5
Ужас
Это было единственное, что чувствовал Мидория Младший. Ему было действительно страшно.
Была глубокая ночь, и полумесяц скрылся за облаками, небо украшенное яркими звездами в эту морозную ночь тоже было закрыто темными, мрачными и тяжелыми тучами. В комнате пахло краской, старой мебелью, и пылью. Казалось, что тут давно никого не было, и здание вовсе было заброшенно. Но именно в этой маленькой комнатушке Курогири сказал ночевать Изуку.
Сначало зеленоволосый думал, что это еще сон, вот сейчас, он ущипнет себя, и проснется в холодном поту от кошмара. Если так можно было так назвать этот странный и пугающий сон. Парень сидел на скрипучей, старой кровати, а напротив него, в тени комнаты стояло оно. Это был Изуку, другой Изуку. Под его глазами залегли темные мешки, он был поджарым, но мышцы слегка выресовывались на теле Другого. В нем чувствовалась уверенность. Он был одет в дизайнерскую, и когда-то красивую одежду, которую теперь украшали пятна грязи, и чего-то бардового. Настоящий Изуку понимал, что это такое, но даже не хотел представлять чья это кровь. Волосы второго Мидории были спутаны, в них были всякие мелкие деревяшки, травинки, и всякий другой мелкий мусор.
Лже Мидория стоял прислонившись к стене и пустыми, не выражающими никаких эмоций глазами смотрел на Изуку, чем заставлял сердце настоящего сжиматься от ужаса. Настоящий Мидория пытался ущипнуть себя, кусать, и всячески выйти из этого сна. Но у зеленоволосого нечего не выходило. Лже Мидория начал медленными шагами приближаться к вжавшамуся в стенку от ужаса Изуку. Подойдя почти вплотную к зеленоволосому Лже Мидория присел на корточки так, что его лицо оказалось ровно на уровне лица Изуку, он смотрел прямо в душу настоящего себя пустыми, словно два бездонных озера глазами. Страх забрался так глубоко в сердце зеленоволосго, что он начал мелко трястись, и все тело покрылось гусиной кожей. Зрачки вжавшегося в стенку Изуку то расширялись, то сужались, а рот тихо но глубоко захватывал начавший холодать воздух. Только сейчас Изуку понял насколько в комнате стало холодно, он мелко трясся то ли от холода, что пробирался под кожу своими когтями разрывая ее, то ли от ужаса, что сковал Настоящего Мидорию, и не давал ему пошевелиться. Мороз начал рисовать узоры на окнах то ли со стороны комнаты, то ли со стороны морозной улицы, где царила непроглядная ночь. Мидория порадовался, что пошел за Курогири, ведь если бы не он, то сейчас Мидория бы уже замерз насмерть. Лже Изуку вытянул вперед руку, и ухватишись за воротник кофты Мидории швырнул его на изголовье кровати, зеленоволосый ударился головой о стенку и тупая боль вывела его из безсознательного состояния животного ужаса. Кровать скрипела под ним то прогибаясь, то чуть чтуь приподнимаясь вверх от такого неожиданного удара об нее. Настоящий Изуку пытался вжаться в стенку, стать незаметным, только бы его оставили в покое. Теперь до Мидории дошло, это был не сон.
Лже Изуку опять приблизился к настоящему себе и схватив того за несчастный воротник приподнял над кроватью. Мидория сжался, и приготовиося к новому удару, но его не последовало. Второй Изуку лишь держал Мидорию в считанных сантиметрах от кровати, и казалось смотрел на его реакцию. Вдруг Лже Мидория развернул второго на девяносто градусов, и кинул вниз на старую, и скрипучую кровать. Упав Изуку зашипел от неожиданного удара грудной клетки о жесткий матрас. Он попытался приподняться на локтях, но руки его не слушались, они окачанели то ли от холода, то ли от страха. Мидория приподнял голову но тут же пожалел об этом, он увидел как его более взрослая копия расстегивает ширинку на своих штанах, младший тут же опустил голову и заскулил, когда с него стянули штаны. Изуку пытался сопротивляться, но это было бесполезно, его держали железной хваткой впиваясь ногтями в кожу. Вдруг Мидория почувствоваь резкую боль от того, что в него жестко вошли. Он заскулил в матрас от боли, член Лже Мидории почти не выделял смазки, тем более для Изуку это был первый раз. Его начали очень жестко трахать, точнее насиловать. Из глаз Настоящего Мидории потекли слезы боли и страха, он боялся. Боялся очень сильно, но резкая боль глушила этот страх. Копия резко увеличила темп, и тут из уст Изуку начали вырываться мольбы о пощаде, он просил чтобы Лже Мидория прекратил. Голос срывался и был похож на шепот, от слишкой сильной боли. Слезы размазались по всему лицу, глаза Изуку покраснели, в них читалась только мольба о прекращении мучений. Тут он почувствовал, как его копия вышла так же резко, как и входила в Мидорию. Настоящий Изуку упал на кровать тряпкой, он скулил и кусал губы до красных отметин, что оставались на них, его лицо было мокрым от слез, но Мидория нашел в себе силы приподнять голову и посмотреть на своего мучителя.но. Его не было. Комната была пуста, и все было ровно таким де, как и в тот момент, когда Мидория засыпал. Голова Изуку упала на жесткий матрас, он чувстввал, как в горле начали клокотать стоны боли и отчаяния, Мидория рыдал в матрас стараясь не издавать лишних звуков, он не хотел разбудть кого-то.
Вдруг Изуку услышал еле слышный стук, мальчик подумал, что это егобольная фантазия начала создавать иллюзии. Но стук повторился уже с большой настойчивостью. Единственное, на что хватило сил Изуку, так это промычать пародию на ответ. Но кахалось, что человеку… Или существу стоящему за дверью этого хватило. Старая, белая дверь едва не слетела с петель, когда в команту ворвался кто-то, Изуку лежал лицом к стене, и не видел кто это был. Он услышал знакомый голос, полный беспокойствия и дольки ужаса
— Мидория, с тобой все ....впорядке