Глава 1.6 Непреднамеренная ошибка Бога
— Ты не в порядке. Я принёс воды, так что просто открой дверь.
— Спасибо. Но всё в порядке. Правда... я хочу побыть один.
Хира не хотел, чтобы Киёи видел его в таком состоянии, когда он отравился собственными желаниями.
После небольшой паузы Хира услышал удаляющиеся шаги.
Его желудок был уже абсолютно пуст, и Хира пристально смотрел на грязную воду с вкраплениями оранжевого.
....Бывают моменты, когда он замыкается в своем собственном мире.
.....Отсутствие координации.
Эти слова часто писали в табелях Хиры в начальной школе. Наверное, личность, формирующаяся к трем годам действительно очень стойкая и непоколебимая*.
( п.п.: *Здесь используется выражение 三つ子の魂百まで - 100 как в 3 (дословно) яп.пословица. Считается, что личность формируется к 3 годам, поэтому «личность, которая у вас есть в молодости, не меняется с возрастом» и «личность, которую вы формируете к 3 годам, не меняется, даже когда тебе 100 лет».)
Хира думал, что его жизнь с Киёи складывается хорошо. Но под гладью воды несется бурное течение и очень страшно жить, не зная, когда затянет поток и ты пойдешь ко дну.
***
В первый день работы, когда Хира пришёл в студию, к нему вышел не Ногучи-сан, а другой мужчина.
— Я ассистент Кодзима Кода. Я слышал о тебе от Ногучи-сана. Ты студент, и работаешь только на летних каникулах, да? Сегодня у нас запланированы две фотосессии с полудня. Ногучи-сан придёт прямо в студию, поэтому мы должны подготовить оборудование, а ты, Хира-кун, до обеда должен научиться с ним обращаться.
Ответа от Хиры не требовалось, он просто следовал за Кодой, который, разговаривая, направился в студию.
— В студии есть всё необходимое оборудование, так что нам не нужно долго подготавливаться. Но оборудование в каждой студии разное, поэтому нужно знать, как с ним работать. Вот список для сегодняшней сессии. А потом у нас будет уличная съемка. Поскольку это будет вечером, нам понадобятся вспышки, зонты и отражатели. И, конечно, различные дополнительные устройства. Камера обычно находится у Ногучи-сана, но иногда может использоваться другая модель. Объективы и камеры находятся на этой полке. Ключи хранятся у Ногучи-сана и ассистента. Не потеряй их.
Хира взял протянутый ключ. На полке рядом стояли камеры и объективы. Там были даже среднеформатные и крупноформатные камеры, за стоимость которых можно было купить два новых автомобиля. Хира крепко сжал ключ, думая, что его нельзя потерять.
С детства Хира был знаком с фотокамерами, но сталкиваться с профессиональным оборудованием приходилось впервые. Кодзима объяснял всё быстро и вежливо и, раз у Хиры не было времени, чтобы делать заметки, он сосредоточился.
Но работа на съемочной площадке оказалась сложнее, чем работа с оборудованием, потому что на съемке присутствовало множество разных людей.
Модели, режиссеры, фотографы, стилисты, визажисты, ассистенты, редакторы журналов, спонсоры. Неопытный Хира бесцельно ходил и в конечном итоге стал мешать всем.
После обсуждения между режиссёром и Ногучи-саном определялось освещение в соответствии с концепцией и постановкой. Хира держал экспонометр, соблюдая постоянное положение и угол, внимательно слушая команды: «Немного выше. Поверни вправо. О, слишком далеко. Верни назад. Подумай о позиции модели.» Он не успевал реагировать на быстрые указания.
— Из-из-из-извините, извините, извините.
Из-за волнения и напряжения у Хиры началась заикание, но даже пока он заикался, новые указания продолжали поступать, и у него не было времени успокоится. Остальные сотрудники — профессионалы в своей области, были сосредоточены на своей работе и не обращали внимания на заикание Хиры. Для них было неважно, что он просто бесполезный стажёр, и это было для Хиры облегчением. Правильно, что бездарного человека ругают. Когда заикание утихло, и он повторил «извините» раз пятьсот, тестовая съемка завершилась, и они наконец перешли к основной съемке. Оказалось, профессионалы делают невероятное количество снимков. Без остановки щелкают затворы, и модели постоянно перемещаются...
....Уже всё закончилось?
Когда Хира начал привыкать к голосам и шуму вокруг, раздалось:
— Спасибо за вашу работу! — он огляделся, гадая, не послышалось ли ему это, и заметил, что атмосфера на площадке уже стала расслабленной.
— На площадке восемьдесят процентов работы это подготовка. У нас есть следующий проект, так что давайте быстро всё уберем, — сказал Ногучи-сан, хлопнув Хиру по заднице, и он в панике бросился убирать оборудование.
Кода был за рулем машины Ногучи, когда они доехали до следующей локации — Одайба*. Говорили, что съемка будет на фоне заходящего солнца и ночного пейзажа.
— Скучно и банально, — ворчал Ногучи на заднем сиденье. Однако, как только они прибыли на место, он тут же начал улыбаться.
(п.п. Одайба – современный район с развлекательными центрами, расположенный на искусственном острове в Токийском заливе. На острове есть станция автоматизированных поездов Юрикамоме. Радужный мост соединяет остров с центром Токио.)
— Создание атмосферы на площадке — это тоже часть подготовки. Улыбайся! — он снова хлопнул Хиру по заднице, и тот в растерянности попытался улыбнуться.
— А, нет, это ужасно. Ты выглядишь очень неестественно. Обязательно потренируй широкую улыбку, — сказал он.
— ...Да, — ответил Хира, осознавая, что это требование сложнее, чем организация работы на площадке. Пока он старался поднять уголки губ, то заметил, что с запада надвигаются темные облака.
— Ногучи-кун, это плохо. Скоро будет тропический ливень! — закричал продюсер, подбегая к ним. Ногучи нахмурился и посмотрел на небо. Съемка на закате уже была сложной задачей, а тут еще и дождь. — Что делать? Перейдем в студию?
— Ну, это не тоже самое...
В это время раздалось общее «Спасибо за вашу работу!» от команды. Хира тоже остановился и обратил внимание на актрису, выходящую на площадку. Это была Анна.
— О, действительно потрясающая аура! — прошептал Кода, не отрывая взгляд от Анны. У неё были густые и темные брови, большие выразительные глаза, черты её лица были мужеподобными, но пухлые губы и длинные черные волосы создавали кокетливое впечатление. Среди суеты сотрудников Анна села на приготовленный стул и посмотрела на надвигающиеся дождевые облака, — В свои двадцать три она уже обладает харизмой великой актрисы, — сказал Кода, пожимая плечами и возвращаясь к работе.
Анна завоевала премию на Берлинском международном кинофестивале в подростковом возрасте и быстро стала известной. Теперь, в свои двадцать три, ей пророчили славу будущей великой актрисой, однако в прессе часто писали о ее высокомерии и капризах.
Тем не менее, Хира видел Анну, когда ждал Киёи, и она всегда улыбалась своим фанатам, что противоречило образу, созданному СМИ. Однажды, когда она шла и махала рукой, она споткнулась и смущенно улыбнулась. Вне работы она казалась обычной девушкой.
Пока Хира думал об этом, облака становились все более тяжелыми. Если они начнут съемку, то обязательно попадут под сильный дождь. Продюсер печально покачал головой.
— Ногучи-кун, не получится. Давайте перейдем в студию.
Но Ногучи, скрестив руки, задумался, а затем вдруг повернулся к Анне.
— Анна, ты не против промокнуть до нитки? — на его неожиданный вопрос Анна немного расширила глаза, но сразу кивнула:
— Не переживайте, всё нормально.
— Отлично, тогда давайте снимем так. Кода, Хира, убирайте все освещение!
— Эй, Ногучи-кун, пожалуйста! — продюсер выглядел так, будто вот-вот заплачет.
— Разве не думаешь, что ливень больше подходит Анне, чем закат?
— ....Но есть еще пожелания агентства.
— Я сам поговорю с агентством. Ты же знаешь, что я снимал ее первый фотосет.
Продюсер на мгновение задумался, а затем сложил руки в молитве, как будто надеясь, что все получится. Ассистенты быстро убрали подготовленное освещение, и Ногучи прикрепил к камере вспышку и защитный чехол от дождя.
Пока Хира удивлялся, что этого может быть достаточно, съемка началась.
— Время на исходе, давайте сделаем это быстро!
Кивнув в ответ на слова Ногучи, Анна широкими шагами направилась к пляжу. Хира затаил дыхание, наблюдая за ней. Перед ним стояла актриса, излучающая невероятную ауру, которая не шла ни в какое сравнение с тем, что он видел до этого.
— Начнем с того, что ты посмотришь вниз и будешь выглядеть недовольной, — сказал Ногучи.
Солнце скрывалось за толстыми дождевыми облаками, вокруг становилось все темнее. Яркий свет вспышки ударял Анну, которая склонила голову. Хира невольно заморгал от ослепляющего света.
....Неужели это нормально, делать такие грубые фото?
Прямое освещение модели со вспышкой выглядело слишком резко. В предыдущей студийной съемке они отражали свет от зонта, затем направляли его на отражатель и рассеивали с помощью диффузора, чтобы добиться мягкого света. А сейчас получаются жесткие и холодные фотографии.
....После этого потребуется много ретуши.
Среди тревожных мыслей Хиры наконец пошел дождь, крупные капли застучали по макушке. Дождь усиливался, и волнистые волосы Анны, которые раньше были легкими и воздушными, прилипли к лицу и плечам, как водоросли.
— Анна, улыбнись, изо всех сил, — скомандовал Ногучи, глядя на Анну, которая выглядела ужасно. Она, не колеблясь, улыбнулась. Ее улыбка, абсолютно не соответствующая бурной погоде, была невероятно искренней. Хира, как и команда, затаили дыхание.
На предыдущей студийной съемке они говорили модели, что она милая или красивая, но сейчас все было иначе. Ногучи иногда давал сложные указания, такие как «попрыгай, смеясь» или «плачь и смейся одновременно», и в конце концов они уложили Анну на песок, как будто она была мертва, и съемка завершилась.
После съемки Ногучи ушел на другую встречу, а Хира и Кода вернулись в студию, чтобы убрать оборудование и систематизировать снимки, сделанные за день.
В машине по дороге назад Ногучи быстро просмотрел отснятое и отбросил некоторые фото, ошибки на которых были слишком очевидны. Остальные фото будут ждать, когда их перепроверят. Пересматривая фотографии, Хира наткнулся на несколько кадров, от которых у него по коже побежали мурашки.
Прямой свет от вспышки, падающий на модель, четко подчеркивал тяжесть серых дождевых облаков и агрессивность тропического ливня. Казалось, будто на Анну сыплются бесчисленные прозрачные пули, и ее необычайная сила и мощь, когда она смеялась, были запечатлены в кадре.
Хира думал, что потребуется много ретуши, но на самом деле, с этим изображением лучше всего оставить минимум исправлений. Он никогда не видел таких качественных исходных данных.
— Это потрясающе, — сказал Хира, погружаясь в просмотр, когда Кода заглянул через его плечо в экран компьютера.
— Напоминает Терри Ричардсона, — заметил он.
— Да, если вдуматься.
Терри был известным американским фотографом, который снимал с помощью одного источника света, создавая угловатые и резкие фотографии. Иронично и забавно, что его не слишком придирчивый подход к освещению на самом деле являлся следствием его плохой техники.
— Ногучи-сан действительно странный. Он такой успешный, но у него нет своего стиля, он полностью подстраивается под индивидуальность модели. Он сам шутит, что он, как «Безликий» (персонаж из «Унесенных призраками»).
— Правда?
— Говорят, что раньше он снимал пейзажи.
Хира обернулся.
— Трудно в это поверить. У него ничего не получалось, и чтобы заработать на жизнь, он переключился на портреты. И это сработало. Оказалось, что у него был талант именно в этом. Он сделал правильный выбор. — рассмеявшись, Кода ушел, сказав, что у него завтра утром дела.
Хира остался, заканчивая переносить данные, и после начал собираться домой. Он несколько раз проверил замок на полке с камерами и объективами. Когда он уже собирался уходить, он вдруг вспомнил кое-что и направился к шкафу с документами. Ему хотелось посмотреть на пейзажные фотографии, которые, как он слышал, снимал Ногучи.
Нумерованные файлы охватывали последние десять лет, а более ранних не было. Он начал вытаскивать старые фотографии одну за другой, но все они были портретами.
...Это тоже, и это тоже, и это.
Не оказалось ни одной пейзажной фотографии.
Не было сделано ни одной фотографии даже для развлечения.
Четко ощущалось, что он не собирается больше снимать пейзажи.
Все портреты были выполнены с полным следованием индивидуальности модели. Каждый сет был особенным и ни одна деталь не объединяла их. Стиль Ногучи действительно не прослеживался. Тем не менее, все снятые фотографии были великолепными, и Хире казалось, что в их разнообразии скрыто что-то особенное.
.....Похоже, у него действительно был талант к портретам. Поворот на 180 градусов оказался верным решением.
Когда Хира задумался над значением слов «верное решение», раздался тихий звук ключа в замке.
— Ах, ты все еще здесь. Хорошая работа, — сказал вернувшийся Ногучи, обращаясь к Хире, который держал файл в руках.
— Извините, я без разрешения посмотрел.
— Ничего, смотри что хочешь, что здесь есть.
Хира отвернулся от Ногучи, который устало сел на диван, и вернул файл на полку.
— А, я проголодался, Хира.
— Да?
— Приготовь рамен. Кастрюля и рамен под раковиной.
Он уже собирался уходить, но...
— Защита меня от голода — тоже обязанность ассистента.
— Нет, это...
— Что такое?
— Как это сказать?
— А?
— Это, скорее, обязанность матери или жены.
— Ты что, с ума сошел? Какое отношение имеют мать и жена к еде для мужчины старше тридцати? Если я скажу, что хочу поесть, в меня полетит кастрюля. Поэтому мне ничего не остается, как заставить ассистента, пользуясь огромной разницей во власти, сделать это.
Даже если приказ кажется необоснованным, то произнесенный с такой уверенностью, заставляет подчиняться. Хира задумался, не является ли это структурным признаком «черной» компании, и послушно начал кипятить воду на мини-кухне. Ногучи подошел и достал из-под раковины виски и стакан. По какой-то причине он начал пить рядом с Хирой, пока вдвоем ждали, когда вода закипит.
— Мои фотографии.
— Мне понравились. — На самом деле Хира хотел увидеть пейзажные фотографии, но... — В них такие разные эмоции.
— Спасибо. — Ногучи взял у Хиры пакет с раменом и бросил лапшу в кипящую воду. — Это правда. Фотографии Анны сегодня вышли потрясающими.
— Как вы добиваетесь такого результата?
— Просто скопировал Терри Ричардсона.
Хира вздрогнул, а Ногучи засмеялся, мол, не воспринимай это всерьез.
— Ладно, не просто, а что ты сам хочешь снимать? Что-то вроде того, что ты отправлял в "Молодые фотографы" — план по уничтожению человечества, что ли?
— ...Нет, не совсем так.
Фотографии для него были, как выход для подавленных чувств, которые копились с детства, и когда Хиру спрашивали, чего он хочет «снимать», он не знал, что ответить. Если бы Хиру спросили сейчас, что он хочет снимать, он бы ответил, что ничего, кроме Киёи.
Но произнести это было затруднительно. Рядом с ним был фотограф, которого Киёи хотел бы видеть проводящим его фотосессию. Как бы Ногучи снял Киёи?
.....Враждебность...
Анна смеялась, когда на нее обрушились струи дождя, похожие на прозрачные пули. Ногучи-сан умело подчеркивал индивидуальность модели, максимально раскрывая её. Такие полные жизни фотографии Хира не мог бы сделать. У него нет ни техники, ни воображения, чтобы использовать плохие условия и запечатлеть кадр, которое можно поймать только в этот миг. Как бы он ни хотел снимать Киёи, он точно не сможет снять его так, как бы это сделал Ногучи.
В сердце что-то тихо сжалось. Даже если Хира старался сдерживать себя, но стоило лишь немного расслабиться, как на поверхность всплывала его самонадеянная натура. Когда дело касалось Киёи, рациональные мысли Хиры улетучивались. Он снова пытался соревноваться с тем, кому он не ровня, полагаясь исключительно на эмоции. Это жалко. Стыдно. Отвратительно.
— Нет ничего, что я хотел бы снять.
Хира проглотил горькие и кислые чувства зависти, как и в прошлый раз, отказываясь от них.
— Нет ничего, что я хотел бы снять.
Хира повторил это еще раз, как будто пытаясь успокоить бурю внутри себя.
Поскольку звезды на ночном небе недоступны, они прекрасны.
С такой же силой Хира ощутил, что не хотел, чтобы кто-то, кроме него, снимал Киёи.
Хира, больше чем кто-либо другой, хотел показать всю красоту Киёи.
Это все равно, что пытаться прикоснуться к звездам.
Сколько бы Хира ни пытался себя сдерживать, но его жадность продолжала расти, как пятно на мягкой ткани.
«Не трогать. Хочу прикоснуться. Не трогать. Хочу прикоснуться.» — Противоречивые чувства бушевали в одном и том же сосуде — в Хире. Эмоции скакали из стороны в сторону. — «Успокойся. Пожалуйста.»
— Я хочу снять....
— Э? Аааа, да-да. Значит, у тебя есть что-то, что ты так хочешь снять, что не можешь с этим справиться.
Когда Хира посмотрел в сторону, он встретился взглядом с Ногучи-саном.
— Когда встречаешь объект, в который влюбляешься по уши, страшно, сможешь ли ты запечатлеть его образ, — он смеялся, и буря внутри Хиры усилилась.
— Не в этом дело.
— Ты не уверен в себе, да? Так вот в чем дело? Когда ты станешь уверенным, ты захочешь это снять, верно?
— ......Это не...
.....Хочу снять.
......Конечно, хочу.
Прежде чем Хира успел начать отрицать, инстинкты ответили следом. Он сразу почувствовал безысходность.
— Такая сильная убежденность — это типично для молодых творцов, и это поразительно.
Хира почувствовал, что он намекает на его чрезмерную застенчивость, и ему стало не по себе.
— Как же это напоминает о прошлом мне. Я тоже когда-то таким был. Полон уверенности и всё, что было на виду, казалось скучным. Я злился и говорил всем, что они никчемны и должны просто исчезнуть.
— ...Э, я совсем не похож на вас.
— Чрезмерная уверенность и абсолютная неуверенность — это две стороны одной медали, проявление раздувшегося самосознания. Они могут легко поменяться местами из-за какого-то толчка.
С ироничным выражением он вспомнил слова Коды. Хира не смог найти ни одной пейзажной фотографии из более чем десяти лет файлов. Ногучи, который был «чересчур уверенным», в какой-то момент изменил свои чувства. Хира не собирался выяснять, что произошло, но он хорошо знал вкус отчаяния.
— Ну, эта высокомерная гордость была полностью разбита, и вот я оказался там, где нахожусь сейчас. Но не думай, что я чувствительный дядя с глубокими ранами в душе, потерявший свои мечты. Токио — это удобный город, где можно жить, даже если мечты разбиты, особенно когда ты в чем-то профи. Я здесь добился большого успеха. Успешен, как минимум, и этого более чем достаточно.
— Итак, — спросил Ногучи снова, — В каком направлении ты собираешься двигаться дальше?
Хира, смешивая лапшу с порошковым бульоном, слушал его.
— Страшно быть студентом университета?
Хира, смирившись, принял, как неизбежное, следование Ногучи. В конце концов, это был тот, кто создал себя сам.
— Я всё еще обдумываю направление.
Недавно Хира был готов к тому, что после учебы его ждет только поиск работы. Но после слов Киёи «Сделай все возможное» возникло три пути: курс трудоустройства, курс на получение премии имени Кимуры Ихэя или курс коммерческого фотографа. Уровень сложности между ними трудно было сравнить.
— Я всего лишь на втором курсе университета. Хотя в мире есть и пугающие возможностями студенты.
Когда Хира наклонил голову, Ногучи вспомнил что-то и рассмеялся.
— На днях на сайте фотографий был такой вопрос: «Я парень на втором курсе университета. Я стремлюсь к премии Кимуры Ихэя, как вы думаете?» Я просто не мог сдержаться и смеялся до слёз.
Хира едва не закашлялся.
- Кимуры Ихэя... - я смеялся так, что чуть не порвал мышцы живота, и это было чертовски весело, поэтому я решил дать ему совет: «Тебе срочно нужно идти в больницу».
Хира понял, кто стал автором этого «лучшего ответа», и у него слегка свело челюсти.
— Ох, премия Кимуры Ихэя — это действительно впечатляет. Молодость делает нас непобедимыми.
Ногучи хохотал, потягивая рамен, а Хира не удержался и рассмеялся вслед.
— Да, это действительно ужасно глупо.
— Да, это то, что я потерял и уже никогда не смогу вернуть.
Тут Ногучи сделал неуместно жалкое лицо, Хира перестал смеяться.
****
Среди ночи Хира стоял перед зеркалом в ванной, оттягивая уголки рта пальцами вверх.
— ...Ритуал проклятия?
Хира увидел красивое лицо Киёи, отражающееся в зеркале, и резко обернулся.
— О, Киёи, прости. Я тебя разбудил?
— Что ты делаешь посреди ночи, глядя в зеркало?
В его голосе слышалось недоумение, и Хира рассказал, что услышал от Ногучи днём.
— Говорят, что создание атмосферы на площадке тоже важно, поэтому нужно тренироваться, чтобы уметь свежо улыбаться.
— Какой же молодец. С первого дня ты уже понял, что пора покинуть свою империю тоски.
Когда Киёи сказал ему улыбнуться, Хира показал результаты своих тренировок, поднимая уголки рта.
— Какая жуть, — он отступил на шаг, и Хира снова опустил плечи. — Если не считать твоей «свежей» улыбки, кажется, ты справляешься.
Вернувшись в спальню, они легли в постель и немного поговорили.
— Я, наверное, извинился около пятисот раз.
— В первый день это нормально. Но ты не выглядишь таким уж подавленным.
— Есть много вещей, которые нужно запомнить. Сейчас, вместо того, чтобы быть полезным, я мешаю окружающим, и это напоминает мне о тёмных временах в старшей школе. Ногучи-сан довольно сильно причиняет мне боль.
— Что ты сказал?
— Это было просто прекрасно... я узнал вещи, которые не замечал или не хотел замечать, — и внезапно Хира продолжил, — Может, мне стоит сократить часы на заводе.
— Так уволься. У Ногучи-сана ведь неплохая зарплата.
— Да, но я хочу продолжать работать на заводе.
— Твое здоровье может не выдержать две работы.
— Я понимаю, но...
Если Хира стремился стать профессиональным фотографом, то возможность работать у Ногучи — это невероятная удача. Всё, что там происходит — это учеба. С другой стороны, он завидовал Ногучи, которого хочет Киёи, как личного фотографа. Хира не понимал своего места, испытывая зависть, из-за чего сам себя истощал. Это тоже становится заметным. Поэтому Хира хотел вернуться к нейтральному состоянию, занимаясь простой работой, как укладывание каштанов на торт. Иначе он не сможет справиться с собой.
— Почему тебе так нравится завод?
— Завод похож на золотую реку, в которой плывут я и капитан Дак...
— Хватит, это противно. Спать.
Киёи резко развернулся и накрылся одеялом.
****
Университет, завод, ассистирование Ногучи, и, что самое главное, безмятежная жизнь с Киёи. В эти самые загруженные дни Хира нашёл время, чтобы прийти на фанвстречу с Киёи. В одном из развлекательных шоу должны были появиться Киёи и Анна, и на месте съемок уже собралась группа преданных поклонников.
— О, Хира, давно не виделись. — на небольшом расстоянии от группы стоял Ситара.
— Привет. Я устроился на ещё одну подработку, так что стал ещё более загруженным.
— Понятно. Ты трудяга, несмотря на то, что студент.
Пока они ждали, появились Киёи и другие. После короткого приветствия студия включила трансляцию, и съемка началась. Никто не мог отвести взгляд от Киёи и Анны.
После завершения съемки Киёи и Анна не сразу вернулись в машину, а общались с командой, весело смеясь. Фанаты, которые хотели любоваться их живыми образами хоть минуту дольше, смотрели на них с счастливыми лицами. Обычно так и должно быть, но...
— В последнее время они, похоже, очень близки, — тихо прошептала девушка, стоящая немного впереди. Это была поклонница Киёи, которую Хира заметил ранее, и её соседка согласилась:
— Правда? Я тоже так думала, — чтобы разогреть интерес к драме, которая начнётся осенью, Киёи и Анна стали больше взаимодействовать.
— Киёи и Анна работают в одном агентстве. Они, наверное, общаются друг с другом.
— Не знаю, но, наверное, общаются.
— На интервью в журнале, который вышел на прошлой неделе, Киёи сказал, что ему нравится игра Анны.
— Может, это намёк на роман?
— Не хочу, чтобы это было так. Я не люблю Анну. Лучше бы она ушла.
— Я тоже не могу. Она ведёт себя высокомерно и кажется, что у неё плохой характер.
Несмотря на то что её хвалили за талант, Анна иногда подвергалась критике в журналах, как капризная королева. У неё аура, с которой не может справиться обычный парень, и некоторые воспринимают её, как угрожающую. Вспоминая предыдущие съёмки, она совершенно не казалась капризной, но...
— Что это? Она всегда такая угрюмая, а с Киёи улыбается до ушей?
Анна смеётся и что-то говорит Киёи, а он, в свою очередь, выглядит расслабленным. Оба обычно ведут себя холодно, и Хира понимал, что для поклонников эмоциональность может быть волнующим зрелищем.
Если бы Хира был простым поклонником Киёи...
Но сейчас Хира находился в невероятно счастливом положении — он был его парнем. Но сам факт того, что Киёи встречается с кем-то вроде Хиры, кажется странным, поэтому эта связь может закончиться в любой момент. Разрыв или слишком ранняя смерть. Игральный кубик находится в руках Бога.
Ранее Хира сильно переживал из-за этого. Он и сейчас всё ещё переживал, но стремился к тому, чтобы это не произошло, путь, который Хира выбрал, дал шанс остаться с Киёи. Однако, тем не менее, страх, что это может произойти, всегда присутствует. Это уже часть натуры Хиры, и с этим ничего не поделаешь.
После разрыва с Киёи ему останется только быть фанатом звезды. Говоря, что время, проведённое с Киёи, было лишь красивой мечтой, он обманывал себя, думая, что, когда появится новость о его новом романе, Хира с кровавыми слезами будет поздравлять его и поддерживать его, как в моменты подъёма, так и в моменты падения. Он будет выражать благодарность за счастье, которое видит издалека, и молиться о счастье всей его семьи, включая его жену, и о том, что его гены будут переданы будущим поколениям. Это и есть высшая степень преданности фаната.
...Мне снова плохо.
От слишком жестокого прогноза будущего у него подступила тошнота. Рядом с Хирой, который сдерживал желудочную кислоту на этом мучительном пути мыслей, Ситара тихо произнес:
— Если появится новость о горячей любви, я буду рад, как фанат Анны, — ...несмотря на слова, лицо Ситары было искажено страданием. — Анна — это моя звезда. Благодаря Анне я могу жить. Анна — это способ подтвердить, что я живу здесь. Нет, это способ подтвердить, что я не мертв.
Из голоса Ситары исчезали интонации. Чтобы успокоить свои израненные нервы, он, словно повторяя заученное, старался подавить волнение, делая это ровно и упорно.
Ах, и здесь есть мученик. Немного приободрившись, Хира закрыл глаза и сложил руки на груди. Он вспомнил учение капитана Дака, свое убежище: «Старайся сохранять спокойствие. Не будь чувствительным к раздражителям».
...Будь, как капитан Дак, который плывет по грязной сточной канаве с закрученными ресницами.
Смотря на Ситару, который без эмоций на лице бормотал что-то, и на Хиру который, закрыв глаза, молился, одна из девушек, стоявших рядом и похожих на старшеклассниц, тихо произнесла:
— Они такие отвратительные.
Хира понимал. Мученики всегда подвергаются критике.