Связанные

В уголках глаз предательски защипало, а внутри начало разрастаться вязкое, неприятное чувство, пожирающее изнутри. Нет. Нет, этого не может быть. Это ложь. Глупая шутка. Недоразумение. Ведь не может быть так, чтобы Он расстался с Ней по смске.

А сама ты в это веришь?

Вика хотела бы верить, но горькая правда била по лицу и язвительно усмехалась. Это конец.

Первая слезинка капнула на экран мобильника и это будто послужило сигналом. Глаза застлала мутная пелена, руки предательски задрожали, тут же выронив телефон, который ударился о поверхность стола с глухим звуком.

Вика зажала рот рукой, чтобы подавить всхлипы, но было уже поздно. Истерика подкралась незаметно, прогоняя перед глазами все те годы, что они провели вместе. Все те моменты, когда Вика могла в полной мере ощутить, что она не одна. Что она нужна хоть кому-то в этом чёртовом мире.

Она любила его. Любила сильно и по-настоящему. Когда-то он стал для неё спасением, но что случилось потом? Почему чувства начали угасать? И почему сейчас они столь сильны?

Ноги подкосились и девушка опустилась на холодный пол, не в силах больше удерживать равновесие. Всё тело била мелкая дрожь. Слёзы застилали глаза. Воздуха катастрофически не хватало. Вика задыхалась, всё глубже погружаясь в пучину отчаяния.

Нибрас смотрел на всё это с холодным безразличием.

В голове демона сложилась примерная картина происходящего, но всё это было за гранью его понимания. Любовь? Чувства? Всё это — глупость. И смысла вовсе не имеет.

Нибрас не видел проблемы. Для него это была даже не проблема, а, скорее, подарок судьбы. Ведь, по сути, что в этом такого? Теперь у неё должно быть больше времени на решение куда более важных проблем. Разве не прекрасно?

Девушка, что билась в молчаливой истерике, сидя на холодном полу, не вызывала у Нибраса ровным счётом ничего. Он видел страдания людей. Он причинял людям эти самые страдания. И ему было весело.

Так отчего же сейчас он не смеётся?

— Почему ты плачешь? — наконец спрашивает демон. — Вы, люди, слишком сентиментальны. Это бесит.

Нибрас, окинув девушку презрительным взглядом, вышел за дверь. И это должно было ранить, но не ранило. Уже ничего не ранит Вику сильнее. Ведь, кажется, за время истерики внутри образовалась пустота. Пустота, которую уже ничем не заполнишь.

Девушка вытерла слёзы.

***

За время утренней истерики в мозгу у Вики что-то щёлкнуло. Она не пошла в курилку, как делала это каждое утро. Не дождалась подруг, не закинула себе в рот мятную жвачку, стоило звонку на урок прозвенеть.

Она нарушила обыденность.

Глаза нещадно жгло, руки предательски подрагивали, а взгляд не выражал ровным счётом ничего. Последствия утренней истерики. Она могла бы и вовсе не идти в школу, ведь никто не проконтролирует. Однако, уж лучше провести день за партой и в окружении людей, чем один на один со своими демонами в совершенно пустой квартире.

Нибрас сказал, что скроет своё присутствие и понаблюдает издалека. Так было даже лучше. Вряд ли Вика выдержала бы его колкие шуточки, насквозь пропитанные ядом. И пусть ей сейчас на всё наплевать, дополнительную давку получать не хочется. И, уж тем более, отвечать на неё.

Второй удар ножом в спину Вика получила тогда, когда мимо неё прошла компания подруг, которые не обратили на девушку совершенно никакого внимания. Просто прошли, так, будто Вики здесь и вовсе не было. Не спросили, почему она вчера убежала. Не поинтересовались, почему её не было в курилке. Ни-че-го.

Рано или поздно это должно было случиться, верно? Дружба, тем более такая, не должна была продлиться долго. Всё это наигранное беспокойство, фальшивые улыбки и разговоры не о чём — всего лишь спектакль. Игра, которая рано или позндо закончилась бы. Но почему сейчас?

Бог любит троицу, поэтому Вика получает и третий удар.

Ах, кто бы мог подумать, что Ксюша, некогда занимающая статус лучшей подруги, поступит вот так. Я имею ввиду, начнёт встречаться с Данилом, Викиным парнем. И Вика, скажи ей об этом, ни за что бы не поверила, если бы только своими собственными глазами не увидела, как блондинка с поцелуями набрасывается на Её парня. Уже бывшего, правда. А он и не против.

Треск.
Кажется, кто-то разбился.
Ах, это же Вика.

Вику охватило незнакомое до этого чувство. Было обидно, горько, неприятно, она чувствовала себя преданной, но все эти чувства уходили на второй план, уступая место всепоглощающей ярости.

Это была не ненависть, которую она испытывала по отношению к Нибрасу, родителям и сигаретам. Это было нечто другое. Нечто более глубокое и сильное.

Вика с радостью свернула бы им шеи.

Но пришлось засунуть свои чувства куда подальше. Вике нужно было отвлечь себя. Хоть раз, ради разнообразия, послушать, о чём говорит учитель.

Это будет длинный день.

***

Нибрас наблюдал за сложившейся ситуацией с некоторым интересом. Он видел, какими глазами Вика на них смотрела. Отчётливо видел, что именно она хочет с ними сделать. Но у неё не было на это сил. А у Нибраса были.

В голове в тот же миг родилась чудесная идея, благодаря которой он смог бы и из этой ситуации извлечь пользу. В Аду демона часто сравнивали со змеем-искусителем, так почему бы не попытать удачу?

В порывах ярости люди часто не отдают отчёт собственным действиям.

***

"Сумасшедшая."

"Больная истеричка."

"Вы бы слышали, какой бред она несла."

"У неё были такие дикие глаза, что мне казалось, будто она меня сейчас убьёт."

И бла-бла-бла.

Вика весь день слышит разные шепотки в её сторону. Глупо было надеяться, что её бывшие подруги не раздуют из вчерашней ситуации спектакль. Ведь распространять слухи — это так весело. Так по-взрослому.

Вика впервые ощутила себя на месте тех, про кого постоянно сплетничали, шептались, издевались. И это было по-настоящему мерзко. Обидно. Больно. И горько.

И сегодня Вика впервые пополнила ряды тех, кто предпочитал коротать перемены в школьном туалете, только бы не слышать колких фраз от своих же одноклассников. Это было так...странно.

— Добро пожаловать в клуб, — и Вике хочется разразиться истерическим смехом. Но вместо этого она вяло пожимает протянутую руку своей совершенно неприметной одноклассницы.

Так странно.

***

Вика кричала. Вика била кулаками по стене, разбивая костяшки в кровь. Вика рвала игрушки, которые когда-то Он ей подарил. Рвала Их совместные фотографии, складывая их в одну кучу. Изрезала ножницами футболку, которую когда-то забрала у Него.

У Вики была истерика. И ей было совершенно наплевать, что кое-кто её видит.

Нибрас наблюдал за приступом девушки, облокотившись о дверной косяк. В его обычно безразличных глазах горел какой-то странный огонёк. Он повидал кучу истерик. Но эта...эта была особенной. Особенно прекрасной.

Её спутавшиеся волосы, образующие самое настоящее гнездо на голове; её разодранные костяшки; её горящие праведным гневом глаза...Всё это вызывало неподдельный интерес.

Но ярость быстро сменилась апатией. И Вика, не проронив ни единой слезинки, с совершенно пустым взглядом щёлкала зажигалкой, сжигая одну фотографию за другой.

— Я могу помочь тебе отомстить, — голос Нибраса в этой оглушающей тишине звучал непозволительно громко.

— Что взамен? — Виктория оторвалась от сжигания фотографий, поднимая на демона безразличный взгляд.

— О, сущий пустяк, — демон махнул рукой, — твоя душа.

Вика рассмеялась. И от этого смеха у Нибраса пробежал мороз по коже. Настолько он был неожиданным и...пустым.

Вика смеялась, запрокинув голову назад. Смеялась громко, будто кричала. И это было гораздо хуже той истерики, что случилась у неё пару минут назад. А потом Вика замолчала. Криво усмехнулась и выдавила из себя:

— Да я лучше сдохну.