Директор Технического Колледжа Проклятий хочет уйти на пенсию [R18]

Годзё Сатору разбудил какой-то шорох — он открыл глаза и увидел трёх маленьких ребятишек, которые пытались откинуть его одеяло короткими ручками и щупальцами.

Запах еды проникал из открытой двери. Вдохнув знакомый аромат, Сатору окончательно проснулся, сел, руками легко поднял троих малышей на руки и, быстро идя длинными ногами, направился в гостиную. Там он мягко положил трёх в задумчивом состоянии на диван и повернулся в сторону кухни.

Услышав шум, мужчина в кухне собирался повернуться, но вдруг чьи-то руки обвили его талию сзади. Сатору положил подбородок на его правое плечо и посмотрел на сковороду с едой:

— Сора, мне два яйца.

Голос мальчика был хрипловатым, будто он только проснулся, теплое дыхание щекотало ухо. Сора потер ухо и, уже привыкший к такому близкому поведению, с улыбкой сказал:

— Понял, отпусти сначала, а то обожжёшься.

Человек за спиной послушно ослабил объятия, но ступал за ним, словно большой белый кот, ожидающий угощения.

За столом Сора вытер еду с морды Тогэна и спросил у сидящего напротив:

— Почему ты пришёл ко мне спать?

Годзё ответил без раздумий:

— Твоя кровать удобнее.

Сора замер в движении, удивлённый странным ответом. Ведь в комнате Годзё стоит специальный матрас «Симмонс» премиум-класса, который явно лучше общежитского.

В три часа дня у входа в общежитие Сора поправлял бабочки на груди двух сестёр, легко похлопывая их по головам и мягко напоминая:

— Если хотите поиграть или что-то съесть — скажите дяде Тосии. Берегите себя, не бегайте с незнакомцами, хорошо?

Девочки дружно ответили:

— Хорошо! — и пока он не смотрел, поцеловали его в щёки.

— Пока, брат! — и, не дав Соре опомниться, взяли за руку Тосию и побежали прочь.

— Прощайте, молодой господин! — послышался голос Тосии издалека.

Годзё опёрся одной рукой о дверной косяк, посмотрел вниз на ошарашенного Сору и сказал:

— Что с тобой? Стесняешься, что тебя поцеловали девочки?

Сора убрал улыбку взрослого мужчины, который впервые увидел взросление дочери, и показал усталое выражение: он чуть не забыл, что дома ещё одна головная боль.

Годзё сидел на диване в кабинете, чувствуя себя игнорируемым. Сора за столом в очках с золотой оправой был погружён в документы, не обращая ни малейшего внимания.

В комнате царила тишина, лишь слышался звук пера по бумаге. Годзё смотрел на торт на столе — пышный корж, свежие сливки, сладкий запах, но аппетита не было.

На двадцать девятой минуте игнорирования он внезапно встал, тяжело шагнул в сторону двери.

Сора поднял голову, посмотрел на пустующий диван и удивлённо спросил:

— Что опять за выходка?

Через мгновение послышались возвращающиеся шаги. Сора, не отрываясь от бумаг, сказал:

— Сатору, если тебе скучно... — но оборвал речь, когда увидел вошедшего.

Белое платье — подарок для Иэири Сёко в этом году, помада тоже была подобрана специально для неё.

Да, это платье предназначалось юной девушке, а не парню под два метра ростом с накачанными мышцами.

— Бац! —

Сора испуганно вскочил, даже не заметил, как упала стул, стоял, не веря своим глазам.

Щёки держали чьи-то руки, а перед ним — девочка с голубыми глазами, с нарочито высоким голосом:

— Брат — выведи Сатору-чан!

Медсестра Иэири Сёко, отдыхавшая в медпункте, проснулась от криков и в панике сбросила с себя одеяло. Только успела подумать, что происходит, как услышала голос снаружи:

— Сёко! Помоги! Годзё Сатору сошёл с ума! — голос Соры за дверью.

Она быстро открыла запертую дверь, увидела ужасную картину и молниеносно втащила его в комнату, затем заперла дверь.

Выдохнув, она посмотрела на мужчину, сидящего на кровати, в белой рубашке, которая была смята, воротник распахнут, пуговицы исчезли, и самое главное...

— Что за помада у тебя на лице и груди? Неужели всё было так жарко?

Сора, немного оправившись, закрыл лицо руками, как мальчик, который стал жертвой хулиганов, и дрожащим голосом сказал:

— Этот придурок Годзё влез в платье и помаду, которые я собирался подарить тебе, и сошел с ума, называя меня братом и требуя, чтобы я с ним игрался.

Вспоминая недавние события, у Соры по спине побежали мурашки:

— Извини, тут недавно... — заметив, как у Сёко померкло лицо, осторожно спросил: — Я тебя не сильно потревожил? Тогда я...

Иэири Сёко подняла руку, чтобы остановить его, и со скрежетом произнесла:

— Ты сказал, что собираешься подарить мне платье и помаду?

Сора кивнул:

— Да, я в конце прошлого года уже дарил тебе кое-что, а сейчас пришла весенняя коллекция. Я попросил подготовить подарки для тебя и певиц.

— Откуда? — голос девочки звучал сдержанно.

Сора удивлённо моргнул и честно ответил:

— Помню, это Hermes и...

Не успел договорить, как дверь медпункта была резко отворена. Зловещая атмосфера заставила Сору вспотеть.

Но всё же, Сатору должен быть в порядке, правда?

Пять часов вечера.

Гетто Сугуру гулял с родителями по парку аттракционов. Не сумев отказаться, он привёл их на экскурсию по школе и немного смущённо сказал:

— Папа, мама, вы же видели — директор очень заботится о нас, здания обновляются, а внутри скоро будет ремонт...

Вдруг раздался взрыв позади. Он увидел, как родители испуганно застынут, отвернулся, чтобы не смотреть.

Белая фигура промелькнула перед глазами.

Гетто: «...?» Что он увидел?

Вскоре появилась Иэири Сёко, остановила троих на площадке, затем наклонилась и сказала:

— Здравствуйте, тётя и дядя Сугуру, извините, что не успела сразу поздороваться.

Она быстро сказала и крикнула в сторону убегающей белой фигуры:

— Годзё Сатору! Если сегодня я не побрею тебя наголо, я не Иэири Сёко!

— Я не боюсь тебя! Ты не можешь лишать старшеклассников свободы! — сдался крик в ответ.

Гетто смущённо посмотрел на испуганных родителей:

— Вот, это мои однокурсники...

Родители кивнули:

— Вполне неплохо, энергичные, только эти причуды... — потом замолчали.

Гетто удивлённо посмотрел на родителей.

Сора, весь взъерошенный, прошёл мимо них, с красными отпечатками губ на лице и груди, будто выжатый лимон, медленно побежал в сторону взрыва.

Гетто широко раскрытыми глазами кричал:

— Сора! Стой! Почему ты такой? Ты же потерял весь имидж!