Глава 15. Жань Цзинь, поспи со мной
Чи Юй купила устройство, способное копировать радужную оболочку глаза, и уже через полчаса после того, как она надела его, глаза начали сильно болеть и щипать, ощущения были очень неприятные.
Раньше она носила цветные линзы, могла носить их даже целый день, ничего не чувствуя. Теперь эта штука в глазах была гораздо хуже, чем цветные линзы.
Однако ради того, чтобы вернуть себе наследство сестры, Чи Юй могла потерпеть.
Чи ЮЙ поднесла увеличительное стекло к глазам, широко их раскрыла и пристально заглянула внутрь.
Край прибора был виден только при ярком свете, а в полумраке его было почти не видно.
Должно было быть достаточно светло, чтобы прибор мог распознать и скопировать радужную оболочку, но не слишком ярко.
Чи Юй задумалась и придумала план.
...
Последние несколько дней Жань Цзинь постоянно следила за ходом проекта по добыче лунных ресурсов.
Этот проект слишком масштабен, он касается жизни и смерти всего концерна, это самое важное решение, которое она приняла после того, как взяла на себя управление Империей Чи, и нельзя было допустить ни единой ошибки.
Во время обеда она ела в столовой компании, одновременно обсуждая рабочие вопросы с генеральным директором и техническим директором.
Телефон в кармане несколько раз завибрировал.
Жань Цзинь бросила взгляд, это был Вичат Чи Юй.
[Жань-цзе, ты пойдешь сегодня домой?]
За сообщением последовал краснеющей эмодзи.
Жань Цзинь увидела этот милый стикер и невольно улыбнулась.
Генеральный директор и технический директор, которые теряли волосы клочьями под гнетом решительности Жань Цзинь, сейчас, заметив, как она улыбается экрану телефона, да еще и с оттенком смущения, остановили кофе у рта, испугавшись.
Осознав, что эмоции несколько выдают ее, Жань Цзинь быстро скрыла улыбку и деловым тоном сказала: «Я позвоню», после чего встала и подошла к пустому панорамному окну.
— Что случилось, Сяоюй? Ты попросила меня вернуться вечером, есть что-то, что ты хочешь мне сказать? — Жань Цзинь отправила Чи Юй голосовое сообщение.
На той стороне Чи Юй царила тишина. Она находилась в студии Ци Тун, десять секунд смотрела ей в глаза, а затем проверила приложение на телефоне, чтобы убедиться, что успешно скопировала ее радужку. Все было готово.
— Это не так уж срочно. Я знаю, что ты последнее время сильно занята делами компании, даже толком не ешь, в тот день еще со мной выпила, не знаю, хорошо ли ты потом отдохнула. По сути, все дела компании должны были быть на моих плечах... — вздохнула Чи Юй, быстро переключившись на другую тему.
— Я немного поучилась у тети Су и хочу угостить Жань-цзе, если у тебя сегодня вечером нет других планов, приходи домой поужинать.
Так называемый «дом» – это, разумеется, вилла Чи.
Но это слово «домой» прозвучало в сердце Жань Цзинь с каким-то особым оттенком.
Раньше, чем Жань Цзинь успела открыть рот, Чи Юй, словно предчувствуя ее отказ, тут же продолжила:
— И есть еще кое-что, что я хочу рассказать Жань-цзе.
Жань Цзинь помолчала мгновение, сказав: "Подожди", переключилась на голосовую связь, посмотрела на расписание, и сказала ей:
— Я приеду домой около восьми часов.
— Главное, чтобы ты пришла.
Получив ее согласие, Чи Юй будто улыбнулась, улыбка коснулась микрофона, превратившись в щекочущий слух поток воздуха.
— Тогда я буду ждать тебя дома, Жань-цзе.
Была ли это иллюзия, но ей показалось, что в последних словах Чи Юй прозвучала надежда.
Сяоюй никогда не умела готовить, с детства ее всегда обслуживали. Однажды, на день рождения сестры, она решила проявить себя на кухне, но чуть не устроила пожар, после чего Чи Ли и тетя Су совместными усилиями выгнали ее из кухни.
Позже, вероятно, она поняла, что у каждого свое дело, что готовка – это и тяжело, и опасно, и больше не заходила на кухню.
Положив трубку, Жань Цзинь задумалась и отправила еще одно сообщение в Вичат.
[Не заходи на кухню, просто перекуси чем-нибудь вечером. Хочешь ли ты кэлули]
Кэлули были любимым десертом Чи Юй, когда та была в старшей школе.
Некоторое время она испытывала сильный стресс из-за учебы, а затем перевелся новый ученик, который с разницей в один балл обошел Чи Юй, лишив ее первого места, которое она занимала несколько семестров подряд.
Чи Юй была очень упрямой, и в то время она вставала рано и училась допоздна, каждый день спала мало, была раздражительной, и даже Чи Ли не смела ее дразнить.
Чи Ли пожаловалась Жань Цзинь, сказав, что характер ребенка свирепее призрака. Жалуясь и переживая, она спросила Жань Цзинь:
— Ты говоришь, что я не давила на нее, что если она не получит первое место, то и не получит, второе место тоже хорошо, зачем же так бороться до смерти?
Жань Цзинь, не отводя взгляда, сосредоточенно смотрела на дорогу, помогая Чи Ли проанализировать ситуацию:
— Сяоюй всегда была целеустремленной, если могла получить первое место, то не хотела довольствоваться вторым. Именно из-за такого характера она, наверное, и стала такой выдающейся.
Чи Ли села в кресло, некоторое время молча наблюдая за Жань Цзинь, а затем спросила ее:
— Есть ли способ успокоить ее? По крайней мере, не позволять ей так злиться.
Жань Цзинь немного подумала и ответила:
— Я что-нибудь придумаю.
Доставив Чи Ли по назначению, Жань Цзинь отправилась в группу, где было больше всего молодых сотрудниц, чтобы узнать, как они предпочитают снимать стресс.
Одна девушка порекомендовала сладости из кондитерской L, сказав, что они невероятно вкусные, совсем не приторные, и после них настроение поднимается.
Жань Цзинь побеседовала с девушкой наедине.
[Какой десерт в этой кондитерской самый вкусный?]
[Кэлули! Все, кто пробовал, говорят, что они восхитительные!]
Ранним утром следующего дня Жань Цзинь отправилась в кондитерскую, но обнаружила, что перед входом уже выстроилась длинная очередь, хотя магазин еще не открылся.
Но в двадцать лет Жань Цзинь целиком посвятила себя помощи Чи Ли в ее делах и не интересовалась молодежной культурой. Она не понимала, почему у кондитерской такая длинная очередь людей.
Представляя, как часто Чи Юй обсуждает с подругами последние тренды, Жань Цзинь предположила, что ей должно понравиться, и, присоединившись к длинной очереди, медленно продвигалась вперед. Она дождалась своей очереди почти час, но была установлена квота: каждому покупателю разрешалось купить только одну коробку с четырьмя вкусностями.
Жань Цзинь помнила, как она отнесла десерт в школу, подождала у входа до начала перемены, и тогда же ее позвала Чи Юй, которую оповестили о ее приходе.
Сквозь шлагбаум у входа, Чи Юй увидела коробку с десертами и застыла.
— Твоя сестра занята, поэтому я принесла тебе угощение от нее, — Жань Цзинь подняла коробку и протянула ее Чи Юй.
Чи Юй взяла коробку, и на ее лице, затянутом тучами печали много дней, наконец, появилась улыбка. Она обратилась к Жань Цзинь и сказала:
— Ты сама ходила покупать? Это же не так просто купить, вечные очереди, я видела, что даже на интернет-площадках перекупщики торгуют.
Жань Цзинь ответила:
— Я купила у перекупщика.
Чи Юй сразу же открыла упаковку:
— Кэлули? Моя сестра реально просила тебя купить их? Как я могу в это поверить?
— Она специально разузнала.
Чи Юй, используя маленькую вилочку, которую дали в набор, съела кусочек, была очень довольна, и тут же решила поднести вилку ко рту Жань Цзинь.
Жань Цзинь быстро ответила:
— Не нужно, ешь сама.
Чи Юй улыбнулась с глазами, похожими на полумесяц:
— Спасибо, невестка!
С тех пор Жань Цзинь время от времени наблюдала за настроением Чи Юй, и, заметив, что она снова стала беспокойной, покупала ей эти сладости.
В том семестре Чи Юй ела на завтрак популярные десерты, за которыми люди стояли в очереди с самого утра.
Настроение было хорошим, и она училась быстро. В итоге, на итоговых экзаменах Чи Юй обогнала новенького на восемь баллов и снова стала первой в классе.
После этого Чи Юй уехала за границу, и у Жань Цзинь больше не было возможности приносить ей сладости.
...
Подождав немного у окна, Жань Цзинь села обратно, так как Чи Юй не отвечала на сообщение в Вичате.
Лишь через полчаса пришло сообщение Чи ЮЙ в Вичате.
[Тебе ничего не нужно брать, просто приходи.]
Жань Цзинь несколько раз посмотрела на это сообщение в Вичате, положила телефон в карман и продолжила обсуждать рабочие вопросы.
...
Вечером, после завершения последнего совещания, Жань Цзинь покинула здание UбP в начале седьмого и, не дожидаясь восьми, поехала к вилле семьи Чи.
Когда она вошла в комнату, Чи Юй уже приготовила стол с едой.
Жань Цзинь снимала пальто, быстро оглядывая стол.
— Я признаюсь, чтобы смягчить наказание, — сказала Чи Юй, наливая вино из кувшина в бокал. — Я сделала только жареные куриные крылышки, все остальное – от тети Су.
— Ты жарила куриные крылышки? Ты не обожглась маслом?
— Я держалась на расстоянии, все в порядке, — Чи Юй смотрела на бокал, объясняя: — Это мое, я не хочу, чтобы ты снова напилась и тебе стало плохо. Пей персиковый сок.
Чи Юй поставила бокал для вина, подошла к кухне и взяла персиковый сок, налила его в бокал перед Жань Цзинь.
Персиковый сок этой марки всегда был в доме, Чи Юй очень любила его пить, и часто давала его и Жань Цзинь.
— Так что ты хотела мне рассказать? — спросила Жань Цзинь.
Чи Юй стояла рядом с ней, одной рукой держась за спинку стула, они смотрели друг на друга.
Это отличная возможность скопировать радужную оболочку глаза.
К сожалению, не успев продержать взгляд дольше пяти секунд, Жань Цзинь отвела глаза.
Чи Юй моргнула глазами, не торопясь, поставила персиковый сок, похлопала Жань Цзинь по плечу, показывая ей жестом, чтобы она села и поговорила спокойно:
— Это же не компания, некуда спешить.
Жань Цзинь села, и Чи Юй уселась напротив нее.
Хрустальная люстра над обеденным столом не была включена, вместо нее вокруг были расставлены свечи, создавая атмосферу романтического ужина.
Неожиданное покалывание в шее, словно от прикосновения, заставило Жань Цзинь внезапно почувствовать сухость во рту...
Чи Юй смотрела на нее, и Жань Цзинь не знала, заметно ли покраснение ее лица в полумраке, и невольно выпрямилась, потрогав плотно застегнутые запонки.
Во время еды Чи Юй постоянно искала возможность скопировать радужку, но по непонятной причине, всякий раз, когда Жань Цзинь замечала, что она встречается с ней взглядом, она быстро отводила глаза.
— Последние несколько дней меня мучила бессонница, я не могла уснуть даже после того, как выпила той ночью.
У Чи Юй оставалось последнее средство: она поднесла бокал с вином к красным губам, подняла голову и выпила.
В уютном доме, застигнутая врасплох, она была одета только в шелковый халат цвета вишни, пояс был завязан не туго, из-за чего воротник немного расстегнулся, обнажая больше кожи, чем хотелось бы.
Медленное движение ее горла, когда она глотала вино, делало ее белоснежную лебединую шею еще более соблазнительной в тусклом теплом свете.
Взгляд Жань Цзинь на мгновение застыл, но она быстро пришла в себя, отвела взгляд и сосредоточилась на персиковом соке.
Чи Юй поставила бокал на стол и продолжил наливать вино:
— Ты знаешь, мои родители умерли рано, я почти ничего не помню о них. Для тебя моя сестра была бывшей, которая дала тебе новую жизнь, а для меня она была одновременно и сестрой, и родителем. Сейчас ее нет, и несколько ночей подряд мне снится она...
Эти слова были сказаны от чистого сердца, она действительно часто видела свою сестру во сне.
Ей снилоась, что сестра лежит в крови, и спращивает ее, когда она нанесет удар по Жань Цзинь, чтобы отомстить за нее и смыть позор.
— Не могу заснуть, — у Чи Юй защемило в носу, глаза увлажнились, она спросила Жань Цзинь нежным голосом: — Жань-цзе, ты можешь остаться и поспать со мной сегодня?
***
Автору есть что сказать:
Ты отказала Чи Юй вчера? (0/1)
Ты отказала Чи Юй сегодня? (0/1)
Ты откажешь Чи Юй завтра? (0/1)
...
Ты согласилась с Чи Юй вчера? (1/1)
Ты согласилась с Чи Юй сегодня? (1/1)
Хочешь, чтобы тебя побаловали завтра? (1/1)