Психбольница
Сбегать прямо с урока истории было не самым лучшим решением, так как этот побег будет обсуждать вся школа, но Рейнеке не придумала ничего лучше после звонка от матери двойняшек.
— Ник и Элиза в психбольнице, — прошептали в трубку, из последних сил сдерживая рыдания.
После этого было совершенно плевать, что потом скажет вся школа и родители: Рейнеке чувствовала себя последней дрянью и лгуньей, которая лишь говорила, что всё хорошо, когда на самом деле ситуация катилась в Тартарары. Стоило сразу предупредить хотя бы собственных родителей о подозрениях, рассказать им, что дети писали в сообщениях рыжей девушке. Но её охватывал то ли стыд, то ли страх, когда проносилась такая мысль.
Элиза
01:00
"Он просит поиграть с ним"
Элиза
4:56
"Я не могу уснуть, он шепчет"
Элиза
13:45
"Он говорит, что навредит нам, если ты не сыграешь с ним"
Около десяти сообщений за три дня, и все только от Лиз — Ник предпочитал звонить и рассказывать всё куда краше. Причём, если Лиз только "передавала" чьи-то слова, то братик отговаривал Неко подчиняться им, уверял, что сможет справиться. Он не мог объяснить, что за ними наблюдает, так как не видел это, а Лиз не могла рассказать — этот кто-то ей запрещал.
Рей, несмотря на предостережения брата, твёрдо решила в субботу сесть за эту чёртову консоль. Родители как раз собирались на какую-то важную встречу, которая должна состояться в другой стране, и это прекрасный шанс разобраться, правда ли игра повлияла на детей или нет. Если да — на месте девушка разберётся, если же нет — придётся копать куда глубже, искать настоящие причины возникших фобий.
Рей рассчитывала на то, что в игре просто вставлен какой-нибудь двадцать пятый кадр, или ещё что-то подобное, что обычно травмирует психику. Но в тот день дети не пугались, они просто играли. Это всё слишком странно, от предположений уже начинает болеть голова.
Такси в считанные минуты домчалось до пункта назначения, где девушка поспешно отдала плату и, сказав оставить сдачу себе, побежала к дверям.
***
Спрашивать, что произошло, Рей не стала, ведь одного её взгляда больших поражённых новостью глаз с золотыми искрами страха с головой хватало, чтобы понять, какая мысль крутится в голове у Питерс. Пока детей вели из их палаты в специальную комнату для переговоров с родственниками, их мать, всхлипывая, рассказывала всё, что произошло дома:
— Они заперлись в своей комнате, — слова давались женщине с трудом, но она пересиливала себя, проглатывала слёзы, — около часа Ник не открывал мне дверь, кричал уйти, говорил, что защитит меня любой ценой. Дорогая, ты не представляешь, как я испугалась. На мои вопросы Ник отвечал односложно, иногда истерично выкрикивая и между тем всхлипывая. Я испугалась, что в их комнате оказался какой-то маньяк, и вызвала полицию. Дверь выломали, так как дети до сих пор сопротивлялись... Но в комнате кроме них никого не оказалось. Потом полицейские обнаружили полумёртвую Элизу в ванной — её запястья были порезаны осколками небольшой вазы из-под цветов. Я... Не знаю, когда её умудрились разбить. Звука такого не было. И я не понимаю, как моя девочка... Пошла на такое...
Вытерев слёзы, мать дрожащим голосом продолжила.
— А мой сын... Он кидался на всех, кто подходил к нему, он говорил, что заразен, и тот, кто коснётся его, тут же навлечёт на себя проклятие. Он назвал это проклятие, на букву "м", к сожалению, я не смогла запомнить это слово.
— Маджоры? — предположила тихо Рейнеке. Когда женщина лишь кивнула и вновь зашлась в слезах, Неко почувствовала, как по всему телу словно прошлась судорога, холодящая кожу, а потом пробежались мурашки.
Пока женщина высмаркивалась в платок, Рей спросила:
— А дядя Сэм где, вы ему не говорили?
— Пока он в командировке, я не могу ему это рассказать. Сэм примчится сразу же, откинув все дела, а его отношения с начальством не самые радужные. Не хочу, чтобы он напрягался. Я не верю, что мои дети сошли с ума... Однако их всё-таки забрали сюда.
— А мои родители? Вы им сообщили?
— Ты единственная, кто знает о произошедшем. Твоя фобия напоминает то, что происходит у моих детей. Поэтому я уверена, что ты сможешь им помочь. Ник всегда тебя слушал, Рей.
Девушка сжалась, а в голове пронёсся шёпот: "Умри, лиса, умри". В тот же момент санитар позвал в комнату, однако мать осталась сидеть на месте, объясняя это тем, что зайдёт после девушки, когда немного успокоится. Неко могла лишь кивнуть, нервно заправив за ухо рыжий локон, и войти в специальное помещение.
Первое, что бросилось в глаза — это перебинтованные руки маленькой девочки, которая сидела с отрешённым видом и смотрела куда-то в сторону. Рейнеке почувствовала очередной укор совести, и с болью подумала, что неплохо бы было отмотать время назад. Положив руки на стол и улёгшись на них, Ник кусал губы. В углу комнаты стоял санитар, который решил перестраховаться на всякий случай, но получив от Рей отпускающий взмах рукой, осторожно удалился, предупредив, что стоит за дверью. Такое предложение устроило больше, чем если б незнакомый мужчина подслушивал разговор.
— Хей, ребята, — приветливо начала Питерс, стараясь быть наиболее дружелюбной и спокойной, и аккуратно, без лишних телодвижений, присела на стул перед братом, который тут же поднял свой взгляд и встрепенулся от нахлынувшей энергии.
— Неко! — кинулся было он обнимать сестру, по которой успел соскучиться, но тут же одёрнул себя и сел ровно, по струнке, даже не думая о том, чтобы прикоснуться к девушке. — Прости.
— Ничего, братик, я понимаю. Болезни бывают заразными, — подхватила умело Рей, стараясь быть не слащавой, сколько настоящей и серьёзной. — Ник, я понимаю, что происходит что-то странное. Знаю, ты думаешь, я тебе не поверю, но расскажи мне, я не взрослая, и я также верю во всё то, во что веришь ты.
— Он говорит, что ты лжёшь, — раздался детский голос из-за спины Ника, где сидела его сестрёнка. Она смотрела на сестру потухшими глазами, весь её вид был сонным и уставшим.
— Передай ему, что я не лгу, — серьёзно ответила Рейнеке сестре и вернулась к брату. — С кем Лиз разговаривает?
— С ним. Он мне снился, и он мне сказал, что пока сестра Неко не сыграет в его игру, мы с Лиз будем прокляты, и все те, кто нас коснётся — попадёт под проклятие, — в глазах мальчика стали появляться слёзы, которые он остервенело смахнул своей мягкой ладонью. — Он сказал... Что с нами будет всё в порядке, если ты сыграешь с ним.
— Ну, ну, всё хорошо, братик, не плачь, — Питерс потянулась рукой к Нику, но тут же была остановлена его криком и разразившейся истерикой.
— Я не хочу предавать тебя, Неко! Это предательство! Я не могу тебя подставлять, ведь ты моя сестра!
— Он говорит, что это не предательство. Он лишь хочет познакомиться с сестрёнкой, — повысила голос Элиза, чтобы Рей услышала её через завывания брата.
— Не слушай его, Лиз! — Ник вскочил с места и подбежал к Лиз, крепко хватая её за плечи. — Он злой. Он хочет забрать Неко!
— Скажи ему, что я сыграю, — решительно ответила Рейнеке, встав из-за стола. Время идёт, а с детьми ещё нужно поговорить их матери. Нельзя поступать так эгоистично, нужно думать и о других.
— Но Неко!..
— Если он будет плохим... Помнишь, что мы делаем с плохими монстрами, а, Ник? Я просто надеру ему зад. А теперь пообещайте быть паиньками, пока сестричка Неко разбирается с этим хулиганом.
С такими громогласными словами девушка вышла из комнаты и направилась к уже успокоившейся женщине, которая встретила кузину сухими и преисполненными надежды глазами.
— С двойняшками всё хорошо, им уже лучше. Думаю, было что-то вроде приступа — наверное, посмотрели какой-то фильм, который их очень испугал. Вы только не касайтесь их, хорошо?
— Почему?
Питерс почувствовала себя откровенно паршиво от очередного вранья:
— От этого их фобия лишь увеличивается.
***
Эта больница, в принципе, была неплохим решением проблемы. Вернее, неплохим решением одной части проблемы — теперь можно точно знать, что двойняшки в порядке, и их здоровью ничего не угрожает. Может, пока что им будут потихоньку помогать психиатры, спокойная и тихая атмосфера, отсутствие каких-то страшных факторов. Разве что надо было предупредить не глотать таблетки — Питерс слышала, что от тех таблеток люди могут стать настоящими овощами. Надеясь, что это лишь слухи, она возвращалась домой.
Стоит придумать правдоподобную отмазку для родителей, почему она вдруг сбежала с уроков. Конечно, наказания не будет, но всё-таки на душе вновь отвратительно из-за предстоящей лжи.