Часть 11.
Лу направился к своим друзьям, и когда он приблизился, парень, стоящий с Саар, Мелани и Нилом, стремительно будто растерялся в толпе, словно его и не было. Лу почувствовал легкий осадок на душе, но не стал придавать этому значение. Он лишь кивнул, стараясь скрыть свои мысли, и продолжил идти к своим друзьям.
— Привет! — произнес Нил, его лицо светилось от радости. Он всегда умел поднимать настроение своим друзьям.
— Как дела? — спросила Мелани, её голос был мелодичным и теплым. Она улыбнулась, и это было приятно видеть в их сером интернатном мире.
Лу ответил сдержанным кивком, стараясь не показывать, что его беспокоит тот парень. Он чувствовал, что его настроение не совсем соответствует общему веселью, но не хотел омрачать атмосферу.
— Что, идем в столовую? — спросила Саар, её голос звучал с легкой искоркой интереса. Она всегда была главным инициатором их небольших приключений...
— Да, конечно, — ответил Лу, стараясь подстроиться под общий настрой, хотя в его голове было совсем другое.(?)
Компания направилась к столовой, и по пути парень чувствовал, как напряжение в его груди постепенно ослабевает. Столовая интерната всегда была местом со своей уникальной атмосферой. Шум голосов, перемешивающийся с запахами еды и смехом, создавал ощущение живости и динамики. На длинных столах стояли тарелки с едой, которая, как правило, оставляла желать лучшего.
— Надеюсь, сегодня не будет этой резиновой пасты, — произнес Нил, заглядывая в поднос с едой и делая гримасу от неприязни.
— Или супа, который выглядит как размазанная грязь, — добавила Мелани, смеясь и при этом подмигивая ему. Её смех был заразительным, и Лу невольно улыбнулся.
Лу вспомнил, как в прошлый раз суп оказался настолько густым, что его можно было бы использовать как строительный материал. Он с трудом подавил смех, представив, как они с Нилом пытались его есть, не смея смеяться.
— Давайте наберем все самое плохое и устроим дегустацию, — предложила Саар, её глаза сверкали от игривости.
— Да, у нас будет «Гастрономический поединок», — подхватил Нил, придавая своему голосу театральный оттенок.
Они проходили мимо длинной очереди, и, подмигнув повару, Лу смело схватил кусок хлеба, словно это было его законное право. В воздухе витал аромат свежеиспеченного хлеба, и Лу ощутил, как его живот предательски заурчал.
— Воровство хлеба — классика жанра, — заметила Саар с улыбкой, когда они с Лу проскользнули к выходу, унося с собой свои трофеи.
— Да, и никто не заметит, пока мы не съедим всё, — подхватил рыжий, поднимая тост с кусочком хлеба, словно это был важный ритуал.
Скоро они направились к классу на урок русского языка, но, как всегда, немного опоздали. Лу, врываясь в класс, заметил, что учитель уже смотрел на них с недовольством, и в воздухе витала атмосфера ожидания.
— Вы снова опаздываете, — произнес преподаватель, поднимая бровь и обращая внимание на небольшую компанию с настороженностью.
Лу лишь молча закатил глаза и прошел к своему месту с Саар. Нил и Мелани сели сзади, и он почувствовал себя немного лучше, окруженный друзьями, которые всегда поддерживали его.
— Извините, что мы опоздали, — произнес Нил, стараясь сгладить ситуацию, и его голос звучал искренне.
Лу кивнул, стараясь не проявлять своего раздражения. Урок начался в привычной атмосфере, но мысли Госсенса были наполовину заняты Де Загером, это выводило его из себя.
***
Учитель объяснял материал, его голос звучал монотонно, и блондин ловил себя на том, что не может сосредоточиться. Он пытался записывать, но слова смешивались в голове.
Пара учеников параллельно выходили к доске, чтобы проверить свои знания, и блондин наблюдал за ними с равнодушием.
Когда прозвенел звонок, Лу осознал, как напряжение немного отступает. Он обернулся к Саар:
— Можешь взять мой учебник и бросить в портфель?
Саар кивнула, и Лу, не дожидаясь, выскочил из класса, как будто его поджигали изнутри. Он направился в заднее крыло заведения, где не было камер.
Выйдя на свежий воздух, Госсенс почувствовал, как поток мыслей и эмоций возвращается. Он достал сигареты и закурил первую, наслаждаясь моментом. Дым медленно поднимался в воздух, и он ощущал, как напряжение уходит вместе с ним.
Однако, когда он посмотрел на оставшиеся две сигареты, его охватило разочарование.
— Твою мать, — произнес он, сжав пачку в руке, чувствуя, как злость накатывает.
Солнце светило ярко, но в душе Лу по-прежнему царила тьма. Вдохнув свежий воздух, он попытался успокоиться, но мысли о Мариусе и его выходки приводили в глубокое заблуждение.
***
Лу стоял на заднем дворе интерната, окруженный тишиной, которая казалась почти гнетущей. Солнце светило ярко, его теплые лучи пробивались сквозь листву деревьев, создавая на земле сложные узоры света и тени. Ветер шевелил листья, издавая легкий шорох, словно природа сама пыталась успокоить юношу, но в его душе бушевала буря. Госсенс глубоко затянулся сигаретой, и дым, накрывая его, создавал щемящее чувство временной изоляции от внешнего мира, позволяя ему на мгновение забыть о своих тревогах.
Словно из ниоткуда, к нему подкрался Мариус. Его появление было внезапным, но в то же время ожидаемым, как гроза, которая нависает над горизонтом. Брюнет выглядел уверенно, его стильная одежда сидела идеально, а ухмылка на губах была полна игривого презрения. Он был тем человеком, который всегда знал, как сыграть на нервах Лу, и сейчас был не исключением.
— Блондинчик, куришь? — произнес он с насмешкой, его голос звучал как вызов. — В курсе, что директрисе твои выходки не понравятся?
Голубоглазый почувствовал, как внутри него закипает раздражение. Он не мог позволить этому парню взять над собой верх, и, не раздумывая, схватил Мариуса за ту самую толстовку, которую бросил в него утром. Его рука сжалась в кулак, а в глазах вспыхнули ярость и нотка ярости.
— Де Загер, ты и так с самого утра действуешь мне на нервы, — произнес Лу, его голос звучал низко и угрожающе.
— Последнее предупреждение: заткнись и отъебись.
С этими словами он резко выдохнул облако сигаретного дыма прямо в лицо Мариусу. Дым медленно поднимался, словно создавая между ними невидимую стену, и Лу ощутил краткую победу, когда Мариус слегка морщится, но тот, казалось, не собирался отступать.
Однако вместо того, чтобы отстраниться показать обиду или гнев, Мариус только усмехнулся, его улыбка стала еще шире, и он прижался к Лу еще ближе, создавая ощущение, что между ними нет ничего, кроме напряженного воздуха. Лу не успел отстраниться, как Мариус, словно завороженный, прижал его еще сильнее к себе, и это было одновременно пугающе и притягательно.(?)
— Воспитать тебя, конечно, нужно, — произнес Мариус почти бархатным голосом, и в его тоне звучала игривость, смешанная с угрозой.
— А вот язык вообще отрезать надо, но смотреть на такое зрелище еще интереснее. Не забывай, где ты, а где я.
Эти слова, произнесенные с такой дерзостью, пробудили в Лу смешанные чувства. Он был в шоке, его разум не успевал за событиями, и он не понимал, как реагировать на это поведение. В этот момент, когда Мариус, будто подчеркивая свою власть, резко схватил его за ягодицу, сжимая, Лу почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Это было слишком близко, слишком интимно, и он не знал, как отреагировать.
— Что ты... — начал он, но Мариус мгновенно прижал свою руку к его губам, не позволяя произнести ни слова. Лу ощутил, как его дыхание перехватило от неожиданности, сердце стучало в груди, словно оно пыталось вырваться на свободу. Одновременно и раздражающе, и возбуждающе, как молния, пронзающая небосвод.
Госсенс смотрел на него с шокированным раздражением, не понимая, что происходит. Он чувствовал, как в груди нарастает комок эмоций, которые голубоглазый не мог выразить.
Брюнет, не отрывая взгляда, поцеловал свою руку, будто передавая Лу свой поцелуй через собственную ладонь. Этот жест был полон флирта и дерзости Мариуса, он пронзил воздух вокруг них, создавая атмосферу напряженного ожидания. Лу уже ощущал, как его дыхание перехватывает еще сильнее, а внутренние противоречия накаляются до предела.
И так же быстро, как появился, карие глаза исчезли с виду, оставив Лу стоять в ступоре, окруженного тишиной и легким запахом сигаретного дыма. Время словно остановилось, а мысли Госсенса закружились в водовороте эмоций. Он пытался осмыслить произошедшее, но в его голове царила лишь неразбериха. Сердце стучало в груди, а внутри неведомое чувство разгорало огонь, который он не мог понять.
Лу остался на месте, пытаясь унять бурю в душе, и в воздухе витала странная атмосфера — смесь напряжения, недосказанности и того самого искреннего интереса, который трудно было игнорировать. Его разум продолжал возвращаться к тому моменту, когда Мариус прижал его к себе, и он чувствовал, как внутри него разгорается нечто большее, чем простое раздражение. Это было таинственное притяжение, которое пугало и одновременно манило...
p.s. простите за долгое отсутствие 🥹 отвечу на ваши любые вопросы.🫶🏻