Девятий - Артем Каменистый

Вы вполне преуспевающий человек, вас не обременяют старость и болезни, не беспокоят серьезные личные проблемы, на жизнь вы посматриваете с оптимизмом. И вообще, она у вас расписана далеко вперед и серьезные отклонения от плана не предвидятся. А внезапно узнаете, что все не так. Совсем не так... Вам оставляют лишь прошлое - будущего больше нет.

«Вы скоро умрете».

Интересно узнать: что будет дальше? Я вот сегодня узнал. Сам себе удивился - всю силу воли пришлось собрать, чтобы не растянуть рот в слюнявой клоунской улыбке. Классический психологический шок с парадоксальной реакцией. Сознание, спасая себя, способно на многое, в том числе и на самое идиотское поведение. Ему защищаться приходится - такая деструктивная информация сама по себе зло, способное убить быстрее неизлечимой болезни.

С подобными вещами не шутят, врач это очень серьезно сказал, а ему стоит доверять. Ведь к кому попало я не пойду - к здешнему светилу медицины пробился по очень серьезному знакомству. И приняли меня тоже очень серьезно: обследование на полторы недели затянулось, и вовсе не из-за местного разгильдяйства. После такого в случае положительного результата принято в космос запускать - готов.

Только у меня вот результат оказался ни разу не положительный - этот мордатый эскулап прямым текстом посоветовал мне поспешить заключить договор с работниками кладбища.

- Доктор, я не совсем понимаю... Вы не ошиблись?!

Ну и голос, сам себе противен. Будто застенчивый малолетка, страдающий от пивного похмелья и мечтающий с помощью родственного попрошайничества получить очередную порцию карманных денег. А вместо этого - отцовская фига и широкий ремень с тяжелой пряжкой...

- Увы, сомнений быть не может. Мы перепроверили несколько раз, связались с Торсоном, передали ему данные обследования, и он подтвердил наши выводы. Мы, конечно, можем повторить, но надежды на ошибочный диагноз нет - все перепроверено несколько раз, различными методиками. Знаете, у нас не принято сообщать пациенту такое - всю правду говорят лишь родственникам. Но вы сами попросили ничего не скрывать, в самом начале. Возможно, это просто бравада была - не ожидали такого результата. В любом случае мне жаль. Очень жаль...

Ага, жаль ему. За такие деньги мог бы и слезу пустить. Родственникам он, видите ли, сообщать должен, а пациенту - молчок. И где ты родственников моих видел? А? Не было их здесь.

И не будет...

- И что - лечение невозможно? Вообще никак? Даже при СПИДе, насколько я знаю, уколы делают и таблетки дают.

Что за бред я несу, да еще и таким заискивающим голоском, все более себе противен становлюсь... Никогда так не унижался, все же врачи - зло в чистом виде: даже меня довели.

- СПИД известен достаточно давно, а синдром Торсона-Макграуэра впервые диагностирован два года назад. В русскоязычной литературе он до сих пор не описан, да и в англоязычной не так уж много информации. С болезнью еще только начинают работать. Сведений очень мало - фактически все, что есть, - это жертвы. Люди умирают. Неизвестны причины заболевания, нет данных о начальной стадии - человек приходит к нам слишком поздно, когда симптомы начинают его серьезно беспокоить. Есть лишь теории: бактерия-возбудитель; генетические дефекты; иммунная реакция на грибковое поражение. Но все это по большей части пустые домыслы - полной клинической картины нет. И неизвестно, когда будет. Болезнь редкая, диагностировать ее непросто. Обратись вы в обычную провинциальную больницу, вам бы в итоге поставили диагноз «глиома» или что-нибудь другое, столь же неверное. Хотя по сути врачи были бы формально правы. В случае с тем же СПИДом человек умирает не от ВИЧ-инфекции, а от болезней, которые развиваются при поражении иммунной системы. Так и в случае синдрома Торсона-Макграуэра: опухоли мозга возникают как следствие. И пациент умирает именно от них.

Врач из колеи меня, конечно, выбил серьезно, но ненадолго: я не из тех людей, которые сдаются сразу, и прихожу в себя очень быстро.

- Хорошо, болезнь эта ваша неизлечима. А сами опухоли? Если бороться с непосредственной причиной смерти?

- Здравая мысль, но, увы, в вашем случае это не сработает. Опухоль, конечно, серьезно запущена, но небезнадежна. Химиотерапия, бывает, помогает и в более сложных случаях, а как крайнее средство остается операция. Ни первое, ни второе не спасет вам зрения: зрительный центр серьезно поражен. Собственно, из-за проблем с глазами вы и оказались на обследовании. Хотя полностью тут что-то гарантировать невозможно - все бывает. Возможно, зрительные функции частично сохранятся. Но даже при стопроцентно положительном результате в лучшем случае получите лишь отсрочку, причем короткую - опухоль вернется, и не одна. Синдром Торсона-Макграуэра никуда ведь не уйдет. Традиционные методы лечения подобных опухолей приводят к парадоксальному результату: врачи, покончив с одной, вскоре сталкиваются с развитием новых, причем многочисленных. Это очень удивляет - ведь до операции или окончания курса химиотерапии метастаз не наблюдалось. Собственно, так и открыли синдром Торсона-Макграуэра - по странной клинической картине у благополучно прооперированного больного.

- То есть если эту штуку в моей голове вырежут или задушат химией, то через неделю появится десяток новых?

- Если утрированно, то да. И что хуже всего - это конец. Химиотерапией злоупотреблять нельзя - повторный курс в таком случае просто убьет больного; радиотерапия здесь тоже неуместна; прооперировать такое количество опухолей можно лишь у трупа. У нас не останется способов продолжать борьбу. Но даже если - теоретически - с ними расправятся, это ничего не даст: новообразования на последнем этапе возникают непрерывно. По сути они поражают весь мозг, и мы не знаем, как остановить процесс. Даже имей мы дело не с мозгом, а, допустим, с кишечником, - все равно безнадежно. Просто в какой-то момент чуть ли не все клетки начинают перерождаться в раковые. Я опять утрирую, чтобы вам было понятнее.

- Спасибо, понял. Вы сказали: традиционные методы лечения. А как насчет нетрадиционных?

- Ну... вы можете обратиться к бабкам-шептуньям, поискать великих магов всея Руси по объявлениям в газете или съездить к каким-нибудь эскимосским шаманам, прочитав в Интернете, что они лечат все что угодно пометом белых медведей и мясом беременных тюленей. Некоторые отправляются на Филиппины, к тамошним хилерам - они опухоли голыми руками вытаскивают без наркоза.

- А помогает?

- Скажите: вы богатый человек?

- Ну... скажем так, не совсем уж бедный. Кое-что есть.

- Я вам гарантирую, что ничего они вам не оставят. Нет, не подумайте. Я на ваши капиталы не посягаю. Не потому, что вы попали ко мне не с улицы. Про врачей много плохого говорят, но поверьте - мы не такие уж злодеи.

- Вы хотите сказать: не все врачи злодеи?

- Можно и так сказать, - легко согласился мой судья.

- Так, значит, вы не рекомендуете нетрадиционные методы?

- Запретить я вам ничего не могу. Только не поможет это ничем. Так что если вы не горите желанием финансово облагодетельствовать незнакомых вам мошенников - не связывайтесь. Вы просто отдадите им все свои деньги.

Деньги?! Да на кой они мне теперь нужны, эти деньги. Тут я пришел в себя настолько, чтобы немножко (самую малость) повысить голос:

- Значит, вы мне помочь ничем не можете, но и к конкурентам не отправляете? И что мне остается? Ехать к морю?

- Знаете, не самая худшая мысль.

Вот теперь я окончательно понял: будущего у меня нет. Врач не имеет права так отвечать. Он обязан бороться за меня до последнего. Господи, да они же клятву дают! А он тупо отпускает меня к морю и даже на деньги мои не зарится. Совестно, наверное, грабить покойника.

Это конец...

В глазах потемнело, грудь сдавило нервным спазмом, удобное, самое устойчивое во вселенной кресло поплыло, накатываясь на спину. С трудом догадался поднять руку, предостерегающе помахать пальцем напрягшемуся доктору.

- Спокойно, это - не приступ. Извините, просто накатило. Наконец накатило. Дошло...

- Понимаю.

Да что ты понимаешь...

- И как... как это будет происходить?

Врач чуть подумал, затем деловито приступил к подробностям:

- Приступы начнут учащаться. В конце концов вам придется ложиться в клинику под наблюдение. Но еще до этого я выпишу вам кое-какие лекарства. Нет, они не лечат, просто смягчают симптомы, да и помогут бороться. Это недешево обойдется, но не советую «ехать к морю» без них.

- Сколько?

- Простите, я не могу знать цены, это лучше в аптеке...

- Сколько мне осталось?! Ну?!

Доктор впервые засуетился, чуть подрастеряв свой апломб:

- Ну... если... Вы понимаете - здесь невозможно установить точный срок. Приходится использовать статистические данные, отталкиваясь от них, но при одинаковой симптоматике различия в течении болезни у разных пациентов могут быть...

- Сколько приблизительно?!

- Синдром Торсона-Макграуэра открыт недавно, и статистика по нему...

- СКОЛЬКО?!!

- Простите. Три-четыре месяца гарантировать могу. Возможно, до полугода. В принципе организм у вас молодой и крепкий, да и про лекарства не стоит забывать... Знаете - может, и больше удастся. Но ненамного. Слишком уже все плохо...

- Эти полгода или три месяца я смогу прожить полноценно или улыбающимся овощем под капельницей?

- Приступы, как я уже сказал, будут учащаться. Возникнут серьезные проблемы со зрительным центром. Прогнозировать процесс трудно: к примеру, вы можете перестать распознавать печатный текст. Внезапная полная слепота тоже не исключена. Если не повезет, это может произойти в любой момент, достаточно скоро. Но настоящие проблемы начнутся на последней стадии - это приблизительно треть оставшегося срока. Вам понадобятся обезболивающие. Очень сильные обезболивающие. Знаете... - Доктор понизил голос. - Некоторые пациенты переходят на тяжелые наркотики, покупая их на улице. В нашей стране закон таков, что полноценное обезболивающее для вашего случая в аптеке приобрести не получится. Правоохранительная система позаботилась о том, чтобы наркоман не смог купить в киоске дозу серьезной дури, но при этом не подумала о таких случаях, как ваш. Я ничего не советую, просто имейте в виду.

- Весело... Спасибо.

- Сейчас я выпишу рецепт - не забывайте принимать вовремя. В остальном даже не знаю, что вам еще посоветовать и рассказать. Вы взрослый человек и очень достойно восприняли это. Надеюсь, ваше «море» тоже окажется достойным, а то я на всякое насмотрелся... И в любом случае держите со мной связь, когда придет время, я помогу с клиникой. В принципе можно все устроить и на дому, но придется оплачивать услуги медсестер.

- Господи, сдохнуть дома - теперь платно...

- Простите, но...

- Не обращайте внимания, это я так шучу. Понимаю, что не очень смешно...

- Так и держитесь - не раскисайте. Я многих в этом кресле повидал, в том числе и таких, как вы. Я о ситуации. У вас хорошая реакция. Мне жаль...

Достал жалеть. Уже давно хотелось выйти из этого просторного кабинета. Он меня давить начал. Для кого и кабинет, а для меня залом судебным оказался.

Приговор вынесен - подсудимого можно выводить...

* * *

Уже в коридоре догнала медсестра. Или секретарь - не знаю, как правильно. Мне она бумажки заполняла, когда на обследование пришел в первый раз. Строгая конопатая пышка - при ее внешности строгость выглядела неестественной. Видимо, долго за мной гналась - глаза уже как чайные блюдца, а в плечо вцепилась, будто кусок мяса вырвать хочет. Похоже, я ее за собой тащил, не замечая ничего вокруг. Ну, накрыло меня сильно: извините, любезная, денек неудачный выдался.

- Вас тут видеть хотят.

- Так пусть смотрят.

- Простите?

- Хотят видеть - пусть смотрят. Не возражаю.

Откуда-то сбоку выплыл ничем не примечательный человек. Я бы даже сказал - эталонно непримечательный. В нем было идеально непримечательным абсолютно все, и это в целом образовывало личность, на которой не способен задержаться взгляд. Возраст - от пятидесяти до девяноста, ростом не низок и не высок, плечи не узкие и не широкие, лицо простое как некрашеная миска, взгляд непонятен из-за невозможности его поймать. Идеально выглаженный костюм единственно выбивался из шаблона - он должен быть непременно чуть помятым. Самую малость.

- Простите, Данил, вы не могли бы уделить мне несколько минут?

- У меня нет времени.

- Я знаю, но все же поищите.

Не сдержал невеселой улыбки:

- Вы даже не представляете, насколько у меня его нет.

- В этом как раз ошибаетесь - прекрасно представляю.

Знает? Откуда? Врач рассказал? Вот же козел... А зачем рассказал? Задумал что-то мутное? Говорит, что на мои деньги не зарится, а сам медсестер подсовывает в платные сиделки и хмырю непонятному сдает мою историю... Зачем?

Моя дрессированная жаба, моментально насторожившись, подсказала неутешительный ответ: передо мной стоит тот самый эскимосский шептун с мешком животворных экскрементов беременного шамана и удивительным даром, с помощью которого он может удалить все мои деньги без наркоза.

Жабу было немного жаль - она до сих пор не поняла, что деньги хозяину уже не помогут. Старается, беспокоится, будто в былые славные деньки.

- Вы - врач?

- Не совсем. Я...

- Понятно, давайте я пойду дальше, а вы останетесь здесь ожидать интеллектуально ограниченного пациента, который способен клюнуть на ваше заманчивое предложение. Предпочитаю сдохнуть по-простецки, а не от рук шарлатанов.

Внешность у меня недобрая, юношеское увлечение тяжелой атлетикой и боксом оставило неизгладимый отпечаток, сказано все было суровым голосом смертника, которого уже невозможно напугать статьей 111. Но незнакомец почему-то не убоялся - растянул губы в надежде изобразить улыбку, выказывая при этом не больше эмоций, чем замороженный питон.

- Я не шарлатан и, если откровенно, к медицине вообще не имею ни малейшего отношения. У меня к вам есть предложение. Деловое предложение. Возможно, вас оно заинтересует. И могу гарантировать - на ваши несметные капиталы, а именно: дорогая квартира, подержанная машина и не слишком впечатляющий банковский счет, - я не посягаю. Наш разговор будет бесплатен. - Опять все та же пародия на улыбку.

Жаба завизжала дурным голосом: «Хозяин! Беда! Все пропало! Он знает! Даже про счет в банке знает! А когда говорят „бесплатно" - это в итоге всегда оказывается очень дорого!»

Ну точно врач сдал - я ведь сам перед обследованием анкету заполнял... удивлялся еще вопросам про имущество. Хотя о банковском счете там ни слова не было... Ох и дурак я! Раз есть кредитка, значит, и счет имеется - не надо быть великим гением, чтобы догадаться!
- Ну так что? Поговорим?
А почему бы и нет! Если, выходя из кабинета, я не хотел никого видеть, то сейчас какая-то бесшабашность накатила: будь что будет. Послушаю этого афериста, возможно, меня это позабавит.
Но глубоко в душе тлел слабовольно-предательский огонек надежды на чудо. На ошибку врачебную, на внезапно изобретенное лекарство или пусть даже на такого вот подозрительного субъекта, способного хоть чем-то помочь. И ведь прекрасно понимаю, что мошенник, а остановить себя не могу.
Мне ведь уже нечего терять...
* * *
Незнакомец, представившись редким именем Иван, предложил переговорить в машине. Отказываться я не стал и благодаря этому получил порцию озадаченности: у автомобиля оказался классически казенный вид. Не ассоциируется подобный транспорт с мошенниками. Когда садился, затрезвонил телефон:
- Дан! Привет! Ты где?
- Привет, Миш, у врачей я...
- Ну как там твой простатит? Лечат?
- А как же.
- Ватка-йод - мажут? Гы-гы-гы!
Миша - истинный друг, способный ради меня асфальт грызть, но вот человек уж очень простой и юмор у него соответствующий.
Видимо что-то почувствовав, тот решил немного исправиться:
- Не, Даня! Я серьезно - как там у тебя дела?
- Да ничего хорошего пока. Сказали, что у меня синдром Дауна.
- А без врачей не знал? Ты это, лечись.
- А как же - ватка, йод.
- И ты это, быстрее давай там развязывайся. Дело есть на миллион. Тут такая тема... Не по телефону.
Все темы у Миши были однообразно полузаконными, из-за чего он пару раз сидел, причем один раз сидеть нам пришлось вместе. Недолго, и только в следственном, но мне почему-то не понравилось.
- Завтра, Миш, все завтра. Сегодня не до дел мне... уж прости.
- А вечером? Можем к Таньке закатиться - она уже неделю на мозги капает.
- Давай не сегодня.
- Ну ладно, тогда отбой пока. - Мишка на удивление покладисто себя ведет - обычно он бывает гораздо назойливее... Видимо, даже по телефону догадался, что со мной не все ладно.
- Извините. - Это я уже Ивану: толика вежливости никогда не помешает, особенно при моей не слишком интеллигентной внешности.
- Ничего, мне торопиться некуда.
Да уж... а вот у меня со временем...
- Ну давайте. - Я покорно вздохнул. - Расскажите о своем чудо-способе лечить таких смертников, как я.
- Я разве говорил, что хочу вас вылечить?
- А разве вы затеяли этот разговор не для того, чтобы предложить мне «почти бесплатно» испытать на себе секретное лекарство атлантов, способное удалять перхоть и раковые опухоли? Вы ведь хотите меня спасти от скорой смерти, причем почти бескорыстно...
- Ох и фантазия у вас... Увы, должен разочаровать. У меня нет этого вашего «лекарства атлантов». Сомневаюсь, что вам вообще удастся найти подобные медикаменты. Насколько я понимаю, приблизительно через полгода вы умрете. И этого, увы, избежать невозможно. Ваша болезнь убивает безотказно - спасения от нее нет. Хорошо, что она очень редкая и незаразная. Вы даже не представляете, насколько редкая - патологоанатомы будут драться за право делать ваше вскрытие.
Жаба, напрягая свой крошечный мозг, зажмурилась до хруста в черепке - судорожно пыталась понять, как именно нас с ней собираются облапошить. Похоже, с простым вариантом я немного погорячился: задумано что-то многоходовое.
Хотя...
- Дайте догадаюсь... Вам нужны свежие сердце и левая почка, чтобы пересадить их своей умирающей прабабушке? Надо будет что-то подписать и у моего смертного одра будет дежурить мясник с тесаком?
- Мне не нужны ни сердце ваше, ни почка, ни иные органы.
- Понятно. Значит, вы регулярно общаетесь со своей канарейкой и она попросила через меня передать письмо Сатане?
- У меня нет канарейки.
- У вас имеется пустующий шкаф и вы хотите хранить в нем мой скелет? Вы решили пригласить меня на смертельное шоу «Смертники небоскребов: прыгни с крыши - поцелуй асфальт»? Вы - патологоанатом, коллекционирующий автографы своих... гм... пациентов. Или тайный некрофил и любите начинать знакомство еще при жизни избранников?
- Браво.
- Что? Я догадался?!
- Нет, мне все больше нравится ваша фантазия. Для человека, только что узнавшего о смертном приговоре, вы мыслите очень уж здраво и быстро, да и чувство юмора никуда не пропало. Похоже, я не ошибся - с вами действительно стоит поговорить. Такие, как вы, нам и нужны.
- Ну так расскажите сами, для чего. Я уже устал гадать, да и настроение сегодня что-то не очень... не располагает к шуткам.
- Хорошо, начнем. Вы знакомы с понятием «параллельные вселенные»?
- В принципе немного понимаю, о чем речь.
- Я поясню подробнее. - Вырвав листок из блокнота, Иван заговорил тоном лектора: - Представьте, что это вселенная. Маленький мирок, в котором есть ширина и длина, но нет высоты. Примитивная модель двумерного континуума. И этот мирок парит в нашем трехмерном пространстве. В нем имеются жители, которые пятнами ползают по этому листу, не замечая нас с вами: их органы чувств не воспринимают того, что удалено от них по высоте. И вообще, мировоззрение простых обывателей этого мира не позволяет предположить подобных вещей. Берем второй такой же листок. Он ничем не отличается по свойствам от первого, и, предположим, в нем имеются свои жители. А теперь располагаем один листок над другим, параллельно. Видите? Между ними миллиметры, но жители друг друга не замечают. И вообще не подозревают о существовании других миров - все, что отделено по высоте, недоступно для их понимания. Максимум, на что они способны, - допустить теоретически существование параллельной вселенной и пытаться разработать способы наблюдения за ней или даже проникновения. Вы меня понимаете?
Неожиданный вопрос заставил встрепенуться. Нет, я не был увлечен заумными пояснениями, но вот поведение Ивана удивляло. Начав возню со своими листочками, он на глазах преобразился - знаменитый взор Эйнштейна, уставившегося на свой волчок; дрожащие руки Франкенштейна, опускающие медный рубильник для замыкания цепи оживления монстра; вмиг растрепавшиеся волосы, пытающиеся изобразить прическу «сумасшедший профессор». Будто ребенок, заполучивший желанную игрушку.
Он, похоже, действительно псих - на листочках блокнотных свихнулся.
- Да, понимаю. Я в школе почти без двоек учился - не совсем дурак. Но я не понимаю, зачем вы мне рассказываете все это.

- Представьте, что существуют миры, параллельные нашему. Трехмерные миры.

- Легко. В миллиметре от меня сейчас пробегает девятилапый овцеящер с оранжевой бронешкурой. Я его не вижу - не способен через четвертое измерение заглядывать; он меня, соответственно, тоже, из-за чего сегодня останется голодным. Последнему обстоятельству я очень рад, но все равно не понимаю, зачем мы это обсуждаем. Знаете, у меня действительно проблемы со временем.

- Хорошо, сокращу теоретическую часть до минимума. Параллельные вселенные существуют. Это не фантастика, а доказанный факт. Не все так примитивно, как в описанных мною моделях, но общую концепцию вы должны были уловить.

- Да понял я... понял. И даже слово «континуум» почти запомнил. Я очень рад очередному торжеству науки, и на этой оптимистичной ноте вы наконец объясните, чего вам от меня надо.

«Сейчас скажет, что у него не хватает денег на постройку пепелаца в мир девятилапых овцеящеров». - Жаба не расслаблялась.

- Понимаете, само по себе открытие параллельных вселенных - это ничто без возможности путешествовать по ним. Мы уже научились создавать проколы континуума, но увы: чтобы, используя наши технологии, послать через них человека, не хватит всей энергии нашей вселенной. Это если живого человека... Но есть варианты.