13
Направляю пистолет в сторону Сонни, но не понимаю, как действовать дальше.
Если нажму на курок и промахнусь, Сонни выстрелит в ответ и заденет Альберта. А если не промахнусь? Что будет, если я не промажу? У меня появился шанс стать убийцей. А ещё несколько дней назад, я не могла подумать даже о том, чтобы перейти дорогу в неположенном месте!
Господи, как холодно! Я стою в одном халате, а волосы всё ещё влажные после душа. Здорово трясёт, и холод — не единственная причина.
— Итак, — после долгой паузы, произносит гость, — Вот мы и встретились, Альби.
— Какой сюрприз, — саркастически хмыкает Хилл.
— Ты собирался пообедать? — Кастилло кивает в сторону сервированного столика, — Прости, что помешал.
— Составишь компанию? — рука Альберта тянется к крышке блюда.
Чувствую облегчение. Оно очень слабое, но сейчас Альберт достанет пистолет, спрятанный под крышкой блюда. Это успокаивает.
— Отойди от стола или я вышибу тебе мозги.
Судя по металлическому оттенку в голосе, Сонни не шутит. Кусаю губу, чтобы не заплакать.
Альберт отступает, принимает расслабленную позу и кладёт руки в карманы брюк.
— Чего ты хочешь? Пришёл прикончить меня? Чего же ждёшь? — ровным голосом спрашивает Альберт.
Почему он так спокоен? Почему говорит это? Он должен сделать хоть что-нибудь! Стараюсь прицелиться в сторону Сонни. Учитывая, что я первый раз в жизни держу в руках оружие — это слабо удаётся. Думаю о том, как нелепо выгляжу. Должна ли я выстрелить и спасти жизнь Альберту или сделаю только хуже?
«Не выходи, пока я не приду за тобой!»
— Не думал, что будет так просто достать тебя, — произносит Кастилло, — Знаешь, ты удивил меня. Это было элементарно — найти тебя в Нью-Йорке, подняться в номер с оружием. В чём дело?
— В том, что я позволил тебе сделать это?
В ответ Сонни смеётся, а я ловлю себя на мысли о том, что он может перестать вот так смеяться, стоит лишь мне нажать на курок. Одно движение.
Я видела, как Альберт убивает людей, и не понимаю, как ему удаётся сохранять хладнокровие? Как может он лишить человека жизни, лишить его возможности говорить, смеяться, дышать?
– Ты убил пятерых моих парней, Альберт. Пятерых, — Кастилло перестаёт смеяться, — И знаешь, я обещал, что хорошо заплачу за твою голову. Очень хорошо.
Сонни подходит к Альберту почти вплотную и прицеливается. Видя это, я слегка сжимаю указательным пальцем курок.
— Но поразмыслив, я пришёл к выводу, что это невыгодно ни мне, ни тебе, — продолжает мужчина, — Мы нужны друг другу, Альберт. Живыми, – он опускает пистолет и отходит к письменному столу.
С шумом подвинув стул ногой, Сонни садится.
Облегченно выдыхаю, но не опускаю пистолет, хотя моя рука настолько отяжелела, что чувствую боль в запястье.
— Знаешь, когда Турок стал вынюхивать насчёт моих ребят, мне стало интересно, что за возня у вас происходит, — Сонни высыпает какой-то порошок на стол, — Я решил разобраться с этим.
Пластиковой карточкой, он укладывает порошок в ровную линию.
— Я наблюдал, Альберт, — складывает купюру в трубочку, — В последнее время, ты стал очень расслаблен. Знаешь, если бы я действительно захотел, смог бы закатать тебя в бетон и опустить в Темзу. Ты бы и не заметил. Этому есть причина? — он вопросительно смотрит на Хилла, – Причина, по которой ты стал таким размазней?
Альберт молчит, оглядывая своего посетителя высокомерным взглядом.
— Будешь? — Сонни протягивает свернутую купюру Альберту, но тот продолжает стоять, прислонившись спиной к стене, молча наблюдая за действиями мужчины.
— Как знаешь, — Кастилло глубоко вдыхает порошок через правую ноздрю, — Зря отказываешься, отличный кокс, — ещё один глубокий вдох, — Впрочем, я продолжу.
Он потирает нос и слегка наклонив голову, продолжает:
— Брик душит тебя, не правда ли?
В его и без того безумных глазах, под действием наркотика, появляется ещё более сумасшедший блеск.
— Я сделал выводы, — Кастилло улыбается, но это улыбка психически нездорового человека.
— Наш мальчик больше не нужен Брику, — с наигранной печалью произносит он, затем смеётся — Что случилось, Хилл? Чем ты разозлил своего дядюшку?
Приступ смеха резко заканчивается. Он снова вдыхает белый порошок через нос, затем, резко поднимает голову в направлении Альберта.
— Ты понимаешь: лучшее, что с тобой может случиться, это то, что ты отправишься поближе к своему папаше, – мужчина снова почёсывает нос, — Это так забавно, но Боб Финк постоянно спрашивает о тебе моих парней.
— Лучше уж я сдохну, чем отправлюсь туда, — отвечает ему Альберт.
— Правда? — Сонни вскидывает брови, — Думаешь, в аду тебе будет лучше?
— Мы будем там вдвоём, так что не думаю, что заскучаю.
— Но для начала, надо отправить туда Брика, не так ли? — Кастилло пристально смотрит на Альберта, прищурив глаза, — Я всегда хотел прикончить тебя. С того момента, как услышал о тебе впервые. Ты стал наваждением, — он снова высыпает порошок на стол.
Снова укладывает ровную дорожку. Таким образом, он отправится на тот свет и без нашей помощи — от передозировки. Только бы это не случилось в номере, иначе нам придется объяснять полиции и скорой, откуда здесь взялся наркоман.
— Знаешь, я так долго ждал этого момента, хмыкает, он — И вот сейчас, когда достать тебя было так легко, я не хочу этого делать!
Он театрально вскидывает руки.
— Я понял: в этом нет никакого смысла — Брик найдёт другого цепного пса, и так будет продолжаться до бесконечности. Моя цель — не ты.
Немного расслабившись, отвожу свой взгляд на Альберта, который все так же спокойно стоит, держа руки в карманах. Его спокойствие в такой момент поражает меня — ни один мускул на его лице не дрогнул ни разу.
— Ты понимаешь, что я имею в виду. Подумай над моим предложением, — Сонни бросает смятую купюру на пол и встаёт.
Слегка качнувшись в сторону, мужчина хватается за край стула.
— Я вернусь в Лондон. Завтра. Надеюсь, ты ещё будешь дышать к тому времени, и нам удастся поговорить, – с этими словами, он направляется в сторону выхода.
В тот момент, когда я слышу громкий хлопок двери, словно осознав, что мои ноги меня не держат, сползаю по стене на пол и уже не могу сдерживать слёзы.
— Ты в порядке? — вздрагиваю, услышав голос Альберта.
— Всё хорошо, — пытаюсь ответить, но зубы отбивают барабанную дробь, а слёзы из глаз льются рекой.
— Нужно зайти внутрь, — он присаживается рядом, и наши лица оказываются слишком близко, — Ты замёрзла, — пытается приподнять меня.
Мои ноги совершенно меня не слушаются. Кажется, я распадаюсь на тысячи частиц.
— Сильно испугалась?
Альберт подхватывает меня на руки, вносит в номер через широкие распахнутые двери, и усаживает на диван. Не могу ответить, не в силах захватить достаточное количество воздуха, лишь мотаю головой.
— Не стоит бояться, – голос звучит нежно, — С тобой бы ничего не случилось. Громила Мэнни немного туповат. Ты молодец, что спряталась от него здесь, — Альберт улыбается.
Издаю всхлипывающий звук, похожий на хрюканье.
— Всё хорошо, не плачь, — успокаивающим тоном говорит он, — У тебя была пушка. Ты застрелила бы его в два счета.
Он приподнимает мою голову за подбородок.
— Я бы не допустил, чтобы Сонни или его ручная горилла сделали тебе плохо, — в его глазах, я отчетливо вижу ту теплоту, которую мне так не хватало.
Вместо радости, чувствую удивление. Моё сердце бешено колотится, и он прижимает меня к себе. Кажется, я растворяюсь в тепле его крепкого тела. Только не отпускай меня, пожалуйста! Не отпускай!
Когда он разжимает руки, снова чувствую холод. Пронизывающий насквозь.
— Я испугалась не за себя, Альберт, — мне все ещё сложно говорить, — Я испугалась за тебя! – почти выкрикиваю последние слова, — Я думала, Сонни выстрелит.
Кажется, что от этих слов Альберт впадает в ступор. Проходит целая вечность перед тем, как он говорит:
— Может быть, было лучше, если бы он выстрелил?
— Как ты можешь так говорить? – вытираю слёзы ладонью, размазывая их по лицу.
— Лотти, я не приношу в этот мир ничего хорошего, как ты успела заметить, — он садится рядом со мной.
— Ты... — начинаю я и не понимаю, как могу продолжить эту фразу.
Что я могу сказать? Что я знаю о нём? Он прав, я знаю лишь то, что он убивает людей. Но я знаю, чувствую: что-то хорошее есть в этом человеке. Моё сердце сжимается, когда он смотрит мне в глаза и пытается разглядеть в нём хоть что-нибудь, оправдывающее мою любовь.
— Ты нужен своему отцу, — шепчу я, – Своим друзьям. Ты нужен мне, — замираю, испугавшись своих откровений.
Но усталость от происходящего, постоянное раздражение, напряжение и страх, которые копились во мне на протяжении последних дней, прорываются наружу.
— Лотти, – Альберт делает глубокий вдох и устало откидывается на спинку дивана, — Ты что, влюбилась в меня?
Не отвечаю, закрыв лицо руками и отворачиваюсь.
— Вот чёрт, — вздыхает Альберт, — Ну что мне делать с тобой?
— Нет, – отвечаю я, спустя минуту молчания, – Я не влюбилась. Конечно, нет!
Надеюсь, я достаточно убедительна.
— Рад это слышать, — его слова задевают меня, — Я не тот человек, который тебе нужен.
— А я — не та девушка, что нужна тебе, – резко отвечаю я, несмотря на то, что мне лучше заткнуться, — Я для тебя слишком...
— Дело не в тебе, — он перебивает меня, не дав договорить.
— Не во мне, конечно, – продолжаю я, ощущая обиду.
— Я бы хотел такую девушку, как ты, — Альберт улыбается, – Но я буду ревновать тебя к Карлу, а это добром не кончится.
— Да, он уделает тебя в два счета, Альберт, – отвечаю я.
– Размажет кисточкой по холсту? Утопит в банке с краской?
Я прыскаю.
Переглянувшийся, мы начинаем смеяться.
— Мы можем забыть об этом? — понемногу, я успокаиваюсь, — Это был приступ безумия.
Ужасно стыдно от того, что закатила ему истерику.
– Все в порядке, Лотти, – он потирает свой подбородок.
– На самом деле, Карл любит другую, мы просто дружим.
Не знаю, зачем я говорю ему об этом. Для Альберта это не имеет никакого значения. Ему без разницы, есть у меня парень или нет.
– Мне всё равно, Лотти, — отвечает он, — Но можем ли мы дружить?
Рука Альберта тянется к моему лицу и нежно поглаживает мою кожу вокруг глаз, вытирая слёзы, отчего я непроизвольно закрываю глаза.
- Ну, не знаю, - отвечаю я, - Вообще-то, я плохая подружка: могу пропасть на несколько дней, не сообщив ни слова, ты станешь волноваться, писать мне сообщения, а я так и не отвечу.
- Держи, - Альберт протягивает мой телефон.
Я жадно хватаю трубку, словно Голлум Кольцо, и ввожу пароль.
Все входящие сообщения уже просмотрены, что ж, этого следовало ожидать от Альберта.
- Раз уж ты прочитываешь их, мог бы и ответить, - я прокручиваю чаты.
- Отвечай и возвращай телефон, - Альберт снова превращается в Мистера «Я-всё-контролирую».
- Я думала мы друзья, - фыркаю я, - Могу я, хотя бы поговорить с родителями из своего номера?
- Если не будешь закрывать дверь.
После разговора с мамой, мне немного грустно. Я стою у окна, размышляя о том, как бы сложилась моя жизнь, если бы я осталась дома, а не уехала в Лондон, если бы я сняла квартиру в другом доме, если бы не пошла за Альбертом в тот день.
- Всё хорошо? - голос Альберта возвращает меня на землю.
- В Лондоне уже вечер, - отвечаю я.
- Устала?
- Немного, - покорно протягиваю ему свой телефон.
- Красивый вид, - парень стоит рядом, вглядываясь в окно.
- Должно быть ещё лучше ночью, – произношу банальные вещи, маскируя пустоту в душе. Напряжение, между нами, до сих пор не ушло. Должно быть, я напугала его своими слезами.
- Сегодня у тебя был нелёгкий день. Ты устала. Знаешь, я решил отложить встречу с Назом на завтра. Прогуляемся? Нам стоит пообедать: еда в отеле совершенно несъедобна.
Блин почему эта глава которая была отдельная глава оказалась тут в этой главе? Миллиард редакций сделали дело. Ну лан, пофиг.
Taylor Swift
"Dress"
- Выбирай, - предлагает Альберт после того, как мы выходим из ресторана итальянской кухни, - Стандартный тур по Нью-Йорку или тур от Альберта Хилла?
Оглядываюсь вокруг. «Перекрёсток мира» иначе и не скажешь. Таймс-сквер, пёстрый, словно экзотическая бабочка, быстро-быстро порхающая крыльями.
- Стандартный, это — Статуя Свободы, Центральный парк и Бруклинский мост? - говорю я, с наигранной скукой, - П-ф-ф-ф...
- Тур включает в себя посещение Эмпайр-стейт-билдинг, - подняв одну бровь, важно отвечает Альберт.
- О, а это уже интересно, - смеюсь я, - Мне всегда нравилось смотреть, как на неё забирается Кинг- Конг и хватает своими лапищами маленькие самолетики, - я размахиваю руками.
- Можно сходить на мюзикл, - Альберт смеётся, и чёрт возьми, его смех кружит мне голову.
- Так, а что насчёт тура от Альберта Хилла?
- Настоящая «квартирная» вечеринка, - отвечает Альберт.
- Вечеринка? Но, так мы не посмотрим город? - я вопросительно смотрю на него, и, признаться, слово «вечеринка» пугает меня, словно Альберт предлагает мне поплавать с акулами.
- Ну, что если, мы пойдём туда пешком? - предлагает он, – Убьем сразу двух зайцев.
- Опасно предлагать мне такое, Альберт. Люблю ходить пешком, - улыбаюсь я.
- Опасность — моё второе имя, - театрально произносит Альберт.
Чувствую, как в животе порхают бабочки от того, что он стал таким нормальным, свободным от своей ужасной жизни в Лондоне, человеком. Словно он обычный парень, который гуляет со своей подружкой по Нью-Йорку, а не жестокий убийца, за которым охотится такое количество людей. Я замечаю в нем те положительные черты, которые были скрыты под маской хладнокровия. Я рада. Очень рада за него. Счастлива, что хотя бы на один вечер, он может почувствовать себя свободно.
Двигаемся вниз по Пятой Авеню, и Альберту с трудом удаётся защищать меня от столкновений с людьми, зданиями и уличными столбами. Разинув рот, удивленно таращусь по сторонам, не замечая опасностей. Я даже не в силах произнести более или менее связных предложений, лишь охаю и ахаю, словно обезьянка Джордж из диких джунглей, которому впервые показали большой город.
На город давно уже опустилась тьма, но от этого, он стал светлее и ярче, чем днём. Кажется, даже людей на улице, с приходом темноты, только прибавилось.
- У этого места сумасшедшая энергетика! - поворачиваю голову в сторону Хилла и замечаю, что он рассматривает меня, слегка улыбаясь.
Чувствую, что мои щеки пылают, наверное, он считает меня какой-нибудь деревенщиной. В самом деле, моя реакция на прогулку по Нью-Йорку слишком эмоциональная.
— Это совсем не то, что Лондон, ты согласна?
- Не то, - киваю я головой, - И ты... Ты другой здесь.
- Другой? - вопросительно поднимает бровь.
- Ты улыбаешься, - отвечаю я и едва сдерживаю смех, наблюдая за тем, как Альберт пытается принять серьёзный вид.
На пару секунд его лицо, освещённое подсветкой арки перед входом в «Вашингтон Сквер» снова становится холодным и равнодушным, его взгляд, с прищуром словно впивается в мое лицо. Заметив, что ему все труднее сдерживаться, я первая разражаюсь хохотом, а Альберт подхватывает.
Может быть, наш смех– это реакция на обстоятельства, которые сложились, и он избавляет нас от скопившегося напряжения. Неважно. Все, что я сейчас чувствую - это лёгкость, которой мне так не хватало в последние дни.
- Через полчаса магазины закрываются, - Альберт берет меня за руку, ускоряя шаг.
- Магазины? - спрашиваю я.
- Думаю, тебе стоит переодеться для вечера, - он снова улыбается.
Этот город и правда, творит чудеса.
— Это обязательно?
Сейчас я имею в виду не только поход по магазинам, но и сам повод для покупок.
- Думаю, что я передумала насчёт стандартного тура - банальный туристический маршрут не так уж и плох, - жалобно пищу я.
– Ты должна довериться мне, - слегка сжимает мою ладонь, - Тебе определённо стоит расслабиться, - Альберт произносит это таким тоном, что у меня подкашиваются ноги.
Через десять минут мы оказываемся у входа в магазин известного бренда, и я понимаю, что никогда не смогу позволить себе купить что-либо здесь.
- Нет! - я отрицательно качаю головой, - Недалеко есть «Zara», и мы идём туда, - я резко разворачиваюсь в противоположную сторону, но Альберт успевает схватить меня за плечи и буквально втаскивает в торговый зал.
Продавщицы, которые выглядят гораздо роскошнее меня, моментально облепляют нас со всех сторон, и я уже вижу, как вечером, за ужином, они рассказывают своим домочадцам о Ричарде Гире и его «Красотке». Чувствую себя Вивиан Уорд. Признаться, это не самое большое удовольствие.
Альберт сам указывает консультантам на те вещи, которые им стоит сгрести в охапку и притащить в примерочную, а я лишь устало сижу в кресле, наблюдая за всем этим со стороны. Здесь можно оставить весь свой резервный фонд
Пытаюсь спорить с Альбертом, но, осознав, что это лишено всякого смысла, оказываюсь в примерочной, среди девушек, окруживших меня, словно табор цыган, пытающихся увести лошадь.
- Думаю, это подойдёт, - вздрагиваю от голоса Альберта, который тихо прокрался ко мне в примерочную. Не хочу упрекать его в том, что не следует так вламываться в личное пространство.
- Я перемерила сотню платьев, - со стоном произношу я, - Они думают, что я скуплю их все? - указываю глазами за шторку, отделяющую нас от торгового зала.
— Это точно то, что нужно, - его голос становится хриплым.
- Есть одно но... – не знаю, как сказать ему о том, что мое белье совершенно не подходит к этому платью с лифом-бандо. Лямки бюстгальтера не отстёгиваются, а снять его совсем я не решусь, - Думаю, оно не очень подходит мне, - слегка оттягиваю лямку, густо покраснев.
- Держи, - он протягивает мне розовую коробочку.
- Что это? - открываю крышку и обнаруживаю в коробке красивое кружевное бра и крохотные трусики, - Боже, когда ты успел?
- Магазин белья в минуте ходьбы отсюда.
- Ты даже это предусмотрел, - смотрю на него, как на сказочного персонажа, - Я только в книжках о таких как ты читала! Как такое вообще возможно? Признайся, ты — герой женского романа, который случайно попал в реальный мир?
Альберт сдерживает улыбку, но я замечаю, как уголки его губ едва заметно взлетают вверх. Безусловно, сейчас он слишком доволен собой.
- Так и будешь стоять здесь? - спрашиваю я, - Думаю, мне стоит примерить ещё и это, - я верчу в руках тонкое кружево, - Ты мог не угадать с размером.
- Я уже видел твою грудь, - нарочито равнодушным тоном отвечает Альберт, - Ничего нового под этим платьем для меня нет, - он поворачивает меня спиной к себе и медленно опускает молнию платья вниз.
Стены начинают сдвигаться, делая пространство кабинки ещё меньше.
- Кроме того, я единственный мужчина, который видел твоё тело, - шепчет он мне на ухо, пока его пальцы ловко справляются с крючками на моем бюстгальтере, - Ведь так?
Чёрт, он, в самом деле, самый внимательный на свете человек. Не думала, что он догадается об этом.
- Думаю, дальше ты справишься сама, - произносит он и выходит, оставив меня в состоянии, близком к обмороку.
Бельё, купленное Альбертом, сидит на мне как влитое, и я удивлена тому, как за ту долю секунды, что Альберт видел меня голой, он успел разобраться в размерах. Хотя, учитывая его опыт в отношениях с женщинами, мне не стоило бы удивляться.
- Тебе очень идёт, - говорит Альберт, когда я выхожу, наконец, из примерочной, приглаживая несуществующие складки на платье.
- Платить будешь сам, - отвечаю я.
- Вычту из твоей доли, - хмыкает Хилл.
Оплатив покупки, он называет адрес отеля, куда нужно доставить старую одежду. Снова оказываемся на улице, и звуки ночного города обрушиваются на нас.
- Почти десять тысяч долларов за платье, плащ и туфли, и ещё пятерка за твой пиджак, это безумие! - я до сих пор не в состоянии осознать это, - Ты вообще, знаешь о существовании «Uniqlo»?
- Что это? - Альберт хмурит брови, пытаясь понять, о чем идёт речь, и я устало выдыхаю, настраиваясь рассказать ему о преимуществах масс-маркета.
- Почти на месте!
Парень указывает в сторону здания с огромными панорамными окнами.
- Не уверена, что хочу туда, — шепчу я и нервно одергиваю плащ.
Осознав тот факт, что до конечной цели остаются считанные метры, я чувствую сильное волнение.
— Это именно то, что тебе необходимо, - Альберт достаёт сигарету из кармана и прикуривает.
- Я не расслабляюсь на вечеринках, - отвечаю я.
- Я знаю.
- Тогда почему ты так жаждешь доставить мне дискомфорт?
- Послушай, Лотти, просто доверься мне, - Альберт проводит рукой по моим волосам, - Я знаю, что тебе нужно.
Набрав в грудь побольше воздуха, я следую за Альбертом, и мы исчезаем в огромном здании, из стекла и бетона.
Я тут написала ещё одну историю, в которой раскрою Сонни Кастилло ))) думаю, вы сможете его потом полюбить 😂