Быть может..

Сегодня я проспала довольно недолго. Не знаю почему, но выспаться мне не удалось. Я проснулась в 5 утра, когда можно было спать еще полтора часа.

К слову, я просто сидела в телефоне.
Но вот наступило время будить Макса — нам же в школу, я поняла, что у него температура. И по ощущениям, там было все 40.

Разумеется, я понимала, что это ломка, но самое страшное только впереди.
Я позвонила классной и сказала, что у Макса температура и я за ним ухаживаю. Она спросила:

— А почему не родители его?

Но я же не могла сказать, что мой друг снюхался в край и мне его отхаживать теперь. Я сказала, что его родители уехали. Благо, мне она поверила.

Я знала, что тут не поможет никакое жаропонижающее. Я открыла гугл, дабы почитать, в чем ещё проявляется ломка. То, что я там вычитала, дало мне понять что путь предстоит долгий.

"Характер течения ломки и ее симптомы во многом зависят от принимаемых психотропных препаратов, стадии наркозависимости, особенностей здоровья."
Я задумалась. А насколько же серьёзные наркотики он принимал? Так, ладно, это потом.

"На начальном этапе наркоман чувствует при ломке симптомы, напоминающие простуду: нарастает беспокойство, тревога и раздражительность, слабость в мышцах и общее ухудшение самочувствия, остро реагирует на громкие звуки, шумы, яркий свет."

И это на начальных этапах? А что дальше будет то?

Дальше - больше: усиленное потоотделение, повышение температуры тела, тяжелая лихорадка, тремор и судороги конечностей, полное отсутствие сна, депрессивное состояние, суицидальные мысли, приступ мигрени, рвоты и тошноты, перепады артериального давления, пульса, полная потеря работоспособности.

Так. Температура уже есть. Господи, что же с ним делать? Мне как это все выносить? Я не смогу смотреть на этот ужас..

"Ломка ощущается как тяжелое и болезненное состояние, продолжается более 7−10 дней. Она изматывает, лишает сна и аппетита. Наркозависимый полностью теряет интерес к семье, окружению и работе, чувствует нарастающую тревогу, становится агрессивным и конфликтным. Истерики сменяет повышенная возбудимость, беспокойство, приступы смеха без причины."

Минимум 10 дней? Да это ужас!

"При длительном употреблении «тяжелых» наркотиков происходят необратимые процессы в работе нервной системы и мозга. При ломке у опиумных или солевых наркоманов часто начинаются визуальные и слуховые галлюцинации. Они высказывают бредовые мысли и идеи, разговаривают с воображаемыми собеседниками, при вспышках неконтролируемой агрессии совершают различные правонарушения."

Ну 2 недели - это же не так долго? Ну как бы это все плохо конечно, но возможно же, что две недели недостаточно для галлюцинаций? Будем надеяться.

"К признакам ломки также относят непреодолимое желание употребить новую дозу. Тяга сильно нарастает, поглощает все мысли наркозависимого, полностью меняет его поведение. Он может вынести из дома ценные вещи, украсть деньги у родных, чтобы достать наркотик, не контролирует собственные поступки и действия.

При длительном употреблении опиатов физические симптомы и боли при ломке могут сохраняться до 1−2 месяцев после употребления последней дозы."

Да какой, в жопу, месяц?!

Покопавшись еще минут 10, я начиталась кучу всякой информации от которой шли мурашки. Говорят, что среднее протекание ломки от недели до месяца. Будет тяжело, я уже знаю.

Но меня радовало, что Макс был только на первой стадии. Там дальше не зашло. А могла бы? Фу, и думать не хочу!

Пока Макс спит, я так подозреваю, это его последний здоровый сон, я решила выйти к маме и обсудить это с ней. Отношения у нас с ней хорошие, да и Макса он любит. Поэтому, думаю все пройдет хорошо. Только, что ей сказать? Этот секрет Макса я не могу разбрасывать направо и налево. Если он захочет, то мы скажем, но пока разрешения же он не давал.

Ладно, придумаю.

Я пошла к маме в комнату. Она сидела за туалетным столиком и собиралась.

— Мам?

— О, доброе утро, дочь. — повернулась она ко мне. — А ты чего так рано?

— Да спала не очень. — грустно ответила я и села на кровать.

Так, надо собраться. Нельзя налажать, иначе Макс пойдет и там точно снова подсадят на эту... В общем, вы поняли.

— Мам... Нам надо поговорить..

Она уже полностью развернулась ко мне.

— Так, что случилось? — напряглась она.

Ребёнком я всегда была шкодливым. Да и сейчас ничего не изменилось. Поэтому, подозрения все сразу пали на то, что я что-то натворила.

— Вообщем... — думай, Дженни, думай! — Макс ночевал сегодня у нас и.. Ему надо неделю где-то пожить у нас... Может больше...

— С чего бы это?

— Мам, пожалуйста, просто разреши. Это необходимо. Он не будет мешать, да и знаешь же ты его. Он и помогать нам будет. — сразу начала уговаривать я.

— Да ладно, пусть остается. К тому же если надо. — как-то быстро согласилась она.

И все? Даже не спросит??? А где ее расспросы на год вперёд?!

— Но потом вы мне все расскажете. Вы же ничего не натворили? Его там не объявляли в федеральный розыск? Или он не связался с бандитами какими-нибудь?

Ну конечно, стоило мне подумать, что расспросов не будет, как они полетели. Ну впринципе, ее понять можно.

— Нет, мам, все хорошо. Просто Макс.. Заболел, а родители... Ну он с ними поругался! — сообразила я. — В их дела лезть не будем, но не выгонять же его больного на улицу?

Мама задумалась.

— Ты права. Но он не должен у нас оставаться на совсем. Ладно, подумаем потом об этом.

Я ее обняла.

— Спасибо большое! Я знала, что ты меня поддержишь!

Она улыбнулась, а я пошла к себе.

Пока я шла к себе в комнату, мои мысли вернулись во вчерашний день.

Что это было? Что нашло на Мартина? Ему же вроде 24 года, а такое ощущение, что маленький ребёнок. И что он имел ввиду?

А то что он действительно не звонит и не пишет? Это все, получается? Меня почему-то это расстраивает. Я вроде, как привязалась уже. Может, я зря так? Так, а зачем давать человеку ложные надежды? Я же понимаю, что не будет у нас ничего. Почему он не понимает?

Зайдя в комнату, я увидела, что Макс уже проснулся.

— Доброе утро. — сказала я, но уже видела его недовольное лицо.

— Доброе. — сказал он и вздохнул.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила и села на кровать.

— Хреново. — ответил и залез обратно под одеяло.

— Вижу, у тебя температура.

Он полежал пару минут молча, а затем спросил:

— Твоя мама против?

— Нет, ну ты чего? — мне показалось, что он переживает. — Ты же знаешь, она к тебе хорошо относится. Только я правду ей не стала говорить, захочешь сам расскажешь.

Он кивнул и снова вернулся под одеяло. Думаю, спать он теперь будет много.

И что делать? Так его жалко. Как помочь?

Я решила позвать Мелю в гости, не стала говорить, что Макс у меня, просто посидим пока он спит на кухне.

Она приехала быстро, не смотря на то, что живем мы не так близко друг к другу. Я провела ее на кухню и мы сели пить чай.

— А ты чего сегодня в школу то не пошла? — спросила Меля. — Ладно я, я на больничном, а ты?

— Да я тоже свалилась.

— Ну мы с тобой точно лучшие подруги. — посмеялась она.

Затем мы долго разговаривали, но совсем резко она спросила:

— А кто это был? Ну вот, когда.. С Максом нашим... Потасовка была и пришёл тебя защищать? Ну я совсем ничего не поняла, а потом как-то и некогда было.

Я думала волосы у меня дыбом встанут. Ну чего всем этот Мартин сдался?! Он даже мне не сдался. Точно. Не сдался.

— Да это был знакомый один. Макс его тоже знал. Мы его в парке от бандитов защищали каких-то и он как-то не очень доброжелательно к нам отнёсся, а потом после школы, там докопался до меня один и он меня защитил.. — сколько совпадений то, откуда он вообще всегда рядом был? — Вообщем мы с ним так познакомились, но у нас вот... Что-то не сложилось общение. Он вчера приезжал и...

Я остановилась. Я же не могу сказать, что он к Максу приревновал. Она же не знает. Боже, как все сложно-то, а!

— И? — выдернула из раздумий меня Меля.

— А? Да поругались вообщем. Уехал и ни слуху, ни духу. — расстроенно сказала я. — Не судьба, видимо.

— А ты расстроилась.. Он нравится тебе, да?

Я аж чаем поперхнулась.

— Ты чего, ку-ку? - покрутила я пальцем у виска. — Точно нет. Вообще нет. Ты в курсе вообще, что он на 7 лет старше?!

Она улыбнулась.

— Ты же любила постарше?

— Меля, ну не настолько же!! - возмутилась я.

— Ладно, ладно, успокойся ты. А то сейчас второй чайник вскипит! —  посмеялась она.

Очень смешно. Обхохочешься.

Мы посидели минут 20, а потом она засобиралась домой. Болеет же, потому ненадолго приехала. Ладно, слава богу чуть-чуть посидели, а то в последнее время мы и не общались вовсе.

Я пошла в коридор провожать ее. Она уже надела куртку и обняла меня, как в комнате что-то бахнула.

Черт. Этот Макс!

— Что это? — сбросила Меля, выпуская меня из своих объятий.

— А? Это? Да сквозняк!

Но, конечно же, сквозняку в комнате не сиделось, и ему надо было обязательно выйти и показаться. Тут и я виновата, дура, зачем я Мелю-то пригласила?!

Так, ладно.

Вот выходит Макс из комнаты, и Меля сразу взглядом туда. Поворачиваюсь, а Макс на нас. Попадос, да еще какой!

— Дженни..? - обращалась ко мне, но смотрела на Макса. — У меня, кажется, галиции, ты мне что в чай насыпала?

— Меля, ты только спокойно... Это...

Она посмотрела на меня. В ее глазах уже собирались слезы... Да ты ж моя хорошая! Никто тебе покоя не дает. Подруга по мимо того, что была очень мягкая, плюсом была еще и сентиментальная. Очень.

Я посмотрела на Макса. Что делать - я не знаю. Он то выглядит не очень, температура, и судя по всему, ему очень плохо.

— Меля, присядь, ради бога, сядь пожалуйста. - подводила ее к стулу я. — Обмороков нам не надо.

Я повернулась к Максу.

— Воды принеси, чего замер?

Он сразу спохватился и принес ей воды. Когда он прибежал со стаканом, она еще пару секунд смотрела на него и не брала стакан. Чувствую, кто-то в обморок все-таки упадет...

— Меля, мы только вчера вечером с ним встретились, я не собиралась скрывать этого от тебя! — сразу, как только она выпила воды, начала я. — Просто...

— Это я виноват. — да что меня так все любят перебивать?!

— Мель, Максу было совсем плохо. Мне его эта Джулс сказала. Я сама вчера только узнала. Подошла к нему в школе и мы поговорили.. — рассказала я. — Я так и не услышала почему мы перестали общаться, но поверь мне, я сама только узнала.

— Я не хотел подвергать вас опасности, девочки.. — сказал он. — С наркоманом вам точно не нужно общаться.

— Простите, чего?! — удивилась Меля. — С кем, с кем?!

Мда, разговор предстоит долгий. Макс поведал эту историю и Меле. И как попал в эту компанию, и как стал употреблять.

— Простите, девочки, я очень виноват. Я не должен был так резко, но и мягко было нельзя. Вам это было тяжело... И я очень виноват. — он повернулся ко мне. — Дженни, ты тоже прости ещё раз. Я не хотел тебя... Толкать. Я бы никогда не повысил на тебя руку!

— Я знаю, Макс... — я погладила Мелю по руке. — Меле нашей досталось слишком тоже. Она очень переживала. Постоянно плакала.

У Макса был вид не очень. Но тут он рванул к туалету. Его вырвало.

Меля встревоженно повернулась ко мне.

— Что с ним?!

— Это ломка, Мель. Мы ничем ему сейчас помочь не сможем. Главное, не дать ему сорваться. Это единственное.

Я встала и пошла к нему. Я заглянула в туалет. Ему совсем плохо. Конечно же, одним разом это все не кончилось.

— Тебе водички надо? — аккуратно спросила я.

Он кивнул. Тут Меля с водой уже и подошла. Она молодец. Даже и не плачет, видит, как ему тяжело.

На самом деле, мы его не виним, но он уже сам тут полез. И к Джулс этой. И вообще в эту яму. Сам это брал и употреблял. Ладно, об этом думать я уже не хочу. Лучше, буду думать о его состоянии. Помочь может как ему?

Может к врачу? Но состояние не критично. Это он легко еще отделался. Не дай бог будет, что пострашнее, я же не выдержу. Сама с ним слягу в таком состоянии.

Мне позвонили. И кто это может быть?
Я пошла к телефону. Мартин. Явно не то время, чтобы с ним говорить. Я сбросила. Но когда звонок раздался второй раз, я все таки взяла.

Прежде чем я успела что-то сказать, раздался голос:

— Здравствуйте,это Дженни?

И что это такое?

— Да, а с кем я, простите, говорю?

— Это медсестра с больницы. — раздался голос. — Мартин Перес вам знаком?

Чего? Что происходит?

— Да, это мой знакомый.

— Приезжайте в городскую больницу, он в критическом состоянии. — сказала она. — Ночью попал в аварию. Вы были последней с кем он говорил.

Она сбросила.

Что? Нет, подождите. Чего?!

Я ничего не понимаю. Почему я?? Где его родители, братья, сестра? Друзья в конце концов?

Так, надо ехать.

— Ребят... — как я Макса брошу?

Меля сидела на полу рядом с ним. Господи, хорошо, что она тут.

— Мне... Нужно срочно уехать... — встревожено сказала я.

— Джен, что-то случилось? — спросил Макс.

Сам же он был чуть ли не зеленый. Ему было плохо. Очень плохо. Я какая-то тварь. Ужасный человек.

— Прости, Макс, я обещала не бросать, но тут... — я не знаю, как ему это объяснить.

А как я скажу? Я бросаю тебя, потому что человек, который был против общения с тобой, приревновал и угнал на машине, а теперь нуждается в помощи. Или как?

— Все нормально. — сказал он. — Со мной Меля побудет. Да и не обязана ты мне помогать и сидеть со мной, как с ребёнком маленьким.

Так, хорошо. Меля с ним посидит. Я же ненадолго. Я никого не бросаю. Не бросаю.

— Спасибо, Мель, я ненадолго. —  оправдалась я. — Это непредвиденные обстоятельства.

—:Все нормально, езжай. — Меля успокоила меня.

Я со скоростью света влетела в спальну и натянула на себя первое, что попалось под руку. Вызвала такси. Вылетела из квартиры. Такси уже приехало, благо городок у нас не большой. Доехала я туда за 7 минут. Не спрашивайте, я буквально считала секунды. Миллисекунды. Я влетела в эту больницу.

— Добрый день! Мартин... — я забыла его фамилию, чёрт! — Извините, я не помню его фамилию. Мне звонили сегодня. В аварию попал!

Девушка порылась в компьютере.

— Мартин Перес? Да, поступал. Седьмая палата, второй этаж. — ответила она.

Я поднялась на второй этаж и тихо вошла в палату. Там был врач, который что-то записывал. Мартин же был без сознания.

— Добрый день. — сказал он.

— Здравствуйте. Что с Мартином? — нервно спросила я.

— А вы кем ему приходитесь?

— Девушкой. — ну а что? По другому явно не скажет.

— Ну давайте выйдем, не тут нам это обсуждать.

Мы вышли из палаты.

— Понимаете, такое дело... — он застопорился. - Его жизни точно ничего не угрожает, не беспокойтесь. У него сотрясение, многочисленные ушибы и гематомы, перелом ноги и бедра.

Я выдохнула.

— Сотрясение третьей степени, но этого его жизни совсем не угрожает. — и снова это пауза. Да что там такое?! — Перелом бедра очень... Серьезный так скажем. Нога тоже имеет слишком сильный перелом. Оскольчато-компрессионные переломы метаэпифиза большеберцовой кости.

Так, ага. Переломы. Ну пройдёт, же? Пройдет, конечно пройдёт.

— Эти травмы могут не позволить ему жить полноценную жизнь. Он может остаться инвалидом.

А? Сейчас и мне кислородная маска понадобится. Чего?!

— Есть шанс, но он чертовски мал.. — сказал он. — Мы вернёмся к этому разговору, когда он придет в себя. Так как, пациенту мы обязаны сообщить и с вами мы тоже это обсудим.

— Я могу войти к нему? — спросила я.

— Да, ненадолго. — сказал врач. — Он скоро должен прийти в себя, так как мы вводили лекарство, но скоро оно перестанет действовать.

Угу. Понятно.

Я вошла в палату.

Господи, да он белый, как смерть.

Я села на стул, рядом с кроватью.

А если бы мы вчера не поругались? Не было бы аварии? А если он останется инвалидом?

Господи, лишь бы это было не так. Да почему все на меня то навалилось?! Сначала Макс, теперь Мартин. Это бред какой-то. Я сплю может?

Просидела я так в своих мыслях наверное ещё часа полтора, а потом я поняла, что Мартин начал приходить в себя.

Окончательно придя в себя, он повернулся ко мне.

— Что ты тут делаешь? — холодно.

— Мне сообщили, что ты попал в аварию. — ответила я. — Я не могла бросить тебя.

Молчит.

— Где... Твои родители? Или может братья, сестра? — по его лицу я поняла, что именно эта тема его задевает.

Дура. Могла бы еще тогда понять.

— Прости... — ком в горле сидит. Уже готов вырваться. Осталось чуть-чуть.

— Нормально все. — холод.

Молчание. Снова это проклятое молчание! Почему так? Мы общались более, чем хорошо. И доверие у нас начало выстраиваться. Теперь сидим, как чужие. Хотя мы и не были близки, ожидать тут нечего.

— Мои родители... Они отказались от меня, еще когда мне было 16. — У меня сейчас сердце остановится. И что я должна отвечать? Как тут поддержать то? — Я в свои 16 был тяжелым подростком. Связался не с той компанией. Творил ужасные вещь. Господи, что я творил... Ну разумеется опека узнала. Пришли к нам домой, а родители, чтобы уберечь младших, отказались от меня. Я попал в детдом и там до 18 пробыл. Друзья те, сразу испарились. А родители... Я их искал. Но они видимо уехали. Я не смог их найти.

— Прости... - сразу выпалила я, совесть меня сожрёт, я знаю. — Я не знала, если бы знала...

— Все хорошо. — перебил он.

Снова молчание. Хорошо, теперь я хоть немного знаю.

— Мой папа... Его у меня не было. — поделилась я. — Ушел от мамы, когда я была совсем маленькой. Обидно было, все на праздниках с папой, а я с мамой. Поднимала она меня одна, никто не помогал. Поэтому всяких куколок у меня не было. Сейчас все хорошо. Но тогда... Знаешь, даже сейчас, когда играет любая песня про папу, я... Не способна себя сдержать. Папа... Не знаю, язык не поворачивается его так называть... Он мне был нужен. Очень нужен.

Он взял меня за руку.

— Спасибо.

— Все хорошо. — сказал он, а я почему-то верю.

— Прости за вчерашнее... Я позвала Макса к себе по определённым причинам. Он мне заменил отца, а теперь ему нужна помощь — выдала я. — Я просто не думала, что такое может случится.

Он поджал губы.

— Спасибо, что приехала.

— Я завтра тоже приеду. — с улыбкой заявила я.

— Я так понимаю, спрятаться от тебя мне некуда теперь? — сказал он. и посмеялся.

— Как будто до этого ты прям прятался. — ответила я, улыбаясь.

Мы поболтали еще минут 20, а потом пришёл врач. Отправил меня домой. Я знала, что он сейчас скажет Мартину. Мне вроде и хотелось быть с ним рядом, а вроде смотреть на это не хотелось.

Я поехала домой.

Надеюсь, все будет хорошо. Теперь мне следить за двумя. Надеюсь, Максу лучше? Мартину сейчас точно нет. Но надеюсь, что все вернётся на круги своя.

Я приехала домой, подходя к подъезду, я увидела машину скорой.

Все.

Нет. Это точно не ко мне. У меня дома все хорошо. Они по любому пьют там чай и болтают. Ну точно.

Я поднялась домой. Открываю дверь. Захожу в квартиру. Слышу чужие голоса. Это у нас. Нет. Лишь бы все хорошо.

Я захожу в комнату. Макс лежит на кровати. Еще белее, чем утром. Врачи рядом. Заплаканная Меля рядом.

— Что случилось? — спрашиваю я и все сразу поворачиваются ко мне.

— А вы кем будете? — спросил мужчина.

— Невеста. — я сегодня прям, как путанна местная. У одного девушка, у другого невеста. Ну они же по другому не скажут. Тем более, мы несовершеннолетние.

— Давайте, лучше выйдем? — сказал врач и мы вышли в коридор.

Как только мы покинули комнату.

— Обычная ломка. — сходу начал врач. — Подруга ваша перепугалась, когда он сознание потерял. Но это первичные симптомы. Дальше будет хуже. Ломка - дело такое. Просто будьте рядом и не дайте ему сорваться. В такой момент, у них у всех слишком плохие мысли, способны на многое.

Мы проводили скорую. Я подошла к Максу и села рядом.

— Ты как?

— Ужасно. — ответил он.

— Отдыхай, тебе сейчас это необходимо. — господи, поскорее бы с ним это закончилось.

— Побудь со мной, пожалуйста... — попросил он. — Я не могу уснуть. Пожалуйста...

— Хорошо, давай я Мелю провожу и приду к тебе, ладно?

— Ладно... — вздохнул он.

Я пошла к Меле на кухню. Она сидела за столом.

— Ты как вообще?

— Это серьезно? — спросила она.

Не хотелось говорить правду. Она будет переживать. Это и правда обычная ломка, но это и настолько же правда серьёзно.

— Нет, обычная ломка. Это не все, что его ждет. Дальше симптомы хуже. — сказала я. — Я не хотела тебе говорить, ты слишком переживаешь. Я хотела сказать, когда Максу будет проще.

— Держи меня в курсе, хорошо? — попросила она.

— Конечно.

Я проводила ее и пошла к Максу. Он уже сидел не на кровати, а на подоконнике.

— Ты чего? — спросила я.

— Ничего... — сказал он. — Знаешь, может я лучше пойду домой? Мне вас тревожить не охота.

— Макс, что такое? Я же вижу.

Я каждой порой кожи чувствовала, что что то не так. Мне нельзя его сейчас отпускать. Да я и не собиралась.

Он так посидел немного, а затем опустил голову.

— Дженни... Я не хочу жить... — выдал он и я казалось, сама была на грани обморока. — Я хочу умереть. Не надо меня тут держать. Я натворил делов и должен ответить.

— Макс, ты с ума сошёл?

Сейчас слезам подаваться нельзя. Надо его успокоить как-то или что. Понятное дело, что все это из-за ломки, но в таком состоянии он может навертеть разного.

— Джен, не надо меня успокаивать.

Он был так уверен в этой идее, что мне стало не по себе. Что значит "Жить не хочу! Дайте мне умереть"?! Если он умрет, я следом за ним. О чем речь идет?

— Макс, давай ляжем спать? Ты же хотел..

— Не хотел! — перебил он меня.

Нужно что-то сделать. Но что?

Я подошла к нему и обняла. Я думала сейчас он отшвырнет меня в стену, но он не сделал этого. Но он не обнял меня в ответ. Каждая клеточка его тела была в таком напряжении, что казалось лопнет.

— Макс, пожалуйста, даже не думай об этом. Я не переживу. — я была на грани истерики. — Я следом за тобой уйду, не делай этого.

Тут он сомкнул руки на моей талии.

— Я не могу... — снова слезы. Он снова плачет...

Он за всю нашу дружбу ни разу не плакал. Я читала, что ломка - это куча агрессии. У него же это триллион слез. Я его за это не сужу. Я сама и не знаю, что было бы проще.

— Я понимаю, это пройдёт. — я обняла его крепче. — Я рядом. Я сделаю все, чтобы тебе стало легче. А легче станет. Я знаю.

— Не станет.

— Станет, Макс, просто пожалуйста, перетерпи это. Я рядом. Тебе не надо это в одиночку переносить. Делись со мной, не держи в себе.

Он стал немного расслабляться.

— Куда ты ездила? — отвлёкся он.

Говорить или нет? Я же не знаю, как он отреагирует.

— Помнишь Мартина? — он напрягся, но кивнул. — Вчера я к нему спускалась. Мы поругались. Сегодня мне позвонили и сообщили, что он попал в аварию.

На мои глаза навернулись слезы. Я же виновата. Знаю это.

Макс обнял меня крепче. Но теперь не чтобы вылить свою боль на меня, а принять мою.

— Прости, я со своими проблемами не во время.. — сказал он.

— Нет, нет, ты не можешь быть не время... — сквозь слезы ответила я. — Просто... Он инвалидом может остаться. Навсегда... Макс, это я же виновата..!

— Нет, нет, нет! Дженни, ты не виновата, конечно нет!

Я знала, что виновата. Не вся вина на мне, но большая часть. Макс просто не знал всей ситуации.

Мне удалось успокоиться благодаря Максу. Он снова был рядом, а это главное успокоительное.

— Пойдем поспим? Нам обоим надо отдохнуть. — сказал он.

Конечно я согласилась. Макс - самый светлый лучик в моей жизни. И его поддержка сейчас мне была нужна.

Мы уснули в обнимку. Возвращаясь к самому началу, я не воспринимаю его в виду парня. Он мне как брат, родная моя душа, но не парень. Спать с ним в обнимку оказалось лучшей затеей. Я успокоилась за пару минут и мы уснули.

Засыпая, я знала, что завтра будет не легко и послезавтра легче не станет. Но я справляюсь. Мы вместе справимся.

«Настоящая дружба умножает радость на два, а печали делит пополам.»