Глава /19.
Прошло ещё трое суток. Дни в больнице чередовались простыми часами, в которых переплетались самые различные чувства.
-Чувства искренние, да разные.
Любовные, забавные,
Тихие, шумливые,
Но все такие...разные.
У всех любовь, у всех забава.
У всех ведь тишь, шумного нрава.
Ведь все боятся ,все берегут...
И нет бы путным чем заняться,
Они всё искренне живут.
Мне не понять их радости потерям,
Не смогу я открыть им свои двери.- ранним утром сидела Люба у открытого окна в палате, аккуратно водя ручкой по клеточкам листа старой тетради.
Думаю, решила вспомнить Вертовская в честь кого была названа, и попробовать себя в сочинении стихов. Но судя по её выражению лица, её чувства и мысли отличались от моего предположения. Я точно знаю это выражение лица у писателей.
Когда делаешь что то повседневное, и настолько это дело мучительно медлительное, что бы попросту начинаешь вспоминать всякие стихотворения. И неожиданно для себя, придумываешь новое. Начинаешь судорожно искать ручку и бумажку что бы записать чётко свои мысли и придуманные строчки. Чувства которые переносятся на бумагу ,переносятся с таким сосредоточенным выражением лица, что не волей подумаешь что человек пишет предсмертную записку.
Такой сидела сейчас и Любашенька, отчаянно пыхтя над своим первым стихотворением. Она тихо перечитывала строчки, думая чего же всё таки не хватает. Рифмы, а может слов?
Скажу по секрету, что сидела она уже тут час, с самого начала рассвета. Ей приснились строчки стихов. (Как и мне когда то отбитая идея переписать свой первый ФФ.)
Вертовская сидела смотря в лист и промежутка и на небо до тех пор, пока к окну не подлетел Сеиджи. На этот раз он сделал это медленно, что бы не напугать свою подругу как обычно.
-Здравия желаю, я снова к тебе.- улыбнулся мальчик, присев на подоконник рядом с Любой.
-Привет. Так рано?- спросила она как бы усмехнувшись, ведь давний приятель очень любил поспать. -Ага...я был всю ночь на патруле с братом. Этот петух специально взял ночной патруль что бы взять меня с собой..- вздохнул мальчуган. Люба оглядела его побитого, уставшего, да сонного. -Вид у тебя не самый лучший. Есть хочешь?-спросила она, и Таками младший быстро закивал. -Да, очень!-
-Тогжа съешь мой завтрак. Его принесли десять минут назад но аппетита нет. Вон на столике, сядь и поешь. Ещё тёплое.- промолвила та, указывая на палатный стол.
Глаза Сеиджи заблестели ,и он быстро переместила с оконного подоконника за еду.
-Вот спасибо!- улыбаясь притянул он, и начал есть овсяную кашу, заедая куском хлеба с маслом. -Кстати, ты слышала об операции по захвату восьми заветов смерти? Там столько героев, и в том числе твои одноклассники и дядя! Скоро должен начаться прямой эфир с места ,если конечно жерналюги доберутся.- с восторгом и с набитым ртом говорил Сеиджи.
Люба с интересом повернулась. -А, так вот что за важное задание. Дядя говорил ,но я не знала что там будут мои одноклассники. Хотя они проходят стажировку у разных героев, а если дядя привлек и другие агенства, то они правда там будут.- сказала она, и мальчик воскликнул -Так у тебя есть телевизор в палате! Включи-ка его, может уже трансляция ведётся. Мне брат сказал что часов в девять утра операция начнется, а уже пол десятого.- произнёс Сеиджи ,и Люба подошла к телевизору, который висел на стене. Взяла пульт, да включила новостной канал.
Телевизор и другие привелегии достоинства Саши, ведь он оплатил ей жильё в вип палате.
Уставившись в экран, они застали лишь обычные ,утренние новости. -Видимо пока сражений на улице нет, раз журналисты не ведут прямой эфир. Ну ничего, скоро эти тараканы все туннели прогрызут.- доедая кашу, сказал мальчик. Люба кивнула и в стакан налила сок. -Интересно ,а Саша с дядей последовал?..- тихо спросила она, протянув сок другу. -Брат что ли твой? Да нет наверное. Если он конечно не работает в агентстве Ночноглаза, а если он его помощник то он взял его скорее всего. Спасибо.- поблагодарив за питьё сказал Сеиджи, и залпом выпил содержимое стакана.
-Ну он не прям уж у него в агентстве, просто пока он тут он ему помогает в офисе. Он задержался из за меня ещё на месяц, хотя должен был ухеать в Россию...- чувствуя неловкость ,сказала Люба, присаживаясь на кровать. -Ночногоаз мог его оставить смотреть за офисом ,хотя кто его знает. Твой брат наверное навестит тебя, если не на задании.- пожал плечами мальчик, и пустую тарелку принялся мыть в раковине, что находилась в личной ванной.
Люба смотрела в окно, задумавшись. Но когда её товарищ вернулся, они принялись интенсивно обсуждать различные темы. Минута за минутой, каждое слово было пропитанно различными чувствами. Бывало что Таками младший смешил Вертовскую, бывало что они серьёзным тоном обсуждали других злодеев. В конце концов, прошло ещё пол часа. Такие были разговоры ,от которых их смог отвлечь лишь прямой эфир.
-В эфир вступают срочные новости! На улице ****** началось сражение между главой злодейской группировки Восьми Заветов Смерти! На место прибыли наши корреспонденты что бы начать прямой эфир прямо с места сражения! В бой вступили такие герои как Ночноглаз, Сотриголова ,Рюкью, и другие! Так же присутствуют студенты академии Юэй!- резко раздался голос журналиста, который был на месте.
Люба резко подбежала телевизору и уставилась в него. По телу пробежали мурашки, разъедал их лишь дикий страх и ужас. Они наблюдали за боем вместе с Сеиджи около десяти минут, как вдруг заметили размытые фигуры. Там, на дороге, на руках у Асуи Цую был Ночноглаз, проткнутый на сквозь. В его животе была дыра. При виде крови своего самого близкого, родного и любимого человека у Любы провалился мир под ногами. На глаза навернулись слёзы, которые она с трудом сдерживала. К глотке подступил крик боли, но чувствуя что дядя ещё жив, девушка начала в панике бежать к окну.
Она выпрыгнула прямо из окна с третьего этажа, в надежде что так будет быстрее добраться до дяди. Слава богам, Сеиджи быстро подхватил её и не дал сломать позвоночник. -Дурында! Что творишь?! Не лезь на рожон!- воскликнул взволнованно он, держа с трудом на руках Вертовскую.
Она широко раскрыла свои чёрные глаза, подняв брови домиком, и смотрела будто бы в душу. -Не мешай мне.- проскалила та сквозь зубы, и быстро спрыгнула с его рук. Сеиджи не на шутку испугался своей подруги. Она напоминала сейчас злодея, у которого отбирают последнюю надежду, и который весь мир уничтожит ради лишь одной единственной надежды. Мальчик остался в ступоре, боясь последовать за Любовью.
Она бежала изо всех своих ослабших сил и пыталась схватиться за молнию что были внутри, что бы молниеносно оказаться на месте. Весь мир перевернулся. Каждый метр казался тысячной милью ,каждый поворот вымоченной горой. Но особняк восьми заветов находился лишь в двух кварталах от больницы, и из за своих внутри разбивающихся чувств, она добралась быстро.
Пытаясь отдышаться, та паническим взглядом оглядывала окружение. С Чистки сражался Изуку, а Мирай...
-ДЯДЯ!- душераздирающе крикнула Люба, да так что Чисаки заметил её и зловеще ухмыльнулся. Молниеносно она начала бежать к своему дяде, но вдруг Чисаки закрыл ей путь одной из своих чудовищных конечностей. Он откинул её и та, кубарем покатилась по земле.
Её только-только оклимавшаяся нога вновь хрустнула.
Но Любовь не чувствовала свою боль, она чувствовала боль дяди. В сердце была такая же дыра. Она быстро встала и снова хромая побежала, но опять Чисаки не дал ей покоя. Люба терпела каждый удар и побои, в конце концов она уже ползла к дяде. Именно в этот момент он был так далеко...До него было не достать. -Дядя! Дядя!...нет, дядя! Дядюшка! Дядюшка, дядюшка! Нет, нет..! Вы не можете..! Нет! Я не уйду без вас!- кричала та, хоть и давно была порвана глотка.
Люба приползла к дяде, и прижимая его к голову к себе, прижимаясь всем телом к нему, она почувствовала тёплое прикосновение к своей спине. -Любаша...- тихо прошептал Мирай, улыбаясь из последних сил. Она смотрела на него, принимая все атаки на свою спину и закрывая тело дяди. Ей было плевать на происходящее ,ей был важен лишь её последний родной человек.
Вдруг Люба почувствовала прилив боли в правом глазу. Он начал гореть и чесаться, разрывая сосуды из внутри. Девушка широко распахнула глаза и смотрела на умирающего дядю. Она хмурилась и ей было обидно за дядю.
В глаза Любы ударила секундная картинка кладбища. Ей не хотелось верить во что то другое, она лишь горько проливая слёзы и обнимая дядю лежала с ним на земле, без всякого желания жить дальше.
-Моя милая..маленькая девочка...посмотри на меня.- тихо начал шептать Мирай, и аккуратно погладив щёку своей племянницы, он стирал горячие слёзы. -Ты самое лучшее что случилось со мной в моей жизни...я рад..что твоя мама родила тебя и оставила мне..ты моё счастье и радость..я всё оставляю тебе..каждую свою мелочь, всё это твоё...не подведи меня, моя лучшая девочка..- шептал он прерывисто.
Ночноглаз знал что он умрёт. Но он не хотел умирать видя слёзы своей племянницы, он не хотел её оставлять. Он хотел видеть её улыбку и успехи, он хотел с ней остаться. Он хотел вновь готовить ей её любимый омлет на завтрак, читать вместе с ней книжки и дарить ей самые прекрасные вещи. Мирай хоть и уставал, хоть и видел уйму смертей своих родных и любимых, но он возвращался домой лишь ради родной племянницы. Единственное что он хотел прямо сейчас, остаться живым. Но...
-Ночноглаз! Вертовская! Бегите, здание обваливается!!- закричал во всё горло Изуку, который не смог отразить атаку Чисаки и тот попал в двух-этажное здание.
-Дядюшка Мирай..я боюсь...- захлёбываясь в своих слезах молвила Люба, на что мужчина лишь тихо ответил -Тише-тише, моя маленькая...не бойся..всё будет хорошо. Я рядом, прижмись ко мне и всё будет хорошо..- приобнял Ночноглаз свою племянницу, и та как в детстве , прижалась изо всех сил к дяде.
Слыша как на них летят обломки, Мирай из последних сил защищал своим телом Любу, со слезами на глазах шепча -Не бойся, я рядом..я защишу тебя, моя девочка...не бойся..закрой глаза...Я всегда тебя защищу, где и в каком состоянии я бы ни был...-
Здание с грохотом рухнуло, похоронив под собой людей.
***