Спаси-себя-от-главного-героя

(Так как оригинальное название главы оказалось слишком длинным, пришлось сократить его: Его Высочество принц появляется на сцене, пока неизвестные прячутся за ней).

***

В какую же щекотливую ситуацию в очередной раз влип Хуа Фансянь. Мало того, что ребенок застал их в столь недвусмысленной позе, так еще сам виновник был практически без одежды. Хочешь-не хочешь, а подумаешь о всяких совращениях со стороны этого юноши.

«Признай, ты проклят Шуан Хуа. Ты обречен быть пристыженным в любом месте независимо от времени. Я еще надрачиваю Хэ Сюэ! А-а-а-а! Почему я не помер?!»

Крики души Хуа Фансяня чуть ли не вырывались наружу, наряду с истошным воплем.

«Я прикоснулся к небесному столпу раньше твоих жен... Прости, господин Хэ!»

Похоже, до крайности смущенный Хэ Сюэ, напрочь забыл столкнуть с себя Хуа Фансяня, что так удобно расположился на нем. Он устало потер висок, переведя взгляд на подростка с зажженной лампой и вздохнул:

— Это не то чем кажется, Вэнь Лин.

Широко распахнув глаза, Хуа Фансянь в упор взглянул на уважаемого советника. Ему ведь не послышалось? Он точно услышал именно это имя из его уст? Шуан Хуа не мог поверить ни глазам, ни ушам, ведь тот самый призрачный ребенок Цзянлин-цзюня и единственный наследник империи стоит прямо перед ним.

Принц Вэнь Лин.

Ребенок, рожденный союзом императора и рабыни из подчиненного государства. Дитя, о котором забыл собственный отец практически сразу после рождения.

Юный принц без фамилии, воспитанный матерью, прикованной к постели послеродовых осложнений.

— Этот ребенок не может унаследовать фамилию этого достопочтенного, — вот что сказал Цзянлин-цзюнь после рождения своего сына.

— Тогда он возьмет фамилию своей матери, — женщина обнимала лежащее на ее груди маленькое тельце, исподлобья бросая презрительный взгляд.

— Хах, ты видимо, позабыла кем являешься и свое низкое положение. Ты всего лишь рабыня, принадлежащая империи. Запомни раз и навсегда свое место, — выплюнул сквозь зубы Цзянлин-цзюнь.

Вэнь Яо презирала того, кого некогда любила. Раз этот мужчина бросил ее дитя, он не заслуживает столь прекрасных чувств, как любовь. Но одинокой матери было сложно растить дитя во дворце, где каждый день приходилось жить в страхе за свою жизнь.

Она была слаба здоровьем, однако сильна духом. Вэнь Яо всеми силами защищала свое дитя, оберегала свое драгоценное сокровище, свою плоть и кровь. Она отдала все силы на то, чтобы взрастить из Вэнь Лина достойного человека.

Но когда ему исполнилось семь, жизнь покинула бренное тело Вэнь Яо...

— Вам нужна помощь? — вежливо поинтересовался Вэнь Лин, искренне не понимая, что происходит между двумя мужчинами.

— Не слезешь? — Хэ Сюэ подпер затылок рукой, демонстративно показывая, как, якобы, наслаждается ситуацией. — Я не имею никаких возражений, если тебе удобно, но нас могут не так понять.

«Еще как удобно! Но как же вовремя ты появился, Вэнь Лин...» — простонал Хуа Фансянь.

Он моментально скинул свою руку, сжимающую чужой орган, и нехотя приподнялся со своего роскошного ложе, метая взгляды а-ля «Я вернусь, только подожди!».

Он помог встать и Хэ Сюэ, который модельно разлегся. Юноша отряхнул рукава от пыли и решил заодно и выбить пыль из господина советника, поскольку вся его спина посерела от пыли.

Шуан Хуа постукивал его по спине, затем опустился ниже и невольно ударил по пояснице. Хэ Сюэ замер, после в пол оборота смерил вопросительным взглядом. Хуа Фансянь, почувствовав себя преступником, выставил руки перед собой, широко распахнув глаза, и неловко натянув улыбку.

«Извините, я специально».

Вэнь Лин стоял в стороне, спокойно ожидая завершения представления. Этот мальчик был очень спокойным и тихим как мышка. Принц старался жить так, чтобы никто его не замечал и позабыл о его существовании, в том числе и собственный отец.

— Так что вы здесь делаете посреди ночи, Ваше Высочество? — волосы советника все же слегка расстрепались от таких активных игр с наложницей Хуа.

— Я хотел почитать книгу. Я просто... — Вэнь Лин заикнулся, — не мог заснуть...

— Ты же знаешь, что ночью дворец опаснее чем днем. Скорее возвращайся к себе, я скоро приду к тебе. Цзю Шань, проводи принца, — Шуан Хуа изрядно подивился. В самом ли деле Хэ Сюэ проявлял таким образом заботу?

«Он ведь должен убить этого ребенка во время нападения...»

Хуа Фансянь не мог понять, о чем думает Хэ Сюэ. Возможно, план Хэ Сюэ по уничтожению дворца был настолько коварен, что заключал в себе завоевание доверия и юного принца, чтобы в конце растоптать его, как и Цзянлин-цзюня. С появлением Шуан Хуа сюжет постоянно изменяется и изворачивается, отходя все дальше от оригинала. Шуан Хуа не помнит и половину событий произошедших за пару месяцев в самом романе.

Но как бы то ни было, Хуа Фансянь не должен был позволить себе потерять бдительность.

«Хэ Сюэ, что же ты замышляешь? Я не поддамся на твое очарование главного героя. Я бы еще подумал, будь ты роскошной красоткой с пышной грудью и тонкой талией, но тебе не удастся искусить меня. Скорее я сам тебя соблазню!» — на самом деле, Хуа Фансянь так и делал.

Юноша старался использовать весь свой тайный арсенал в искушении мужчин, игриво касаясь тела и его потаённых частей. Даже применил лучшее свое оружие — танцы!

Да, именно такое название он решил дать всей этой череде неудачного соблазнения. Но этот главный герой просто так не поддается на провокации!

«Да что с тобой не так? Где твой дух жеребца? Или мои проклятия сработали?.. — на секунду Хуа Фансянь совсем сник, однако быстро взял себя в руки, — Ах, в любом случае, твои жены убили бы меня, узнай они чего я только не творил».

А Цзю Шань, во время монолога и потока гениальных мыслей Хуа Фансяня, взяла под руку юного принца и вышла прочь. Она достала из рукава небольшую конфету и протянула Вэнь Лину. Тот с радостью ее принял, поблагодарив демоницу.

Хуа Фансянь, почувствовав пробирающий холодок, накинул на плечи упавшую накидку из меха белой лисы. Он наблюдал за Хэ Сюэ, которых рассматривал стеллажи.

«Что он ищет? Мы ведь нашли то, о чем просил император» — терялся в догадках красноглазый парень.

Когда Хэ Сюэ все же нашел то что искал, он сложил эту вещь в рукав и направился к выходу. Хуа Фансянь поспешил за ним. Не удержавшись от своего любопытства, которое однажды в могилу его сведет, юный Хуа все же спросил:

— Что вы искали?

— Интересную книгу для Его Высочества.

Всего на миг, но Хуа Фансяню показалось, что на отстраненном лице советника отразилась теплота. Словно многолетний толстый слой льда покрылся трещинами и растаял снег.

В «Ступающем по дороге крови бессмертном императоре» Хэ Сюэ был описан как жестокий, хладнокровный, рассчетливый, безжалостный, бесстрастный, не знающий сострадания, коварное дьявольское отродье. Однако отчего Хуа Фансянь узрел лишь его благосклонную натуру? Только в своих снах он мог увидеть дикого зверя и порождение демона, когда в реальности это был лишь мужчина скрывающий свое смущение под маской изо льда.

Но могли ли его сны сбыться одним чудесным днем?..

Может быть, это знак свыше?

Хуа Фансянь отчетливо помнил пытки, постель и свою смерть, последнюю из которых он видел после знакомства с Хэ Сюэ. Шуан Хуа не знал чему верить: глазам или полагаться на чувства? Прописанный в оригинальной новелле советник Хэ Сюэ или тот, что сейчас перед его глазами?

— Тебе лучше бы сдержать свое обещание, — знакомый голос потревожил Хуа Фансяня и вернул его из астрального мира.

— А? — растерянно он похлопал глазками.

— Османтусовый торт. Цзю Шань мне все уши о нем прожужжала. Она не оставит тебя в покое, пока не получит его, — уголок его губ изогнулся в легкой улыбке.

— Ах, да-а... — Хуа Фансянь вспомнил, как демоница смотрит на него так, словно должен ей как минимум несколько сотен золотых.

— Возвращайся в свои покои, а я отправлюсь к императору, — Хэ Сюэ собирался уйти, но Хуа Фансянь поспешно окликнул его:

— Постойте! Ваша накидка!..

— Оставь ее себе. Мне она ни к чему. Не я ведь тут расхаживаю в чем мать родила, — он тихо хихикнул, прикрыв рот ладонью. В темноте его глаза поблескивали словно два полумесяца. Казалось, в ту секунду Хуа Фансянь узрел настоящего демона-искусителя, что змеей обвивался вокруг его шеи, заманивая в свою порочную ловушку.

Его сердце пропустило удар.

«Этот дурак...» — Хуа Фансянь опустил глаза и поспешно удалился, стараясь не оглядываться назад.

Хэ Сюэ продолжал смотреть ему вслед, раздумывая, что этот юноша так похож на хитрого лиса, но когда смущен убегает пугливым зайцем.

«Мило».

Хуа Фансянь захлопнул дверь, перевел дыхание и одним ловким движением запрыгнул в свою постель, стараясь укрыться одеялком от этого страшного мира. Сегодняшние события изрядно утомили его. Перебирая каждое из них в памяти он все больше покрывался румянцем.

Внезапно юноша достиг просветления. В голову ударила одна навязчивая мысль, из-за которой он медленно приподнялся с постели.

«У Хэ Сюэ встал на меня? Еще во время выступления?! Так вот что он чувствовал в тот момент, когда смотрел на меня! Но, погодите! Это ведь естественная реакция любого нормального мужчины на разврат, разве нет? Да, так и есть!» — возможно, причина для гордости все же имелась, но принять такое достижение натуральному натуралу, как Шуан Хуа, было за гранью воображения.

Осознание того, что мир в котором он живет больше чем игра или роман, вернули его в реальность. Да, он делал все для того, чтобы прожить на день дольше, однако сейчас это выходит за рамки допустимого.

Хуа Фансянь и сам не понимал своих чувств по отношению к Хэ Сюэ. Для него он был убийцей, но в то же время единственным шансом выжить.

Он воспринимал его только как главного героя книги, так почему сейчас, узнав его получше, он не может перестать о нем думать? У них разные судьбы и цели. Шуан Хуа и без того допустил слишком много изменений в сюжете, а изменение жанра так вообще недопустимо!

Юноша не знал о чем думает Хэ Сюэ, что замышляет и хочет ли им воспользоваться в корыстных целях. За то время, что они были знакомы, Хуа Фансянь лишь узрел молодого человека, который старается скрыть свои эмоции за маской возвышенности. Люди, подобные Хэ Сюэ, постепенно отбрасывают лживую маску, показывая свое истинное лицо и чувства тем, кому доверяют.

Сердце подсказывало верить, мозги заставляли одуматься. Но, что если выбор станет роковым в будущем?

Хуа Фансянь сбросил с себя все золотые украшения и тонкие тюлевые одеяния, в том числе накидку из меха белой лисы. Эта шубка пропиталась запахом Хэ Сюэ. Вероятно, он носил ее на протяжении долгого времени.

Длинные волосы рассыпались черным водопадом, опускаясь чуть ниже поясницы. Одинокий месяц светил за окном, напоминая такие знакомые глаза.

Хуа накинул легкие одежды, следуя своему желанию искупаться, он вышел из комнаты. Еще с прошлой жизни он любил ночные горячие ванны, ведь так он чувствовал облегчение и мог заснуть без задних ног.

К счастью, купальни всегда были наполнены горячей водой. Фарфоровые ноги ступали по гальке. Оставив вещи у берега, он осторожно погрузился в воду с головой. Ему жизненно необходимо остудить голову от мыслей.

Он выдохнул полной грудью, отбросив влажные пряди волос. С волос стекали капли воды, а на сердце ощущалась тяжесть и тупая боль. Однако сейчас эта боль чувствовалась куда отчетливее чем раньше. Подобно яду, она распространялась по всему телу.

Кислорода в легких недостовало. Хуа Фансянь схватился за горло, отрывисто дыша. Его горло разрывало от подступившего кашля. Юноша задыхался.

Черные когтистые лапы обхватили его шею. Хуа Фансянь четко это увидел. Это создание перекрывало ему кислород.

— Кхах... — его ногти впились в черные руки с длинными когтями, которые царапали его шею.

— Отдай... мне... отдай... — сгусток выплевывал слова.

Жизнь Хуа Фансяня могла оборваться в течении всего нескольких секунд без права на перерождение. Вены на висках и шее вздулись от напряжения. Но как бы он не бултыхался, жизнь утекала из его рук.

«Я...не собираюсь...умирать!..»

Его лицо изменялось от красного до синего, а глаза закатывались. Руки и ноги постепенно теряли силу, дух же только сильнее сдавливал его горло.

Внезапно дух испарился точно так же, как появился. Если быть точнее, извивающийся водный дракон снес нечто похожее на голову. Хуа Фансянь вдохнул полной грудью, отрывисто дыша, он зашелся в приступе кашля.

Его, красные полные слез глаза, огляделись вокруг и зацепились за демона с темно-синими волосами. Это был Син Юэ.

— Будущий хозяин, ты в порядке? — Фэн Хуа взволнованно взял его за руку.

— Если он дышит, значит впорядке, — безразлично протянул Син Юэ.

— Тебе лучше помолчать, Син-сюнСюн (兄, xiōng) — «старший брат», «уважаемый друг», «глубокоуважаемый» (вежливое обращение к сверстнику)., — подбирая слова, Фэн Хуа хотел заставить друга проглотить язык.

— Жив... — выдохнул юноша. Собрав все оставшиеся силы, он решил озвучить вопрос, — Что это за тварь?..

— Не знаю. Я не успел разглядеть, но, думаю, что впервые увидел духа, подобного ему. А ты, Син-сюн? — Фэн Хуа знал, что спрашивать Син Юэ был бесполезно, но стоило хотя бы попытаться.

— Я уничтожаю всё, что не похоже на нас, — он сложил руки на груди со скучающим видом.

— Друг мой сердечный, позволь тебя убить, — демоненок мило улыбнулся. По его виду нельзя было сказать, что он готовится к убийству.

— Я, конечно, не против, но тебе не хватит сил и духу, чтобы это сделать, — эти двое настолько увлеклись перебранкой, что на несчастного Шуан Хуа перестали обращать внимания.

— Можете помолчать? — в его голове все гудело, шея болела, а конечности были словно из ваты.

В неудачной попытке подняться на ноги, он бухнулся в воду. Фэн Хуа помог ему подняться, однако тот был не готов к обнаженному телу Хуа Фансяня.

— О мой дьявол! Он голый! — воскликнул смущенный демоненок.

— А ты чего ожидал, дурак?! — огрызнулся Син Юэ, оглушенный его внезапным криком. — Ты, что не видел обнаженного тела?

— На твое я не прочь посмотреть, — двусмысленно подмигнул Фэн Хуа, попутно помогая юноше присесть у самого края.

— Заткнись! — гаркнул смущенный мальчишка.

— Вы можете оба заткнуться? — устало закатил глаза Хуа Фансянь. — Я тут, между прочим, чуть не помер.

— Прости, будущий хозяин, — демоненок с немного вьющимися волосами заботливо укрыл Хуа Фансяня теплым халатом.

Стоявший в сторонке Син Юэ также решил помочь. Шея парня была окольцована красным следом и царапинами, из которых тонкой нитью лилась кровь. Он направил струю прохладной воды, после которой юный Хуа почувствовал небольшую дрожь, однако его боль заметно уменьшилась.

Прокручивая к голове недавние события, по телу Хуа Фансяня пробегало все больше мурашек. С прибытием во дворец его жизнь постоянно подвергается опасности и каждый хочет схватить его за тонкую шею. Осознание того, что все двенадцать лет, проведенные в публичном доме были значительно безопаснее, становилось все отчетливее.

«Почему я не могу вернуться обратно? Почему все желают моей смерти? Почему я все еще жив?..» — это бесконечное «почему» никогда не закончится, продолжая терзать его сердце и душу.

Фэн Хуа ласково гладил юношу по голове, успокаивая. Такой по-детски наивный способ в самом деле немного успокоил его. Он не хотел плакать, не хотел снова лить слезы. Прикусив губу до крови, он подавил слезы сочившиеся наружу. Однако уголки его глаз предательски покраснели.

Внезапно двери купальни распахнулись, и вошедший громко крикнул:

— Хуа Фансянь!

Хуа повернул голову, широко распахнув раскосые глаза. Сейчас он напоминал напуганного лисенка, загнанный в угол свирепым волком. И прямо сейчас этот волк нагло схватил его шкирку и выволок!

— Хозяин?! — воскликнули в унисон демонята.

Хэ Сюэ взяв на руки укутанного Хуа Фансяня, вышел прочь из купальни. Он не до конца понимал происходящего, однако в его сердце, наконец, закралось желанное спокойствие и чувство безопасности.

Шуан Хуа невольно прижался к его груди, дав волю слезам.

— ... — Хэ Сюэ не издал и звука. Ничего не говорил, и ни о чем не спрашивал.

Советник отвел наложника Хуа в свои покои, где они могли спокойно обсудить произошедшее. Он хотел уложить юношу на кровать, но тот упрямо отказывался слезать с его рук, и продолжал виснуть на шее.

— Ты маленький малыш? Отпускать не собираешься? — ласково спросил Хэ Сюэ, словно Хуа Фансяню было около пяти лет.

— Не хочу. Мне страшно, — недавний страх перед лицом смерти преобладал над страхом перед Хэ Сюэ.

— Не бойся, — Хэ Сюэ не умел успокаивать, ведь ему не приходилось делать этого раньше. Однако некоторые детские воспоминания подсказали ему как поступить в данной ситуации.

Его руки медленно опустились на чужой затылок, проводя вверх и вниз. Поглаживая Хуа Фансяня по голове, он снова спросил:

— Кто это был?

— Я не знаю...

Хэ Сюэ приподнял Хуа Фансяня и взглянул ему в глаза. Такие прекрасные рубиновые глаза, полные влаги и красные от слез. Пухлые губы искусанные до крови, и тонкая шея в ссадинах и царапинах.

Свободной рукой коснувшись его губ, он легонько провел по ней пальцем. Кожу покрыл приятный холодок, а кровь остановилась. Затем пальцы соскользнули на шею, обдав прохладой. Использовав духовные силы, Хэ Сюэ попытался залечить его раны.

— Почему ты всегда появляешься так вовремя? — всхлипнул парень. — Как ты узнал где я?

— Син Юэ сообщил мне через духовную связь.

Хоть этот демоненок и казался холодным и отстраненным, но его нельзя было назвать ненадежным или бесчувственным. Пока Фэн Хуа кружил вокруг пострадавшего, тот решил воспользоваться помощью своего господина.

— Я понял... — он опустил глаза, — Спасибо вам.

Нос и щеки зарделись. Сейчас он выглядел до неприличия очаровательно. Нельзя быть таким милым!

— Г-господин советник...

— Да?

— Лучше опустите меня. Я... сейчас без одежды... — последние слова дались ему с большим трудом.

А ведь совсем недавно он влипал в похожую ситуацию и теперь снова!

— Разве это отличается от того, как ты выглядел недавно? — улыбнулся Хэ Сюэ.

Хуа Фансянь смущенно опустил голову, содрогаясь от злости и смущения, что этот человек доведет его до могилы.

Примечание от автора:

Хуа-Хуа: почему мы постоянно влипаем в подобные ситуации?

Хэ-Хэ: возможно, сама Вселенная хочет нас свести. Лично я ее поддерживаю.

Хуа-Хуа: но тебе не кажется, что еще слишком рано?

Цзю Шань: да ебитесь вы уже!

Чжу Цюэ: н-ничего не рано!

Син Юэ: поддерживаю, Цзю Шань!

Фэн Хуа: соглашусь со всеми вами!

Тем временем автор: а я требую любви и романтики! Ну и ебли тоже!