Глава 225. Экстра 1
Все тридцать восемь членов шести боковых ветвей семьи Чи, которые были заключены в тюрьму, умерли насильственной смертью в одночасье.
Языки у них были вырваны, глаза вылезли наружу, как у мертвой рыбы, белки глаз были залиты кровью, и над ними летали мухи. Они как будто увидели что-то ужасное и все умерли с искаженными лицами.
Никто не знал, как они умерли, и камеры наблюдения не засняли никаких кадров. Чиновники поспешно классифицировали инцидент как метафизическое побочное событие и решили ускорить захват метафизического сообщества.
Когда государство впервые начало принимать меры против метафизического сообщества, четыре оставшихся дома развалились.
К всеобщему удивлению, семья Лянь, семья знахарей, и Храм Джокхан, представители буддийского клана, с готовностью приняли государственный контроль.
Чжо Чжэнъюй был в ярости, когда узнал, что Чжо Чжунцю присоединилась к Научно-исследовательскому бюро, чтобы помочь госструктурам против него, и назвал ее неблагодарной, и даже схватил метлу и избил ее. Последние несколько дней он был недоволен Чжо Чжунцю, но когда он услышал новости о семье Лянь и храме Джокхан, то был полностью потрясен.
Чжо Чжунцю воспользовалась возможностью и сказала: "Папа, посмотри на них. Храм Джокхан и семья Лянь сильнее нашей семьи. Они приняли контроль государства, почему ты все еще сопротивляешься?"
Чжо Чжэнъюй отругал ее: "Замолчи! Я думаю, ты просто хочешь меня разозлить!"
"Я пытаюсь тебя урезонить", — закатила глаза Чжо Чжунцю: "В нашей семье так мало талантов, что мы не можем дать фору в этой ситуации. Позволь мне сказать тебе, кое-какую внутреннюю информацию. Студенты Двенадцать университетов вот-вот закончат обучение, не так ли? Половина из этих 100 с лишним талантов заинтересованы в нашем отделе и с большим энтузиазмом ждут возможности присоединиться к Исследовательскому бюро в качестве госслужащих. Даже если наша семья предложит выгодную сделку, может ли это быть лучше, чем государство? Могут ли шесть семей быть более известными, чем государство? Не говоря уже о том, что им гораздо легче присоединиться к Исследовательскому бюро, чем обычным людям".
Чжо Чжунцю пыталась убедить своего отца: "Кто может отказаться от этого предложения, папа, если страна даст тебе знамя или почетное звание, сможешь ли ты отказаться?"
Чжо Чжэнъюй сказал: "...Не смогу...".
Хотя он привык к тому, что метафизическое сообщество существует само по себе, он не лишен патриотизма.
Просто патриотизм, патриотизмом, но как можно доверить дела метафизического сообщества небольшому, только что созданному исследовательскому бюро?
"Кто ваш начальник?", — раздраженно спросил Чжо Чжэнъюй.
"Цзян Ло, ты не знал?"
Чжо Чжунцю была совершенно беспомощна: "Ты даже не знаешь такой простой информации, чего еще ты хочешь? Я советую тебе поторопиться, и пойти по стопам храма Джокхан и семьи Лянь и зарегистрироваться в Исследовательском бюро. Я действительно не знаю, почему ты колеблешься? Теперь, когда из шести семей осталось только четыре, и те, кто добровольно присоединяются к нам, по-прежнему получают лучшее. Папа, о чем ты беспокоишься?"
Она посчитала на пальцах: "Государственный контроль не будет очень строгим, наша семья останется такой же, как и раньше, нам просто нужно пройти больше процедур, чтобы получить документы. Это как получить лицензию на ведение бизнеса для коммерсанта. В будущем такие большие вещи, как конкурсы, промежуточные и выпускные экзамены в двенадцати университетах, не будут для нас актуальными. В остальном все ничем не отличается, государство не будет мешать нашей семье развиваться, но не дальше определенного момента".
Чжо Чжэнъюй нахмурился: "Что за лицензия? Как ты можешь говорить, что ничего не изменится".
"Это для того, чтобы лучше управлять метафизическим сообществом. Чтобы люди знали, что те, у кого есть сертификаты не обманут их, это позволит нам принимать заказы в частном порядке. С другой стороны, это для упрощения расследования и управления на случай, если появятся еще какие-то иски о человеческих жизнях или что-то вроде кровавых угрей. Это позволит быстрее выяснить, кто за этим стоит, чтобы было меньше шансов скрыть грязь", — усмехнулась Чжо Чжунцю. "За последние полмесяца ты не представляешь, сколько грязи мы раскопали, какой корень коррупции в метафизическом сообществе назревал. Это все невинные жертвы, которые становились обиженными призраками и злыми духами".
Когда все это вскрылось, Чжо Чжунцю не могла поверить в то, что увидела. Она настолько разозлилась, что у нее тряслись руки.
Неудивительно, что во сне Чи Ю было так много разных призраков. Все эти обиженные призраки и злые духи были результатом халатности метафизического сообщества. Хотя для оккультного сообщества были и хорошие времена, например, когда страна находилась в состоянии войны, и метафизическое сообщество никогда не оставалось в стороне. Но нынешний метафизический мир, уже не тот, что был раньше. Чжо Чжунцю более чем приветствовала передачу контроля над метафизическим сообществом государству.
Она использовала свой последний аргумент: "Я уже сотрудник Исследовательского бюро, посмотри на четыре оставшиеся семьи, кто еще из них в Исследовательском бюро, кроме нашей семьи?"
Чжо Чжэнъюй был потрясен, да, Чжунцю была членом Бюро научных исследований, если бы их семья взяла на себя инициативу подчиниться, разве это не произвело бы хорошее впечатление перед лидерами для нее?
Чжо Чжэнъюй думал об этом всю ночь и рано утром следующего дня пошел в храм Джокхан, чтобы поговорить об этом с настоятелем храма. Никто не знает, о чем они говорили, но в тот же день он принял контроль Исследовательского бюро.
В результате, помимо сохраняющегося офиса Сюаньлин, от всего метафизического мира остался только особняк Тяньши, большой, как гора.
**
Цзян Ло взял на себя инициативу открыть процесс набора персонала для выпускников двенадцати университетов и специалистов отрасли, поскольку количество объектов, переданных в управление Научно-исследовательским советом, росло, то сотрудников стало не хватать.
Ярмарка вакансий начнется в 15:00, и бюро подготовило специальную комнату для собеседований. Каждый соискатель входил в комнату по очереди, чтобы продемонстрировать свои силы и моральные ценности, и Цзян Ло намерен был отобрать двадцать человек.
Цзян Ло считал, что качество важнее количества. Кроме того, Исследовательское бюро только что было создано, и ему нужно быть осторожным на каждом шагу. Потому что, , если будет слишком много людей, или попадется кто-то с плохими намерениями, это испортит хорошую ситуацию.
Он является главным интервьюером, а справа от него сидели Вэнь Жэньлянь и Ци Е, один из которых отвечает за наблюдение за характером соискателя, а другой за проверку теоретических знаний.
Слева от Цзян Ло сидел его начальник, так как Бюро научных исследований впервые нанимает кого-то из метафизического сообщества, то важно иметь свидетеля.
Начальником Цзян Ло был обычный человек, который ничего не спрашивал у Цзян Ло обо всех его решениях, а просто сидел, и счастливо наблюдал за происходящим.
После нескольких собеседований, вода в бутылке почти закончилась.
Цзян Ло глотнул минеральной воды, потирая лоб: "Ничего особенного, следующий".
Вэнь Жэньлянь положил перед ним профиль следующего соискателя и улыбнулся: "Теперь, мы все для тебя - дети".
Особенно после большой битвы с Фаталистом полмесяца назад.
Впервые Вэнь Жэньлянь и другие ясно осознали, что даже если они попытаются помочь Цзян Ло в его битве с Фаталистом, даже если их не волнует жизнь и смерть, их способностей недостаточно, и вместо того, чтобы помочь, они стали бы обузой.
После большой битвы все были воодушевлены, особенно Гэ Чжу, Который день и ночь запирался в тренировочном зале, чтобы продвинуться дальше.
Цзян Ло сказал: "Это не так".
Он перестал жаловаться и опустил руку, чтобы взять информацию, которую дал ему Вэнь Жэньлянь, и быстро просмотрел ее.
"Лу Ву, 23 года, лучший выпускник Университета Лию... да он гений", — Цзян Ло проявил легкий интерес и кивнул: "Позови его".
Через минуту вошел красивый молодой человек.
Вэнь Жэньлянь мягко похвалил его: "Хорошо выглядит".
Когда Цзян Ло услышал это, он критически оглядел Лу Ву с ног до головы: "Не так уж плохо".
Разговор между ними был настолько легким и быстрым, что даже начальник, сидевший слева от Цзян Ло, не услышал их, но Лу Ву, казалось, прекрасно все слышал. И он встретился с ними взглядом, с нахальной улыбкой.
Он был очень молод и к тому же носил более удобный повседневный костюм для такого случая, его куртка была расстегнута, обнажая тонкую белую рубашку внутри. Его улыбка, была нежной, как весенний ветерок.
Веки Цзян Ло внезапно затрепетали.
Он еще раз посмотрел на информацию, а справа от него Ци Е начал задавать вопросы об его опыте.
Ци Е задавал вопросы, а Лу Ву давал ответы. И впервые, соискатель не ошибся ни в одном из вопросов.
В этом не было ничего особенного — в конце концов, первые пять вопросов были всего лишь базовой теорией — но именно поза Лу Ву, когда он отвечал на них, вызвала удивление.
Он отвечал не торопясь, смеялся и с легкостью цитировал Священные Писания. Спросите его о «хождении в Инь», и он может сослаться на «Книгу ищущих богов» или «Книгу слов и монстров».
Когда его спрашивали о даосизме, изготовлении оружия, рисовании талисманов и молитвах, он тоже говорил логично. Ци Е не мог не задавать более глубокие вопросы, но выражение лица Лу Ву никогда не менялось, на его лице всегда была изящная улыбка, а его манеры были очень привлекательными.
Цзян Ло смотрел на Лу Ву со все более сильным подозрением.
Он пристально посмотрел на Лу Ву, который был безупречен, даже не взглянув в его сторону. Он не выглядел странным, но Цзян Ло чувствовал, что в нем было что-то подозрительное.
Он был похож на Чи Ю.
Когда Вэнь Жэньлянь закончил свой вопрос, Цзян Ло откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и спросил: "А как твои физические навыки?"
Лу Ву сказал: "Не так уж плохо".
Но глядя на его лицо, было видно, что, говоря «неплохо», он сильно скромничает.
Цзян Ло не сказал ни слова, а просто толкнул стоящую перед ним бутылку с минеральной водой.
Бутылка с минеральной водой упала со стола, и Лу Ву, находившийся в трех шагах от него, быстро отреагировал, и наклонившись быстро подхватил бутылку, прежде чем она упала на пол. Он улыбнулся, выпрямился, поставил бутылку обратно на стол Цзян Ло и сказал со вздохом облегчения: "Я чуть не упустил вашу воду".
В этот момент Вэнь Жэньлянь и остальные выразили признательность. Цзян Ло был единственным, чьи губы дернулись, сжимаясь, а глаза стали еще более злыми.
Но когда слева от него сидел начальник, Цзян Ло не мог ничего сказать, когда понял, что что-то не так, вместо этого ему пришлось придумывать логическую причину, чтобы избавиться от злого духа, которому было так скучно дома, что он решил заявиться к нему на собеседование.
Его глаза закатились, и он спросил: "Ты умеешь читать по ладони?"
Лу Ву вежливо, но все еще скромно кивнул: "Я кое-что могу".
Цзян Ло, как будто не догадываясь, кто он такой, улыбнулся и ободряюще протянул левую руку: "Не нужно скромничать, давай попробуем".
На лбу Вэнь Жэньляня выступил пот, и он сразу же вспомнил о ревнивом, исключительном и опасном злом духе в доме Цзян Ло, который был подобен безвременной бомбе. Он поспешно вытащил из ящика пару перчаток и протянул их Лу Ву, сказав: "Надень их, прежде чем смотреть".
Он боялся, что злой дух убьет этого бедного студента Лу, услышав, что кто-то осмелился прикоснуться к руке Цзян Ло.
Лу Ву фыркнул: " Жаль..." , медленно надел перчатки и взял Цзян Ло за руку. Он осторожно сдвинул рукав Цзян Ло до локтя, обнажив тонкую белую руку.
Лу Ву двигался медленно и методично и говорил в уникальном ритме, как будто читал стихотворение: "Конечности соответствуют весне, лету, осени и зиме в нумерологии, а голова соответствует пяти элементам. Руки и ноги должно быть мягкими и гладкими, цвета белого нефрита, что говорит о том, что вы состоятельный человек".
Он провел пальцами, дюйм за дюймом, от запястья Цзян Ло до мягких пальцев, перчатки гладкие и вызывают легкий зуд, похожий на ползание гадюки.
"Длинные и тонкие пальцы означают, что вы умны и красивы", — похвалил Лу Ву: "А тонкие и мягкие руки означают, что вы являетесь эталоном благородного человека".
Закончив, он наклонился и нежно понюхал тыльную сторону руки Цзян Ло: "Ваша рука теплая и ароматная... Могу я увидеть линии на вашей ладони?"
Он выглядел серьезным и отстраненным, как будто просто наблюдал за рукой Цзян Ло. Но то, что он говорит и что делает, всегда обнаруживает определенную степень интимности.
Лицо Цзян Ло осталось неизменным, когда он посмотрел на него с улыбкой. Его глаза слегка сузились, но как будто он намеренно пытался соблазнить и сказал: "Я могу показать вам, но можете ли вы увидеть? У нас в команде есть человек, который специализируется на френологии, и он даже не может увидеть линии моей ладони".
Лу Ву не пошевелился: "Все же я хочу попробовать".
Вэнь Жэньлянь и Ци Е посмотрели друг на друга.
На первый взгляд этот человек не выглядел таковым, но теперь он кажется немного сумасшедшим.
Лу Ву перевернул руку Цзян Ло и внимательно посмотрел на его ладонь: "У вас на ладони золотой цветочный знак, этот узор - символ богатства и процветания на всю жизнь. Для вас, как мужчине, это означает, что вы сможете стать премьер-министром и сделать успешную карьеру".
Начальник крикнул: "Да, это хороший символ!"
Официальный путь Цзян Ло является признаком того, что Исследовательское бюро будет делать отличную работу и у него большое будущее!
Кончики пальцев Лу Ву проследили линии ладони, и он вдруг снова рассмеялся: "Если у женщины есть эти линии на ладони, это означает, что она выйдет замуж за кого-то выдающегося".
Цзян Ло сказал: "Правда?".
Он отдернул руку, мгновенно сдержал улыбку и равнодушно сказал: "Ладно, возвращайся и жди новостей".
Лу Ву послушно кивнул и ушел. Как только он ушел, Вэнь Жэньлянь спросил: "Я думаю, с ним все в порядке, а ты что думаешь?"
"Он нам не подходит", - сказал Цзян Ло решительно.
Даже начальник в замешательстве оглянулся и спросил: "Почему не подходит?"
Цзян Ло достал салфетку и яростно вытер руки, его лицо на мгновение стало злым и раздраженным, что привело начальника в изумление.
Цзян Ло уверенно сказал, зная злого духа: "Он нехороший человек, он даже ласкал мою ладонь, когда читал, он посмел домогаться до интервьюера, он точно не подходит!".