27
На протяжении нашего с Альбертом знакомства, я испытывала к нему самые разные чувства и эмоции: удивление, восхищение, страх, желание, жалость, грусть, тоску, радость и даже ревность.
Я переживала разные ощущения внутри себя. Кроме одной - злости.
Сейчас я чувствую все и сразу, но не помню, чтобы когда-либо так сильно злилась на него.
- Ну, пока! - Альберт придерживал входную дверь и нетерпеливо осматривался по сторонам, когда угнанный Турком «Ровер» привёз нас к моему дому, - Мне нужно бежать, - добавил он и быстро направился к машине.
А я стояла, смотрела ему вслед, открыв рот и молчала, не в силах произнести ни единого звука. Хотя и едва сдерживала себя от того, чтобы не побежать вслед за ним, выкрикивая ругательства и проклятия.
Он не сказал ни слова на протяжении нашего пути из квартиры Финка, и кажется, ни разу не взглянул на меня. Я точно знаю - не взглянул, потому что сама не сводила с него глаз.
- Я так благодарен тебе, - сказал Чарли, как только мы очутились на воздухе, - Не знаю, чьей бы жертвой я мог стать. Чокнутого полицейского или ненормального барыги.
Он сжимал в своих руках Скутера, который будто и не замечал отсутствия своего хозяина. Видимо, Боб был не самым лучшим другом для своего питомца. А затем мы уместились на пассажирском сидении. Я, Чарли и Альберт. И Чарли был посредине, и это было в первый раз - когда я не хотела занимать место у окна.
- Это очень смело, очень, - продолжал парень в машине, - Я восхищён.
Чарли все говорил и говорил, а я кивала головой, хотя и не понимала, о чем конкретно. Я слушала, но не слышала, потому что у меня возникло такое ощущение, будто в машине высосали весь воздух. Рыжий со своей болтовней утратил четкость, Турок и Билли стали прозрачными, и остался только Альберт - в идеальном темном костюме, небрежно положивший руку на своё колено, с нейтральным выражением лица, рассматривающий мелькающие на пути улицы.
- Лотти? - услышала я голос Чарли, вырвавший меня из забытья.
Я состроила заинтересованную гримасу и улыбнулась ему, старательно делая вид, что внимательно вникаю в разговор.
- Ну и? - уголки губ Чарльза достигли максимально высокого уровня, и он протягивал мне Скутера.
- Что? - я взяла песика на руки, но, кажется, упустила в его разговоре что-то важное.
- Скутер! Ты возьмёшь его? - Рыжий предлагал мне усыновить этого милого щенка.
- Не могу, Чарли, - я снова посмотрела на Хилла, ожидая, может быть, его встречного взгляда. Но он словно не замечал нас.
- Прости, пока не готова к такой ответственности, - натянуто улыбнулась, хотя на душе у меня кошки скреблись, и почесала Скутера за ухом, на что он облизнул мою руку, радостно виляя хвостом.
«Ну, пока!»
Этого просто не может быть, и уж тем более, после того, как мы так открыто флиртовали друг с другом в этом гребаном шкафу. Черт подери, да это было гораздо больше, чем обычный флирт. Я знаю, я уверена в том, что больше.
Тогда какого хрена происходит с этим мужчиной?
«Ну, пока!»
Почему каждый раз он снова и снова делает это - приближает меня к себе, затем отбрасывает, словно надоедливую муху?
Хочу найти его снова, вывернуть его душу наизнанку, задать этот вопрос, и почему-то ударить его. Кажется, появись Альберт сейчас здесь, я бы стала колотить его кулаками - так сильно я его ненавижу!
Стоит нам только притянуться друг к другу, как он отталкивает меня. Раз за разом.
И почему я испытываю чувство вины, будто сделала что-то не так? Почему я думаю о том, что сказала или что не сказала. Что я сделала не так или чего не сделала.
Я не хочу позволять ему делать это со мной, но теряю последние остатки разума всякий раз, когда вижу его.
Он держал меня за руку ровно до тех пор, пока мы не вышли из дома. Сразу после того, как мы выбрались на улицу, я исчезла, испарилась для него из этого мира. Но моя ладонь все ещё ощущает его прикосновение.
Я перестала для него существовать, а я до сих пор чувствую запах его одеколона.
Утро перетекло в день, и город, окончательно проснувшись, издаёт свою ежедневную какофонию шума, звуков и голосов, а я до сих пор не ложилась спать. Так и валяюсь в кровати, изводя себя мыслями об Альберте, к тому же я до сих пор в этом чертовом платье, которое он так и не оценил.
Потряхиваю ногами, что есть силы, и туфли с грохотом падают на пол.
Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
Утыкаюсь лицом в подушку и кричу в неё. Затем начинаю месить её руками, а устав, отбрасываю в сторону и снова трясу ногами, как маленький ребёнок не получивший заветную игрушку.
Конечно, понимаю, что веду себя глупо - какая же я дура, зачем я вообще продолжаю думать о Хилле.
Горячий душ и продолжительный сон приведут меня в норму, а затем, я напишу сообщение Ноа.
Да, впредь, я буду думать только о Ноа.
Когда в шесть вечера звонит мой телефон, у меня возникает ощущение, будто я только что закрыла глаза. Из-под подушки я вижу, что уже темно. Но с улицы слышатся гудки машин и шум людей, которые проводят прекрасный воскресный вечер на ногах, направляясь домой, в магазины, встречи с друзьями или по другим надобностям. Кажется, что только я одна на всём белом свете, провожу выходной день в кровати, не в состоянии разлепить глаза из-за размазавшейся туши. Поворачиваюсь на бок и пытаюсь прикинуть, сколько еще могу вздремнуть, прежде чем найду силы дотянуться до телефона, но потом вспоминаю предыдущую ночь.
После многочасового сна, моя злость немного отступила, и на место эмоций приходит здравый смысл. Хотя, моя злоба просто ещё не проснулась. Накрываюсь одеялом с головой, наивно полагая, что смогу спрятаться от мыслей об Альберте Хилле, но его образ преследует меня в моей голове независимо от того, где я нахожусь.
Нет сил встать с кровати. Организм уже успел перепутать день с ночью, и моя голова гудит, словно я поработала звонарем на колокольне, но любопытство берет верх, и я дотягиваюсь до трубки.
Пропущенный от Карла.
Огромный колокол в моей голове продолжает звенеть набат, но все же, я вспоминаю о том, что обещала ему двойное свидание и вечернюю прогулку по Шордитчу, поэтому, я беру себя в руки и пошатываясь, направляюсь в ванную.
- Он очень милый, - говорит Хлоя, подкрашивая губы красной помадой.
На протяжении всей нашей долгой прогулки вчетвером, этой девушке не терпелось расспросить меня обо всём случившемся. Из неё просто сочилось страшное любопытство. К тому же, она впервые видит Ноа. Когда мы оказываемся с ней наедине в женском туалете одного из баров, она сразу берет быка за рога.
- Кто? Карл? - вытягиваю бумажное полотенце из диспенсера, смотря на её отражение в зеркале.
Хлоя не отвечает, но приподнятая бровь и зависшая в воздухе руке, сжимающая флакон, говорят о том, что она имела в виду не Карла.
- Ноа милый, - соглашаюсь я, старательно выжимая из себя улыбку, - Очень.
- Но не настолько, чтобы то платье было для него, так? - Хлоя оборачивается ко мне лицом, упираясь руками в столешницу, и напоминает мне суровую тюремную надзирательницу.
Понимаю, что мне предстоит допрос с таким пристрастием, какое и Королевской прокурорской службе не снилось, и выдавливаю из себя жалкое подобие улыбки.
- Почему ты так решила? - наигранно смеюсь и осматриваю глазами помещение, в поисках чего-то такого, что могло бы отвлечь нас от ненужного мне разговора.
Но это всего лишь дамская уборная, а не музей Д'Орсе, и здесь нет картин Ван Гога, чтобы отвлечь Хлою от разговора о мужчинах.
- Ты только посмотри на мои волосы, - хватаю прядку и рассматриваю кончики, - Ненавижу зиму - волосы секутся, ломаются и...
- Почему я так решила? - спрашивает Хлоя, проигнорировав мое последнее замечание, - Ноа не нужно твоё платье, он и так не сводит с тебя глаз. К тому же, этот парень даже близко к ночному клубу не подойдёт. Тот наряд был не для него, - она снова поворачивается к зеркалу и поправляет волосы.
- Ты права, - подхожу ближе, - Не для него.
- Но он милый, - Хлоя бросает свой взгляд на меня.
- Милый, - соглашаюсь я.
- И он весь вечер терпит твоё скверное настроение, - укоряет меня Хлоя.
- Это так заметно? - спрашиваю я, и подруга согласно кивает головой, состроив гримасу.
- И грубишь ты не только ему, - продолжает она, - Карлу и мне. Бедный парень боится попросить тебя передать соль, если ты понимаешь, о чем я.
- Ох, черт, прости, - виновато смотрю на неё, обессилено опустив плечи так, ладони почти касаются колен, - Возможно, мне просто нужен здоровый сон.
- Да что ты, все в порядке! - проводит ладонью по моей щеке, и внимательно изучает мои глаза, - Ты ничего не употребляла вчера ночью? Возможно, это просто отходняк. К тому же, твоё лицо немного опухшее сегодня.
- Нет! Что ты, конечно - нет, - отвечаю я.
Ох, Хлоя, если бы ты только знала, что творилось прошлой ночью.
- Ну так что, удалось тебе встретить того парня? - спрашивает она.
- Удалось, но, - прикусываю губу, - Не уверена в том, что...
- Но Ноа не виноват в том, что он не тот парень, так?
Снова испытываю чувство вины, но теперь это чувство хотя бы обосновано.
Она отходит немного в сторону и снова упирается локтями к раковине, затем устало выдыхает и поднимает свои глаза к зеркалу.
- Я понимаю тебя, Лотти, - говорит она, глядя на своё отражение, будто сама с собой разговаривает, - Знаешь, я бы тоже хотела парня, который пригласит меня в «Cauca», или знаешь того самого, что гоняет шары на бильярде в «The Groucho», соревнуясь с лордами.
Девушка бросает на меня вопросительный взгляд, и я киваю головой, давая знать, что понимаю, каких именно парней, она имеет в виду.
- И для которого я смогла бы надевать такие платья, - продолжает она, снова уставившись в зеркальное отражение самой себя, - Я словно со стороны на себя взглянула, Лотти. Я же не идиотка, понимаю, что Карл влюблён в меня по самые уши, а я все чего-то жду. Принца, ещё лучше - самого короля, и чтобы он забросал меня бриллиантами, и перевёз меня из моей комнаты в особняк Найтсбриджа. Конечно, я знаю нескольких таких парней, но все они такие козлы, Лотти. Но может быть, Карл для меня — самый лучший вариант, а? И однажды, когда он перестанет терпеть меня, я пойму, что он - именно тот, кто нужен? Но будет уже поздно. Господи, да как он вообще терпит мои выходки?
- Карл влюблён, - констатирую я давно известный Хлое факт.
- Но он так беден, - стонет она, - Ты же понимаешь меня, да?
Я могла бы сказать Хлое, что я совсем не то имела в виду, когда рассказывала ей о предназначении этого проклятого платья, но не стану этого делать. Я лишь согласно киваю головой и хочу, чтобы она перестала расспрашивать меня о прошлой ночи. Я совершенно не способна на враньё, но и рассказывать ей свою историю, я тоже пока не готова.
- Думаешь, Ноа для меня самый лучший вариант? - я подхожу к подруге.
- Возможно, Лотти, - отвечает она, улыбнувшись, - А тот, другой, оказался мудаком, я права?
Ничего не отвечаю, лишь хмыкаю в ответ.
- Надеюсь, ты не срезала бирки? - нахмурив брови, спрашивает Хлоя, - Вернём его обратно в магазин, да ну их всех в задницу!
Смеясь, мы распахиваем дверь и буквально врываемся в зал, где за столиком нас ждут Карл и Ноа, и не заметив, я буквально врезаюсь в пожилого мужчину, направляющегося в нашу сторону.
- Ох, простите, - улыбаюсь я, пытаясь рассмотреть глаза старика за толстыми стёклами старомодных очков.
Его волосы седые, но отдают странной, отвратительной желтизной, и это заметно даже в тусклом барном освещении. Его неровные зубы также жёлтые, судя по сильному запаху табака, дедуля очень много курит. И даже его бежевый плащ имеет тот же оттенок - будто и одежда, насквозь пропитанная сигаретным дымом, становится похожей на своего хозяина.
Лицо мужчины изрезано морщинами и покрыто оспинами, что придаёт ему более неприятный вид.
- Все хорошо, дорогая!
Мужчина кладёт свою руку на мое плечо, и натянуто улыбается, отчего я невольно вздрагиваю.
— Это было даже приятно, в некотором роде, - говорит он, и от его слов и прикосновений по телу пробегают мурашки.
Отчего мне становится так противно и жутко при виде этого старикана, ведь я впервые вижу его?
- Простите ещё раз, - осипшим голосом произношу я, разглядывая его лицо ещё несколько мгновений и срываюсь с места.
- Все в порядке? - спрашивает Ноа, когда я подхожу к столику, - Тот старик, он...
- Все в порядке, - быстро отвечаю я.
- Он выглядит как психопат, - шепчет Хлоя, - Господи, Лотти, он смотрит прямо на тебя, ну и жуть.
Чувствую, как краска отливает от моего лица, и это кажется мне странным. Обычно, я не испытываю такой странный ужас при мысли о том, что кто-либо на меня смотрит.
- Он сказал тебе что-то? Что-то неприятное? - волнуется Ноа, увидев мою реакцию и немного привстает со стула.
- Все в порядке, Ноа, - улыбаюсь и мягко притягиваю парня обратно, - Мы столкнулись, я извинилась, - развожу руки в стороны, - Давайте уже забудем об этом несчастном старике.
- Не, ну он точно серийный маньяк, - палец Хлои указывает в небо, - Я в людях разбираюсь, - добавляет она, после чего мы разражаемся диким хохотом, а спустя ещё полчаса, никто из нас уже и не вспоминает о странном посетителе.
Я не имею права злиться на Ноа за то, что он не Альберт и за то, что Альберт не Ноа - Хлоя права. Потому, остаток вечера я — сама любезность. Потому, целую его на прощание, стоя у входа в свой дом, когда он провожает меня. Это наш первый поцелуй, но я не чувствую даже элементарной неловкости.
Я вообще ничего не чувствую.
Я решила поцеловать его не потому, что хочу ощущать вкус его губ, а потому - что хочу извиниться перед ним за то, что весь вечер срывала на парне свою злость на Альберта.
Немного опешив, он отстраняется от меня, а затем, глядя в мои глаза, снова приближает своё лицо к моему.
Целую его второй раз, теперь для того, чтобы заглянуть внутрь самой себя. Может быть, мои ощущения глубоко спрятаны и нужно лишь протянуть руку этому парню, чтобы понять:
Он тот, кто мне нужен.
Снова отстраняемся друг от друга, улыбаемся - сначала слабо, затем, наши улыбки разрастаются все сильнее и сильнее, переходя в легкий смех.
Рассматриваю Ноа с самых кончиков его волос, кудряшками спадающих на лоб, затем останавливаю взгляд на его теле, спрятанным за утеплённой джинсовой курткой. Я видела парня только в одежде, но даже так можно понять, насколько он крепок и мускулист. Этот факт, идущий в довесок к его симпатичному лицу, сводит с ума не одну девушку нашего Университета, и должно быть, мне очень повезло с таким ухажером.
Наконец, опускаю глаза к его ногам, обутым в тёплые замшевые кроссовки. Он перебирает ногами, топчась на месте, и явно нервничает, ковыряя носком трещины в асфальте.
Волосы, глаза, выражение лица, его поза и даже одежда Ноа словно отдают тепло. Как большая кружка горячего какао. Обхватив его талию руками, прижимаюсь носом к твёрдой груди.
- Ты и в самом деле чертовски милый, - тихо говорю я.
- Что? - не расслышав, переспрашивает Ноа.
- Увидимся завтра? - отстраняюсь от парня и провожу ладонью по его густым волосам, - На курсах?
- Конечно, - отвечает он, неловко убирая руки в карманы.
Я не стану приглашать его войти.
И в самом деле, до чего же он душка!
Немножечко о «другом парне» в этой главе. Ну, и о том, что Лотти начинают надоедать «тараканы Альберта», жду ваших комментариев и очень сильно люблю.