушавший вашу перепалку, встает на ноги, неторопливо подходит к стоящей в углу бутылке, наливает в кружку воду, подходит к вам и протягивает ее тебе.
Ты благодарно киваешь и отмахиваешься от Игоря, потянувшегося было, чтобы похлопать тебя по спине.
Немного придя в себя, ты вздыхаешь и быстро говоришь:
— Федор Иваныч, скажите ему...
— Отставить, — грозно говорит Прокопенко.
Ты сникаешь и сжимаешь кулаки, глядя на то, как с этим жестким приказом приободряется Игорь, вероятно, чувствуя, что в этот раз он победил. Но Федор Иванович хмуро смотрит теперь на него, и Гром заметно стушевывается.
— Так, слушать мой приказ: ты, Игорь, прямо сейчас идешь на свое рабочее место.
Ты поджимаешь губы, смотришь на довольного Игоря и переводишь обиженный взгляд на Федора Ивановича, в груди остается ощущение, что тебя только что предали.
— Не хочешь сидеть дома, Игореша, будешь работать с бумагами, — Прокопенко кивает на крупную стопку на своем столе. — Как раз нужно заняться последними раскрытыми делами, все никак не мог решить, кому это поручить.
Ты усмехаешься. Ладно, Федор Иванович тебя не подвел.
От вида расстроенного Игоря становится как-то даже радостно на душе. Не потому, что ты рада его страданиям, а потому, что он действительно заслужил небольшого наказания за эту самодеятельность.
— А ты, Т/И, возвращайся к приему заявлений, — обращается к тебе с лукавой улыбкой Прокопенко, и ты благодарно киваешь.
— Так точно, Федор Иваныч, — бодро отзываешься ты и выскакиваешь из кабинета.
Игорь хмуро выходит вслед за тобой, прижимая к себе папки. Да уж, с таким количеством дел работать придется несколько дней, не меньше.
— Предатели, — обиженно говорит Гром перед тем, как вы расходитесь по своим местам, и ты обращаешь внимание на подошедшего к твоему столу парню.
Тот не сильно старше тебя, может быть, твоего возраста, и ты приветливо улыбаешься ему. Парень расслабленно кивает тебе в знак приветствия, садится на стул и выжидающе глядит на тебя.
— Я могу Вам помочь? — весело спрашиваешь ты, приободренная своей победой над Громом.
— Да, у меня кошелек украли, — отзывается парень.
— Когда именно это произошло, — привычно спрашиваешь ты, готовясь записывать.
— Неделю назад.
Ты хмуришься, растерянно смотришь на лист бумаги перед собой, а затем поднимаешь голову и вопросительно вскидываешь бровь. Парень пожимает плечами.
— Думал, сам разберусь, — он задумывается на мгновение, а затем добавляет с открытой улыбкой. — Но если бы я знал, что в полиции такие красавицы работают, обязательно обратился бы раньше.
Ты усмехаешься, поглядываешь на Игоря, зарывшегося в бумаги и теперь старательно игнорирующего твой взгляд, и киваешь.
— Спасибо.
Ладно, к такому тебе не привыкать. Очень часто потерпевшие, особенно мужчины, считают, что девушек, работающих в полиции, можно задобрить комплиментами. Почему-то им кажется, что так их дело расследовано будет быстрее, и не отдают себе отчет, что вообще-то не всегда все зависит от сотрудника. Но вообще-то слышать такое и правда порой приятно.
— Может быть, дадите Ваш номерок? — подмигивает тебе он.
Ты отводишь взгляд и не сдерживаешь ухмылки.
— Нет, боюсь, я вынуждена Вам отказать.
— Почему же?
Что ж, парень не производит впечатление злобного маньяка, поэтому паниковать и искать помощи у коллег рановато. К тому же, он ничего такого вообще-то не сделал, просто попросил твой номер телефона, а это не карается законом.
— У меня есть молодой человек, — отвечаешь ты все с той же вежливой улыбкой.
Только вот парня такое объяснение, видимо, нисколько не останавливает. Он накрывает твою руку своей, чуть сжимая хватку, когда ты пытаешься ее отдернуть, и наклоняется ближе к тебе.
— Но ведь парень — не стенка. Может и подвинуться, верно?
Ты открываешь рот, чтобы что-то ответить, едва удерживаясь от желания дать ему пощечину, но тебя прерывает чей-то строгий и хмурый голос:
— Думаешь?
Парень сразу отпускает твою руку, а ты заметно выдыхаешь, когда Игорь привычно присаживается перед тобой на корточки и осторожно, куда мягче, чем этот парень, берет твою руку в свою.
— Т/И, все в порядке? — неожиданно нежно спрашивает он, переплетая ваши пальцы, а ты киваешь в ответ.
Парень заметно напрягается, глядя на Грома. На его месте ты бы испугалась: Игорь гораздо выше, крупнее, а еще он полицейский, страдающий от проблем с гневом.
— Значит, так, — жестко говорит Гром, поднимаясь на ноги и нависая над парнем. — Видишь того полицейского?
Игорь указывает рукой на Женю, ленивого и толстого идиота, для которого вовремя поесть и избавиться от дела гораздо важнее, чем найти настоящего виновного. Нередко по этому поводу вы с ним сцеплялись в твои первые недели в этом участке, но потом ты плюнула и перестала пытаться его образумить.
Парень сглатывает и кивает.
— Уверен, он с радостью послушает твои подкаты. Не обещаю, что после них он тебя не прикроет на пару суток, но можешь попробовать.
Парень смотрит на тебя, словно в поисках поддержки, но ты отводишь взгляд, а Игорь задумывается на мгновение, а после продолжает:
— Но к моей девушке лезть не смей. Я действительно не стенка, могу и уе... наподдать.
Ты хихикаешь, а парень испуганно поднимается со стула и отходит, а ты осторожно поглаживаешь напряженного Игоря по руке, и тот чуть расслабляется.
— А ты хотела меня домой отправить! — насмешливо говорит он.
— Я бы и сама справилась вообще-то, — в тон ему отвечаешь ты.
Справилась бы, конечно, как и всегда справлялась с назойливыми поклонниками. Но иногда чертовски приятно знать, что есть человек, который может тебя выручить.
Пусть иногда этот человек в гроб тебя гонит своим желанием лезть во все дыры.