Неверующий//Дима Масленников

Дима поднял голову к небу, тяжело вздыхая. Серые облака нависали над городом, словно свод темного храма, и в этом мгновении Масленников вспомнил о своей жизни — такой же неопределенной и бурной, как гроза.

Нависание туч создавало некую тревожную атмосферу, вызывая в душах горожан мимолетное сомнение, как если бы сам небесный свод знал о недомолвках и тайных надеждах, обитающих в их сердцах.

Внезапно, как будто природа решила прервать это сладкое ожидание, раскат грома прогремел, отзываясь эхом в самых укромных уголках города. Он был подобен словесной перепалке, громогласной и внезапной, лишенной всякой предвещающий прелюдии. Молнии, как вспышки вдохновения, освещали пространство лишь на мгновение, показывая силуэты деревьев, склонившихся от ветра, и дома, ставшие свидетелями этого таинственного спектакля.

Небо заполнилось вихрем эмоций: страх и восхищение смешались в сознании тех, кто, хотя и укрывался от ярости стихии, все же не мог устоять перед величием ее проявлений. Стены привычного быта тряслись от мощи природы, как сердца дам, оказавшихся под гнетом внезапных чувству.

Дождь, который вскоре обрушился на город, стал словно тихой слезой, смывающей горести и тревоги, оставляя после себя ощущение чистоты и свежести.

Дима перешагнул через порог архива. Не найдя никого в холле, он двинулся по коридору. Скрытые от посторонних глаз помещения архива, по-прежнему бережно охраняли тайны прошлого. Тусклый свет, пробивающийся сквозь окна с запотевшими стеклами, слегка освещал пыльные ряды высоких полок, на которых, как старые друзья, покоились картонные коробки и толстые папки с пожелтевшими краями. Странно, что они не скрывались за замком. Дима решил, что, возможно, эти дела еще не распределили.

Воздух напоминал о времени, о воспоминаниях, затерянных в анналах. Он был по-прежнему насыщен запахом старой бумаги и легким налетом плесени, что создавали атмосферу таинственности и уважения к тому, что хранилось здесь.

Дойдя до конца коридора и не встретив ни единой живой души, Дима направился обратно. Пол, усыпанный ковровой дорожкой, тихо скрипел под ногами, придавая помещению уют и некую строгость. Масленников снова оказался в холле. Массивный деревянный стол также стоял в углу и был завален бумагами открытыми книгами с пометками, а рядом — старая настольная лампа. Ее свет пробивался сквозь тусклый абажур, освещая страницу с любопытными заметками.

Время здесь текло иначе. Каждая минута, проведенная в архиве, напоминала о важности сохранения памяти, о том, что каждое событие, каждое имя имеет значение. Этот тихий уголок, хотя и прост в обстановке, нес в себе величие и красоту человеческой истории, хранящейся в его недрах.

В тишине архива, мысли Димы вновь и вновь возвращались к недавнему событию — исчезновению фотографии. Эта маленькая картинка, запечатлевшая мгновение счастья девушки, теперь стала символом чего-то таинственного и тревожного.

Как могла пропасть простая фотография, словно растворившись в воздухе? Этот вопрос мучил Диму, накладывая налет паранойи на каждое утро, когда он снова и снова проверял место, где раньше лежала фотография.

Все эти четыре дня Дима ловил себя на мысли, что прислушивается к звукам квартиры, присматривается к теням. Мистика исчезновения фотографии накладывала на его сознание груз неопределенности, и Масленников чувствовал, как нарастает тревога. «Что-то не так», думал он. И каждая секунда, когда Дима не находил ответ, только усиливала это чувство.

Он представлял, как кто-то незнакомый ворвался в его мир и увел с собой нечто особенное. Эта мысль становилась все более невыносимой. И вот, лежа в тишине в совей кровати, он осознал: фотография исчезла не просто так. И причину он собирался отыскать в этом чертовом архиве.

В мрачном осознании скрывалась новая реальность — ему необходимо вернуть то, что исчезло.

— Добрый вечер, — раздалось позади.

Дима резко обернулся, но огонек надежды потух в нем также быстро, как возникло сменившее его любопытство.

Девушка с рыжими волосами привлекала внимание с первого взгляда. Ее густые локоны, оттенком напоминающие медные монеты, свободно спадали на плечи и подчеркивали утонченные черты лица. Лицо ее было обрамлено мягкими волнами, которые придавали ей живость и динамичность.

Зеленые глаза, светившиеся любопытством, были полны глубины и загадки, как старые книги, хранящие тайны. Они умело проходились вверх-вниз по нежданному гостю, внимательно сканируя каждую деталь. На ее светлой и немного веснушчатой коже играли блики от лампы, когда она двигалась к столу в тусклом свете архивного помещения.

Девушка предпочитала скромный, но стильный гардероб: мягкий свитер пастельных тонов и классические брюки, которые обеспечивали комфорт в течение долгих часов работы. На ее запястье блестела тонкая серебряная цепочка, а на пальцах Дима успел разглядеть аккуратные кольца — такие детали подчеркивали ее утонченный вкус.

В каждом ее движении ощущалась грация и уверенность, даже когда она наклонилась к столу, чтобы захлопнуть документы.

— Добрый день, — произнес Дима, прочищая горло, понимая, что молчит уже слишком долго. — Меня зовут Дмитрий, я приходил сюда некоторое время назад, чтобы найти кое-что.

— Я так понимаю, Вы нашли немногое, раз решили вернуться.

— Скорее, я нашел достаточно, чтобы это вызвало еще больше вопросов, — Масленников усмехнулся. — Прошу прощения за свою бестактность, нисколько не сомневаюсь в Вашей компетенции, но подскажите, когда выйдет Агата? Мне она очень нужна.

На лице девушки проскочило раздражение и гнев. Она фыркнула, перекладывая бумаги из одной стопки в другую.

— Агата здесь больше не работает.

Спина Масленникова покрылась холодным потом.

— Как? — выпалил мужчина.

Девушка пожала плечами.

— Вот так. Дня три как написала заявление, забрала расчет и свалила, — работница архива потрясла плечами, словно пытаясь скинуть с себя недовольство.

— Судя по Вашему раздражению, это было неожиданно? — спросил Масленников, опираясь на стол.

— Еще бы! Я через неделю должна была идти в отпуск и укатить отдыхать в Абхазию, но у Агаты случился какой-то бзик и она свалила, даже не отработав положенные две недели. Никогда не видела, чтобы человек так быстро улепетывал, — девушка задумалась. — Убила что ли кого...

Внутри Масленникова все оборвалось. Смятение охватило его с ног до головы. Вопросы закружились в воздухе, заполняя пространство темными облаками недоумения. Как такое могло произойти? Он чувствовал, как нарастает внутри него паника: невидимая нить, связывающая его с тайной личности Агатой, разорвалась так же резко, как и возникла.

Мысленно Дима прокручивал их встречу, последние слова, искал смысл в их значении, как будто одно из них могло раскрыть загадку. Но вместо этого в голове лишь усиливалась неразбериха, наполняя его сердце тревогой. Что могло случиться?

— С Вами все в порядке? — девушка щелкнула перед лицом Масленникова пальцами. — Вы, кажется, уже пять минут не движетесь.

Дима перевел на нее затуманенный взгляд. Его лицо резко перестало быть хмурым.

— Да. Все хорошо, — он пару раз моргнул. — Подскажите, Вы не знаете, куда могла уехать Агата?

Рыжеволосая девушка, имя которой Дима до сих пор не знал, да и не видел смысла уже спрашивать, призадумалась.

— Нет, в последний раз, когда я ее видела, она была сама ни своя и молчала, хотя, обычно она прибывала в приподнятом настроении и могла напевать песни.

Масленников провел руками по лицу и вздрогнул. В его голову пришла неожиданная, но, казалось, правильная идея.

— Ладно, не буду больше Вас мучить. Подскажите, прежде, чем я уйду, могу ли я взглянуть на одну папку? В прошлый раз я не все законспектировал, — Дима постарался выдавить естественную улыбку. — Уверяю, много времени это не займет.

Взгляд девушки смягчился, когда она поняла, что теперь все внимание адресовано ей, а не нахалке Агате, которая взвалила на нее всю работу и сорвала отпуск.

— Да, конечно. О чем идет речь?

— Стеллаж «С», номер 12\\\199708АН, — произнес Дима.

— Ну и память у Вас, — удивилась работница, доставая ключи из шкафчика. — Пройдемте.

Через пару минут Масленников оказался уже в знакомом помещении. На ходу натягивая перчатки, он поперед девушки направился к нужной ячейке. Достав коробку с полки, Дима судорожно снял крышку.

Когда его догадка подтвердилась, он ощутил, как холодный пот струится по спине. Внутри него заколебалась смесь облегчения и ужасного предчувствия.

Коробка была наполовину пуста — в ней остались лишь выдержки из газет и какие-то ненужные бумаги, которые еще в прошлый раз сразу отсеялись.

Сердце забилось быстрее, как будто пытаясь вырваться из груди. Масленников осознал, что каждое интуитивное ощущение, каждый намек, к которому он тянулся, были правдой. Но вместо желаемого успокоения его охватил страх. Ужас заполнил его сознание, пронзая каждую мысль. Что это все значит? Что теперь делать с этим?

Выходя из архива, Масленников понимал, что эта догадка открыла перед ним бездну неизведанных последствий, и чем больше он размышлял об этом, тем страшнее становилась перспектива. Внутри его возникло ощущение, что он уже не сможет вернуться к той жизни, что была до этого открытия — теперь он был пленником собственного понимания.

Агата была напрямую связана с этой фотографией, а так же, в чем Масленников уже не сомневался, свалила в те самые Рязанцы, прихватив с собой большую долю документов.

***

— «Жители деревни Рязанцы вновь в страхе обсуждают последние события, связанные с лесом, который окружает их деревню. На прошлой неделе пропала без вести молодая женщина Татьяна, отправившись на прогулку в лес. Родные утверждают, что она была в прекрасном настроении и не проявляла никаких признаков беспокойства. Однако вскоре после ее исчезновения местные заметили таинственные огни, мерцающие среди деревьев, и слышали странные шорохи, как будто кто-то звал ее имя. Милиция продолжает поиски, но до сих пор безрезультатно», — читал Даник. — Что у нас дальше? «На этой неделе жители деревни Рязанцы ощутили мрак, окутывающий Темный Лес — такое название ему быстро дали местные. Многие из них сообщали о странных звуках, доносящихся из леса в темные ночи: протяжные вопли, неживые шепоты и треск веток...», — Даник сглотнул, — «...Особенно пугает местных новость о том, что несколько детей утверждали, что видели тени, скользящие между деревьями, и слышали, как кто-то призывал их по именам. Местный священник, Отец Николай, призвал жителей избегать леса и проводить ночи в молитвах».

— Даник, хватит! — не выдержал Сударь, грозно смотря на друга с заднего сидения.

— Нет, ты слушай дальше! Мы же должны знать, куда этот безумец нас тянет, — возмутился мужчина, коса смотря на Масленникова, который нервно постукивал по рулю автомобиля. — «Вчера вечером группа смелых мужчин решила провести ночь в Темном Лесу, чтобы выяснить, что же происходит на самом деле. Они вернулись с пугающими рассказами о странных видениях и призраке заблудившейся женщины, зовущей их из глубины леса. По их словам, они также заметили, что деревья в некоторых местах словно шептали, а свет луны окрашивал лес в зловещие оттенки. Один из участников группы заявил, что больше никогда туда не вернется и с тех пор избегает даже темные углы своего дома».

Сударь судорожно выдохну.

— Дима, нам точно туда нужно? Эта идея — сумасшедшая и уже походит на паранойю.

— Так, — грозно воскликнул Масленников, отбирая у Даника планшет и закрывая его. — Все, хватит слушать сказки. Ничего там нет, а статьи вообще старые.

— Все равно, вся эта поездка попахивает говнишком, — Никита откинулся на спинку сиденья. — Жопой чувствую.

Вскоре показался пункт назначения. Деревня, словно заброшенная тень, лежала среди мрачных холмов, погруженных в полутень. Старые дома, с их обветшалыми стенами и заколоченными окнами, казались живыми, но угнетенными, как будто хранили в себе невысказанные тайны. Их крыши, покосившиеся от времени, были обвиты густыми зарослями, придавая им вид печальной старинной архитектуры, забывшей о тепле и жизни.

Темный лес окружал деревню, его мрачные деревья, похожие на исполинов, вытягивали свои голые ветви к небу, как если бы желали вырваться из этого унылого плена. Проплешины между ними скрывали заросли колючего кустарника, а густой подлесок создавал невыносимую атмосферу таинственности, где каждый шорох мог быть предвестником чего-то зловещего. Луна выглядывала сквозь облака и бросала бледный свет, обрисовывая силуэты деревьев и домов, словно пытаясь выявить их сокровенные страхи.

Ветер, проносящийся сквозь деревья, издавал тихий, тревожный шепот, который сливался с отдаленными звуками ночи — вой далекой собаки, треск веток, как будто сама природа напоминала о своем неукротимом духе. Этот уголок земли, несмотря на свою красоту, был пронизан мрачной атмосферой, где каждое движение и каждый звук вызывали чувство надвигающийся беды.

Наблюдая за тем, как тени танцуют на стенах домов, можно было ощутить присутствие давно ушедших душ, которые не покинули это место, а остались здесь, навсегда связав свою судьбу с этими мрачными ландшафтами. Деревня и лес стали одним целым. Местом, где время остановилось и где тьма сливалась с природой, создавая атмосферу невыносимой тоски и бренности здешней жизни.

— Боже, надеюсь, никто не умрет, — прошептал Даник, оценивая обстановку вокруг.