4 глава
Одной ночью Жене всё же удалось забрать свой телефон у бабушки, чтобы написать Ване, но когда она зашла в инстаграмм, то увидела, что Кислов заблокировал её, так же, как и все ребята из компании. Слёзы на глазах, сбитое дыхание и учащённое сердцебиение. Произошедшие из-за обиды было предвестником разбивающегося сердца брюнетки, которая очень дорожила своими друзьями. Кудинова решила написать Маше, потому что только она не заблокировала её. Написав подруге, на экране телефона кареглазки высветилась фотография, где она, освещённая лишь вспышками софитов, целуется с незнакомым мальчик и сообщение:
– Извини, но Киса мне нравится, а ты мешала. Особенно, твоё жалко признание, о котором он уже и не вспомнит, потому что я заставлю его забыть о тебе!
Никогда не испытывая гнев и обиду одновременно, Женя узнала что это такое. Ужасное чувство, поглощающее тебя с головой и заставляющее возненавидеть всех, кто так или иначе причастен к случившемуся. Папу, маму, бабушку, Машу, Гену, Егора, Борю, братьев, но главное, начать ненавидеть себя и Ваню. Себя — за то, что была слишком нежна к такой подруге как Мария и не пресекла сразу такие увлечения девочки, а Ваню — за то, что он поверил этой, очевидно, фальшивой фотографии и не узнал всю правду у неё, у подруги, которая никогда ему не соврёт. Гнев, затмевающий остальные эмоции, переполнял Евгению. Потеряв контроль над собой, она бросила телефон с стену, которая была напротив её кровати, но казалось, этого мало, чтобы выплеснуть все свои эмоции, поэтому взяв подушку, она приложила её ко рту и начала кричать в неё, срывая голос. Солёные и горячие слёзы обжигали щёки, скатываясь по ним и впитываясь в белую наволочку, отставляя мокрые следы на ткани. Уснув от усталость, Кудинова не заметила как наступило утро. Бабушка ходила и ворчала на внучку за разбитый телефон, который она у неё забрала, но Жене было всё равно о чём говорит бабушка, что происходит во круг и почему это происходит именно с ней. Опустошение, которое брюнетка сейчас испытывала, поселилось в ней на следующие шесть лет проживания в Екатеринбурге.
Здесь Евгения начала ходить в школу, завела новых знакомых, которые никогда не смогут войти в её близкий круг общения, начала работать, чтобы купить себе телефон мечты, отрастила волосы, стала закрытой, холодной девушкой, которая начала употреблять наркотики, но единственное, что не изменилось за всё это время – кулон–сердечко, висящий на её шее и напоминающий о том, кого она любила. Она твёрдо решила, что если поедет к себе домой в Коктебель, то ни за что не покажет Кислову свою любовь, которая продолжала жить в ней не смотря ни на что и ни на кого, даже на мальчика Сашу, который влюбился в неё в седьмом классе и ухаживал за ней на протяжении трёх лет.
Иван тоже сильно изменился после этого случая. Мальчик вырос в парня, который закрылся ото всех, стал агрессивным, начал употреблять вещества и менять девушек каждую ночь, но он всё так же продолжал носить сережку, которую ему подарила любимая подруга. Ваня не разрешал себе влюбляться, чтобы не допустить повторения истории, которая сломала его.
Компания, в которой раньше гуляли Кудинова и Кислов, лишилась всех девушек. Остались только Егор, Боря, Гена и Ваня. Им было комфортно вчетвером, так как каждый из них знал всё друг о друге и они были вместе с самого детства.
Мария, всё-таки, покинула компанию после того, как Киса унизил её при всей школе за то, что она решила, что если они несколько раз целовались в подъезде, то они начали отношения, которые Иван начал избегать.
За окном конец марта. Конец третьей четверти десятого класса. На банковской карте Жени около сорока тысяч, которые она заработала, работая официанткой на новогодних праздниках и выходных, чтобы забрать документы из школы и уехать обратно в Коктебель, ничего не сказав бабушке, которая знатно надоела девушке своими учениями.
Двадцатое марта, семь утра. Евгения собирает вещи, чтобы в 12:30 сесть на самолёт и улететь в Симферополь.
– Евгеша, ты не опаздываешь в школу? — кричала из кухни Анна, переворачивая очередной оладушек. Женщине было важно, чтобы внучка получила красный аттестат и золотую медаль, и поэтому следила за её дисциплиной. — Давай поторапливайся, уже половина!
– Ба, никуда я не опаздываю, мне до школы пять минут идти! — засовывая в рюкзак чёрный худак, недовольно отвечала брюнетка. Желание разговаривать с бабушкой отсутствовало с восьмого класса, когда Анна запретила девушке искать хобби, потому что считала, что увлечения будут отвлекать Женю от учёбы, и золотой медали ей будет не видать.
Собрав самые необходимые вещи на первое время, кареглазка вышла из комнаты, обулась, надела куртку и вышла из квартиры, не попрощавшись с бабушкой. Быстро спустившись и выйдя из подъезда, девушка побежала к школе. Войдя в учебное учреждение, она не снимая куртку прошла в кабинет директора.
– Доброе утро, Алина Викторовна! — садясь на стул напротив женщины, лепетала Кудинова, улыбаясь. Ведь план, который она продумывала пол года, начал осуществляться. — Я бы хотела забрать документы.
– Доброе утро с таких новостей не начинается, Женечка! — приспустив очки на переносице, говорила директор, щелкнув какой-то клавишей на клавиатуре. Директор хорошо относилась к девочке, потому что Евгения была одной из лучших учеников школы. — Как так забираешь документы? Ты же хотела доучиться тут и поступать в УрГЮУ.
– Алина Юрьевна, юридические ВУЗы есть не только тут! — немного повысив тон, произнесла брюнетка, стуча пальцами по столу. Ей не нравилось, что женщина не может спокойно отдать документы. — Отдайте мне пожалуйста мои документы, я очень тороплюсь.
– А бабушка знает, что ты решила уйти со школы? — встав с кресла и подойдя к шкафу с множеством папок, спокойно говорила Алина Юрьевна. — Я ведь не могу отдать тебе документы без неё.
– Можете! По федеральному закону номер 273, статья 61, я имею право самостоятельно забрать документы из школы, чтобы продолжить обучение в другом учебном учреждении, да и к тому же, мне семнадцать лет. Хочу забираю, хочу не забираю. — чётко рассказывала брюнетка выученную заранее статью. Она тщательно изучала то, что может повлиять на план побега, поэтому заранее искала статью об этом, а после и нашла закон. — Так что будьте добры, отдайте документы!
– Да забирай. — кинув папку с личным делом на стол, фыркнула директор. Ей, очевидно, не нравилось такое отношение к себе.
Забрав со стола документы, Кудинова, не попрощавшись, выбежала из школы и, вызвав такси, поехала в аэропорт. Быстро добравшись до аэропорта за два часа по пробкам, Женя оплатила поезду и зашла внутрь. Пройдя к стойке регистрации, парень, сидящей по ту сторону стойки, проверил документы кареглазки и пропустил её в зал ожидания. Просидев как на иголках два часа, девушка на табло увидела свой рейс. Подойдя в выходу номер 3, она показала билет и паспорт. Женщина проверяющая билета сказала, что Евгения может проходить. Идя по телетрапу к самолёту, девушка нервно смотрела в телефон, на который приходили сообщения от бабушки с множеством вопросов и угроз, мол, найдёт и прибьёт за такую выходку. Отключив мобильный, она прошла к своему месту у иллюминатора, села и начала ждать вылета. Долго ждать не пришлось. Буквально через двадцать минут самолёт взлетел. Перелёт длился три с половиной часа. Долетев до Симферополя, брюнетка вышла из аэропорта и, вызвав такси до Коктебеля, поехала домой, где никто, вероятнее всего, и не догадывался, что она едет домой.
Стас сидел в кафе и общался с Артёмом — мэром города, Катерина была в парикмахерской и делала себе причёску, а Рауль с Ильей опять ругались из-за какого-то пустяка.
Доехав до дома за два часа, Евгения вышла из автомобиля, расплатившись за поезду. Пустые холодные улицы не смогли согреть такую же холодную душу девушки. Войдя во двор она видела как посерел дом, трава и кусты, которые раньше были яркими. Войдя в дом, она услышала крики со второго этажа, но услышав хлопок входной двери все замолчали. Два брата, которые сильно изменились за шесть лет, спустились посмотреть кто пришел. Увидев сестру они сначала не узнали её, но кто была это девочка первым понял Рауль. Он быстро подбежал к сестре и обнял её.
– Женька.. — радостно говорил брюнет, подняв сестру на руки и начал её кружить. Он был очень рад видеть девушку, хоть это было и неожиданно. Поставив Евгению на пол, он рассматривая её лицо начал задавать вопросы. — А ты чё, вообще не растёшь, что ли? Как была карликом, так и осталась. Ладно рост, ты куда такой красоткой стала? Не была б ты моей сестрой, я бы тебя, мм...
– Фу, Рауль, перестань! — подал голос Илья, подойдя ближе к сестре, хоть он и был её двойняшкой, любить он её не любил. Когда брюнетка жила с родителями, почти всё внимание было уделено ей, мол, она единственная дочка, и это сильно обижало Илью. Обращаясь к Жене, он продолжил говорить. — А ты чё приехала то? У бабушки же до конца одиннадцатого должна быть.
– Сразу видно, кто рад мне, а кто нет. — с презрением произнесла Кудинова, взглянув на двойняшку. Она и сама не сильно была рада видеть Илью, но что можно поделать? — Где мама с папой?
– Гуляют где-то по своим делам. — обнимая сестрёнку за плечо, неохотно рассказывал Рауль. — Они, после твоего уезда, особо не обращают на нас внимание.
– Это на тебя они не обращают внимание, а я всегда папе с кондитерской помогаю! — возражал Илья, собираясь на улицу. Он хотел найти родителей и сообщить им о приезде их дочери.
– А я смотрю, вы прям френдли. — шутила над братьями брюнетка. Она и подумать не могла, что братья будут так много ругаться на ровном месте, поэтому решила разбавить эту напряжённую обстановку. Заметив, что Илья куда-то собирается, решила предупредить. — Илюх, никому не говори, что я приехала. Даже родакам. Пусть думают, что я у бабушки.