Пожирательница душ

Ирландия, деревня Карраро, 2020 год.

Дэворетто
Я вышагивал по макушкам одиноких холмов, покрытых серым влажным камнем и медно-зелёной травой, усыпанной множеством капель прозрачной росы, словно на флоричной тростинке осели ювелирные минералы, сияющие под янтарными лучами рассветного солнца.

В улицу проник густой туман. Он выглядел несколько искусственно и чужеродно, точно в Карраро завезли дымовые машины.

Ночные пятна на небе рассеялись, отдавая господство дневной астре и оранжевым краскам, что смотрелись малость грязно вследствие того, что их идеальность оскверняли плотные тучи, имеющие оттенок мышиной шкуры.

Мне не спалось.
Несмотря на изматывающую битву вчерашним днём, веки напрочь упрямились опускаться. Потому я всю ночь просидел у окна, опоганивая собственные лёгкие терпким табачным дымом, и наслаждаясь тягучим красным вином итальянского производителя.
Убеждён, вина Италии — лучшее, до чего могли додуматься примитивные людские разумы.

Конхобар сопел в своей будке. Я не стал будить пса, твёрдо решив организовать себе прогулку в одиночестве.

Та девушка, явившаяся ко мне несколькими днями ранее... Она... не выходила из моей головы, золой оседая в разуме и пуская корни в мозг.

Я желал, и одновременно не желал думать о ней.

Эта незнакомка казалась мне тяжёлой, мучительной зависимостью; ты осознаешь, что тебе от неё плохо, но продолжаешь задыхаться ею, растворяя себя в ней; сливаясь со всей грязью, которую она влечёт за собой.

Я дал себе обещание отыскать её, к чему бы меня это не привело.

Вот только... Действительно ли дно океана её дом, или, быть может, таинственная гостья нагло позабавилась надо мной?

Может, это и вовсе проделки Лепрекона?*

Либо ко мне пожаловала сама Роана*.
Если это в самом она, то остаётся лишь гадать, за что девушке-тюленю мстить мне.

*Лепреконы обожают розыгрыши.
*Роаны (их так называют именно в Ирландии, в мире они больше известны, как Шелки) — люди-тюлени. Они способны вызывать шторм и мстить за обиды.

Я и сам не заметил, как ноги привели к Бриар.

Откидывая всевозможные формальности в виде нравственности, я отворил дверь хижины моей прелестной ведьмы.

Внутри было тихо. Пахло сладкими белыми лилиями, сухими травами и горячим воском, плавящимся под натиском крохотного огня.
Бриар излишне любит свечи. Из-за них в жилище душно.

Кинул взор на кушетку и увидел её...
Моя прелестная беловолосая ведьма лежала на спине и крепко спала.

Я подошёл ближе...

Её кожа была такой мраморной и идеальной. На щеках затейливо играли блики от свечей, а полные розовые губы манили своей сочностью.

Бриар едва звучно сопела, и у меня всего на мгновение пронеслось желание взять её прямо сейчас. Завладеть её безвольным, мягким телом; ощутить, как напрягаются её вагинальные мышцы под натиском моего члена; как она поднимает веки, тотчас видя меня над собой, и томно, практически бесшумно постанывая...

Я мог бы это сделать. Между мной и моим желанием не имеется преграды. Но я не хотел брать её таким скабрёзным методом.
Она, непременно, сама прыгнет на мой член, как проснётся.

Бриар дёрнулась и одна единственная белоснежная прядь упала на её безупречное лицо.

Я непроизвольно потянулся к мордашке своей прелестной ведьмы, желая убрать прядь, которая посмела лишать меня такого чудного вида.

Когда мои пальцы находились буквально в миллиметре от гладкой, фарфоровой кожи, Бриар открыла глаза.
Зрачки без промедления вспыхнули голубым.
Прелестная ведьма сцепила пальцы на моей руке, которую я направлял к её лицу, и зашипела:
— Не вздумай. Мне ничего не стоит изломать твою кисть пополам.

Я усмехнулся, ощущая, как закрученный кончик уса царапает кожу.
— Спрячь коготки, моя прелестная ведьма. Я всего-навсего решил навестить тебя. Неужто это запрещено?

Бриар вскочила с кушетки, поправляя длинную сорочку нежного голубого оттенка, сквозь которую отчётливо вырисовывались ареолы её сосков.

— Запрещено врываться в чужие хижины под дуроумным предлогом. Я спала и ты нарушил мой сон. Проваливай Дэворетто, пока я не вышвырнула тебя.

Её реакция вызвала у меня неподдельный хохот, а вспотевшие ладони принялись касаться друг друга в звонких, театральных хлопках.
— Моя прелестная ведьмочка... Я пришёл, ибо меня окутала тоска по тебе... Твоему телу... — я оказался вплотную к ней, чувствуя, как её упругая грудь касается моей реберной клетки.
Принялся тактно наматывать на фалангу длинную ровную прядь...
— Не желаешь отдаться блаженству прямо сейчас, моя прелестная ведьма?

Бриар вспыхнула, остервенело откидывая от себя мою руку.
— Не желаю. Мне вовсе не до тебя, Дэворетто. Проваливай.

Я уже хотел совершить следующий шаг, как внезапно пред моим взором возникла совершенно иная девушка...

Её лицо было скрыто вуалью фаты, а белоснежная ткань платья опорочилась насыщенными гранатовыми сгустками крови.
Девушка обвивала руками стебли увядших цветов, от которых несло истлевшей землёй и гнилью.

Неизвестная беспрестанно глядела на меня; и я, в свою очередь, также не мог отвести от неё глаз.
Внутри поселилось чувство, будто я знаю её. Словно когда-то эта несчастная в грязном свадебном платье заставляла любит себя.

Кто она?

Вопрос так и повис в черепной клетке, а губы были не в силах вымолвить его.

Девушка же нарушила тишину первой...
— Пытаешься заменить меня ею? Быть может, таким образом надеешься заглушить зов вины? Веруешь, что кара не настигнет тебя и удастся убежать?

Незнакомка сделала шаг ко мне и ноздри тут же впитали зловоние гнили, разложения человеческого мяса и тухлого болота. С девушки обильно начали стекать капли грязной воды, которые имели смрад залежавшейся соли.

— Но от себя ведь не убежишь, Иарлэйт...

Вновь это имя. Но ведь оно не принадлежит мне.

Я Дэворетто. Дэворетто! Дэворетто!

Брошенная невеста вновь совершила шаг, оказавшись вплотную ко мне. С её щеки отвалился кусок мяса, который упал прямо на носок моего лакированного туфля.
Плоть девушки была гнилой и имела сине-зелёный цвет. Снова завоняло резким ароматом разложения тела...

— НЕ УБЕЖИШЬ! НЕ УБЕЖИШЬ! НЕ УБЕЖИШЬ!

Незнакомка кричала мне в лицо, а из её рта воняло сыростью и солью, словно девушка перед этим наглоталась океанической воды.

— Отошла прочь от меня! Прочь! ПРОЧЬ! — я закричал так громко, насколько мог. Мои руки принялись отталкивать от себя невесту. Я ощущал, насколько мягкое и разлагающееся у неё тело.

Неизвестно, сколько бы ещё продолжалась эта борьба, если бы не голос Бриар...

— Отпусти меня, тухлая голова змеи! Что ты себе позволяешь, скот усатый?!

Наваждение миновало и передо мной снова стояла Бриар. Я цепко сжимал её хрупкие плечи, пальцами оставляя вмятины на коже.

Прелестная ведьма глядела на меня затравленно и озлобленно, но в зрачках, застиланных ярким голубым свечением, всё же, проскальзывал страх.

Виски тотчас запульсировали, словно моя голова вот-вот лопнет.
Я спешно отпустил Бриар, отшатываясь назад.

Мною овладела такая животная гневность, что мне желалось разорвать на куски ту, которую страстно жаждал ещё несколькими минутами ранее.

— Не смей... — тихо, но с угрозой в тоне проговорил я. — Не смей обращаться ко мне подобным образом!

На миг в моих бездонных глазницах занялся алый огонь, — предупреждение, которое никто не смеет игнорировать.

Более я не желал находиться в обществе Бриар. Сейчас она мне противна. Потому я покинул её хижину, не оборачиваясь.

Бриар
В голове застрял лишь один вопрос: какого фомора сейчас было?

Уже не впервые я отмечаю дивности в поведении Дэворетто.

Он утомился? Обезумел? Эго трещит по швам и ему нужно хоть как-то реабилитировать его?

Плечи ныло от прикосновений главного Пожирателя, наполненных яростью. Я прошлась по ним ладонями, отдаляя от себя мерзотные ощущения.

Обязательно хочу узнать, что творится с этим усатым придурком, но сегодня у меня имеются дела поважнее.

Мейв.
Она — единственное, что должно меня беспокоить сегодня и в последующие дни, пока я буду мариновать её.

Рёбра уже были в порядке, хотя в районе лёгких всё ещё проскакивало скулящее настроение.

Внезапно я услышала, как нечто протискивается в дверную щель, а после увидела белую пушистую тушу.

Мой фамильяр соизволил возвратиться.

Фетч, как ни в чём не бывало, зашёл в хижину, сев посреди неё и начав вылизывать свои лапы.

Я направилась к коту.

— Фетч, где ты был? — мой вопрос прозвучал угрожающе. Я была очень, очень сердита на кота.

Фамильяр взглянул на меня с безразличным выражением морды, продолжая удерживать лапу, которую вылизывал ещё секунду назад, на весу.
— Бегал. 

Я занялась, подобно огню, вспыхнувшему на сухих ветках.

Подлетела к Фетчу и схватила его пушистое и упитанное тельце, удерживая кота прямо перед собой.
Фамильяр продолжал смотреть на меня с безразличием, что я расценивала, как пренебрежение мною. Но в кошачьих голубых зрачках читалась усталость... Настоящая усталость, вымотанного жизнью существа.

— По-твоему, это забавно? Я должна поверить? Засомневаться в тебе или же расхохотаться?!
— Немедленно отпусти меня, ведьма, — лениво протянул Фетч.
— Отпущу, когда поведаешь мне правду.
— Я же уже сказал, что бегал.

Фамильяр упорно стоял на своём и это безмерно злило.
— Твои лапы сейчас будут сверкать, ибо будешь убегать от меня, пушистое отродье!

Фетч лукаво ухмыльнулся, вытягивая лапы...
— Они и так сверкают, ведьма. Я их совсем недавно вылизал, разве не видела?

Я шумно выдохнула, осознавая, что давить на кота — не лучшая идея.

Голод берёт своё, ещё и Дэворетто этот чёртов... Меня всё изматывает и срываться на Фетче — последнее, что нужно делать.
Всё же, мой фамильяр свободное существо. И у него тоже могут иметься какие-то кошачьи дела. И он вправе не посвящать меня в них.

Я отпустила Фетча, бережно усадив его на пол.
Он взглянул на меня осознанными глазами.
— Может быть, когда-то я расскажу тебе, где был. Но сейчас не могу, ведьма. Ты уж прости, но абсолютно каждое живое существо хранит секреты. Я не исключение.

Опустившись на корточки перед фамильяром, я посмотрела на него в упор.
— Ладно. Но пообещай впредь не исчезать так внезапно.

Фетч усмехнулся.
— Ничего не могу обещать, ведьма. Давать кому-то обещания — возлагать на себя груз ответственности. Но я тебя услышал. И увидел, что подобные поступки не в твоём вкусе.
— Ты мне был нужен вчера. На деревню напали Балор и фоморы, — я решила осведомить кота. Так будет...правильно?

Фетч удивился и принялся расспрашивать детали вчерашней битвы. Ну, и выдавил из себя нечто наподобие извинения за то, что не был рядом в тот момент, когда был необходим.

Можно сказать, мы с котом пришли к взаимопониманию. Заключили перемирие своеобразным рукопожатием: он вложил в мою ладонь свою пушистую лапу. Я мягко сжала её и мы обменялись вежливостями.

Наступил роковой час для моей первой жертвы. Мейв уже может начинать отсчитывать минуты до начала разрушения собственных личности и жизни.

Мне довелось приготовить специальное зелье, в которое входит змеиная чешуя, хвост свиньи, жабьи лапы, паучий яд, людская кровь, лаванда и розмарин.
Варила я его в течение десяти минут. Сняла чугунный котёл с огня, когда всё содержимое в нём превратилось в сиреневую густую жидкость.

Совершила жадный глоток из серебристого кубка... На языке растаял вяжущий вкус с горьким оттенком.

Затем прошептала заклинание:
— Is féidir leat siúl, is féidir leat a reáchtáil, ach ní féidir leat léim fós ar shiúl ó dom.*

*Перевод с ирландского: Ты можешь идти, ты можешь бежать, но тебе всё равно от меня не ускакать.

Я наполнилась нужной энергией, а внутри словно нашёл пристанище сыщик, который будет охотиться по горячим следам Мейв и вести меня в нужном направлении прямиком к ней.

Я повернулась к своему коту, дабы оповестить его.
— Я готова, Фетч.

На морде фамильяра заиграло нечто зловещее.
— Уже чувствуешь, как плоть этой девчонки рвётся в твоих руках?

Я поддержала задор кота. Мои губы также тронула недобрая ухмылка.
— Я уже ощущаю вкус её крови, и представляю, как будут лопаться её кишки под натиском моих зубов.

Фетч раскрыл пасть, обнажая свои острые передние зубки.
— Ух, вот такую Бриар я люблю!

Я хмыкнула.
— Я тоже.

Мы отправились туда, куда вело нас моё ведьмино чутьё.

И каково же было наше с Фетчем изумление, когда мы предстали перед зданием Интрео, в множествах панорамных окнах которого ползали людишки.

Так вот, кто взывал ко мне, когда мы с Фетчем были в Голуэй в прошлый раз...
Это Мейв. Судьба даровала эту фальшивую девчонку прямо в мои кровожадные лапы.

Переглянувшись с фамильяром, мы уверенно вошли в здание Интрео.
Я обратилась в обычную девушку...
На мне уже не имелось льняного платья с кожаным корсетом. Я намагичила себе офисное убранство: облегающая юбка-карандаш, строгий пиджак, идеально выглаженная белая рубашка под ним, туфли на толстом каблуке средней длины.

Признаюсь, я ощущала дискомфорт в этой одежде.
Ещё одна причина в накопительницу, почему большинство офисных трудяг не довольны собственной жизнью. С такой неудобной одеждой можно обозлиться не только на свою жизнь, но и на чужие, начав испытывать ненависть ко всем вокруг.

Фетч обратился в человека.
Да, у него имелась такая способность, но использовал он её в крайне редких случаях. Как сейчас, например.

Конечно, я бы могла использовать дополнительную магию для того, чтобы одурманить головы офисных трудяг, убеждая их в том, что кот рядом со мной — норма.

Но зачем тратить энергию, если Фетч вполне может сам решить данную проблему?
Правда, кот не рассказывал мне, откуда у него такая способность.

Так вот... Рядом со мной в настоящее время шагал вовсе не кот, а симпатичный статный блондин с глазами цвета чистейшего неба.

Фетч в людском облике чем-то напоминал Валериана, но только второй имел более невинный вид. А фамильяр, напротив, хоть и обладал нежной, аристократичной внешностью, но в ней прослеживалось лукавство, словно рядом со мной самый настоящий плут и наглый обольститель женских сердец.

Признаюсь, если бы Фетч не являлся моим фамильяром, то, быть может, я бы даже присмотрелась к нему поближе.

При входе нас поприветствовал полный охранник индийской внешности, находящийся за стойкой. Он слабо кивнул и принялся расспрашивать:
— День добрый. Вы к кому?

Я натянула на себя фальшивую улыбку, с целью выглядеть как можно более доброжелательно.
— Здравствуйте. Мы на собеседование.

Охранник поднял густую бровь.
— Вы записаны?

Я наклонилась ближе к мужчине, глядя ему прямо в глаза.
— Записаны. Куда идти?

Взор охранника сделался неясным. Он промямлил:
— О, да... Конечно... Собеседование... Поднимитесь на третий этаж и... поверните налево... идите по узкому коридору и первая дверь в конце — нужная вам...

— Ага. Спасибо, — я развернулась и зашагала по ступенькам. Фетч следовал за мной, ловя на себе кокетливые женские взгляды.

Ему польстило внимание девушек. Он горделиво поправил ворот свободной белой рубашки и ослабил крепление чёрных кожаных подтяжек, жалуясь, что они давят ему в плечи.

Словив очередной заигрывающий взор, хвастливо проговорил мне в спину:
— Мне уже здесь нравится.

Голос фамильяра в человеческом облике звучал иначе... Был более мелодичен и воздушен.

Я кинула коту-человеку через плечо:
— Не зазнавайся. Мы здесь не за этим.
— Не ревнуй! — хохотнул Фетч, звонко цокая венскими каблуками по кафельным ступеням.

Наконец мы добрались до нужной двери. На ней висела табличка: господин Валш П.

Я победно ухмыльнулась, мысленно отмечая, что это то, что мне нужно.

Обхватив пальцами ручку, я хотела опустить её вниз, как дверь отворилась и из неё вылетела...

— Мейв? — холодным тоном спросила я.

Девушка удивилась, прижимая к груди кипу бумаг. Её лицо раскраснелось, волосы пребывали в растрёпанном состоянии, а дыхание казалось рваным.

— Фиделима??! — шумно уточнила она.

Я отпустила ручку и одарила Мейв наигранно ласковой улыбкой.
— Я. Теперь мы будем работать вместе. И справимся со всем вместе.