Часть 1
Нам, девушкам, часто говорили о том, что твой возлюбленный не должен приносить тебе боль, а если такое происходит, то бросай мужчину и никогда не вспоминай о нем.
Боже, кто бы знал, что это будет так сложно.
Я не была жертвенной невестой в их доме: он всегда говорил, что я «лучик солнца» в его грязной бессмертной жизни. Почему бессмертной? Думаю, это покажется Вам странным, но тот, кого я полюбила, оказался вовсе не тем, за кого себя выдавал. Он — создание ночи, алчное, лживое, жадное и грязное существо — вампир. Нет, послушайте, я не сошла с ума и, наверное, глупо сейчас ломать четвертую стену, чтобы доказать Вам, что я адекватная. Хотя, честно говоря, события, произошедшие со мной за последние два года, сильно пошатнули мою психику. А конец моей спокойной жизни пришел тогда, когда я уговорила родителей отпустить меня на летние каникулы в Австрию.
***
Моя подруга поступала учиться в другой город, поэтому мы обязаны были провести последнее лето вместе.
Австрия — наша мечта с тринадцати лет. Мы упорно трудились, работая официантками в забегаловках, тренерами в спортивных центрах, чтобы накопить на самолет, и, соответственно, проживание.
Тогда нам было по восемнадцать лет. Глупые, позитивные девчонки, любящие проводить время в веселой компании, побаловаться спиртным и сигаретами. Я не считала чем-то плохим то, что я курю или люблю выпить в компании друзей, хоть я и верю в Бога, это не мешало мне пропускать мимо ушей десять заповедей.
Аэропорт. Родители улыбались, провожая нас с подругой в самолет, твердили о том, чтобы мы были хорошими девочками, сильно не напивались и не привезли им «подарочки» в виде округлых животов.
— Милая, прошу тебя, будь осторожна, у меня нехорошее предчувствие, — говорила мама, обнимая меня.
— Боже, мам, я уже не ребенок, тем более ничего плохого не случится, если только самолет не упадет.
— Очень смешно. Я буду скучать, пиши мне постоянно, чтобы мы с папой не волновались.
— Хорошо, я люблю вас! — целуя в щеку родителей и забирая у папы чемодан, мы с подругой отправились на посадку.
Удобно расположившись в кресле рядом с окном, мы долго обсуждали предстоящее путешествие и планы по поводу прогулки по ночному городу. Милая Мичико устроилась на моем плече, значит, теперь я могу Вам подробно рассказать о себе и своем окружении.
Меня зовут Хотэру, как было сказано ранее: во время поездки мне было восемнадцать лет. Могу с уверенностью сказать, что моя жизнь была прекрасной, но, как и у всех, в ней были свои неудачи и проблемы. Родной отец ушел из семьи, когда я была подростком, не объяснив причины. Мама долго страдала из-за потери любимого мужчины, но всегда благодарила меня за оказанную поддержку, называя меня «светлячком», который всегда освещал ее мрачную жизнь, и постоянно причитала: «Не зря я назвала тебя именно Хотэру». Тогда в семье нас было четверо: я, мама, а также мои родные брат Акено и сестра Лейко, которую я называла Леей. Они младше меня, оба жутко приставучие, но глубоко любимые мною создания.
После нескольких лет одиночества мама заново вышла замуж, и у меня с младшими появился отчим. Мы хорошо ладили и в последствии стали называть его папой.
Слева, на моем плече, лежит белобрысая барышня. Ее зовут Мичико, что означает «красивая и мудрая». Мы познакомились около пяти лет назад, и обе поняли, что эта дружба способна выдержать даже ураган. Она заменила мне старшую сестру, хотя и была младше на несколько месяцев. Мы понимали друг друга с полуслова, ну, знаете, такая дружба, где тебе не нужно говорить человеку о том, что происходит внутри, который посмотрит и сразу поймет. Вот. Это о наших с Мичи взаимоотношениях.
Если бы вы знали, как я скучаю по своей семье…
***
Самолет приземлился довольно гладко, отчего все присутствующие громко аплодировали и говорили спасибо за то, что удачно долетели.
Выйдя из железной птицы, я и подруга отправились за багажом, а после решили поймать такси.
Мы, как это принято девушкам, только что мечта которых осуществилась, вприпрыжку спешили со своими чемоданами к машине. По дороге, слушая лепет Мичи о том, какая эта страна красивая и яркая, я по собственной тупости и неосторожности врезалась в спину незнакомцу. Ударившись головой об его лопатки, упала наземь, а как только подняла глаза, опешила. Надо мной возвышался парень лет двадцати, достаточно высокий, с пшеничными волосами, непослушно спадающими на лоб, и голубыми, как море, глазами. Он неодобрительно посмотрел на меня, после чего галантно подал руку и спросил:
— Леди, Вы не ушиблись?
Его мелодичный голос пробирал до мозга костей: он был приятен на слух, хотелось попросить его о том, чтобы незнакомец сказал еще хоть что-нибудь.
— Жить буду, — ответила я, попутно осматривая его с ног до головы.
Он был одет в черные узкие брюки, клетчатую рубашку, расстегнутую на пару пуговиц, на ногах красовались дорогие ботинки, начищенные до блеска, казалось, что сама пыль и дорожная грязь обходили этого парня стороной.
— Что ж, в следующий раз будьте аккуратнее, неизвестно, что может произойти в будущем, — парень взял мою руку и невесомо, почти не касаясь кожи, поцеловал ее.
— Шу, ну ты где там, не заставляй нас тебя ждать! — голос послышался у него за спиной.
К нам приближался парень лет семнадцати, с необычными красными волосами, зелеными кошачьими глазами, сразу видно, что он особо не переживал по поводу своего внешнего вида, ведь по сравнению с голубоглазым он выглядел слегла неопрятным: черная футболка с каким-то причудливым принтом, черные узкие джинсы и рубашка, завязанная на поясе.
— Ого, каких цыпочек ты подхватил, дорогие? А можно всех посмотреть? — он, видимо довольный собственной шуткой, широко улыбнулся и посмотрел на нас в упор.
Пока я отходила от такой неслыханной наглости, подруга, будучи довольно боевой девочкой, залепила обидчику смачную пощечину. Лицо парня резко поменяло выражение с «а-ля я классный шутник» на нечто зловещее: вместо той беззаботной улыбки на его лице появился оскал, несвойственный людям, в глазах начала играть нешуточная ярость, от которой хотелось провалиться сквозь землю. Ну, и, конечно же, небольшое красное пятно от руки.
— Ты что, сука, страх потеряла? — сказал красноволосый и схватил подругу за руку да, видимо, настолько сильно, что Мичи вскрикнула от боли, а рука начала синеть.
Недолго думая, я ударила парня по второй щеке, схватила подругу и, на прощание стрельнув глазками на голубоглазого, поспешила удалиться.
Даже не оборачиваясь, я чувствовала тяжелый взгляд кого-то из них, полного презрения и негодования.
— Нет, ну ты слышала, этот ублюдок нас со шлюхами сравнил! Кто вообще ему право дал так разговаривать с незнакомыми девушками, уму непостижимо! — говорила Мичико, попутно потирая свою руку, — Черт, по-моему, синяк останется.
Я сидела у окна в такси и вспоминала эти глубокие, синие глаза, почему-то они совсем не давали мне покоя.
— Хотэру, ты меня слушаешь?
— Ах, да, прости, задумалась, дай посмотрю.
Она протянула больную руку, позволяя мне нежно погладить ушибленное место,
— Задумалась она. Случайно не о том высоком парне, который так миловидно целовал твою руку? — сказала она и пихнула меня в бок.
— Ты как всегда проницательна, цены тебе нет.
— Еще бы, но навряд ли вы увидитесь еще, — сказала она, опуская голову на мои колени и принимая горизонтальное положение на заднем сидении такси.
— Тц. Без тебя знаю, спи давай.
Долго не продержалась, все же на мне сказался чертов самолет, я прилегла на окно и закрыла глаза.
Таксист довез нас до съемной квартиры, где мы решили пожить во время пребывания в Вене.
Бросив шмотки, я и Мичи ушли гулять по вечернему городу. Смех, красивые улочки, добрые люди и счастливое выражение моей лучшей подруги — ничего прекраснее я и придумать не могла. Мы фотографировались на фоне каждого фонаря, попутно отсылая фотографии родителям. Вернулись домой за полночь.
Мичи пошла в душ, пока я разбирала вещи и пялилась в окно. Оттуда открывался великолепный вид на ночную Вену, такую таинственную и захватывающую. Стекла в квартире были довольно большие, поэтому, выключив свет, я села на кровать, которая стояла параллельно к окну и наблюдала за беззаботными людьми. Я смотрела на их счастливые лица и не верила, что я сейчас здесь. Не верила, что мечты могут сбываться. Я была по истине счастлива. И все бы ничего, если бы не почувствовала чужое присутствие в комнате. Свет был на противоположной стене, а тьма — хоть глаза выколи. Меня начала охватывать паника, и тут вода в душе затихла, и через минуту вышла подруга.
— Ты почему в темноте сидишь?
— Смотри, какой вид, — сказала я, не обращая внимания на разыгравшееся воображение.
— Действительно, поверить не могу, что мы здесь, что мы это сделали.
— Я не смогу отправиться за тобой в другой город, но я буду рядом, — я потянула ей мизинчик, в знак обещания, она протянула руку в ответ и мы хором сказали, — Всегда!
После принятия душа, я завалилась спать без задних ног. Кто бы мог подумать, что я так устану. Кто бы мог подумать, что завершением прекрасного дня будет сопровождаться мучительно-страшным сном, от которого я проснусь в холодном поту и немом крике.
Я прогуливалась по парку аттракционов, было темно, а значит сейчас ночь, но парк почему-то работал, хотя ни одного человека поблизости я не наблюдала. Почти ни одного. Неподалеку от меня на лавочке сидел тот самый юноша, с пшеничным цветом волос и умиротворенным лицом. Что-то в этом парне меня пугало, я не часто слушаю свою интуицию, но в этот раз я решила поступить так, как велит мне внутренний голос.
Отвернувшись от него, я побрела в сторону набережной, на которой находился парк, но не успела пройти и нескольких метров, как на мое плечо легла чья-то рука. От испуга я крикнула, как маленький ребенок, и, повернувшись, встретилась с Ним. Парень стоял на расстоянии вытянутой руки и с некой ленью в глазах и нескрываемым любопытством рассматривал меня. Страх сковал тело, я не могла пошевельнуться, как бы ни старалась.
— Зря стараешься, милая, — он провел пальцами по мое щеке и грубо схватил меня за челюсть, — ты не будешь двигаться, пока я не разрешу.
Он напоминал мне зверя, необузданного, дикого зверя: огромный голод, власть, высокомерие и похоть читались в его глазах. Мне хотелось вжаться во что угодно, хотелось выколоть себе глаза, лишь больше не видеть Его лица.
Юноша грубо схватил меня за руку и потащил на набережную, попутно кидая меня на асфальт. Падая, я стерла кожу на коленях и ладонях, резко повернувшись, стала медленно отползать назад, кто знает, чего еще ждать от этого…человека?
— К-кто…ты?
— Можешь называть меня Господином, отныне ты моя собственность, скоро я приду за тобой.
Он опустился на одно колено и притянул меня к себе за ногу, медленно осматривая поврежденные участки тела, облизываясь и вдыхая запах моей кожи. Его холодные руки крепко держали лодыжку, закидывая ее себе на плечо. Я напрочь забыла, что это сон, ибо он был настолько реалистичным, что его трудно было отличить от жизни. Глазами полного страха, непонимания и недоумения я наблюдала за тем, как он медленно проводит носом от голени к коленке, задерживаясь на ней и слизывая выступившую кровь из раны. Не отводя взора от моих перепуганных глаз, юноша вылизывал мою коленку, попутно принюхиваясь.
— У тебя чудесная кровь, я не буду делиться с братьями. Будешь хорошей девочкой — проживешь дольше остальных. А если нет, то пожалеешь, что вообще появилась на этот свет, мой маленький лучик.
Картинка начала расплываться, и я открыла глаза: на моей кровати со стаканом воды сидела подруга и гладила меня по голове. Из глаз потекли слезы, я была в истерике, тело трясло, а крик застревал где-то глубоко в горле.
Мичико крепко обняла меня, тихо проговорив,
-Тише, тише, это всего лишь сон, я рядом.
Она уложила меня на кровать и легла рядом, шепча успокаивающие слова.
Я долго не могла уснуть, боясь встретиться с Ним, с Его прожигающим насквозь взглядом и звериным оскалом. Закрывая глаза, я вспомнила нашу встречу в аэропорте и того парня, который окликнул его по имени.
—…Шу?