14/ Пятница, 20 июля
17:41
В последнее время образ Кикихары всё чаще всплывал в изломанных мыслях Чонвона. Стоило ему переступить порог дома и ступить на выжженную солнцем землю, как все прочие ощущения теряли значение. Его не трогало опускающееся за горизонт пылающее светило, ни пронзительный визг детей, раздающийся с соседнего участка, ни даже собственные чувства, бурлящие где-то на дне души. Он лишь бросил мимолётный взгляд на пышный букет, сжав его в дрожащих пальцах, и, ведомый мраком, двинулся к дому, где проживала его возлюбленная.
Возможно, он спугнул её, когда подошёл слишком близко, нарушив невидимую, но хрупкую грань. Вероятно, стоило бы выждать, дать ей время, позволить подготовиться к неизбежному. Но сдержаться он был не в силах. Ещё мгновение — и он бы прижал её к холодной стене, подчиняя себе, завоёвывая без остатка. Лицо Чонвона омрачила тень, брови сдвинулись, когда в памяти всплыл тот короткий миг: Кики исчезла так же внезапно, как и появилась, оставив после себя лишь пустоту.
На его теле была чёрная футболка — когда-то Кики подарила её ему на Лунный Новый год. Теперь ткань казалась тяжелее, будто впитала в себя все её прикосновения. Приведя себя в безукоризненный порядок, Чонвон медленно ступал по холодной каменной дорожке, мысленно перебирая тщательно подготовленные фразы. Он знал, что скажет, каким взглядом посмотрит на неё, чтобы Кикихара, может быть, простила его и позволила приблизиться вновь. В каждом его движении таилась напряжённая решимость, а в сердце — мрак нерастраченного раскаяния.
— Кай? Давно не виделись, — раздался за спиной знакомый голос, прорезающий вязкую тишину его мыслей. С усилием, почти с раздражением, Чонвон вырвал себя из плена внутреннего мрака, лишь мельком бросив взгляд через плечо, не замедляя шага. «Ты хорошо выглядишь... У тебя какое-то важное дело?», — не унималась девушка, ускоряя шаг, чтобы не отстать.
Чонвон невольно закатил глаза, стиснув челюсти так, что на висках заходили жилы. «Писклявая Юри... Если ты не заткнешь рот, мне действительно придётся заняться «важным делом» — придушить тебя прямо здесь», — с ледяным спокойствием подумал он, не позволив ни единой эмоции скользнуть по лицу. Её появление было последним, чего ему сейчас не хватало. С трудом приглушив раздражение во взгляде, Чонвон коротко бросил: «Привет... Да, что-то вроде того».
Он не смотрел на неё, не замедлил шаг, не удостоил даже мимолётным взглядом. Его безразличие было абсолютным, ледяным. Чонвону было всё равно. Совсем. Сжав букет так, что стебли едва не хрустнули, он ускорил шаг, надеясь избавиться от её навязчивого присутствия. «Я хотела... поговорить с тобой, если ты не против», — не унималась Юри, её голос тянулся за ним, как липкая тень. «Ты ведь не против, правда?», — прозвучало снова, настойчиво, почти умоляюще.
«Господи, избавь меня», — с отчаянием мелькнуло в сознании Чонвона, когда он почувствовал, как её холодная рука легла на его запястье. Эта змея ещё и осмеливается касаться его посреди улицы? Какое унижение. Нет, этого он не потерпит. Ударить её прямо здесь было бы слишком опрометчиво, а если позволить себе резкость, то Юри мигом разнесёт каждое его слово до Кики, исказив всё в худшем свете. А это было бы куда опаснее. «В чём дело?», — глухо и упрямо бросил Чонвон, даже не удостоив Юри взглядом.
— Я... хотела бы пригласить тебя поужинать вместе. В понедельник после пар, как тебе? Здесь недалеко есть отличное... — неуверенно пробормотала Юри, и в её голосе ясно прозвучал намёк на нечто большее, чем просто ужин. Она действительно звала его на свидание.
От этого откровения взгляд Чонвона стал пустым, рассеянным, будто он на мгновение провалился в черноту собственных мыслей. В следующее мгновение он резко развернулся к Юри, прожигая её ледяным, мрачным взглядом, в котором не было ни капли тепла. В этот момент он походил на нечто тёмное, почти потустороннее существо.
— Я уже занят, — холодно отрезал Чонвон, скользя ледяным взглядом по растерянной Юри, которая, казалось, вдруг совсем не понимала, где её место. Его голос стал резким и отстранённым, брови сурово сошлись, но в тоне не дрогнуло ни единой ноты сомнения. «Все свои ужины я провожу с Кикихарой. Извини», — бесстрастно бросил он, словно вынося приговор. В его словах не было ни тени сочувствия только стена отчуждения.
Губы Юри дрогнули и приоткрылись, когда до неё дошёл смысл его безжалостных слов. Этот букет... значит, он был для Кики? Теперь всё стало предельно ясно. Как давно они вместе? Почему Кики молчала об этом? Но, не желая показывать свою уязвимость, Юри мгновенно выпрямилась, в её взгляде мелькнула гордая сталь: «Какие ещё ужины?», — процедила она с мрачной усмешкой. — «Она ведь не ест и не спит, с ума сошла со своими подозрениями. Чокнутая...».
Челюсть Чонвона заострилась, когда он переваривал услышанное. «Чокнутая? Кикихара сошла с ума?», — эхом отозвались слова Юри в его голове. Глупая девчонка. Настоящее безумие стояло прямо перед ней — стоило лишь протянуть руку. «Следи за языком. Или я позабочусь о том, чтобы ты больше никогда её не увидела», — процедил Чонвон сквозь зубы, и в его голосе звенела ледяная угроза. Не оборачиваясь, он ускорил шаг, оставляя за собой мрачную тень.
— Осторожнее, красавчик. Я вижу гораздо больше, чем тебе кажется. Я знаю её жизнь, её настоящую. Я — твои глаза и уши, — бросила Юри ему вслед, её голос прозвучал, как удар плетью в затылок. И в её словах не было лжи. Лучшая подруга Кикихары знала о ней слишком многое: она наблюдала за ней на занятиях, бывала в её доме, слышала ночные признания по телефону. Эта мысль заставила Чонвона замереть на месте.
— На что ты намекаешь? — глухо бросил Чонвон, его голос прозвучал сухо, почти безжизненно. Он вслушивался в каждое слово, ожидая ответа с мрачной настороженностью. Что-то в его взгляде изменилось, теперь в нём таилась тревожная сосредоточенность. Юри сумела зацепить его, вырвать из ледяного безразличия, потому что коснулась самого главного: Кикихары, её жизни, её присутствия. Он сделал шаг вперёд, сокращая между ними расстояние, и теперь требовал ответа, не отводя от Юри пронизывающего взгляда.
Юри медленно моргнула, её длинные ресницы едва заметно дрогнули, выдавая внутреннее напряжение. Щёки залились предательским румянцем, губы на мгновение поджались в упрямой складке. «Я могла бы рассказывать тебе о Кики всё, что ты захочешь знать», — произнесла Юри, вкладывая в каждое слово странную, почти болезненную страсть. Её голос звучал тихо, но в нём сквозила зловещая решимость. «Всё, что нужно — быть чуть более... приветливым со мной. Улыбайся, будь доброжелателен», — добавила она, впиваясь взглядом в Чонвона.
── ⋆⋅ 30 звёзд! ⋅⋆ ──