В ночи

- И что же? - спросил он, глядя на Сару, стоявшую около дивана и думавшую о чем-то.

Она подняла на него свои блестевшие в полутьме глаза и виновато улыбнулась:
- Мне нужно отойти на пару минут.

Он недоуменно проводил взглядом ее худенькую фигурку и потер подбородок. В ее сознании пульсировало лишь одно слово: «платье», и он не мог понять, к чему это платье, и зачем оно нужно. Он слышал ее тихое бормотание на втором этаже и терпеливо ждал, пока она разберется с внезапно нахлынувшей на нее идеей.

Сара тем временем быстро натягивала на себя красное платье Анжелы. Ей хотелось удивить безликого, заставить его любоваться ею. Девушка оправила платье и посмотрела на себя в зеркало. Из-за красного цвета ткани ее кожа стала еще бледнее, и она напоминала себе призрака, собравшегося на призрачный бал. Она с досадой посмотрела на свою обувь, совершенно не подходившую к платью, и стала медленно спускаться по лестнице, высоко подняв голову и вытянув шею, как это делают царские особы, желая таким образом показать свое величие.

Когда она вошла в гостиную, он не обратил на нее внимания и продолжил рассматривать картину, висевшую над телевизором. Сара, обиженно закусив губу, подошла к патефону принялась крутить ручку. Он обернулся, и уголки его рта приподнялись в смущенной улыбке.

- Тебе идет красный цвет, - сказал он, подходя к ней и дотрагиваясь до пышного подола платья. Его охватила нетерпеливая дрожь предвкушения: через пару мгновений он прикоснется к ее коже, и по его телу прокатится шумливая волна тепла.

Девушка затаила дыхание и отпустила ручку. По комнате вновь разлетелись звуки замолкшей музыки, заполняя ее чувственной игрой скрипки и нежным свистом флейты.

Он осторожно взял ее за руку и повлек за собой. Они встали посередине комнаты, и она вдруг тихо рассмеялась, дернув его за руку:
- Ты случайно не можешь как-нибудь уменьшить свой рост, а то я до твоего плеча не дотянусь.

Ничего ей не ответив, он обхватил ее за талию и поднял вверх.
- Аккуратнее! - вскрикнула Сара, хватаясь за его галстук.

Безликий лишь усмехнулся и прижал девушку к себе.
- Теперь ты должен медленно ходить по комнате и покачиваться из стороны в сторону, - сказала она, положив голову ему на грудь.

- Это странно, - ответил он ей, не трогаясь с места.

- Так танцуют люди.

И он неумело закружился по комнате, одной рукой прижимая девушку к себе, а другой держа ее за руку.
Сара буквально тонула в звуках вальса. Она никогда не танцевала медленный танец по-настоящему, с тем, кто ей нравился. Ее первый и последний танцевальный опыт случился в седьмом классе, когда девушку, а тогда девочку, заставили вальсировать в обнимку с одноклассником, потому что их учительница хотела подбодрить других и помочь им побороть застенчивость. Самое ироничное в этой истории было то, что Кевин, именно так звали ее одноклассника, ненавидел ее, и во время танца шептал ей на ухо отвратительные слова и унизительные прозвища. Сара после этого долго плакала в туалете для девочек, а потом и вовсе сбежала домой, не желая видеть ехидное лицо Кевина.

Сейчас все было по-другому, пусть и немного нелепо, но все-таки искренне.

«Как же долго я переживала из-за того, что не могла найти человека, который стал бы мне близким. А теперь? Я отыскала его там, куда бы никогда не отправилась по своей воле. Неужели судьба все-таки существует?»

Музыка замолкла. Девушка недовольно посмотрела на патефон, но не стала просить безликого возобновить мелодию.
- Тишина мне все-таки милее, - сказал он вполголоса, прислушиваясь к манящим ударам ее сердца.

Он представлял, как пульсирует кровь в ее сосудах, как плавно течет она по венам и артериям, и как оно - сердце - сокращается непрерывно, заставляя весь ее организм работать. Захваченный собственными мыслями, он не заметил, как сжал ее руку. Сара размягчённо улыбнулась и потянулась к его шее. Слегка дотронувшись до нее губами, девушка замерла.

- Что ты делаешь? - спросил он низким голосом и судорожно выдохнул, пытаясь побороть это щемящее чувство, заставлявшее его прижимать ее к себе еще крепче. Он не мог сопротивляться этому согревавшему его холодное тело теплу.

Озорно улыбнувшись, Сара прищурила глаза и стала рассматривать его лицо, догадываясь, какие эмоции скрываются за непроницаемой маской спокойствия. Он напряженно ждал.

- Почему ты такой холодный? - сказала она протяжно, проводя пальцами по белоснежной рубашке. В ее словах слышалась осторожность и тайная веселость выжидания. Она следила за ним, как следит тигр за своей жертвой, так же сосредоточенно и внимательно.

Он чувствовал на себе ее взгляд, и каждая последующая секунда для него становилась все невыносимее. Он должен был так смотреть на нее, он должен был сдержанно встречать ее смущение и от этого смущать ее еще больше! Он!

Безликий передернул плечами:
- Послушай, если тебе это так...

Он не успел договорить: Сара прервала его речь поцелуем. Поцелуем жадным и по-детски наивным. И вновь крепости взяты, пушки захвачены, а он брошен в этот нескончаемый хаос исступления и страсти. Для нее это был поцелуй благодарности и блаженства, а для него - слабости и безумия.

«Что же я делаю? - лихорадочно думал он, проводя рукой по ее волосам. - Сам себя закапываю в эту могилу. Она уже дала мне лопату и любезно показала место на кладбище, отведенное для меня. И вот я уже схватил эту лопату, добровольно, без возражений, вонзил ее в землю и принялся копать, опускаясь все ниже и ниже, и буду продолжать опускаться, пока небо не исчезнет над головой, и будет уже слишком поздно выбираться на поверхность. Она уверенно помашет на прощание своей тонкой рукой, прогоняя все сомнения, и засыплет меня влажной, теплой землей, и я буду счастлив. Буду проклинать ее за то, что она со мной сделала, но все равно буду счастлив».

Он оторвался от ее губ и безвольно уставился на ее раскрытое, порозовевшее лицо. Она глубоко вдохнула, восстанавливая дыхание, и обхватила его шею руками. Ей хотелось что-нибудь сказать ему, что-нибудь, что прояснило бы ее отношение к нему. Этот поцелуй, совсем другой, не похожий на прежний, являлся своеобразной точкой отсчета для них обоих, и им нужно было определить, что эта точка обозначала. Была ли она началом, или, наоборот, концом? Но слова не шли; она пыталась составить в голове хотя бы примерное содержание того, что следовало сказать в такой ситуации, но у нее ничего не получалось, и она молча смотрела на его черный галстук.

- Тебе понравилось? - вдруг вырвалось у девушки, и она густо покраснела, еще сильнее впиваясь взглядом в ни в чем неповинный галстук.

- Можешь не отвечать, - добавила она. - Это было неэтично с моей стороны.

- Да, мне понравилось, - сказал он, колеблясь, будто не слыша ее последних слов. - Мне понравилось.

Сара облегченно улыбнулась: это признание с его стороны подтолкнуло ее к собственному.
- Когда я первый раз увидела тебя, - робко начала она, - я попросила тебя о помощи. И ты мне все-таки помог, прогнал одиночество, ставшее моей извечной спутницей. Спасибо тебе за это. Теперь моя жизнь не такая скучная, и я, пожалуй, оживаю, - его руки предательски дрогнули. - Теперь я вижу смысл в этой непроглядной череде дней, ведь у меня есть ты. Вот почему раньше мне было скучно существовать: не было рядом со мной того, кто бы воодушевлял меня жить. Когда Джереми меня... изнасиловал, я думала, что хуже этого ничего и быть не может, но потом ощущение мерзости и стыда поистерлось, и я поняла, что хуже всего не быть изнасилованной, а постоянно помнить об этом. Но появился ты, и я забыла обо всем, как забывают дети о своем страшном сне, стоит им только поиграть с друзьями или почитать интересную книжку. Ты - моя книжка, и я хочу прочитать тебя до самого конца.

Она замолкла, часто дыша от волнения и не веря, что все оказалось так просто.
«Нужно было просто начать», - подумала Сара, смотря вниз на отполированный паркет. Она устала висеть в воздухе, пусть безликий ее и поддерживал.

- Опусти меня, пожалуйста, - сказала она, убирая руки с его шеи.

Он опустил девушку на пол и вновь выпрямился, обдумывая ее слова. «Я, пожалуй, оживаю», - повторил он еще раз про себя. В этом предложении было слишком много губительного для нее смысла.

Сара подошла к книжному шкафу и раскрыла стеклянные дверцы. С полок на нее смотрели книги в запыленных тканевых переплетах. Словно узники темницы, запертые уже долгое время, они радостно блестели золотыми и серебряными буквами на корешках. Сара пробежалась глазами по названиям книг и насмешливо улыбнулась, заметив среди них серию любовных романов с символичным названием «Романтические истории». Они были совсем новые. Девушка взяла книгу с цифрой один на корешке и, открыв ее, принялась читать краткое описание.

«До чего же банально, - рассуждала она, разглядывая кипенно-белые страницы с ярко выделявшимся на них печатным текстом. - И Анжела такое читает? Ведь скорее всего это ее книги, они чересчур опрятные по сравнению с другими. Хотя что это я, она всегда обожала такое чтиво».

Она обернулась к безликому и приподняла книгу, желая обратить на себя его внимание. Он бесцельно скользнул взглядом по блестевшей в полутьме бордовой обложке и пожал плечами, как будто оправдываясь за свое безразличие.

- Ты посмотри, - сказала Сара, подойдя к нему и начав проворно листать страницы. - Тут столько пунктуационных ошибок! - он непонимающе посмотрел на нее, и она принялась водить пальцем по строчкам, отыскивая ошибку. - Вот, а нет, не здесь.

С энергической горячностью она схватила страницу и быстро перелистнула ее, но тут же ахнула и поднесла указательный палец к губам.

- Черт, - услышал он. Он уже понял, что только что произошло, и легче ему от этого отнюдь не стало. Девушка подняла голову, и он увидел небольшую, сочившуюся кровью ранку у нее на пальце.

- Все в порядке, - встревоженно сказала она, наблюдая, как задергался его рот. - просто болит немного. Неприятно, конечно, уже вторая рана за день.

Он не отвечал. Путаясь в оцепенении, словно в сетях, его сознание безуспешно пыталось побороть замешательство, вызванное этим маленьким, ничего не значащим для Сары порезом. Он знал, что последует за замешательством, и старался оттянуть этот момент. Сколько у него получится дурить, сбивать себя с толку?

- А у тебя все в порядке? - спросила она, касаясь до его руки.

Он резко отдернул ее и подошел к картине, которую не так давно рассматривал.

- Ты мог бы просто мне ответить, - испуганно сказала девушка.

- Я в полном порядке, - раздался его ледяной голос.

Сару поразила перемена его настроения: только что они целовались, а теперь он не хочет, чтобы она до него дотрагивалась. Что с ним вообще происходит?

Она поставила не нужную теперь книгу на место, закрыла шкаф, подошла к окну и отдернула штору.
«Странно, - подумала девушка, оглядываясь на настенные часы. - Сейчас уже шесть часов утра. Почему же тогда за окном так темно?»

- Потому что так теперь будет всегда, - раздраженно заговорил безликий. - Мы с тобой на такой стороне, где солнце появляться не любит.

- Подожди, - перебила она его, - ты имеешь в виду, что я никогда не увижу солнечного света?

Он кивнул, не оборачиваясь, зная, что она следит за каждым его движением:
- Он нам не нужен. Он - гадкое напоминание о другой стороне. Это, кстати, еще одна причина, по которой я намеревался убить твою подругу. Из-за нее и ее непутевого мужа солнце снова стало частым гостем моего леса. Мне приходилось целый день скрываться среди деревьев и терпеть эту нескончаемую жару.

- Как... как можешь ты так говорить о солнце? - возмущенно воскликнула Сара. - Если ты не врешь, и я действительно больше никогда его не увижу, то это будет самая ужаснейшая потеря в моей жизни. Я люблю ночь, но быть навечно запертой в этом театре теней не смогу!

- Тогда ты можешь просто попросить меня об услуге, - звенящим голосом сказал он, поворачиваясь к ней.

- Только не говори, что хочешь убить меня! - она неестественно засмеялась, скривив лицо в злобную гримасу.

Эта фраза, казалось, отрезвила его. Он удивленно посмотрел на гневное, зардевшееся лицо Сары и тяжело вздохнул:
- Мне нужно побыть одному.

- Но... - начала девушка, но он не дал ей закончить.

- Я хочу побыть один. Что тебе здесь не ясно?

Она поджала губы и стремительно вышла из комнаты. Ей не терпелось сбежать из этого дома, успокоиться и успокоить свою обиду. Она вышла на поляну и пошла прочь, с неприязнью вспоминая его последние слова. Слезы огорчения и досады стояли у нее в глазах, подбородок мелко дрожал, будто бы пытаясь попасть в особенный, только ему одному известный ритм.
«Что же я делаю не так?» - думала Сара, вытирая слезы и изредка всхлипывая. Она не понимала, почему тихая, нерушимая идиллия вдруг превратилась в поле боя. Она не хотела воевать и могла сразу капитулировать, если бы он ее попросил. Но он не просил, и, солдат за солдатом, уничтожал ее немногочисленную, плохо подготовленную армию.

- Иди за мной, - внезапно раздалось в воздухе, наполненном стрекотом сверчков.

Девушка испуганно посмотрела вперед, ожидая увидеть перед собой говорившего.

- Скорее, пойдем. Неужели ты опять не узнаешь меня? - с отчаянием сказал женский голос.

- Это вы! - воскликнула Сара, озираясь по сторонам. - Вы больше не грустите?

- Милая, скорее, иначе будет слишком поздно.

Сара побежала вперед, огибая деревья и задыхаясь. Она не знала, зачем эта женщина ее звала, но была уверена, что так нужно. Она чувствовала себя маленькой девочкой, ищущей свою мать среди темноты. И она хотела ее найти, очень хотела.

- Ничего не бойся, - мягко сказала женщина, вновь врываясь в ее мысли. - Ты храбрая девочка, ты со всем справишься.

После этих слов на Сару нахлынуло горячее и восторженное чувство привязанности к этой незнакомке, девушке хотелось сделать все, чтобы ей угодить. Слева, между деревьями, мелькнуло что-то белое, и она рванула что есть мóчи, поскальзываясь на влажной траве, но вдруг нога ее споткнулась о камень, крепко сидевший в земле, и она полетела вниз. Однако вместо того, чтобы почувствовать прикосновение травы, сдобренной прелой, склизкой от сырости листвой, она ощутила кожей грубый, зернистый асфальт. В глаза ей ударил яркий свет, рядом раздался визг автомобильных шин, и ее живот пронзила сильная режущая боль.
Сара раскрыла глаза, не совсем понимая, что с ней случилось, но точно зная, что она умирает, и уставилась в темное, цвета индиго, усыпанное звездами небо.

«Необъятное, высокое, вечное небо, - подумала девушка, силясь остаться в сознании. - Только вот я не вечна. Где же ответы? Неужели все ложь? Неужели и любовь оказалась выдумкой моего воспаленного воображения? Я так верила в эту возвышенную, загадочную историю моей жизни, тешила себя мыслями о нелегком пути, который мне выпал, и об обретенном наконец счастье, а на самом деле просто бродила среди мрака незнания, делая вид, что прекрасно знаю, куда иду. Да, все ложь, все обман, лишь эти звезды, протягивающие ко мне свои сверкающие руки, правдивы. Берите меня к себе на небо, и я тоже стану звездой, звездой помощи и надежды!»

Она слабо улыбнулась и в изнеможении закрыла глаза. Водитель, вылезший из своего белого автомобиля, оробело смотрел на лежащее в искривленной позе тело худенькой девушки. Жалобно закричала где-то в лесу птица, и в промозглой тишине долго раздавался эхом этот наполненный страданием плач.