Легенда о Слизерине
Дни в Хогвартсе стали заметно лучше, после того, как Гермиона вернулась в школу после каникул. Она продолжала общаться со слизеринцам, много времени проводила за уроками в их компании. В гостиной её всегда ждали Гарри и Рон. Второй, почти свыкся со всеми новыми обстоятельствами и почти не выражал внешнего недовольства. Он всё ещё чувствовал вину перед Гермионой, это было заметно каждому. Пэнси так и не призналась, что она тогда сказала гриффиндорцу, и чем мотивировала их примирение, но её усилие определённо оправдалось. Гарри подробно изучил все привезённые её заметки о крестражах и внимательно выслушал подозрения, которые озвучила Галатея Гонтье своей внучке на счёт Дамболдора. Поттер воспринял рассказ Галатеи, который пересказала Гермиона неоднозначно, но у девушки не было цели переубедить его, скорее предупредить. Она хорошо знала Избранного, он был упрям и импульсивен, поэтому настаивать на том, что подозрения Галатеи правдивы, она не стала. Да и сама Гермиона была не совсем уверена, что всем словам её бабушки можно было верить. Прошло много лет, даже портреты могли ошибаться.
В отношениях же с Малфоем всё было без изменений. Драко не торопил её с ответом или чем-либо ещё. Он просто всегда оказывался рядом, когда ей нужна была помощь, даже если на самом деле она и не была ей нужна. Присутствие слизеринца в её жизни стало таким же привычным, как и восход солнца. Каждое утро он дожидался её после завтрака, что бы проводить на первый урок, а каждый вечер после ужина, провожал до гриффиндорской башни или библиотеки, где и имел удовольствие провести с ней немного времени. Изменилось лишь то, что теперь добрая половина Хогвартса, в лице девушек с четырнадцати до семнадцати смотрели на неё так, словно она отбила парня у каждой из них. Малфоя это забавляло, Гермиона же, просто предпочитала игнорировать их косые взгляды и перешёптывания. Слишком уже это стало привычным с начала учебного года. Женские магические журналы теперь то и дело публиковали снимки Грейнджер-Гонтье вместе с Малфоем или без, то и дело обсуждая внешний вид французской аристократки или рассуждали, что же связывает наследников двух чистокровных семей, давая Нотту лишь почву для новых шуточек.
Гермиона сидела в любимом кресле у камина и читала учебник по рунам. Ей всё ещё нужно было подтянуть некоторые хвосты по учёбе, с чем теперь ей было справиться куда легче. Принять свою новую жизнь у неё почти получилось, ей помогли друзья, старые и новые. Жизнь, будто бы снова становилась нормальной. Гарри появился из прохода за портретом и тут же проследовал к ней.
— Ты в порядке, мадам Гонтье? – хохотнул он, плюхаясь на диван.
— Я уже говорила тебе, что ты невыносим? – с улыбкой ответила Гермиона, закрывая учебник.
— Ты упоминала, в начале недели. – Гарри был в хорошем настроении, это радовало. – Я хотел спросить. Что происходит между тобой и Малфоем?
— Эм, ничего. – пожала плечами девушка. – Почему ты спрашиваешь?
— Ну, я вижу, как вы смотрите друг на друга, и как ты смущаешься, когда он говорит тебе что-то. Он провожает тебя на первый урок, даже если у него свободное утро, всегда встречает после ужина и вечером проводит до гостиной. Что было между вами в твоём поместье? – Гарри был спокоен.
— Не думала, что ты так озабочен его присутствием в моей жизни. – иронично изогнула бровь.
Это поражало. Столько ненависти, сколько эти двое испытывали друг к другу, не испытывал никто и никогда. Но теперь, когда между ними стояла Гермиона, обе вели себя сдержанно. Никто не опускался до взаимных оскорблений, не плевался ядом и не сыпал проклятия. Казалось, они просто поставили многолетнюю вражду на паузу и оба старательно делали вид, что ничего сверхъестественного не происходит.
— Ну, так что? – Гарри был непреклонен. – Ты же не будешь отрицать, что всё уже не как прежде? И ваши снимки во всех газетах, вы смотрели друг на друга явно не как заклятые враги или...
— Когда ты стал экспертом во взглядах влюблённых людей?
— Значит, ты влюблена? – уцепился за фразу Поттер.
— Драко вернул мне одно воспоминание, которое забрал у меня на четвёртом курсе. – ответила Гермиона после паузы.
Она рассказала другу о разговоре в библиотеке, который произошёл между ними на Рождество. Опустив лишь подробные детали воспоминания и их поцелуй после. Гарри слушал внимательно, а когда Гермиона закончила, проговорил:
— Ну, глупо будет отрицать, что никто из нас никогда не замечал, что Малфой испытывает к тебе странные чувства. Ни одна маглорождённая ведьма в школе не могла похвастаться таким вниманием к её персоне с его стороны. – Гарри задумчиво посмотрел на огнь, горящий в камине. – Думаю, тебе стоит подумать над тем, что бы дать ему шанс. – Гермиона удивлённо хлопнула ресницами.
— Ты серьёзно говоришь мне это? – Гарри кивнул.
— Во всяком случае, если он посмеет обидеть тебя, я оторву его белобрысую голову. – девушка покачала головой, сдерживая улыбку. – И, кстати, он ждёт тебя у портрета.
— И ты решил мне только сейчас об этом сказать? – Поттер пожал плечами.
— Я должен был убедиться, что ты на самом деле хочешь пойти к нему. И теперь я вижу, что ты хочешь. – Гермиона не ответила.
Она отложила учебник и поспешила к выходу из башни. Драко вправду стоял неподалёку от портрета Полной Дамы, облокотившись спиной на каменный гобелен и медленно крутя палочку между пальцами. Когда проход за портретом открылся, он резко вздёрнул голову и встретился взглядом с девушкой. Его лицо отразило облегчение, когда он увидел её, что не ускользнуло от внимания девушки. В два шага он оказался рядом и взял её руку в свою.
— Я думал, ты уже не появишься. – проговорил он, привычно перебирая её пальцы в своих.
— Ты мог предупредить меня, что захочешь зайти. – тихо откликнулась Гермиона.
— Ну, видимо, Поттер не так уж туп, и догадался передать тебе, что я стою тут. – он взял её за руку и повёл по замку.
— Куда мы идём? – Драко пожал плечами.
— Хочу прогуляться с тобой немного. – Гермиона остановилась.
— Тогда, мне нужно взять мантию. – он покачал головой.
— Пэнси одолжила тебе свою. – Драко передал ей мантию Паркинсон и ловко застегнул её на груди. – Идём?
Гермиона кивнула, и пошла за Малфоем к выходу из замка. Хогвартс светился огнями, которые переливались в темноте. Замок жил своей жизнью, совершенно не подозревая, что гриффиндорка и слизеринец сейчас идут вдоль тропинки, в сторону Запретного леса. Драко вёл её уверено, будто бы точно знал, куда и зачем они идут. Гермиона не решалась спрашивать, куда он ведёт её, лишь наблюдая за тем, как он сосредоточен. Она не смогла сдержать улыбку, замечая, как он нервничает, хотя и очень старается скрыть это. На улице было прохладно, но уже чувствовалось приближении скорой весны.
— Ты пойдёшь на квиддич в субботу? – вдруг спросил он, разрушая тишину, в которой они шли.
— Да, думаю, пойду. – кивнула девушка.
Последнюю игру между Гриффиндором и Слизерином она пропустила. Девушка была расстроена всем произошедшим накануне. Ей не хотелось видеть Рона, не хотелось снова испытывать повышенное внимание на себе, все эти взгляды и перешёптывания. Поэтому она осталась в замке, чтобы изучить историю своей семьи. В эти выходные Слизерин встречался с Пуффендуем.
— Хорошо. Пэнси сказала, что не появится на игре, если ты не придёшь.
— Почему? – удивилась Гермиона.
— Наша змейка ненавидит квиддич. Говорит, что мы просто кучка неотёсанных мужланов на мётлах. – пожал плечами Малфой.
— С ней сложно не согласиться. – улыбнулась гриффиндорка. – Драко, куда мы идём? – не в силах больше сдерживать любопытство, спросила девушка.
— Потерпи, мы почти пришли. – он улыбнулся, впервые за всё время, что они шли.
Они подошли к опушке Запретного леса. Где-то в далеке ухали совы, неведомые обитатели леса трещали ветками в глубине чащи. Миновав опушку, они вошли в лес и шли ещё какой-то время, пока не вышли на ещё одну опушку. Драко наложил на неё согревающие чары, убеждаясь, что они сработали, снова двинулся дальше.
— И зачем мы здесь? – Малфой лишь загадочно улыбнулся.
— Ты же знаешь, что Салазар Слизерин был влюблён в Кондиду Когтевран? – Гермиона кивнула. – Когда Хогвартс был уже построен, Салазар посадил здесь цветы Моли. Но это были необычные цветы, не как те, что растут на остальных землях Хогвартса. Он заколдовал их таким образом, что цветы зацветали раз в год в определённый день, но увидеть их магию может лишь тот, кто придёт на опушку с девушкой, к которой будет испытывать самые сильные чувства. – Гермиона слушала внимательно, наблюдая, как глаза Малфоя снова темнеют. – Смотри.
Драко кивнул на опушку. Там, из-под остатков снега стали подниматься стебли. На них распускались чёрные цветы, похожие лилии. Воздух вокруг наполнился сладковатым ароматом, казалось, что по земле прокатился тонкий, едва уловимый звон, словно тысячи маленьких колокольчиков зазвенели вдруг. Цветы завораживали своим видом и ароматом. Гермиона затаила дыхание, не в силах справиться с изумлением от увиденного.
¾ Они прекрасны, Драко. – прошептала Гермиона, подходя ближе.
Он кивнул, следуя за ней к поляне, и достал из кармана небольшой нож из гоблинской стали. Лёгким движением, он срезал один из цветков и передал его Гермионе. Лепестки чёрного цветка были мягкими, словно сделанные из шёлка, от аромата слегка кружилась голова. Или это было связано с тем, что Драко снова стоял слишком близко к ней, сжимая в своей ладони её пальцы.
— Эти цветы цветут только одну ночь. – тихо продолжил он. – К рассвету они снова скроются, и будут спать тут до следующего года.
— Ты привёл меня сюда, что бы признаться в любви? – улыбаясь, озвучила свою догадку Гермиона.
— Грейнджер, не улыбайся так, я сбиваюсь с мысли. – прошептал Драко, прикрывая глаза.
Гермиона улыбнулась шире, обхватывая его лицо ладонями. Малфой открыл глаза, ловя её взгляд. Серые глаза привычно стали темнее, увлекая её в шторм из чувств и эмоций. Она привстала на носочки и робко потянулась к его губам. Его реакция была мгновенной. Он обрушился на неё, углубляя поцелуй, запуская пальцы в мягкие, струящиеся волосы девушки. На мгновение ей показалось, что земля ушла из-под ног. Так сладко и головокружительно он целовал её. Словно она была последним глотком воды, а он умирал от жажды, словно он голодал, а она была единственной краюшкой хлеба, словно она была воздухом, а он задыхался. Поляна, на которой они стояли, вдруг озарилась ярким светом. Гермиона отстранилась, изумлённо глядя под ноги. Чёрные цветы Моли сверкали вокруг, освещая поляну золотым свечением, похожим на то, как светилась магия дома Гонтье, когда Гермиона обновляла защиту поместья, связывая себя с ним.
— Драко, это...
— Увидеть магию цветов может лишь тот, кто придёт сюда с девушкой, к которой будет испытывать самые сильные чувства. – прошептал Драко, прижимаясь своим лбом к её.
— Я верю тебе, Драко. – прошептала она. – Мне очень страшно и моя жизнь теперь похожа на сумасшедшую гонку. Но ты столько сделал для меня за это время и то воспоминание...прости, что мне понадобилось так много времени, что бы понять это.
— Тебе не за что извиняться, Гермиона. – он мягко коснулся губами её лба. – Я буду вечность молить тебя об искуплении.
— Давай потратим эту вечность на что-нибудь другое? – девушка ласково погладила его по щеке.
Драко кивнул и снова поцеловал её, пряча счастливую улыбку в её губах. Всё казалось таким правильным в этот момент, таким не важным, словно весь мир вокруг просто перестал существовать, оставляя их тут, наедине, на этой поляне. Они пробыли в Запретом лесу ещё какое-то время, пока не пришлось возвращаться в замок. Оба знали, что теперь их жизнь изменилась. Гермиона приняла второе важное решение в этом учебном году, она понимала это. Оба решения дались ей сложнее, чем можно было представить. Но она принимала эти решения, полностью понимая всю ответственность, которую опускала на свои плечи. Они вошли в замок, всё ещё крепко держась за руки, слегка смущаясь признаниям, которые они так и не сказали вслух.
— Хвала Мерлину, вы появились! – Пэнси налетела на них словно ураган.
Её глаза сверкали гневом и беспокойством. Чёрные, всегда идеально уложенные волосы растрепались, на щеках горел румянец.
— Я послала Тео и Блейза за твоими дружками, Грейнджер.
— Что стряслось, Пэнс? – Малфой нахмурился.
— Идём, нам нужно поговорить. – Паркинсон направилась в сторону учебного крыла.
Когда они расположились в старом кабинете Истории Магии, Малфой повторил вопрос, который задал ещё в Холле:
— Пэнси, что чёрта возьми, случилось? Ты словно фурия налетела на нас.
— О поверь, Драко, у меня есть повод быть такой сейчас. – дверь в кабинет открылась.
Первыми шли Нотт и Забини, следом шли хмурые, и ничего не понимающие Гарри и Рон. Все присутствующие в кабинете выжидающе взглянули на Паркинсон.
— Я знаю, кто рыскал в кабинете в вечер приёма в Гонтье-Мэноре. – проговорила девушка, наложив на кабинет защитные и заглушающие чары.
— Что? – глухо переспросил Малфой.
Он тут же напрягся, сжимая руки в кулаки. Гарри и Рон непонимающе переглянулись.
— Думаю, наших гриффиндорских друзей нужно просветить. – справедливо заметил Блейз.
Все взгляды устремились на Гермиону. Она глубоко вздохнула, и быстро рассказал Гарри и Рону, о том, как устроена магия её поместья и о том, что в вечер приёма кто-то искал что-то в кабинете. С каждым словом подруги, гриффиндорцы хмурились всё сильнее. Драко, казалось, чернел от злости и вот-вот мог взорваться в прямом и переносном смысле.
— Ну, Пэнси, давай, твой выход! – процедил сквозь зубы Малфой, сверкая глазами.
— Ты был прав, ты чёрт тебя дери, был прав, Драко. – мрачно проговорила девушка. – В кабинете рыскал Монтегю.