The road to hell [Niall Horan fanfiction]

Прошла секунда. Две. За дверью я не услышала ни малейшего шороха. Может, его нет дома? Не нажимая ещё раз на звонок, я развернулась и только собиралась уйти, как услышала позади себя щелчок дверного замка. Повернувшись, я увидела Найла. Его лицо выражало удивление и даже шок.
— Что ты здесь делаешь, чёрт возьми? — потрясённо спросил блондин.
Не зная, что ответить, я начала опускать свой взгляд вниз и наткнулась на обнажённую грудь Хорана. Только тогда я поняла, что он стоял в одних штанах, прислонившись к дверному косяку. Кубики пресса отчётливо выражались на его теле. Несмотря на прохладную погоду, он даже не вздрогнул.
Я поспешила снова взглянуть на лицо блондина. Он был по-прежнему удивлен и серьёзен. Он ждал ответа. Нервно сглотнув, я всё-таки сказала:
— Я просто... просто пришла, чтобы поговорить с тобой, — я старалась говорить отчётливо и уверенно, однако под напряжённым взглядом парня удалось лишь невнятно пробормотать свои слова.
Резкое дуновение ветра заставило меня поёжиться.
«Надо было накинуть куртку», — подумала я.
Видимо, заметив это, Найл сказал:
— Ладно, заходи, — он отошёл от косяка, пропуская меня в дом. Я сделала шаг, переступая через порог. Холодный воздух резко сменился тёплым. Моё тело больше не покрывалось мурашками. Осмотревшись вокруг, я поняла, что находилась в небольшом коридоре. Слева от меня располагалась гостиная средних размеров, а справа — кухня. Дверей в эти помещения не было — только дверные арки вокруг проёмов, служащие входом в кухню или гостиную. В конце коридора была лестница, ведущая на второй этаж и дверь справа от неё.
— Так, ты мне скажешь, откуда узнала, где я живу, и о чём именно ты хотела со мной поговорить? — на слова Найла я перестала рассматривать дом, устремляя свой взгляд на него.
— Мисс... тётя Джина дала мне твой адрес, — в ответ на это он недовольно хмыкнул.
— Ну, конечно, я не удивлён. Эта сплетница успела про меня что-нибудь наговорить?
— Она вполне милая женщина... — я начала защищать её. — И, нет, она не говорила о тебе много. По правде говоря, ей было страшно говорить о тебе.
— Надо же, — он продолжал ехидно улыбаться, что начало меня немного раздражать. — А о чём поговорить пришла? — он сложил руки на груди.
— Я... ты сказал, что дашь мне ответы... — мысли разбегались, и я не могла собрать их в кучу.
— И ты подумала, что через несколько часов, я тебе всё выложу? — он засмеялся.
Мне стало неловко. Если бы коридор не так тускло освещался, то Найл увидел бы мои раскрасневшиеся щёки.
— Что ж... тогда нам нужно узнать друг друга получше. Или ты собирался продолжить ночные встречи с возможностью задать лишь три вопроса? — я почувствовала неожиданный прилив уверенности.
Он потёр ладонями лицо, тяжело вздыхая, будто сейчас от его ответа зависила жизнь миллиона людей.
— Ну, почему ты такая любопытная? — спросил он с печалью и сожалением в голосе.
Я ничего не ответила, лишь уставилась в пол.
— Ладно, пойдём прогуляемся.
Он направился в гостиную.
— Можешь посидеть пока на диване, — спокойным тоном сказал блондин, надевая чёрную футболку, которую взял с дивана того же цвета. В гостиной стены покрывали белые узорчатые обои, на которых висело несколько картин, пол был такого же белоснежного цвета, посередине комнаты стоял стеклянный кофейный столик, чёрный диван, а напротив него два белых кресла. Чёрный ковёр, находившийся также в центре, отлично гармонировал со всем этим. Сев на диванчик, я посмотрела перед собой и увидела большую чёрную плазму, висевшую на стене.
«Хорошо же живёт этот парень», — усмехнулась я про себя.
Я не сразу заметила, как Найл вышел из комнаты. Когда он вернулся, то был уже полностью готов. Чёрная футболка свободно сидела на нём, а чёрные узкие джинсы облегали его накачанные и стройные ноги.
— Ну что, поехали? — он засунул руки в карманы.
Я встала с удобного дивана, и Хоран направился к входной двери.
— Мы поедем? — спросила я, когда мы уже вышли из дома.
— Да, — коротко ответил тот и, пройдя немного по каменной дорожке, по которой ещё недавно я шла к дому парня, он завернул направо. Только тогда я увидела большой чёрный внедорожник, стоявший прямо на газоне.
— Оу, — вырвалось у меня от нахлынувшего шока.
Сколько ему? Двадцать один? И у него такие апартаменты и внедорожник? Кто он такой?
Найл, заметив моё удивление, не сдержал самодовольной улыбки. Он открыл дверцу на переднем сиденье, жестом приглашая меня.
— Так, куда мы едем? - спросила я, пока мы выезжали с газона.
— Знаю одно тихое местечко. Прогуляемся там.

На этом ближайшие минут двадцать мы с ним не разговаривали. Я любовалась пейзажами за окном и нервно теребила подол футболки, а Найл пристально следил за дорогой. Его руки плотно сжимали руль, а глаза были полностью прикованы к дороге.

***
— Приехали, — сказал Хоран, подъезжая к обочине.
Вокруг простиралось огромное поле с множеством тропинок, вдали виднелся лес.
Выйдя из машины, я поняла, что было на удивление тихо, да и машины здесь не проезжали.
Это место было раем для художника.
— Так тихо и пусто, — вдохновленная видами произнесла я.
— Да уж, — хмыкнул блондин. — Но мы ещё не пришли, — его слова заставили меня заинтригованно взглянуть на парня. Он, в свою очередь, хитро сверкнул своими неестественно синими глазами и направился в самое поле по тропинке. Я последовала за ним. Пройдя минут десять, мы дошли до некрутого спуска, который издалека я даже и не заметила. Поле и песчаный спуск сменились каменистым пляжем. Внизу располагался водоём средних размеров, должно быть, озеро. За ним возвышался холм средних размеров, на котором, кстати говоря, был тот самый лес, что я увидела, ещё стоя на обочине. Блики солнца играли на небольших волнах, создаваемых ветром. Чайки беззаботно кружили над озером. Всё было пропитано той атмосферой спокойствия и свободы.
— Здесь так красиво, — изумленно произнесла я.
— Я часто здесь бываю.
Я посмотрела на Найла, а тот лишь пожал плечами, держа руки в карманах.
Никогда бы не подумала, что кто-то вроде него может любить такие места.
— Что ты хочешь узнать? — спросил меня блондин, когда мы обошли почти половину берега и уже приближались к холму.
— Всё, — он усмехнулся.
— Давай по порядку.
— Ладно, расскажи о своём детстве.
— Что ж... — он тяжело вздохнул, поняв, что ему было не отвертеться. — Я до одиннадцати лет жил в детском доме, в Лондоне. В одиннадцать лет меня усыновили и увезли за город, поближе к природе, так сказать. Позже моя семья переехала в Нью-Йорк по работе. Я не захотел с ними уезжать, потому и остался здесь, в этой местности, но переехал на другую улицу, подальше от семейного дома.
— Ох.
— Я надеюсь, твоё "ох" не было выражением сочувствия? — он посмотрел мне в глаза, которые были полны нескрытого сочувствия.
У него это вызвало смешок.
— Оно мне ни к чему. Я не жалею, что рос в детском доме, и что мои приемные родители довольно рано отдалились от меня. Мне хорошо одному.
— Никому не может быть всегда хорошо одному, — я остановилась и повернулась к блондину. — Наступают такие моменты, когда тебе нужен кто-то.
— Это не про меня, — он довольно ухмыльнулся. — Твоя очередь. Поведай мне историю твоей жизни.

***
После нескольких часов прогулки по каменистому берегу, мы прошли сквозь густой хвойный лес до самого поля. Я рассказала ему, чем занимаются мой отец и мать. Он тоже рассказал мне про то, что его отец работал банкиром, а мать преуспела в дизайнерском бизнесе. Хоть Найл и рассказал мне что-то о себе и своей семье, но вопросов не убавилось. Теперь я решила действовать точно и метко.
— Скажи, кем ты работаешь? — начала я.
— Подрабатываю в одном баре.
— И на одни подработки в баре ты смог позволить себе такую машину и дом?
— Не поверишь, если скажу, что заработал?
— Не-а.
— А зря.
— И всё-таки, откуда?
— Хватит зациклививаться на одних и тех же вопросах, — он закатил глаза.
— Ладно... Тогда скажи, почему ты переехал в другой дом? Почему не остался в родительском?
— Я не хотел зависеть от них. Показывать слабину.
— Жить в доме, где остались детские воспоминания, по-твоему, — показатель слабины?
— Можно и так сказать, — просто ответил тот.
По совету Найла, я не стала зацикливаться на этом.
Мы уже подходили к обочине, когда я спросила:
— А что ты делаешь по ночам на аллее?
— Заманиваю красивых девушек, а потом убиваю, — зловеще улыбнулся Найл, будто рассказывал старую добрую шутку.
— Ха-ха, — саркастично произнесла я. — Но всё же?
— Ты задала уже слишком много вопросов, тебе не кажется?
— Серьёзно?
— Да, — сухо отрезал тот.
— Боже, почему ты так не хочешь говорить мне что-либо? Я уже не удивлюсь, если у тебя есть подвал с орудиями пыток, где ты мучаешь своих жертв, — я произнесла это с глубочайшим сарказмом в голосе.
Машина была уже в нескольких шагах от нас.
— Всё намного хуже, — пробубнил блондин знакомую фразочку, доставая ключи от машины из кармана.
— Ты странный, — я тяжело вздохнула.
Он остановился и посмотрел на меня. В его глазах было недоумение и некая суровость.
— Ты серьёзно? Я странный? А что насчёт тебя? Ходишь со всякими незнакомцами по ночам, потом вовсе соглашаешься поехать, сама не знаешь куда. Тебя в детстве не учили держатся от странных и опасных дядь подальше?
— Ох, правда? — я скрестила руки на груди. — А что, если я уверена, что ты лишь отчаянно пытаешься показать себя с какой-то плохой стороны, притвориться опасным мачо, но у тебя не выходит? Ты слишком добр, чтобы навредить мне. Я знаю это. Я вижу это.
В следующую секунду он подскачил ко мне и прижал к машине, поставив одну руку перед самым моим лицом. Я от неожиданности громко и резко выдохнула.
— Детка, ты хоть представляешь, какие грязные вещи я могу сделать с тобой без малейшего угрызения совести? — хрипло прошептал Найл, отчего по всему телу пробежали мурашки. Моё сердце бешено забилось. Я смотрела ему прямо в лицо, опуская свой взгляд к его губам. Мне... На секунду мне захотелось впиться в них, попробовать на вкус, ощутить их на своих губах...
Он придвинулся к моему уху и прошептал:
— Ты до сих пор так уверена, что я белый и пушистый? Ты понятия не имеешь, с чем связалась, — с этими словами он резко отпрянул от меня и открыл переднюю дверь на пассажирском сидении.
— Садись и поехали, — выплюнул он и пошёл к дверце водительского места.
Я замешкалась, но через несколько секунд уже садилась в машину.

***
Напряжение витало в воздухе всю дорогу до дома. Я боялась посмотреть на Хорана, поэтому просто глядела в окно. Он казался таким опасным и... чёрт, это притягивало. Да, мне было немного страшно, когда блондин прижал меня к машине, но потом... Потом я просто пропала в своих мыслях. Я наблюдала за движением его губ, слушала его голос, всматривалась в его неестественные глаза.
Голос Найла вывел меня из плена моих мыслей:
— Приехали, — сухо сказал он.
Мы уже были перед моим домом.
— Спасибо... — прохрипела я.
Он молчал. Открыв дверь машины, я решилась обернуться и посмотреть на Найла. Наши взгляды встретились. Я увидела в его глазах ни что иное, как сочувствие? Сожаление?
— До встречи, Найл, — более громко сказала я и, не дожидаясь ответа, вышла из машины.

***
Закрыв входную дверь на замок, я медленно доковыляла до спальни и рухнула на кровать. Ноги жутко болели. Голова взрывалась от мыслей. Эмоции давили на органы изнутри. Я пыталась переварить этот день. Особенно поведение Найла. Каким бы он ни был тогда злым, но это точно возбудило во мне чувства к нему, но... Я не могла забыть об одной важной вещи. Его слова, последняя произнесённая фраза: "Ты понятия не имеешь, с чем связалась", она заставляла ужаснуться меня. Что же может быть настолько ужасным, что просто разрушает человека? Делает его злым и пугающим? Заставляет держаться как можно дальше от общества, даже от семьи? Какая правда может нести настолько зловещий смысл?