Слишком близко

Снег пошёл внезапно.
Для Калифорнии это было почти чудо — тихие, редкие хлопья, которые таяли на коже, но всё равно заставляли остановиться и посмотреть вверх. Я стояла у окна, обхватив кружку обеими руками, и впервые за долгое время чувствовала себя... не одинокой.
— Ты будто в рекламе какао, — раздался голос Алека у меня за спиной. — Только без тупой улыбки.
Я не обернулась.
— Может, потому что у меня какао без сахара.
Он усмехнулся, и я услышала, как он садится на подоконник напротив.
Ненавижу, как легко он чувствует себя в любом месте. Даже в моём.
— Я подумал, — сказал он, и его голос стал серьёзнее, — может, тебе стоит выйти из дома. Развеяться. Прогуляться. Или хотя бы сделать вид, что у тебя есть жизнь вне этих стен.
— А ты думал, что я тут... задыхаюсь?
— Нет. Я вижу, что ты медленно гаснешь. Это даже хуже.
Мои пальцы сжали кружку сильнее. Я не хотела, чтобы он это видел. Никто не должен был.
Но он видел.
Он всегда видел больше, чем должен.
— Знаешь, — продолжил он, — когда Тревор только начал встречаться с тобой... я думал, ты слишком хороша для него.
Я резко повернулась.
— А потом решил, что нет?
— А потом увидел, как он обращается с тобой. И понял, что был прав.
Наши взгляды столкнулись. Его глаза были глубокими, сдержанными, но в них горело что-то, что заставляло дышать чуть чаще.
Именно в этот момент — в эту долю секунды — тишина между нами сгустилась. Как воздух перед грозой. Как момент перед тем, как... что-то случится.
— Алек... — начала я.
Он поднялся и сделал шаг ближе. Совсем близко. Стало трудно стоять прямо, как будто всё внутри двигалось к нему.
— Я знаю, что ты не готова, — сказал он, почти шепотом. — Но если бы была... я бы держал твоё сердце так, словно оно пульсирует в одной точке с моим.
И, не дожидаясь ответа, он ушёл. Просто... вышел.
А я стояла там, с замёрзшими пальцами и горячей грудью.
Кажется, я перестала понимать, откуда боль, а где — то, что может стать чем-то большим.