Глава 3: Преследователь
Меня удерживали силой. Я бился ногами — как в тех самых воспоминаниях, окрашенных зелёным свечением. Кто-то сжал мою челюсть железной хваткой, и я изо всех сил сопротивлялся, чтобы снова не стать марионеткой. Чтобы не дать себе исчезнуть.
— Та проглоти эту чертову таблетку!
Я попытался сфокусировать взгляд, понять, кто передо мной. Но видел только искаженные, чудовищные лица, прорванные слизкими щупальцами — мертвенно дергающиеся маски. Они желают мне зла. Все до единого.
Как бы я ни сопротивлялся, выбора не было. Оставалось только поддаться.
Меня снова поглощает мрак. Отдает в руки тревожным снам.
Над головой темное небо. Его пронизывают серые высотки. И вокруг их величия кружатся угольные тучи. Ветер обдувает щеки, но только мои. Уличные фонари надрывно подрагивали, указывая мне на пустую улицу.
Передо мной находиться детская площадка. Но она была так же бесцветна как безмолвные дома.
Я подошёл ближе и разглядел на качелях детскую фигуру. Ребёнок… но весь затянут в бинты, словно труп на столе патологоанатома. Он медленно повернул ко мне голову.
Кожа отсутствовала. Мышцы высохли и прилипли к костям. Из прорванных бинтов выныривал один-единственный глаз — налитый кровью, сверкающий восторгом.
Он смотрел прямо на меня. И я знал: он видел больше, чем я мог вынести.
— Братец! — изуродованный ребенок подбежал ко мне и обхватил мою талию в объятья. Его руки были тонкими, как ветви иссохшего дерева, бинты грязными, серыми, обвисшими. — Наконец-то ты пришел!
— Прости… — сорвалось с губ.
То ли по моей воле, то ли по воле сна.
— Я был дураком, — мои руки обняли хрупкое, плотно перебинтованное тело. — Вы меня не бросали. Я вас бросил…
Ветер усилился, растрепал волосы. Я смотрел, как бинты с тела ребенка разлетаются на пепельные хлопья, будто сама память разрушается у меня на глазах.
— Я мог бы остаться… мог бы изменить. Но вместо этого — бежал. — Всё дошло до этого из-за моей трусости.
— Братец… — серый глаз, в котором не осталось жизни, смотрел на меня без осуждения. — Но ведь не ты был проблемой.
Я провёл пальцем по мёртвой, шершавой щеке. Мир вокруг начал сыпаться. Всё: площадка, дома, тени — превращались в песок, рассыпаясь под пальцами.Тело ребёнка растворилось в воздухе.
— Но я… — выдохнул я. — Это я сделал твои глаза такими. Безжизненными.
И всё исчезло. Как исчезло когда-то из моей памяти.
Я остался в пустоте. И только вдалеке слышен глухой плач, эхом прокатывался за спиной. Но я не оборачивался.
Я не хотел видеть боль.
— ПОСМОТРИ НА МЕНЯ!
Голос ударил изнутри. Он не кричал — он крушил. Страх впился в горло. И всё же… я посмотрел.
На бесчисленное количество зелёных глаз, изучающие отродье — меня.
— Я видела твои воспоминания… — голос взывал со всех сторон, наполнял воздух.. — Ты связан с нами.
Я не мог ответить. Язык будто онемел.
Глаза висели в воздухе, как хищные созвездия. Под ними текла тьма, медленно поглощая пространство.
— Ты должен знать правду. Найди себя.
Для чего? Я же здесь.
— Отправляйся внутрь скверны… Там спрятана истина.
И тьма вновь окутала меня. Но в этот раз нежнее. Не как враг, а как что-то, ожидающее меня по ту сторону.
***
Я очнулся от собственного стона. Голова по-прежнему гудела. Ни капли облегчения. Мне потребовалось время, чтобы осознать себя и пространство вокруг.
Холодный свет резал глаза, как нож.
— Харди? Ты как?
Голос нежный, женский. Но… чужой.
Я протер лицо и замер, оставив ладони в воздухе. Смотрел на них, пытаясь обдумать свое положение: я не связан и не прикован, под спиной мягкая подушка и матрас.
Свет всё ещё жёг, но, собравшись, я сел. Медленно.
Вокруг белые ширмы, шкафы с медицинскими наборами.
Но это не больница. Медные трубы, ржавчина на стенах, накладные лампы под решёткой…
И всё-таки я не мог вспомнить, как именно я сюда попал.
— Проснулся наконец-то. Я уже хотела тебя придушить за твои стоны.
Под стеной напротив меня стояла Рэда. Она интенсивно крутила в руке молоток. Быстро. Резко. Бессистемно. У меня промелькнула мысль: а вдруг я действительно что-то натворил?
Мэй сидела рядом, напряженно. Похоже, она всё это время присматривала за мной.
Айри копалась в ящиках, а Реджи стоял в тени, не шевелясь.
Мигель молча стерег вход.
Я моргнул. Тело будто окутано в вату. Паразит по имени "апатия" сковал мышцы. Даже эмоции казались тяжёлыми.
Ни тревоги. Ни страха. Только вялое признание: я устал.
— Ты всё ещё с нами? Узнаешь нас? — Рэда подошла ближе и щелкнула пальцами перед моим лицом. Голос резкий, лишённый волнения. Лишь раздражение.
— … Где я? — я встряхнул головой, но это только усилило гул в черепе.
— Не парься. Всё ещё в том же аду, — отозвалась она. — Хадал Блэксайт. — Только теперь, кажется, ты хоть что-то соображаешь.
Я оглядел их лица. Недоверчивые. Напряженные. Как будто я был мышью, загнанной в угол. И тогда я вспомнил: был приступ. Я начал бредить. Видел заговоры, слышал голоса. Но… раз я жив, значит, никто мне вредить не собирался.
Я выдохнул. И хрипло рассмеялся про себя. Бред, конечно. Всё это было бредом. Лицо при этом оставалось каменным.
Если мне стало лучше… значит, кто-то нашёл нужное лекарство. Я сразу спохватился и стал искать рюкзак взглядом. Если они его трогали, то от вопросов мне не сбежать.
— Ты все еще в себе?!
Я оцепенел.
— … Да, — и понял что мне стоит вести себя спокойно.
Рэда вздохнула и продолжила крутить молоток.
— Повезло тебе, что мы нашли медпункт. Там был нужный препарат. Приступ у тебя ведь был… психотический?
— Да… — я выдохнул с облегчением. Мой рюкзак все же остался не тронут.
— Не думала, что окажусь права, назвав тебя шизом, — фыркнула она. — Раз так, таблетки мы подобрали верные.
Они подействовали. Мыслить стало проще. Но побочка… как будто по мне проехал бронетранспортер.
Рэда вдруг наклонилась надо мной. Резко. Я инстинктивно откинулся на подушку. Даже Мэй напряглась и отодвинула стул.
— Раз уж ты снова в здравом уме, — прошипела она, — скажи мне: почему ты умалчивал?
В голове все смешалось. Что сказать? Боялся осуждения? Хотел показаться полезным? Взять ситуацию под свой контроль? От страха? Но все закончилось провалом… Какой же я жалкий.
— Твоё молчание могло дорого нам всем обойтись, — добавила она, отстраняясь. Я молчал. И она это поняла.
— Я понимаю… — выдавил я.
— В этот раз повезло. Но кто сказал, что в следующий раз мы не бросим тебя на съедение монстрам, а?
В её голосе просочился сарказм. И я выдавил слабую улыбку.
— Я… справлюсь. Правда.
— Справишься только в одном, — Рэда положила руки на бок. — Если ты почувствуешь что что-то не так — ты будешь должен сразу нам это говорить. И без вранья.
Какой бы она не казалась грубой — все же я почувствовал долю облегчения. Так действительно будет лучше.
— Конечно…
— Ты всегда можешь обратиться к нам… Ко мне… — Мэй бросила на меня взгляд и положила ладонь на грудь.
Вот только я не могу быть до конца откровенным.
Я уже совершил ошибку: замолчал, спрятался, изолировался.
Теперь они будут присматриваться. Подозревать.
Если откроюсь, то кто-нибудь обязательно воспользуется этим. В этом месте каждый за себя. Даже когда кажется, что всё хорошо.
Эта мысль вонзается в меня словно ядовитые иглы.
Иногда мне просто хочется выдохнуть: “я устал”. Побыть слабым. Капризным. Уязвимым. Не держать внутри, не бороться внутри, не умирать внутри.
Хочется вернуться обратно и снова подержать теплые руки тетушки. Попить чая и услышать ее утешительные слова…
— Нашла! — воскликнула Айри.
— Да что ж так долго, а?! — Реджи показал в свет только левую половину лица.
— М-мошет, тут до нас уше всё растащили?! — Айри поспешно оправдывалась, подходя ближе. — Тут, наверное, давно не было сапасов! Поэтому слошно было что-то найти! Покаши!
Реджи тяжело выдохнул и повернулся.
Я увидел: правая сторона его лица была исполосована ожогами. Кожа вздута и в трещинах. А глаз был налит кровью, край века испачкан в красном.
— Ты… смотрел прямо на глазофестацию? — вырвалось у меня.
— … Как ты это назвал? — голос Реджи стал ниже, подозрительнее.
Чёрт. Забыл, что остальные не знают, что это за тварь. Я рискую выдать себя.
— Ну… Разве она не говорила с вами? Не представлялась? — почесал затылок, изображая невинное недоумение.
— Нет, — вступила Рэда, подходя ближе. — Она всем показывала воспоминания. Ну, тем, кто о них рассказал.
— Мне она тоже слово молвила, — вдруг спокойно произнёс Мигель.
Он сидел в тени, и невозмутимо смотрел на Реджи. Голос при этом оставался ровным.
И всё-таки… почему она выбрала его? Мигель ведь даже не поддался влиянию — глазофестация, кажется, вообще его не задела.
Что он такое?
— Ебать, ты умеешь говорить! — Реджи воскликнул с неподдельным изумлением.
Я поморщился и прикрыл глаза. Такие всплески Реджи только давили на виски.
— Значит, у неё к каждому индивидуальный подход, — подытожила Рэда, облокачиваясь на стол.
Я опустил голову, встряхнул волосы. Надеюсь, с меня сняли подозрения. Надеюсь…
— В моём состоянии глазофестация действует вдвое сильнее, — выдавил я. — Если она появится снова… меня будет легче всего убить.
Все взгляды повернулись ко мне. Почему я это сказал? Это ведь противоречит моей логике. Но я часто думаю вслух — и вот результат.
— Если ты сам этого не захочешь, убивать тебя я не стану, — фыркнула Рэда. — Слишком жалкий, если честно.
Если бы она знала, насколько часто я об этом думаю…
— Сука! Нельзя аккуратнее?! — вдруг заорал Реджи.
— Успогойся! — Айри пыталась вырвать руку. — Б-больно ше!
— Реджи! — рявкнула Рэда, как на пса, теряющего контроль.
Блондин посмотрел вниз. И наконец отпустил запястье.
— Прости… — пробормотал он, убирая руку.
Айри не ответила. Просто подняла на него жалостный взгляд и вернулась к обработке раны.
— Тц. Вспышки агрессии у него усилились после зеленого света, — Рэда положила руки на бёдра.
— Не один я нестабилен…
Мысли роились, сталкиваясь и мешая друг другу.
Поведение Реджи — предупреждающий знак. Пример того, к чему приводит разрушение психики. В голове рождались множество сценариев, где вспыльчивость Реджи может навлечь на нас опасность.
Началось.
Я встал, потянулся. Захотелось выйти и вдохнуть хоть что-то, не насыщенное воспоминаниями.Странно… тревога ушла. Осталась только тишина.
Я подошёл к двери. Но Мигель вдруг схватил меня за плечо.Я поднял глаза — его карие зрачки были взволнованными. Он стоял слишком близко. Казался мне слишком вовлеченным. Я не находил в этом смысла. Начинает раздражать.
Я отдернул плечо, не удостоив его взглядом. Обычно негатив цепляет зрение. Но в его случае я не хотел видеть. Не хотел чувствовать.
Позади — настороженные лица. Их взгляд прожигал спину.
— Я… на минуту. По нужде, — бросил я через плечо и нажал кнопку двери.
Никто не сказал ни слова. И, пожалуй, правильно. Ни им, ни мне это сейчас было не нужно. За спиной щелкнула дверь, и я наконец остался наедине с тишиной.
Вдохнул. Осмотрелся. Это был не основной коридор, а узкий проход, по обеим сторонам которого тянулись трубы. Я прошёл по нему и вышел в более просторное помещение. Тускло-алый свет заливал стены, но углы и развилки тонули в плотной тьме. Я свернул в ближайший проход и наткнулся на завалы. Тупик.Пожалуй, можно здесь… и облегчиться.
Я расстегнул ширинку, готовясь — но резкий грохот сорвал процесс.Я вздрогнул и обернулся. Видел только блики. Свет сюда почти не доходил.
Что-то вывалилось. Из стены? Из вентиляции? Звук был характерный — будто сорвался металлический люк. Но гадать было бессмысленно. Что бы это ни было, оно было близко.
Скользкий, чавкающий звук ползущего по поверхности тела. Мерзкий, вязкий. Я прижался к обломкам и затаил дыхание.
Шуршание.
Щёлк.
А после — вспышка света.
Я едва не вскрикнул: глаза обожгло. Закрыл лицо руками, стиснул зубы и отвернулся.
— Ч-человек?! — голос. Панический, дрожащий.
Свет погас. Что-то с глухим звуком упало на пол. Вероятно, фонарик.
— Ты… ты умеешь говорить? — вырвалось у меня. Первый вопрос, что пришёл в голову. — Кто ты?
— Н-никто… — шепот в ответ.
Голос сбивчивый, срывающийся. Он явно напуган.Если он боится — значит, вряд ли представляет угрозу.Хотя... таблетка оставила во мне мало тревоги. Скорее — пустоту.
— Просто… забудь, что видел меня. Или… просто никому не говори…
Я ничего и не видел.Но... а если он думает, что видел? Что я что-то понял?Возможно, он ориентируется в темноте.Зачем тогда включал фонарик?..
Нет, нет смысла искать логику в том, что не вписывается в неё.
— Если он узнает, что я показался кому-то из вас…
Он явно дезориентирован внезапной встречей, и определенно нежеланной. Его речь имеет право быть несвязной.
— О-он будет недоволен…
Стоп… Снова упоминание закулисного лица.
— Ты уже второй, который упоминает этого “он”, — я убираю палец с подбородка и вглядываюсь в темноту.
Четыре глаза. Черт возьми, четыре люминесцентных глаза. Будто зависли в воздухе. Из-за погружения в мысли я не сразу их заметил. Мое любопытство разгорается.
— А, вы уже сталкивались с Пейнтером?
Вот как его называют. Прибор мне показал его под именем “Z-779, Художник. ИИ. к”. Вопросы навалились один за другим.
— Я-я стараюсь сделать укрытия, чтобы вы смогли спрятаться от его турелей, н-не волнуйся!
Что..? Во-первых, я ничего об этом не упоминал. Во-вторых: с какой целью он нам помогает?
— А-а, ещё — Пейнтер может вас запутать ложными дверями.
— Погоди… — я окончательно озадачился.
— М-не нельзя задерживаться, — незнакомец не позволил мне закончить мысль. — Пожалуйста, забудь, что ты меня видел.
Я только успел вдохнуть, но сияющие глаза исчезли.
Уши снова уловили неприятный звук передвижения существа. Спустя миг все вокруг утихло. Будто никого здесь и не было.
Какая ирония: я отделился от группы с желанием собрать до кучи мысли и очистить разум, но теперь я лишь сильнее нагружен.
Кто это был? Почему подошёл ко мне? Почему делился информацией?Следит за нами?
— Харди!
Не отреагировал. Тону в размышлениях.
— Мы отправляемся!
Если бы только можно было отключить голову. Слишком тяжело.
— …Сейчас, — выдавил я и пошёл обратно, забыв, зачем вышел изначально.
Снова офисы. Уже бесят. В них я ничего полезного не нахожу. Лишь отчёты о работе технологов. И… отрывки о какой-то недостроенной части Хадал Блэксайта. Я разочарованно вздыхаю. Как вдруг я выдвигаю шкаф и вижу диктофон. Жму на кнопку и слышу шипение старой записи:
“Нас не посвящают в детали работы учёных. Но я искренне верю в потенциал их проекта. Они создадут новую жизнь. Создадут бога…
Мы всего лишь прихвостни с отдела документации. Но я неустанно тружусь, чтобы заслужить доверие начальства и получить возможность участвовать в исследованиях.
Их труды спасут человечество от телесных ограничений.
Мы станем лучшей версией себя!”
Пауза. Новая запись.
“Душу рвет от желания хотя бы краем глаза увидеть творения ученых. Начальство уже рассматривает мой запрос на повышение. Я сделал для этого все, я заслужил! Но… никакого ответа мне ещё не поступило.
Это странно. Обычно система работает строго в срок. А прошло более трех суток. Не случилось ли чего?”
Следом вой сигнализации.
Резкий, тревожный.
“Система оповестила о мятеже. Просит срочно эвакуироваться. Один из объектов вырвался на волю.
Я не могу упустить такого шанса!”
Третья запись. Голос в ней дрожал от восторга:
“Я-я знал! Это величайший прорыв! Просто не могу поверить… Z-13, ты совершенен!”
Выстрел. Хлопок. Пауза.
“Я здесь урою каждую мерзость, как и тебя!”
Я дал это послушать другим. Видел удивленные лица и чувствовал себя увереннее. Теперь нет сомнений моей теории.
— Сама фраза “создают новую жизнь” уже склоняет к тому, что здешние организмы воссозданы неестественным образом. — я оперся на стол. Мигающая лампа бросала на лицо движущиеся тени.
— И упомянутый Z-13 владеет человеческим языком. Не значит ли это, что здесь ставили эксперименты на людях тоже?
Рэда вертела в руках молоток. Смотрела исподлобья. Ни слова. Ни эмоции.
— Их могли подвергать серьезным мутациям, — голос мой стал твёрже. Я сжал кулак и ударил по столу.
— Мы находили терминал, где Z-13 значился как участник мятежа, — напомнила Рэда, выпрямляясь. — Но ты тогда был не совсем… в себе.
Она усмехнулась, растянув губы в ехидной ухмылке.
— Не напоминай, — пробормотал я, отводя взгляд.
— Значит, — Реджи потянулся, — какие-то ебанаты варили тут людей в генетической каше, и потом же от них огребли? Хах, смешно.
— Если этот Z-13 ещё шив… — колени Айри поджались. — Значит ли это, что стоит ждать от него ухрозы?
— Все, кого мы встречали, были враждебны, — Рэда говорила почти в пустоту. — Но если он говорит... возможно, он способен к контакту.
Я задумался.
Стоит ли мне им рассказывать о существе из коридора? Он просил забыть о нем, иначе он узнает. Но как? За нами следят? Я раскинул глазами и приметил камеру наблюдения.
“И.И.Художник…” — пронеслось в голове.
Допустим все узнают. Незнакомец попросту может затаить обиду и перестать помогать. А ведь он очень щедр на информацию. Надеюсь, я ещё встречу его.
Так или иначе, пазл в голове складывается: выстрелы, упоминания кого-то под “он”, теперь этот номер “Z-13”. Возможно он играет важную роль. И это нам ещё предстоит узнать.
— Так или иначе, — вмешалась Рэда. — Нам нужно думать о выживании, а не об расследованиях.
И вот, снова. Почему она так упорно избегает копания вглубь?
Сероглазая заметила мой возмущенный взгляд. Но ничем не ответила. Встала с офисного кресла.
— Продолжаем путь, — она убрала свой молоток за пояс и направилась к выходу.
Неодобрительные взгляды, физиономии полны ужаса, чувство давления и этот чертов молоток, с которым постоянно возиться Рэда. Точнее неисчерпаемый холод на ее лице, даже тогда, когда язык тела говорит сам за себя.
Меня все это раздражает. Неужели слов какого-то безумца они бояться больше, нежели собственных преступлений? Чего-то стоят лишь тогда, когда оказываются перед слабыми?
Пусть ступают. Я не желаю двигаться за ними. Дождусь своего уединения и воспользуюсь найденным диктофоном.
“Дата… Столько всего произошло, что я совсем позабыл сосчитать дни.
Буду нумеровать свои заметки.
Запись первая.
Я прожил двадцать шесть лет, но лишь сейчас задумался над тем, насколько туманны мои воспоминания. Я никогда не пытался понять, кем родился и кем стал. Шел по течению и слепо выполнял приказы с руководства выше.
Однако… так ли должно быть?
Встретившись здесь с необъяснимой силой, давшей мне воспоминания, которых я никогда не имел… Я начал поддаваться сомнениям о своем существовании.
Я перестал доверять своему телу. Оно мне кажется чужим. Оно тянет меня на дно по неизвестным причинам. Необъяснимая сила вторглась в мой сон и велела мне идти по иному пути. И противиться нельзя.”
Я убрал палец с кнопки прибора и вошёл в ступор. Осознание пришло постепенно, но я не смог избавиться от ощущения, что это говорил не я. Неужели глазофестация произвела на меня такое сильное влияние? Бред. Уйдет много времени на то, чтобы настроить человеческий мозг на конкретный ход мыслей. Я… не знаю как это объяснить.
В полном замешательстве я догоняю отряд. Взор был устремлён в пол, разум свернулось в оболочку и я ничего не замечал вокруг. Как вдруг утыкаюсь лицом в большую фигуру. Поднимаю голову и замечаю пустой взгляд Мигеля. Он что… ждал меня?
Его тяжёлый ботинок скользнул по бетонному полу и молчун пошел вдогон к группе. Я неуклюже поплелся за ним.
***
Я всё ещё чувствовал её внутри себя. Эта сила. Эта тень, что не отпускала. Мой разум наливался тяжестью, становился будто свинцовой глыбой, и с каждым шагом я всё острее ощущал непреодолимое желание свернуть с дороги и пойти своим путём. Одному. По тропе, которую никто, кроме меня, даже не видит.
Я не могу игнорировать это. Что-то странное происходит со мной, и я должен в этом разобраться.
Но… в голове не вырисовывался четкий план. У меня не было конкретных действий. По сути, сейчас я даже сделать ничего не мог.
Уговорить хоть кого-то идти за мной вряд-ли получится.
“Ты идешь не туда”
Внезапно голос ударил по голове. Тот самый, что говорил ко мне в том странном сне. Оно говорило из ниоткуда, но я все равно осмотрелся по сторонам. Холодный пот потек по лбу.
Если я продолжу поддаваться — собьюсь с ориентира. Я не могу решать один. Или же… Мне страшно.
Чтобы хоть как-то отвлечься, я достал устройство. Попытался отыскать хоть какие-нибудь сигналы.
— Стойте… — голос мой прозвучал глухо. — Я… я словил сигнал информационного хаба!
Шаги остановились. Группа тут же обратила внимание.
— Правда… он еще слишком далеко, — продолжил я, глядя в сенсор. — Связь не установить. Пока что.
Я водил пальцем по экрану, снова и снова, но всё было без толку.Ни одной реакции.
— Ха! Значит, теперь нам идти за тобой, да? — Реджи резко расправил руки, лицо перекосило раздражением.
— Редши, что с тобой… — Айри шепнула, но в её голосе прозвучало всё: и страх, и усталость, и то самое негодование, что назрело у каждого из нас.
— Пф, вы собираетесь ему доверять?! — рявкнул Реджи. — Он совсем недавно смотрел на нас, как на чертовых убийц!
— Реджи, сейчас у нас нет четкого маршрута, — вмешалась Рэда.
— И ты сама говорила, что он опасен! Что его “бредовые идеи” могут всех нас подставить! — Реджи рванулся вперёд и пошёл.
…Но не прошёл далеко.
Взгляд Рэды стал холодным. В следующую секунду Реджи уже корчился на полу, зажатый в ее захвате.
Я даже не заметил, как она к нему подскочила. Но вот он — сжат, скручен, придавлен.
— Или ты совладаешь со своим гневом, — произнесла она, — или мы сочтем тебя опасным для команды. И закроем в одной из комнат.
— Отпусти, сука! — сквозь сжатые зубы прорычал он.
— Отвечай! — голос сероглазой стал грубее.
— Хорошо, я постараюсь контролить себя!
— Ты будешь контролить себя, — только тогда она отпустила его и медленно встала.
Остальные не проронили ни слова. Все молча наблюдали. И я… тоже. Я был не меньше других шокирован этой вспышкой. Этим… срывом. Он не имел причин. Но он был.
— Если ты считаешь, что шизофреник автоматически — угроза обществу… — сказала Рэда, когда Реджи поднялся на колени, — значит, ты не так уж далёк от того “стада”, от которого пытаешься себя отделить.
— Что?! — Реджи взорвался. Ноздри раздулись. Губы поджались.
Но он не стал отвечать. Не стал атаковать. Только бросил на неё тяжёлый взгляд и отвернулся. Пытался совладать с духом.И бинт на его глазу снова запятнало алым.
— Ты осознаешь свое положение, — Рэда усмехнулась, ликуя положительным результатом своей проверки. И повернулась ко мне. — Веди.
— Зашибись, — пробормотал Реджи и плюнул через плечо. — Теперь психбольные уравновешеннее меня.
Я посмотрел на Рэду. Невозможно было опровергнуть факт: она никого не выделяет. Не ведётся симпатией — только холодный расчет.
И… вдруг мне показалось, что я её немного понял. Но я не стал делать поспешных выводов.
Поэтому я без раздумий киваю ей и делаю шаг вперёд.
Однако уверенность, только что ощущалась в груди, испаряется в одно мгновение. Тело замирает.
“Не туда…”
Голос снова отзывается в голове — тот самый.
Холодный, чужой, всё ещё пугающе уверенный.
Дыхание застывает. Ноги тяжелые и вялые. Но, внезапно охватывающее, внутреннее рвение идти по велению голоса принуждает их с усилием двигаться.
Теперь я был впереди. Теперь я был ведущим. И всё моё подсознание тянется назад, ждёт, когда кто-нибудь окликнет, заподозрит, остановит. Почему никто не замечает странностей во мне именно тогда, когда это нужно?
Мне не хватает воздуха. Не хватает света.Тьма впереди — плотная, непроницаемая. Я не вижу, куда иду, и… мне страшно. Но тело больше не слушается. Сознание сдавливается внутренним конфликтом. Одна часть умоляет отступить, другая настаивает: идти, не задавая вопросов.
вдруг Рэда и Реджи правы? Как я могу просить их поверить мне, если сам себе не верю? Если я настолько жалок, что даже моё тело отказывается от меня?
"Глазофестация… если это твоих рук дело… прошу. Остановись…"
Умоляю я внутри. Мысленно. Беспомощно. Наивно верю будто она всё ещё во мне. Но ведь она действует через зелёный свет…
Я хватаюсь за любые объяснения, лишь бы понять, что со мной происходит.
И когда я уже чувствую, что вот-вот сорвусь — на плечо ложится чья-то рука.
Я оборачиваюсь и вижу Рэду. Её глаза сужены.
— Вы слышите?.. — спрашивает она, и в этот момент свет начинает мигать.
В ухе раздается глухое шипение связи. Затем голос:
“В десяти метрах за вами зафиксировано движение. Объект приближается сзади.”
Вовремя. Почти как спасение.
Я прислушался. Издалека доносится звериный крик.
— Д-дверь дальше… она заперта! — воскликнула Айри, её голос дрожал.
Громкий скрежет металла. Мигель рванулся к двери и попытался выбить её плечом — безуспешно.
— Отойди, — говорю я, подходя к панели.
Крик становится ближе, животнее.
В нем слышно голод и злость. Жажду крови.
Времени на раздумья не оставалось. Я вытащил ключ-болванку и вставил в панель. Не думал, что она пригодится именно для этого.
— Оно близко! — предупреждает Рэда.
Я слышу биение сердца. Оно сливается с топотом чьих-то лап и с истерическим стоном самой стены. Пальцы дрожат, а дыхание сбивается.
Сосредоточься. Вспомни.
Крик становится еще ближе. Я замираю. Всё тело словно бетон. Я забыл комбинацию. Полностью.
— Ты сможешь, — голос Мигеля звучит неожиданно твёрдо.
Я поднял голову. Брюнет бросает на меня короткий взгляд и примыкает к остальным. Все уже стояли в ряд и были готовы к сопротивлению. Даже если безоружны и с пустым представлением об предстоящей опасности… Готовы бороться за жизнь.
И я у них единственный выход. Не смею их подводить. Кем бы они не были.
Собравшись, я возвращаюсь к замку, ввожу правильную последовательность. Панель мигает зеленым. Готово.
Сзади — ещё один, оглушающий, взрев. Крайне близко. Я оборачиваюсь и вижу тень чудовища, пользующуюся по стене.
— Бегите! — кричу, делая шаг в сторону, освобождая проход.
— Выкуси, тварь! — Реджи выкрикивает и бросается первым.
Я оставался на месте и ждал, когда все пройдут. Не мог отвести взгляда от стены. И оттуда показывается пасть. С нее сочилась черная жидкость, омывающая пол. Низкое и тяжелое хищное урчание прорезало воздух.
Тело состояло из разлагающиеся плоти. Зубы находились в хаотичном порядке. Внутри пасти десятки глаз.
Полумертвое. Не целое. Потеряв в пути часть своего тела. Дышащее через силу. Но все еще жаждущей жертв. Ведущее лишь инстинктами хищника. Пробуждающий страх и сожаление одновременно.
Ещё один вереск и оно бросилось в нашу сторону. И прежде чем я успеваю сдвинуться, кто-то сдергивает меня во тьму. Оказываюсь в неосвещенной комнате, но мне не потребовалось много света, чтобы понять: Мигель спасает меня уже второй раз.
Брюнет ставит меня у стены и рвется к двери, Реджи за ним. Оба хватают створки и начинают тянуть. Однако дверь идёт туго. Закрывается лишь на половину.
Я подбегаю, но в этот момент пасть монстра врывается внутрь.Узкий проход спасает меня — челюсть не достаёт. Но я спотыкаюсь и падаю.
Монстр орёт. Его язык тянется внутрь. Когти срывают искры с пола. Мигель с Реджи давят, бьют ногами по пасти, отталкивая.Но чудовище не сдаётся.
Я лихорадочно ищу хоть что-то: оружие, лом, что угодно. Падаю взглядом на ящик — тот, из-за которого упал. Разбрасываю из него инструменты. И… прибор.
Флэш-маяк.
Он упоминался в инструктаже как часто используемое устройство в Urbanshade.
Я без задержек хвастаюсь за него и навожу прицел. Монстр плюет в меня черной жижей, прежде чем я активирую прибор. Вспышка была яркой, ослепляющей. Монстр отшатывается с визгом. Дверь захлопывается. Наглухо.
Теперь мы слышим грохот. Рев и удары по металлу. Теперь он по ту сторону. А мы… Остались живы.
Как я помню, его официальное название — пандемиум. Оно значится в списке наиболее опасных существ, классифицированных в этом комплексе. И это не случайность. Такие существа не отступают просто так.
Я взялся за грудь. Вновь тяжело дышать. В нос врезается вонючий запах гнилья, будто он въедается в лёгкие. Именно сейчас, после всего, меня впервые охватил страх до самого основания. Холодок пробежал по спине.
Мой разум оказался затоплен последствием пережитого ужаса.
Я чувствую боль. Поднимаю руку и вижу кровавое пятно. Неожиданный укол паники. Это что, реакция кожи на его слюну?
Мне повезло, что пострадала только рука… по крайней мере, пока.
— Уходим, — голос Рэды, спокойный и твёрдый, как нож.
Только сейчас я осознал, куда мы попали.
Я поднялся. Взялся за перила.
Лестница вела к темной воде. А стены… Покрыты плесенью. Она жила и пульсировала, переливаясь зеленым свечением. Она издавала странный звук, отдаленно напоминающий… искаженный детский смех.
Я вдруг почувствовал облегчение. Эстетическое удовольствие накрыло меня. Я уверенно вошёл в воду и приблизился к наросту. Провел над ним рукой. Он отозвался: свет стал ярче. Я был заворожен тихим сиянием, словно ребенок. Любопытство вытесняет страх.
удто совсем недавно я не убегал от смертоносного монстра. Не смотрел в его голодную пасть. Не видел налитых кровью глаз.
Будто это… плесень… заманила меня специально, чтобы подарить иллюзию умиротворения. И даже если это обман — он был желанным. Я чувствовал, будто должен был оказаться именно здесь. Что я иду по верному пути. Что я близок к контакту.
Но с кем?
— Хардин?
Голос выдергивает меня из транса и я вздрагиваю. Отхожу от плесени, озадаченный, сбитый с толку. Что это было? Нарост действительно обладает воздействием?
Не понимаю. Потерянный, иду за группой.
Вода затрудняла передвижение. Если нам снова придется столкнуться с чем-то опасным — спастись как в первый раз не выйдет. Мысленно я молил неизвестные силы дать нам успех. Чтобы мы поскорее выбрались от сюда и вышли на ровную поверхность.
Я старался внимательно следить за индикаторами на панели своего устройства. Сигнал то пропадает, то двоится. Я в заблуждении.
Голова пуста. Будто все случившееся в самом деле не происходило. Но тревога жива. И она гложет изнутри. С каждым шагом. С каждым выдохом. Нарастает. Кажется, что сейчас что-то произойдет. Что нечто вырвется из под воды и утащит меня в бездну.
Но угроза шла не снизу.
Между стен отозвался уже знакомый, но в то же время и чужой крик. Да, оно продолжает нас преследовать.
— Держитесь подальше от вентиляций, — говорю я группе.
— Если мы их увидим, — ответила Рэда, рассекая тьму светом фонарика.
Но его не хватало, чтобы узнать путь. Свет от плесени был тоже довольно тусклым, и лишь путал. Я вспомнил о маяке и проверил заряд. На некоторое время хватит. Короткая вспышка, и мы на миг увидели дверь.
— Полезная вещь, — прокомментировала Рэда.
— Повезло мне найти ее в ящиках в самых нужный момент.
Вой монстра отдавался эхом, что заставляло нас идти быстрее. Но мне также было не по себе. Я слышал страдания в этом чудовищном голосе и не мог избавиться от чувства жалости.
Какие чертовы эксперименты провели над этим существом, что теперь оно превратилось в ходящий гнилой кусок мяса, не способный избавиться от нестерпимого голода? Я не знаю почему я так уверен в этом, но чувствовал… именно так.
Я потёр переносицу. Прошло не так много времени, чтобы действие препарата истек. Но сознание уже играет со мной в игру. И многое внутри не поддается объяснению.
Не могу избавиться от ощущений, словно я начал сливаться с этим местом.
Свет плесени по прежнему привлекает мое внимание. Ее урчание доносится до меня мольбой. Чтобы я остался здесь.
Будто я должен здесь остаться.
И почти верю.
В голову врезались воспоминания, подаренные мне глазофестацией. Возможно в этом всем кроется мое прошлое? От которого уже нельзя бежать.
Возможно за тем я здесь. Чтобы узнать: то ли я инструмент в чьих-то руках, то ли я есть человек..?
В первую очередь следует добраться до информационного хаба и проверить свои возможности. Там я должен хоть за что-то зацепиться. А сейчас я должен наблюдать за экраном.
Черт, что мешает уловить сигнал?
— Долго ещё? — спрашивают меня, когда мы пробираемся в следующую комнату.
Перед нами — целый сектор, обвитый плотными наростами плесени. Возможно, именно поэтому вход сюда был запечатан.
— Н-не знаю… — я почесал затылок. — Сигнал нестабильный. Он то исчезает, то искажается. Я не могу точно определить направление…
— Прекрасно! — Реджи вырывается вперед, с саркастическим выплеском. — Стоило нам пойти за тобой — и вот мы, по уши в дерьме!
— Тише, — отрезает Рэда, и её голос звучит особенно жёстко. — Ты хочешь выдать наше местоположение этой твари?
— Да пусть уже выползет! — Реджи раскидывает руки, злобно смеясь. — Тогда не будем дрожать и прятаться, как идиоты!
— Заткнись, — сквозь зубы процедила Рэда, поводя фонариком вдоль стен.
Ведь грохот стал слышен отчетливее.
— Ну чего ты там плетешься, гниль?! — Реджи всё ещё не унимается. — Если тебе больше некого разодрать, так хотя бы на мне отыграйся!
Кажется, каждый из нас уже был готов врезать ему, лишь бы остановить.
Но сделали это не мы.
Из вентиляции над головой выпрыгнули когтистые лапы. С перепонками, как у рыбы. Они вцепились в плечи Реджи и потащиши его вверх.На свету блеснули зубы, покрытые слизью, — челюсти хищника. Черные капли стекали прямо на голову Реджи.
— Ха-ха-ха! — он внезапно рассмеялся, — Послушная тварина!
На миг мне стало трудно понять, кто из них двоих страшнее.
Я выдернул флэш-маяк, активировал его. Яркая вспышка вызвала визг пандемониума, что пронесся по водяной глади, оглушив до дрожи в костях.
Волна хлынула на нас, промочив лица.
И тут… оно рвануло на меня. Я попытался удержать пандемиума руками, но по силе был с ним не сравним. Тварь выкинула меня в воду, и стала топить. И произошло все так быстро, что я не успел набрать воздуха. Вода заливала рот и уши. Инстинкт кричал, рвался, но тело…Слишком слабое. Слишком подведшее.
Глаза пандемиума были размытыми, яростными, кровожадными.
Вскоре просочились пузыри. И перед глазами только муть.
И вдруг мощная волна отбрасывает меня в сторону. Я освобождаюсь и выныриваю, опираясь о ближайший стол, задыхаясь, кашляя. Крик монстра ревёт сквозь стены. Словно бы умирая в каждом звуке.
Я оборачиваюсь. И… замираю.
В темноте, там, где фонарь ещё не достал, чей-то силуэт удерживает голову пандемиума. Тянет. Выворачивает. Хруст шеи вызвал по телу дрожь.
Все стихает. Свет фонаря наводиться и мы видим Мигеля. Он стоял над бездыханной тушей. Запыхавшийся. Молчит. Смотрит в пустоту с абсолютно нечеловеческим взглядом.
“Увижу ли я здесь кого-то, с более хищным выражением?” — пронеслось у меня в голове.
Потому что сейчас, в этот миг, Мигель напугал меня больше, чем сам пандемиум.
Ведь чудовище — ожидаемо. А он… Он — наш. Или нет?
Я чувствую, как он отстранен от нас сильнее, чем Рэда. Он как будто не отсюда. Не из нашего времени.
Первобытный.
Но моё любопытство сильнее страха. Я бы меньше удивился, если бы на месте Мигеля оказался Z-13.
— Айри, ты ведь пыталась угадать, кем был Мигель, да? — произношу я, с полуулыбкой. Голос всё ещё дрожит, но я скрываю это за показной бравадой.
— К-к щему ты?.. — Айри неуверенно сжала пальцы.
Я приближаюсь к нему. Вода плещет, но смех Реджи за спиной всё ещё не замолкает.
— На кого ты охотился? — задаю я вопрос. Прямо. Но как бы невзначай.
Он поднимает взгляд. Ни слов ни эмоций. Только сталь и ночь в глазах. Он пинает тело монстра, разворачивается, направляется к выходу. И, не оборачиваясь, бросает:
— Для вас это место кладбище тайн… Но вы не ведаете, чего еще под вашими ногами зарыто.
Он идёт вперёд. Шаг за шагом, как будто ему здесь всё уже известно.
А я… Я смотрю ему в спину.
И знаю: мне нужно с ним поговорить. Обязательно.