Одержимость

На факультете клинической психологии Бэки Грэмс была знаменитостью. С самого первого дня в колледже она показала себя как очень перспективную студентку. Преподаватели уважали её, сокурсники даже завидовали. Её курсовые разбирались на цитаты, на неё возлагали большие надежды и декан даже обещал написать ей рекомендацию и направить в университет, что бы та смогла получить стипендию и продолжить обучении. Он предрекал ей докторскую степень.

Однако у Бэки были собственные планы на этот счёт. Самое сокровенное её желание — работать консультантом в ФБР. Как бы ей хотелось выбегать из дома рано утром, выпивая кофе по дороге в офис, где её бы уже ожидал очередной подозреваемый. Она сожалела только об одном, что предки поскупились на Спрингфилд, где она могла бы поступить на судебную-психологию. Родители Бэки категорически не одобряли её стремление разбираться в головах серийных убийц, но Бэки знала, что после окончания колледжа поедет в Нью-Йорк, а там попробует работать и учиться на желаемую профессию. И даже презрение судебных-психиатров к её эфемерной психологии не останавливали её. Она верила, что если дело не в физиологии, то можно добраться до корня проблемы и исправить её, или хотя бы добиться от беспринципного убийцы и преступника искреннего сожаления.

Бэки не упускала возможности раскопать что-нибудь на любимую тему. Она покупала тонны профессиональной литературы, слушала лекции и писала дипломную работу, связанную с девиантным поведением подростков, намекая, что именно по поведению ещё несформировавшейся личности возможно выявить девиации и предотвратить необратимую деформацию личности в серийного убийцу. Хотя это и не является открытием, Бэки крепко держалась за эту идею, пытаясь разработать новый метод «исправления» ошибки в работе мозга. Другими словами, Бэки работала над способом выявления и исправления зарождающейся тяги к насилию.

Тем злополучным вечером в кафе «У Лари» Бэки впервые познакомилась с Крисом и Майклом. Поначалу она обратила своё внимание на Криса. Ведь этот парень не пытался ничего скрыть, скорее всего у него просто не хватало мозгов для этого. Даже не профессиональный взгляд мог выявить какую-то странную неприязнь окружающих к этому парню. Было что-то отталкивающее в его облике, взгляде и манере общения. Бэки сразу же напряглась и попыталась понаблюдать за ним. Заметив, что Майкл украдкой одергивает его, смотрит с укоризной и пытается контролировать его действия, Бэки по-настоящему заинтересовалась этой парой родственников.

Поначалу Майкл волновал Бэки исключительно как потенциальный бойфренд подруги. Однако чем больше она присматривалась, тем интереснее казалась ей его личность и их странные взаимоотношения с братом. Ей ничего не удалось вытянуть из Роланда, ни единой зацепки из биографии Майкла и Криса, и Бэки возлагала большие надежды на предстоящий вечер, в надежде разговорить Майкла, потому как его кузен явно не был расположен к дружеской беседе.

Пока Бэки следила за поведением Майкла, она совсем упустила из виду собственную подругу. А между тем Медисон все больше и больше увлекалась новым знакомым, а он ею. В момент, когда они все оказались у бара, Бэки особенно пристально наблюдала за Майклом. Уже спускаясь по лестнице, она заметила, что он украдкой посмотрел на Медисон, а затем сделал вид, что занят приготовлением коктейлей. Он с самого первого момента начал играть с ней. Пытался ли он раскусить её или заранее знал правила игры? Это и хотела выяснить Бэки для начала. Она медленно попивала свой коктейль, с интересом наблюдая, как Медисон раскрывается и безропотно подчиняется Майклу. Бэки поставила бы последний доллар на то, что если высказать ей это, подруга будет все отрицать и вообще не поймет, что имеет ввиду Бэки. Поэтому пока наблюдение не достигнет пика, и не будут сделаны окончательные выводы, Бэки будет молчать.

Взгляд Майкла чаще всего был сосредоточен на Медисон, но также время от времени устремлялся на Леама, а иногда и задерживался на нем. Бэки поняла — он следит за реакцией Медисон на бывшего парня и наоборот. Этот момент сделал её наблюдение еще интереснее, она стала присматриваться к Леаму и действительно заметила, что он поглядывает в сторону подруги. Все это невероятно нравилось Бэки. Поведение Майкла наталкивало её на мысль, что он, возможно, собственник, раз расценивает едва ли знакомую девушку как свою и следит за всеми её движениями.

С виду Майкл казался милым, легким в общении, но сквозь эту приятную оболочку все же проскальзывало нечто темное. Бэки не могла точно определить, необходимо было больше сведений. У неё есть лишь этот вечер, а может нет даже его. Медисон не была из тех девушек, кто так легко сходится с противоположным полом, а после разрыва с Леамом она и вовсе закрылась. Было тяжело представить, что в эту ночь между ней и Майклом что-то произойдет, но чем больше Бэки наблюдала за ними, тем призрачнее становилась её уверенность.

Бэки очень быстро опьянела после первого же коктейля, её внимание рассеялось, и всё закрутилось в бурном ритме отвязанной вечеринки. Образы размылись, а звуки музыки и голоса друзей превратились в бессвязную какофонию. Когда потух свет, все замерло, все растерялись, и сознание медленно начало проясняться. Бэки рассмотрела лица подруг, новых знакомых и Леама. В тот момент ей показалось, что такое быстрое опьянение связано не только с предшествующим голодом. У неё закралось подозрение, что в коктейль что-то подмешали...

Она смутно помнила спиритический сеанс с доской уиджи, рассказ незнакомки по имени не то Рони, не то Роузи о хозяйке особняка, и уж тем более не могла припомнить, как она оказалась в ванне, изрыгая рвотные массы и почему именно Майкл оказался в этот момент рядом с ней. Возможно он был на кухне, но услышал, что кому-то плохо и пришел на помощь. Или же она совсем потеряла сознание где-то в зале, и он нашел её, привел сюда, но почему не Роланд, где он? В любом случае после того, как её вырвало сплошным алкоголем и вяленным мясом, Бэки прополоскала горло и, уставившись в смутное старое зеркало, увидела обеспокоенный взгляд Майкла. В его руке была бутылка с минеральной водой, наполовину отпитая, и тут Бэки вспомнила о своем подозрении — ведь это именно Майкл делал коктейли и мог запросто подбросить туда какую-нибудь таблетку, что вызвала помутнение сознания.

— Выпей минеральной воды! — улыбаясь, протягивал ей бутылку Майкл.

Бэки замерла, раздумывая над тем, стоит ли принимать от него очередной напиток, тем более бутылка была уже открыта, но жажда действительно мучала её.

— Где Роланд? — еле вымолвила она, удивляясь, с каким трудом собственный язык поддался ей.

— Он в зале, все хорошо, — не переставая улыбаться ответил Майкл, все еще протягивая бутылку, — Выпей, станет легче.

— Нет, приведи Роланда! — настаивала Бэки.

Лицо Майкла в мгновение переменило выражение, он опустил руку с водой и склонил голову в бок.

— У нас ничего не получится, Бэки, если ты не выпьешь воды, — сказал он все еще спокойно, но голос его дрогнул и приобрел совсем другую интонацию.

Она выпрямилась, её сердце заныло, она почувствовала... наконец почувствовала темную сторону, о которой подозревала. В венах застыла кровь, ей захотелось поскорее сбежать от него, найти Роланда и уехать домой. Она попыталась пройти в дверь, но он перегородил ей путь.

— Уйди! — твердо сказала она.

— Бэки, выпей воды, а потом иди, обещаю, тебе станет легче! — ответил он, вталкивая её обратно.

— Выпусти меня, что ты делаешь?! — вскрикнула Бэки.

Майкл захлопнул дверь и толкнул Бэки с такой силой, что она упала и ударилась головой об унитаз.

Бэки пришла в себя, обжигаемая холодом, её пронизывал ледяной ветер. Она раскрыла глаза и не сразу смогла определить, где находится. В нос ударил влажный запах почвы и гнилой листвы, Бэки несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к темноте.

Что-то зашевелилось прямо рядом с ней, она дернулась, и зрение потихоньку прояснилось. Ей удалось различить коричневые кожаные ботинки. Бэки лежала на голой земле, руки и ноги были связаны, а над ней нависал кто-то в маске Пинхэда из «Восставших из ада».

— Проснулась, — издевательским тоном проговорил незнакомец.

Она, хотела было начать кричать и звать на помощь, но рот оказался залепленным скотчем, выходили лишь жалкие мычания, что смешили ублюдка.

Когда он наконец перестал смеяться, нагнулся к ней, коснувшись иголками.

— Лидия Дитс, хочешь быть ближе к мертвым? — спросил он.

Бэки снова отчаянно замычала, понимая, что это вовсе не шутка. Её ноги и руки стягивала грубая веревка, что рвала кожу, она в своем пышном платье валялась на полу, парик держался на одной лишь шпильке, что больно впивалась в голову. Она оказалась на кладбище за особняком, совсем одна в компании какого-то психа.

— Тише, Лидия! — рявкнул он и пнул её в живот.

Из глаз Бэки брызнули слезы от сильной боли, разливающейся по всему телу. Она завыла, а изверг смеялся. Он будто бы не боялся, что его может кто-то услышать, чувствовал себя безнаказанно и свободно, творя зло.

Внезапно откуда-то послышался голос, кто-то приближался к ним, спасение близко! Однако этот кто-то, спокойно подошел к Пинхэду и что-то спросил. Он также был в маске — маске Майкла Майерса, Бэки сразу же узнала его, это был Майкл. Тогда тот, что ударил её в живот, должно быть Крис. Кто, как ни Крис, был способен на такое?

Бэки снова задергалась, пытаясь вырваться. Пинхед недовольно зарычал, но Майкл остановил его, не дав снова ударить. Он что-то тихо сказал ему, и тот отошел в сторону.

Майкл снял свою резиновую маску, Бэки не ошиблась. Он пристально смотрел на неё, присев на корточки, а затем потянулся к скотчу и сорвал его. Её губы загорелись от боли.

— Бэки, я просил тебя выпить воды, но ты не послушала! Теперь тебе несладко придется, потому что я не могу остановить Криса, раз уж он решил, что доведет дело до конца!

— Отпусти меня, Майкл. Я знаю, это ты контролируешь его, ведь так? — цепляясь за последнюю надежду избежать ужасной гибели, спросила она.

— Ты думаешь, что раскусила нас, Бэки Гремс? — улыбаясь спросил он.

Она не ответила, раздумывая над тем, стоит ли его провоцировать.

— Так и думаешь, — оскалился он, — Что ты вынюхивала?

Бэки замешкалась, она знала, что каждое её слово — провокация, и выбрала молчание в качестве хоть какой-то защиты.

— Так и будешь молчать? — спросил он, разглядывая испуганную Бэки, — Хорошо, может это тебя разговорит! — Майкл вытащил из-за пазухи огромный кухонный нож, в точности как у героя, чью маску он откинул в сторону, и коснулся им её щеки.

Бэки вздрогнула, заерзав на своем месте. Сталь обожгла холодом, а внутри все замерло. Страх ворочался в груди, ныл и готовился выбраться наружу, трансформируясь в истерику.

— Давай поговорим, Бэки, и может быть я не позову Криса, а возможно и вовсе уговорю его оставить тебя в живых.

Бэки вслушивалась в каждое слово, пыталась разложить все по полочкам, выстроить правильный диалог, но сейчас в голове творился ад. Все её знания исчезли, память предала её в самый важный момент и логика уступила место порыву спастись любой ценой. Бэки заговорила:

— Вы с Крисом показались мне странными, но я следила только за тобой, из-за Медисон! Я не хотела, чтобы она снова страдала.

Майкл молчал, по его безумному взгляду невозможно было понять о чем он думает, что сделает.

— Продолжай, как ты поняла?.. Что сказала Медисон?

— Ничего, я ничего не сказала ей! — всхлипывая, ответила она.

— А что бы ты сказала ей сейчас, Бэки? — не унимался он, все так же сверкая глазами.

Бэки снова замолчала, кусая губы. Она так долго раздумывала, что взбесила Майкла, и он снова приставил к ней нож, только теперь к горлу.

— Ничего, — прохрипела она.

Он убрал нож, крепко сжимая его в своей руке, и снова задал вопрос.

— Говори дальше, — приказал он.

— Я не знаю, что... — начала она, но Майкл сверкнул на нее взглядом и сердито сказал:

— Не делай из меня дурака, Бэки! Говори, что еще ты думаешь обо мне и Крисе? — требовал он, склонившись над ней.

— Я...я думаю у вас странная связь, кто-то из вас ведущий, а кто-то ведомый, — ответила Бэки.

— Это мы с тобой обговорили в самом начале! — заорал он.

— Я не знаю, что еще сказать, Майкл, пожалуйста! Отпусти! — взмолилась она.

— Все вы просите отпустить, но почему я должен отпускать тебя? Ты не договариваешь, Бэки!

— Я, — запнулась Бэки, — я заметила, что ты наблюдаешь и за Леамом, вероятно, ты ревнуешь Медисон, и это так же смутило меня, ведь вы не пара, по крайней мере пока.

— Ну да, ты будешь диктовать мне, что я могу или не могу?! — взбесился Майкл, его глаза налились кровью, — Медисон моя, и навсегда останется моей!

— Не смей причинять ей боль! Ты не знаешь, чего она натерпелась с Леамом, не делай с ней этого!

— Все вы — подруги, с виду такие заботливые, а сами так и видите Медисон одинокой и забитой серой мышью! Вам ведь удобно быть счастливыми рядом с такой подругой? Не делай вид, что беспокоишься о ней, Бэки! Я вижу тебя насквозь! Твоя забота ничто иное, как попытка сделать её отщепенцем! Ты поплатишься за это, сука!

Бэки поняла, что сморозила глупость и назад дороги нет, было поздно кричать о помощи, Майкл залепил скотч, Бэки оставалось только дергаться в попытке уползти.

Он схватил её за волосы и произнес на ухо:

— Леам обязательно поплатится, можешь быть спокойна, Бэки Грэмс!

Крис и Майкл приготовили для Бэки особенную смерть. Они заранее выкопали могилу, пока она пребывала в отключке и скинули её — живую, пытающуюся вырваться на волю, прямо в яму, хохоча и засыпая сырой землей.

В голове Бэки проносились обрывки воспоминаний. Ужас, отчаяние и боль сжирали душу. Она недолго боролась за жизнь, вдыхая землю вместо кислорода. Её сердце остановилось спустя две минуты, проведенных похороненной заживо, на задворках старого особняка, рядом с могилами его бывших обитателей.