Директор Технического Колледжа Проклятий хочет уйти на пенсию [R18]

Прошло всего семь дней, и все вдоволь наигрались по Окинаве, прежде чем отправились обратно в Токио.

Саэки Сора проводил учеников обратно в школу, после чего направился в штаб-квартиру своей группы. Едва он открыл дверь офиса, как две давно не виденные сестры бросились к нему.

Саэки Сора присел, погладил мягкие щёчки сестёр и сказал: — Маки, Май, давно не виделись, как вы поживаете?

Маленькие сестры потянули каждый по руке мужчины и болтали о своих буднях последних дней.

Саэки улыбался, слушая их, и взгляд его встретился с молчаливым взрослым мужчиной рядом: — Татиба Усан, спасибо, что присматривали за детьми.

Услышав это, Татиба Эйта чуть поклонился: — Это мое удовольствие, дети дают силы и радость.

Поднявшись, он посмотрел на знакомого молодого человека с некоторой нерешительностью, но в итоге спросил: — Молодой господин... время уже близко?

Саэки Сора взял детей на руки и, глядя на людей и машины, сновавшие внизу у окон, спокойно ответил: — Все в порядке, не торопись.

Время текло, проходя сквозь множество заданий, и вот наступил конец декабря. Саэки Сора, вернувшись в школу после долгого перерыва, едва вышел из машины, как услышал крики сверху.

— Сора — сюда! — на втором этаже в окне толпилась тройка первокурсников, махая ему.

Саэки улыбнулся в ответ, убрал руку — сначала он хотел найти Яги Масамичи.

— Я иду! — он сразу открыл дверь и шагнул в сторону, пропуская мимо себя трёх кошачьих проклятых духов, которые летели через место, где он стоял.

Он захлопнул дверь, оставив за ней жалобные крики духов, и сел рядом с мужчиной, окружённым клубками ниток.

— Это тот мутировавший проклятый дух, о котором ты говорил? — спросил Саэки, глядя на панду, мягкую и пушистую.

Яги Масамичи поднял растерянную панду и ответил: — Именно он. Внутри у него три ядра. Посмотри, есть ли с этим проблемы?

Ах, эти ощущения... пальцы невольно гладили вверх-вниз.

Глядя на человека, который буквально зарывался лицом в живот панды, Яги рассмеялся и сказал: — Что ты тут можешь понять?

Саэки, довольный, поднял голову и улыбнулся: — Все в порядке, он вырастет замечательным. Станет добрым и заботливым большим пандой... хотя немного любит создавать пары (шутка о CP).

Яги вытер лоб — он же спросил про ядра, но ладно, значит проблем нет.

В классе первокурсники, согнувшись в три погибели, пристально смотрели на проклятого духа в руках Яги.

Чувствуя их пылкие взгляды, черно-белое существо инстинктивно сжалось.

Ребята были поражены: — Он шевелится! Настоящий живой панда!

Оттолкнув с лицом «извращенцев» троих, Саэки с улыбкой сказал: — Он всё ещё ребёнок, не пугайте.

Трое переглянулись и хором ответили: — Мы тоже дети!

Саэки покачал головой и вздохнул: — Ладно, скажите, что вам опять нужно? Каждый раз что-то странное.

31 декабря 2005 года, 19:00, стадион Токийского технического колледжа.

Хотя был новогодний отпуск, и для магов проклятий такие праздники — пустяк, немного свободного времени всё же удалось выкроить.

На трёх уличных грилях лежали куча продуктов, Саэки ловко вертел мясо в воздухе, чтобы положить на решетку.

Шшшш — мясо приятно зашипело. Годжо Сатору сидел рядом, как кот, ждущий хозяина.

Он попытался пнуть мужчину в лицо, но был отбит техникой «Безграничность».

— Сора, ты изменился, теперь можешь меня бить, — рыдал Годжо, закрывая лицо руками.

Саэки закатил глаза: — Я что, мало вас уже бил? Если кто-то не съест всю тарелку мяса, буду помягче.

Дзё Джэ подошёл, схватил Годжо за воротник и откинул назад, не обращая внимания на протесты: — Отойди, ты сладкоежка-черная дыра, держись подальше от Соры и гриля.

Мужчина передал ему мясо: — Ты завтра домой?

Дзё кивнул: — Да, обещал родителям, что приеду.

Саэки похлопал его по плечу: — Побольше времени с родителями, ведь с начала учебы вы почти не виделись?

Он вспомнил сообщения, полные беспокойства и заботы, и улыбнулся — у Дзё хорошие родители.

— Немного соскучился по домашней кухне, — признался Дзё.

Смотрев на уходящую вдаль группу из Соры, Яги и сестёр, Саэки сжал левую руку у бедра, надеясь, что завтра всё пройдет без проблем.

Он бросил взгляд на лежащего, притворяющегося мертвым, и вынул ещё одну тарелку мяса: — Перестань играть, иди ешь, пока никто не видит.

Молодой парень с белыми волосами мгновенно ожил, подпрыгнул и радостно сказал: — Я знал, что ты лучший ко мне!

Увидев каплю соуса у Годжо на губах, Саэки смахнул её рукой, затем сам лизнул палец и сказал: — Хмм... кажется, всё ещё немного пресно?

Годжо на мгновение замер и взглянул на стоящего рядом мужчину, удивляясь: — Он всегда так со всеми?

Панда лежала на голове Догуна, два маленьких существа хрюкали и подошли к ногам Саэки, дергая его за штанину.

Он наклонился, взял по одному, пососал по очереди и удовлетворенно вздохнул: — Не волнуйтесь, для вас тоже хватит.

Убедившись, что еды достаточно, Саэки, сославшись на дела, временно отошел от компании и один направился на нижний этаж школы.

— Почему ты здесь? — спросил Тэнген, удивленный тем, что тот не с учениками отмечает Новый год.

Когда молодой человек подошел ближе, Тэнген вздрогнул — в его глазах непрерывный поток проклятой энергии искривлялся и восстанавливался.

— Извини, скоро все пройдет, — Саэки положил руку ему на плечо и направился к Заливу Погибших Звезд.

— Что происходит? — Тэнген был совершенно озадачен.

Они сидели на крыше. Саэки потянулся и лег: — То, что ты видишь, — это все.

— Ты знаешь мои сомнения. Я никогда не видел ничего подобного.

Саэки положил руки за голову и посмотрел на чистое ночное небо: — Ты должен знать правила этого мира лучше меня.

Тэнген выглядел так, будто обсуждает с ним планы на завтрашний завтрак и не знал, что сказать. Если это действительно так, то...

Он посмотрел на мужчину рядом, который уже закрыл глаза, и тихо спросил: — Я не могу понять по твоему виду... можешь рассказать?

Чёрноволосый мужчина открыл глаза, зная, о чем идет речь, и медленно сел: — Конечно.

Стадиона донесся шум, за ним — несколько глухих ударов.

Мрак на небе озарили разноцветные огни, свет падал на чёткие черты мужчины, смягчая острые контуры, а когда он начал говорить, Тэнген почувствовал, будто вокруг наступила тишина, и остались только яркие фейерверки.

Его выражение постепенно застыло под словами мужчины.