Глава /12.
—Любаш, чего так в твоей комнате прохладно?- вошёл в полу-мрак своей племянницы Ночноглаз. Он застал как девушка мирно читала книгу, и светил лишь тусклый свет розового оттенка от светодиодной ленты, что была прикреплена у потолка. Было довольно темно, но Люба всегда почему то сидела под локальный светом, и по ее словам прекрасно видела в темноте. Странно, да? Когда один из глаз почти не видит, а другой лишь на половину. Но когда девочка объяснила что от основного света у нее сильно болит голова и глаза, Мирай перестал её просить сидеть при свете.
Вертовская оторвала взгляд от книги, и подняла глаза на дядю, который уже заботливо накрыл прижатые к животу девичьи колени пледом в который ещё закутывали Любу в роддоме ,и присел рядом. —Опять открыла окно?- вздохнул он. —Угу. Мне жарко и воздуха не хватает.- ответила Люба ,продолжая смотреть на дядю.
—Чего же ты такая...даже зимой с открытым окном. Так и простудиться можно.- погладил он её по голове рукой ,а тон его был немного тоскливым. Люба промолчала.
Она придвинула к спине дяди большого плюшевого медведя, на которого вслед откинулся Мирай и устроился поудобнее. Вертовская достала одеяло побольше, после чего прилегла рядом с родным дядюшкой. Он добродушно заточил её в тёплых, словно отцовских объятиях и улыбнулся. —Ты как была пылающей с детства, такой и осталась.- спокойным голосом сказал тот.
Люба смотрела в глаза дяди и улыбалась. Глаза её сверкали, и выглядела она сейчас как много лет назад, когда Мирай приезжал навестить сестру и племяшек в Россию. Люба накрывала его одеялом, а сама забиралась под него с головой, что бы лишь чёрные ,кукольные ,сверкающие глазёнки было видно. Она просила его либо что нибудь почитать, либо что нибудь рассказать. Иногда и задумчивый Саша присоединялся к ним.
Как же Мирай сильно полюбил племянницу...словно самую родную дочь. Он бережно поглаживал волосы Любы, которые она унаследовала от своей матери, и вспоминал её. Свою сестру, которая породила на свет такую прекрасную девочку как Люба, которая по иронии судьбы теперь стала его самым дорогим человеком. Кроме дяди, у Любы можно считать никого не было. Не считайте того непутёвого парня Сашу, который трусливо сбежал.
И знаете, вспоминая будущий сюжет геройки, не вольно хочется разрыдаться, не так ли?
Ночноглаз легко вздохнул ,вспоминая маленькую Любу. Её заразительный детский смех всегда утешал даже в самые темные времена. А сверкающие глаза - словно ночное небо усыпанное звёздами, расположенное прямо на ладони, веселило. —Дядя..- вдруг тихо обратилась девочка к нему. —Что такое, солнце?- ласково обратился к племяннице Мирай. Он был таким только со своей "дочерью". Только она видела его столь мягким.
—Я проиграла на спортивном фестивале, упав лицом в грязь. После этого мне очень стыдно смотреть учителю в глаза. Мне кажется, что герой из меня выйдет непутёвый..- поведала о тяготе на душе Люба. Мирай молчал, подбирая слова. —Люба, не говори так. Ты очень способная девочка, и очень сильная. Не получилось в первый раз, получится во второй, не нужно зацикливаться на неудаче. Лишь вынести урок с этого и понять где ты ошиблась. Сотриголова мне кажется это тоже прекрасно понимает. Фестиваль ведь был лишь несколько дней назад.- спустя пару минут ответил Ночноглаз.
Вдруг, Люба почувствовала себя вновь маленьким ребёнком. Она зарылась лицом под руку дяде и больше сжалась телом, будто чего то боясь.—Я вспомнила как хотела стать героем. Но порой мне кажется что я подведу учителя и тебя, дядя. Мой клинок в моих руках вечно кривиться и делает кривой надрез.- начала она бормотать. Мирай понимал сомнения своей племянницы, и лишь сильнее хотел ее поддержать.
—Люба, ты сомневаешься в себе, и это нормально после неудачи. Но не опускай руки.
Все твои мечты обязательно сбудутся ,а я буду их вечным хранителем. Я буду твоим вечным ангелом хранителем.- улыбнулся Мирай, и убрал часть одеяла с головы племянницы. Вертовская подняла взгляд, и посмотрела на дядю. Увидев его улыбку, она вновь невольно улыбнулась сама. Крепко обняв своего последнего родного человека, она ответила —Дядя, ты волшебник, а не ангел. Стоит тебе улыбнуться, и я снова верю в себя.-
—Тогда я всегда буду тебе улыбаться.- произнёс он.
***
В этом мире, одиноких людей,
Я спрячу тебя в квартире своей...
Мы как крысы ,бегущие прочь от огней,
Мы живём, в трюмах кораблей...
В наушниках Любы играла именно эта песня. Трюмы кораблей. Спокойный голос, спокойные слова...всё это накрывало её с головой на обычном уроке. Был после-обеденный классный час, где Айзава что то устало бормотал. Но вдруг, класc почему то в восторженнии начал гудеть. Поэтому, Люба вынула один наушник, и прислушалась.
Возле учительского стола была Полночь, которая бурно объясняла что сейчас все учащиеся будут выбирать себе геройское имя. Вертовская задумалась. Какую же кличку ей взять? Фантазия у неё не развита, и прямо сейчас ей хотелось спросить совета у дяди. Но его не было рядом.
Полночь раздала всем по листку и маркеру, сказав что начнет опрос через пять минут. Люба задумавшись начала смотреть в окно. Ночноглаз - геройское имя дяди. Сотриголова - у учителя. Но какое выбрать позывное юной девичьей душе?
—Звёздноглазка моя, только взгляни, как прекрасно поют птицы.- вдруг пронеслось детское воспоминание у Любы в мыслях. Её глаза вновь загорелись, и она быстро написала своё геройское имя. Сэр Ночноглаз, со своей племянницей Звёздноглазкой. Прекрасное сочетание, не так ли? А ведь так изредка обращался Мирай к Любе ,когда она была ещё маленьким ребёнком.
Человек за человеком проходили к доске ,вытянув перед собой листок ,где каждый написал свое новое геройское имя. В основном, каждый представлялся не более минуты, поэтому в скором времени вышла к доске и Люба. Ради такого исторического момента, Айзава который лежал в углу в спальном мешке и дремал, открыл вдруг глаза.
—Звёздноглазка?- взглянула на лист Немури, поглаживая задумчиво подбородок. —Всё верно. Это имя имеет для меня глубокие воспоминания и значение.- кивнула Вертовская. —Оно не слишком длинное? Думаю, что то выбрать что нибудь покороче.- ответила Полночь.
—В самый раз. Если хочет это имя, пусть его и носит. Садись ,Вертовская.- вдруг влез в разговор Шота, который уже вылезал из мешка. Полночь пожала плечами ,и вздохнула. —Она была последней?- спросил он у коллеги, на что услышал одобрительный кивок. —В таком случае я пойду. Тебе ещё про стажировки им рассказывать.- сказала Немури и ушла, так и не дождавшись ответа Шоты.
Тот лишь уставше вдохнул, потёр сонные глаза
и вслед прислонился к столу. В классе тем временем воцарилось предвкушающее, ожидающее молчание. Люба тоже внимательно смотрела на учителя, завораживаясь его чертами лица. В последнее время, она очень увлеклась книгами и стихами. Ей хотелось богатого словарного запаса что бы описывать свои глубокие мысли на бумаге, как посоветовал психолог, что бы описывать лёгкий и столь любимый ею вечерний ветер. Но так же, в голове она невольно начинала придумывать красивые строчки ,когда смотрела на учителя.
Тот самый сильный и всемогущий герой из её детства, спаситель её матери и мечтаний ребёнка стоял прямо перед ней. Тренировал её после уроков, гладил вместе с ней кошек и угощал чаем ,когда та оставалась помогать ему.
Улыбался ей когда отвечал иногда сарказмом ,и просто как то был ближе чем кто либо другой. Вот она, самая настоящая мечта, которая воплотилась в реальность. Видеть своего кумира детства и быть его ученицей.
Пока Люба витала в облаках, которые построились заново совсем недавно, невольно она прослушала все подробности по поводу стажировки. Но это её ничуть не вывело с толку, ведь она всегда могла попросить совета у мудрейшего человека в её маленьком мирке - дяди. Поэтому она продолжала оставлять свой юный взгляд на огрубевшем лице учителя, слушая его грубовато-хрипловатый баритон.
Что вы скажете на то, что я предложу вам заманчивую идею, заглянуть в мысли нашей главной героини?
***
Он такой завораживающий. Будто бы сапфир, который если вытянуть к солнцу начнёт приковывать к себе глаза. Так интересно его разглядывать, он так переливается...А учителя разглядывать ещё интереснее. С каждым разом замечаю что то новое. Всё так размыто в моих глазах ,но я всегда отчётливо вижу каждую мелочь в дяде и учителе. Что же это такое?
Что за странное чувство, тянущее живот вниз ,когда я замечаю новую деталь в его лице? Но в основном, замечаю лишь новые выступающие морщинки. Их совсем мало, лишь под глазами и между бровей. Наверное потому что он почти всегда хмуриться. А у дяди тоже есть маленькие морщинки под глазами..Как же странно я себя ощущаю, когда понимаю что начинаю думать об учителе больше,чем о дяде или себе. Меньше всего на свете я хотела бы его подвести.
Так хочется потрогать его волосы, расчесать и заспести. Поиграться как в детстве с его уже настоящими очками и лентами...помазать грубые руки кремом и бережно помыть уставшее лицо.
***
Удивлены? Я тоже. Вот недавно только Люба и связать слоги слов в голове не могла, а тут шпарит так, будто бы писатель. Могу сказать одно, она не писатель, а хороший читатель. Так что дорогие мои, читайте больше книжек, а не всякие взрослые фанфики. Могу посоветовать русскую классику, или же "Человек, который смеётся" от Виктора Гюго ;).
Кхм, что ж, вернёмся к серьезным абзацам данных черновиков. Пока Люба размышляла и я рассказывала о плюсах читать книги, после-обеденный классный час закончился. Это был последний урок, но девушка не стремилась уходить домой. Когда из учеников осталась только она, Люба спросила у Сотриголовы —Сенсей, мы пойдём тренироваться?-
Шота взглянул на неё, перебирая ключ от класса у себя в руках. —Иди переоденься в спортивную форму и подходи к площадке за академией. Я закрою класс, так что не забудь никаких вещей.- сказал он. Вертовская приняла всё вышесказанное, и взявши все свои вещи направилась в раздевалку.
В окнах коридора виднелся закат, который она так любила встречать. Но сегодня у нее в это время тренировка, поэтому поистине насладиться этим медовым временем Вертовская не могла. Она лишь тоскливо поглядывала в окна, но вдруг её кто то резко схватил за плечо. —Привет!- воскликнул Сеиджи ,который пархал за спиной девушки.
Она не ожидала резкости, но мужественно не испугаалсь. Бледное лицо изображало камень. —Сеиджи? Давно не виделись. Привет.- ответила она, и мальчик улыбнулся шире. —Ага. Прости, я был наказан за плохие оценки своим старшим братцем.. Поэтому даже спортивный фестиваль пришлось смотреть по телевизору, а не в живую. Жаль.- с тоской произнес Таками младший. —Понятно. Не извиняйся. Как ты здесь оказался?- ответила Люба.
—Просто вспомнил о тебе и решил наконец встретить закат, спустя много времени. Ты домой?- спросил он, летая из стороны в сторону. —Нет, у меня тренировка. Я иду в раздевалку. Сегодня моя тренировка до поздна, так что не жди.- сказала Вертовская подходя к двери. Сеиджи расстроился, что сейчас его приятельница занята и не сможет побыть с ним. —Ну ладно...- пробормотал он тоскливо, и успел лишь заметить лёгкую улыбку на лице своей приятельницы.
Люба зашла в пустую раздевалку и начала смотреть в зеркало. Она смотреть на свои шрамы ,и вспоминать лица своих одноклассниц без единого изъяна. Прежде её совсем не тяготила её внешность, но с приходом всё большего осознания в жизни, начали появляться комплексы. Ещё меньше ей хотелось бы показывать свои страшные шрамы учителю, к которому была симпатия.
Но уже так и не разобравшись в тех тоскливых чувствах, она быстро переоделась и завязав верх спортивки на поясе, вышла в майке. Сеиджи не было. Оглянувшись ещё раз и убедившись что уже никого нет, Люба направилась в назначенное место тренировок.
Она шла стремительным шагом, ведь думала что учитель ожидает её уже достаточное количество времени.
Но как оказалось, нет. Его пока на месте не было. Люба вздохнула и оглядело место, в которое пришла. Высокие деревья с грубыми стволами давали некую нежность в своём запахе, исходящем от них. Тёплый ветер, пропитанный лучами закатного солнца покачивало листву, а маленькие птички заполнили звуками природы всю окружность.
Тут была маленькая поляна для тренировок, которую в академии называли площадкой. На протоптанной людьми участке земли не росло травы, но были близко расположены к середине деревья.
Всегда можно под ними укрыться. И вот как раз под одно из таких деревьев Люба опустила рюкзак, и посмотрела на смеркающееся небо.
Она не стала дожидаться учителя, начавши делать разминку перед тренировкой. Приседания, отжимания, растяжка и тому подобное. Делалось это всё в умиротворённом темпе, без спешки.
—Молодец что начала сама.- вдруг показался из кустов Шота. Люба отвлеклась на учителя, приостановив разминку рук. —Вы ходили в кофейню у академии?- спросила она, уже зная ответ. Айзава кивнул. —Делай разминку, не отвелкайся. Потом вокруг академии пять кругов пробежишь, и вслед можно будет с клинком потренироваться.- сказал он, и свалился на траву под дерево.
—Хорошо.- ответила Вертовская, после чего заметила как учитель закрыл глаза устроившись в удобную позу. Не сдержавши чувство заботы, девушка развязала верх спортивки ,который был повязан на её бедрах, и аккуратно накрыла ею руки учителя, сложенные на груди. —Это что?..- прохрипел он, приоткрыв один глаз. —Ветер дует ,не морозьте руки.- пожала плечами Люба, и развернулась бежать вокруг академии.
—Выглядит странно, когда это говорит ребёнок который сам в одной майке...- сказал сам себе Шота, но убирать спортивку не стал. Лишь устроился ещё поудобнее, и задремал.
***
В общей сложности тренировка тренировка длилась около трёх часов. Люба давно уже приняла тот факт, что они немного сложноваты, но приняла этот темп. Уже стемнело, ярко светили звёзды и Вертовская присела на траву, глотая из бутылки воду.
Вдруг, ей на плечи легла её же спортивка.
—К кому ты пойдешь стажироваться? К дяде?- спросил вдруг Шота, сидящий рядом.
Люба задумалась, прежде чем ответить. Но вскоре уставше помотала головой. —Нет. Я хочу пойти к знакомой дяди и научиться искусству медицины ,что бы в любой ситуации знать как помочь пострадавшему и усилить свою причуду.- ответила она, и закрыла бутылку крышкой.
Шота был удивлён таким доводом, и даже сначала не до конца понял как это связано с усилением причуды, но быстро понял. —Хочешь уметь себя подлатать в любой момент, что бы причуда держала баланс значит...Что ж, умно. Хвалю, Люба.- одобрительно кивнул Сотриголова. После двух минут молчания, Шота лёг на траву, заложив руки под голову. Вертовская сделала так же, и начала смотреть на звёзды.
Повисла умиротворяющая тишина. Каждый любовался звёздным небом, но мне кажется мысли у них были одинаковые.
"-Как же прекрасно ночное небо...-"