Сломанные

Меня разбудил звонок Кристины. Спросонья я с трудом разобрала, что она пыталась до меня донести. Она позвала на выходные к себе на дачу.
      Разлепив глаза, я взяла в руки телефон, посмотрев время — 9 утра. «Кристина не перестаёт удивлять». Подумала я с улыбкой на лице. Но тут мой взгляд пал на уведомления. Они были от Жени. Лишь около трех часов утра пожелал мне спокойной ночи, написал, что был занят, извинился, ходил с друзьями гулять. «Нормально вы гуляете.»
Видимо, тот вчерашний звонок был связан с дальнейшей прогулкой. Писать ему пока не хотелось, и я отложила телефон подальше, решив ответить позднее.
      С кухни доносился вкусный запах только что пожаренных блинов. Мой желудок несказанно этому обрадовался, издав соответствующий звук.
      Когда у мамы выходной, она всегда готовит мне завтрак, это некая традиция, которая сохранилась с того времени, когда я была ребёнком.
      -Доброе утро.
      -Доброе, солнце. Как спалось? — мама смотрела на меня с улыбкой.
      -Хорошо. Кристина позвала на дачу на эти выходные.
      -Отлично, как раз погода должна быть хорошей, без осадков. Много не пейте там.
      -Ой, ну, я вот даже не заикалась про алкоголь, а ты уже надумала, — я закатила глаза.
      -Будто я вас не знаю, — засмеялась она. — Варенье или карамельный сироп?
      -Скорее второе.
      Мама достала из верхнего шкафчика продолговатой формы тюбик коричневого цвета с фиолетовой этикеткой «Карамельный сироп» и поставила на стол.
      На круглой мятного цвета тарелке лежала стопа ажурных блинчиков с хрустящей корочкой — как я любила.
      Я сложила блин конвертом и надавила руками на тюбик, из него полилась достаточно густая тягучая карамель.
      -Спасибо за блинчики, — с набитым ртом выговорила я.
      -Ешь на здоровье.
      Много ли нужно человеку для счастья? Но на самом деле, абсолютно счастливой меня сделало бы то долгожданное сообщение, которое я все ещё не наблюдала. Завтрак поднял мне настроение, поэтому я решила написать первой «доброе утро».
      -Арин, — кричала мама из соседней комнаты
      -Ась?
      -Зайди сегодня к бабушке, она хотела что-то передать, а я по магазинам собралась, некогда.
      -Лады, во сколько?
      -Около трех. Вы во сколько планировали поехать?
      -Ну, видимо, позднее.
      Написала Кристине про планы, на что она ответила:
      «Тогда давай в пять у супермаркета, закупимся там, а потом почапаем на остановку, поедем на стареньком автобусе, потрясемся малех.»
      По её сообщению я поняла, что Кости не будет, потому как у него была машина, и он мог бы нас легко подвезти.
      Я собрала заранее сумку всем необходимым: полотенце, расчёска, пижама, футболка, бриджи, купальник, зубная паста, щётка, спрей от комаров, уголь кинула на всякий случай, бутылка воды — потому что знала, что задержусь у бабушки надолго.
***

      Бабушка жила не очень далеко, поэтому я дошла до её дома пешком. Это был невысокий розовый дом хрущевской планировки из 5 подъездов. Мне всегда нравилось его расположение, слева от него был частный сектор, и оттуда всегда пахло костром или баней.
      Когда была маленькой, я с бабушкой часто гуляла там, обрывая всевозможные ягоды, до которых могла дотянуться. Я знала этот частный сектор вдоль и поперёк. С того времени ничего не изменилось. Возможно, поменялись люди, но все так же там росли вишневые, абрикосовые деревья, кусты малины и смородины.
      У каждого подъезда росли кусты сирени, на детской площадке было много деревьев, но моим любимым был каштан, он ещё больше вытянулся вверх с того времени, и теперь походил на целый дом. Мечта детства о доме на дереве вновь загорелась в моей голове. Его крона отбрасывала тень, которая могла бы скрыть одну треть площадки.
Помню, как ребёнком я залазила на этот каштан, садилась на его толстую крепкую ветвь, а потом не знала, как спуститься обратно, тогда бабушке приходилось звать на помощь уже дедушку, который ругаясь лез за мной.
      На лавочке сидели какие-то бабушки преклонного возраста, видимо, решили погреться под летним солнцем. Набрала номер её квартиры и громко сказала:
      «Это Арина.»
      Она открыла.
      Бабушка жила на 4 этаже, лифта в доме не было, пришлось подниматься пешком.
      Дверь её квартиры все так же была обита дерматином, на ней красовались вырезанные вручную дедом цифры «56», уже немного поржавевшие.
      «Ничто не вечно» — подумала я.
      Я позвонила в звонок, на пороге появилась бабушка, которая была уже ниже меня, хотя мой рост был средними для девушки.
      -Ариша, как я рада тебя видеть, — бабушка обняла меня с улыбкой на лице и слезами на глазах.
      Пожилые люди очень ранимы.
      -Привет, я тоже, — сказала я, обняв её худые плечи.
      -Заходи, не стой на пороге.
      В коридоре нехотя показался уже старый рыжий кот.
      -Маркиз, у нас гости, помнишь Арину?
      -Ой, ну, ба, ты уж как скажешь, будто я лет десять у тебя не была.
      Хотя, если признаться, действительно, редко заходила к бабушке.
      -А ты нечасто приходишь к нам.
      Я все ждала излюбленный вопрос каждой бабушки.
      -Кушать будешь? — спросила она, не успев я даже обувь снять.
      Бинго.
      -Буду, конечно, — я засмеялась.
      Она медленным шагом, немного прихрамывая на левую ногу, пошла на кухню.
      -Как у вас дела? — спросила я.
      Но ответа не последовало, вопрос был адресован в пустоту.
      -КАК У ВАС ДЕЛА? — уже кричала я.
      -Да помаленьку, Ариш, помаленьку. Когда давления нет и ничего особо не болит — живём, когда по-другому — кряхтим. А что ещё делать? Мы старики уж прожили свое, уступаем вам теперь, молодёжи, дорогу.
      -Рано тебе ещё думать об этом.
      -Что говоришь?
      -ГЛУПОСТИ НЕ ГОВОРИ.
      -Я пока туда и не собираюсь, не переживай, мне и здесь хорошо.
Прихожая была той же, что я помню — тусклый свет боковой лампы освещал бежевые стены, у одной из которых стоял деревянный узкий шкаф для одежды. На полу все тот же серый ковёр. У светильника стоял трильяж, на котором стояли старые резные шкатулки.
      Как я любила по детству подолгу рассматривать их содержимое, медленно перебирая его в своих маленьких детских руках, внимательно изучая каждый изгиб, каждую бусинку и резной орнамент: в прямоугольной шкатулке лежали бусы с жёлтыми помутневшими бусинами, жемчужное колье серьги, украшения из потемневшего серебра — серьги со старыми английскими застежками, кулоны и цепи, в продолговатой — помады, карандаши, тени, уже почти пустые, сухая тушь для ресниц, краска для бровей, в которую нужно было плюнуть, чтобы развести её, в длинном высоком кувшине, как я его называла — различные старые монеты, в плетенной корзинке — облупленные заколки, невидимки, крабики разных размеров и мои старые резинки для волос.
      Над трильяжем были полки, на одной стояли три флакона туалетной воды, на другой — шляпы. Бабушка очень любит наряжаться. Несмотря на возраст, она не выйдет из квартиры ненакрашенной, без шляпки на голове, скрывающей ее убранные гребнем волосы и солнцезащитных очков.
      У одной створки трильяжа я увидела висевшие сверху солнцезащитные очки, очевидно, деда.
      Я зашла в ванную, которая была объединена с туалетом, чтобы вымыть руки. Все тот же длинный кран, рассчитанный и для раковины, и для самой ванны.
      На кухне бабушка уже успела накрыть на стол. В глубокой тарелке были налиты щи — фирменное блюдо бабушки, вкуснее неё, этот суп никто не готовил. Она достала ложку и положила мне сметану в тарелку, отрезала чёрный хлеб. А сама села на стул с мягкой спинкой напротив квадратного деревянного стола, на котором была белая клеенчатая скатерть. На окне висели занавески с красной бахромой внизу. На подоконнике многочисленные горшки с неизвестными мне цветами.
      Кухонный гарнитур был тем же — тёмно-коричневого цвета, деревянный. Во времена советского союза был шиком. На потолке висела люстра-вентилятор. Каждый вентилятор был из дерева с белой вставкой. На стене за моей спиной висели большие деревянные часы с позолоченным маятником, по обе стороны которых были фотографии в рамках: на одной — черно-белое фото бабушки и дедушки, на другой — наше совместное фото, на котором я была ещё ребёнком лет 7-8.
      -Когда с женихом познакомишь, Ариш?
      Началась череда ненавистных мне вопросов. Ненавистных, должно быть, от того, что ответить на них мне было нечего.
      -С каким? — засмеялась я.
      -Такой возраст нежный, мальчики должны вереницей виться вокруг такой красавицы.
      С возрастом, круглые ранее глаза бабушки стали узкими, веки нависли, под глазами были глубокие морщины, но в этих зелено-желтых глазах была все та же доброта, как и тогда.
      -Должны, но не обязаны, — парировала я.
      -Видимо, твой принц ещё не нашёл тебя, — заулыбалась она, отчего морщины протянулись до ушей.
      -Где дед? — решила я сменить тему.
      -За гараж с мужиками ушёл, все пытается в карты выиграть кольцо с бриллиантом мне, — захохотала она.
      -Не перестаю удивляться его амбициям и энтузиазму, — ответила я улыбкой.
      Я взяла в руки кусок хлеба, от которого пахло ржаным запахом, мякишь была очень свежей и ноздрястой, а корочка хрустящей и слегка горьковатой.
      Я что в прошлое вернулась?
      -Чаю?
      -Да, пожалуйста.
      Бабушка подошла к плите и зажгла газ, чтобы подогреть чайник с водой. Достав кружку из чайного фарфорового сервиза на верхней полке, она налила туда травяную заварку с липовым цветом.
      -Мама говорила, ты что-то хотела передать.
      -Что говоришь?
      -ТЫ ПЕРЕДАТЬ ЧТО-ТО ХОТЕЛА.
      -А, да, но это потом, перед выходом отдам, ты так не кричи, а то соседи ругаться будут.
      Я засмеялась, она тоже.
      Чайник засвистел и пошёл пар из белого носика с красными цветами.
      -Чайник закипел, — констатировала я факт.
      -Да, погода чудесная, — бабушка повернулась к окну. — Арина, что ж ты молчишь?       Чайник то вовсю уже кипит, а ты не говоришь бабушке ничего.
      Я закатила глаза.
      Она налила в чашку кипяток и поставила передо мной. Чашка была маленькой перламутрово-белой с лебедями и голубыми волнами снизу. Моя любимая.
      На столе стояла конфетница с печеньем, конфетами «Дунькина радость» и «Ласточка». Я взяла «Ласточку».
      Допив чай, мы пошли в зал. На полу был красный ковёр, длинный стеллаж старинных толстых книг об истории, войне, были детективы и пара романов, которые дед все прочёл. Рядом со стеллажом была стенка, один отсек которой был со стеклянными дверцами — там было бабушкино золото — её коллекция сервизов: синий стеклянный графин с маленьким синими рюмками, маленькие стеклянные стаканчики в виде казацких башмачков, из которых я любила в детстве пить вишнёвый сок, представляя, что это вино, большой кувшин, носик которого был в виде рта рыбы, кофейник с золотой каймой сверху, маленькие кофейные чашки с блюдцами, большая тарелка для сервировки в форме стерляди, а также там затясалась маленькая деревянная рамочка с вышивкой — жёлтый утёнок с красными бантом и клювом, с черными глазами пуговками с подписью ниже — «любимой бабушке на 60 л.» — тогда у меня закончились нитки и пришлось сократить, поставив точку. До сих пор стыдно. Но бабушка была в восторге.
      Рядом стояло любимое кресло деда с меховой накидкой цвета пыльной розы, в котором он коротал большую часть времени, упиваясь книгами, по правую сторону от кресла стоял торшер.
      На противоположной стороне был большой диван с той же накидкой и кучей разных размеров подушек. На спинке дивана расположилась большая мягкая игрушка в виде тигра, на шее которого была золотая цепь — моя любимая игрушка детства, могла залезть на него и заснуть.
      С одной стороны от дивана стояла тумба с телевизором, между ними белая резная накрахмаленная вязаная скатерть. С другой — маленький столик, внизу которого куча газет, журналов и кроссвордов, на нем стоял цвета слоновой кости телефон дисковым набором номера. Рядом с ним мирно существовал граммофон с бирюзовой трубой — этакий раритет нашего времени.
Думаю, нет смысла писать о том, что на стене висел красный ковёр. Да, он был там. Вопрос исчерпан.
      В комнате было достаточно темно из-за лоджии, поэтому бабушка включила настенные бра с хрустальными капельками.
      Мы с бабушкой сели друг напротив друга: я — на диван, она — на кресло.
      -Когда у тебя экзамен? — спросила она, глядя мне в глаза.
      -Послезавтра.
      -Волнуешься?
      -Не очень.
      -Ну и правильно, чего нервы трепать. Ты у меня умненькая, сдашь.
      -Спасибо, — я улыбнулась, немного покраснев.
      Я перевела взгляд на лоджию, выходившую на южную сторону, отчего квартира бабушки нагревалась как чайник на плите, а находиться в ней летом было сродни нахождению в парнике.
      Мы ещё с пол часа говорили о том, как я выросла, как вытянулась, об учёбе, о погоде, но особенно меня зацепила её фраза: «Правнуков пока не понянчу, моя миссия здесь будет не окончена.»
      Мысли разбежались, а руки похолодели.
      Я уставилась в окно, из которого было видно яблоневое дерево. Потом вспомнила про Кристину и, спохватившись, обернулась на часы за моей спиной, уже около сорока минут я провела в гостях. Пора бежать домой.
      -Ба, я, наверно, пойду, — начала было я.
      -Сейчас тогда я тебе отдам все, что хотела, — с этими словами она встала с кресла и пошла в сторону лоджии.
      Тут я услышала звук ключа в замочной скважине.
      *щелк-щелк»
      Дверь податливо открылась и на пороге появился дедушка. Всё такой же живчик, про таких ещё говорят «кровь с молоком» в своей излюбленной белой бандане в синий горошек, которой он прятал большую лысину на голове.
      -О, Аринчас! А чего не предупредила старика, что зайдёшь сегодня? — на его лице было наигранное удивление.
      Он раскинул руки и обнял меня.
      -Деда, привет, — заулыбалась я.
      -А теперь давай наше фирменное, — он закинул ладонь.
      Я ударила пятерней по его ладони.
      И раздался звонкий шлепок, эхом отзвеневший по всей квартире.
      -Где там моя любовь пропадает? Не уж то женихается с более молодыми оборванцами? — посмотрел он на меня в упор. К слову, мой дедушка достаточно высокий, и даже сейчас, когда я выросла и вытянулась, он все равно был выше меня на голову.
      Дед не терял чувства юмора в свои годы, некоторая молодёжь могла бы даже позавидовать ему в этом.
      -На балконе она, не переживай, — я улыбнулась.
      Бабушка с балкона вынесла два полупрозрачных пакета-майки голубого цвета — один с черешней, другой — с персиками.
      -Арина, ты мне что-то говорила?
      -Моя ненаглядная показалась, — сказал за меня дед.
      -О, что-то ты рано, заработал нам на море?
      -И на море, и на шубу, и на заячий тулуп, — серьёзно говорил он.
      -Ой, вечно ты шутки шутишь, — отмахнулась бабушка. — Есть будешь?
      -Что за глупые вопросы? Мужик пришёл с охоты, голодный как волк, а стол не накрыт, сдаёшь, мать, сдаёшь… Не уж то стареешь?
      -Ай, как дам я по этой лысине разок за такие слова, — бабушка замахнулась.
      Дедушка засмеялся, уклоняясь.
      Попрощавшись, я сбежала по лестнице и пошла в сторону дома, достала телефон и увидела сообщение от Жени, его утро началось около часу дня. Спросил, как дела, скинул несколько постов. Написал, что пару дней не увидимся, потому что у его друзей на него «какие-то планы». Окей.
      Ответила ему, что поеду с подругой на дачу.
***

      Уже дома, выгрузив пакеты на стол, я быстро покидала в себя ужин, на что мой желудок издал недовольный звук, хотя, аппетита особо не было. Сказала маме, что ухожу, на что она попросила меня написать ей, как приеду. Я уже опаздывала, нужно было ещё доехать до магазина, где мы с Крис запланировали встретиться. Взяв сумку, я вышла из квартиры и зашагала в быстром темпе в сторону остановки. Как на зло, маршрутки долго не было. Написала Кристине, что ожидаю свою карету.
      «Ок.» Прилетело мне в ответ.
      «Где ты будешь?» Спросила я.
      «Моя аура укажет тебе дорогу.» Шутница.
      Моя «карета» прибыла заполненной, пришлось ехать стоя. Сумка от тяжести врезалась ручками в кожу ладони.
      Через двадцать минут я уже бежала к супермаркету, увидев Кристину, стоящую в тени крыши магазина.
      -Привет, — запыхавшись, выпалила я.
      И мы обнялись.
      -Не уж то кросс бежала? А меня не позвала?
      -Если бы, — засмеялась я.
      Мы зашли в прохладное помещение. Какая же благодать в такую знойную жару. Холодные потоки воздуха, выходившие из кондиционеров, были лучшим, что придумало человечество, не беря в расчёт интернет.
      -Так, пройдёмся по списку, — сказав это, Крис открыла длинный список заметок на телефоне. — Мясо для шашлыка, думаю, можно взять курицу, овощи. Подойдут помидорчеллы (её странная привычка искажать названия некоторых овощей и продуктов), огурчачасы, грибы и цуккини, салфетосы, пластиковая посуда… Спрей от комарья ты брала?
      -Да.
      -Отлично, это вычеркиваю. Мангал, решетка, розжиг, угли, молоко, сок, хлопьяны, зефирсоны, питье.
      -А сок в питье не входит разве, — перебила я её.
      -Какая ты наивная, Арина! Под питьем я подразумеваю спиртное или ты думала, что мы будем там трезвыми отжигать? — она подняла брови и вопросительно на меня посмотрела.
      -Ну, — я смеялась.
      -Сколько тебе лет, Арин? Пора привыкнуть ко взрослой жизни и наслаждаться ею сполна, — отрезала она. — Погнали.
Мы взяли куриное филе в уже готовом маринаде, два литра мультифруктового сока, четыре бутылки фруктового пива и остальное из списка и пошли на кассу.
      -Я думала, Костя тоже поедет, — начала я.
      -Не, он с друзьями собрался где-то, вот я и решила, что тоже нужно, — она улыбалась.
      Оплатив все, мы пошли на остановку ждать автобус.
      -Я тебе потом напишу, сколько тебе нужно будет на карту мне перевести. — она замялась. — Нет, ну, если ты хочешь, можешь, конечно, и натурой отдать, — она вытягивала по слогам последнее слово.
      -Ну уж нет, — отчеканила я.
      -Эх, ну ладно. На нет и суда нет.- она демонстративно вздохнула, а потом рассмеялась. Я её поддержала смехом.
      Мы пошли к остановке, которая находилась напротив супермаркета. К слову, это была пешеходная длинная дорожка со знаком автобусной остановки без какого-либо навеса или скамейки. Тенька там не было от слова совсем. Мы стояли под открытым солнцем, жарясь от его палящих лучей, походя на рыбу на суше, которую приливом отнесло на берег, и, не в силах добраться до воды, ей остается лишь биться на песке, открывая рот и высыхая без жидкости.
      Вдали показался нужный автобус. Он напоминал жёлтый школьный автобус, который развозит детей и подростков в американских фильмах и сериалах от школы до дома и обратно.
      Мы заняли место у окна. Кристина достала из рюкзака сиреневые наушники и протянула мне один. Мы слушали всю дорогу воспроизведенные вперемешку песни из её плейлиста.
«Every me and every you.
Every me and every you,
Every me… he.» (Placebo – Every You, Every Me)
      Только ты и я. Я закрывала глаза, представляя вновь его образ, по телу бежали мурашки, пульс учащался. Проигрывала в голове, как он бы меня поцеловал, отчего к щекам приливал жар, и я, без всяких сомнений, сидела пунцовая.
      -Ты чего это зарделась так? — Кристина округлила глаза, глядя на моё лицо.
      -Душно просто, — я отвела взгляд в окно.
      -Ну ладно, — вытянула она.
«I'm driving around in my car
I'm driving too fast, I'm driving too far
I'd like to change my point of view
I feel so lonely, I'm waiting for you
But nothing ever happens and I wonder…» (Fools Garden – Lemon Tree)
      И впрямь я еду куда-то, подальше от дома, где гнетет меня моё одиночество. Еду развлекаться и отдыхать, но настроения особо нет, ощущаю сплошную подавленность внутри. Причина кроется лишь в том, что там не будет его. Я не так давно его видела, но уже скучаю, не зная, где он, и что он делает. Как глупо. Я посмотрела на летящий клин птиц в небе — ведь они каждый год улетают, покидая родные края и гнезда, на юг, а весной возвращаются обратно. Они не смотрят назад. Не думают об этом, они лишь летят вперёд. Хотелось бы и мне так — идти вперёд, не думая ни о чем, перестать переживать из-за чего-то. Хотелось бы мне быть облаком и просто плыть, гонимой потоком ветра в неизведанное.
***

      В окне автобуса за скрывшимся из виду городом побежала полоса леса, после которой бежала бесконечная полоса полей — одно сменяло другое, поле ржи, поле подсолнухов, поле различных полевых цветов, заметила там большое количество розового клевера и василькового цикория, луг, на котором я заприметила несколько коров, жующих траву и маленький пруд с камышами.
      Дача находилась не так далеко от города, если сравнивать её расстояние с другими населёнными пунктами сельского типа.
      Мы вышли на нужной остановке и пошли по достаточно узкой дачной земляной дорожке, по середине которой была редкая полоса высокой травы. Свернув на улицу с названием «Солнечная», если верить табличке, мы решили зайти в магазин. Это было маленькое здание из грязно-белого кирпича с синей крышей. Над железными распахнутыми настежь дверьми бордового цвета висела синяя вывеска с большими белыми буквами, гласившая «МАГАЗИН». Внутри было ещё более душно, чем на улице.       Мы подошли к витрине с мороженым, цены на которое были просто заоблачные, по сравнению с городом. Накрутка была очевидной и вполне понятной — куда деваться людям — если закончился какой-то то продукт, а ехать в город нет возможности? Хочешь — не хочешь, а купишь даже по такой цене.
      Я взяла пломбир со сгущёнкой, с двух сторон которого была вафля, Кристина выбрала рожок шоколадного мороженого.
      На моё удивление, она не расспрашивала меня о Жене. Она говорила о том, что нашла работу в каком-то ресторане в качестве официантки. Зная её активность, она ей вполне подходит на первое время. Она также рассказала о том, что начала смотреть сериал, который её сильно впечатлил и такого поворота сюжета она не ожидала, что всего там сезонов шесть, а она лишь на третьем, и она не представляет, чем все закончится, но очень надеется, что полюбившийся ей герой останется жив.
      Мы дошли до двухэтажного дома, отделанного жёлтым сайдингом с коричневой черепицей на крыше, здание окружал металлический зелёный забор-сетка.
      Открыв замок на железной двери, мы зашли на участок — Кристина первым делом убрала продукты в холодильник.
      -Все, что найдёшь на участке из плодов и ягод — твоё, — прокричала она из дома.
      Я отправила маме сообщение, что мы уже на даче. Написала Жене, что мы добрались до места назначения.
      Я решила оставить сумку в доме. Это было небольшое здание, разделённое на две сравнительно одинаковые комнаты по размеру — кухню и зал. Слева от входной двери расположился маленький холодильник советских времен, который работал, издавая громкие звуки, будто каждый из них будет его последним. Рядом с холодильник расположился небольшой диван с темно-синей клетчатой обивкой, на него я и положила свою сумку. Справа от двери была вешалка, на которой висели несколько разноцветных курток, дождевик и тёплая шерстяная кофта серого цвета с большими карманами и не менее большими круглыми пуговицами изумрудного цвета. Рядом стояла полка для обуви, которая была сплошь забита различными сандалиями, сланцами, ботинками, там даже нашлось место для жёлтых коротких калош. Напротив двери был кухонный гарнитур, фасад которого смахивал на светлую сосну. Посередине было небольшое окно, на карнизе висела лёгкая сетчатая занавеска. Рядом с кухонным гарнитуром разместилась деревянная лестница, ведущая на второй этаж.
Кухню от зала отделяла стена, отделанная деревянной рейкой, в центре которой была арка.
      Зайдя в зал, моему вниманию предстал большой прямоугольный стол, на котором была клеенчатая скатерть с изображением клубники. Напротив стола, у стены стоял большой деревянный диван, явно от кухонного гарнитура, с мягкой светлой обивкой с мелкими цветами. По краям стола стояли два более тёмных по цвету деревянных стула, один с красной обивкой на сидушке, другой — с зелёной. Над диваном висели круглые красные часы, которые отставали минут на пятнадцать. На потолке висела небольшая люстра, к которой был привязан ароматизатор, предназначавшийся для салона машины, с запахом сирени. Справа стоял большой мягкий чёрный диван, рядом с ним стояло компьютерное кресло синего цвета, за ним деревянный шкаф. На против стояла тумба со стоящим на ней пузатым телевизором.
      Я решила переодеться, чтобы не испачкать городскую одежду. Надев купальник, я натянула на него свободную желтую футболку и короткие цвета беж бриджи.
      -Мы на втором этаже будем спать, — спросила я?
      -Да, выбери кровать, я пока разведу мангал.
      Я поднялась по широким ступеням лестницы без перил, каждая ступень которой отзывалась своим собственным, не похожим на звук ступени выше или ниже, скрипучим звуком, когда я наступала на нее, получалась некая мелодия на расстроенном пианино. Я увидела небольшую комнату на мансарде под скосом крыши. С двух сторон стояли одноместные деревянные кровати. Напротив было окно, вдоль которого стояла софа. На этаже было достаточно душно — минусы второго этажа. Помещение безумно сильно нагревалось от крыши за день вследствие палящих солнечных лучей.
      За моей спиной находилась небольшая дверь, которую скрывала висящая белая тюль. Краска на двери, видимо, изначально имела зелёный цвет, но та давно уже потрескалась, а цвет стал очень блеклым. Я открыла дверь и вышла на небольшой балкон. Ограждение было металлическим, покрытым той же краской, что и дверь.
      Передо мной широко раскинулся дачный массив: небольшие домики разных фасадов и цветов, деревья, кустарники, газоны, лес. Вдали я видела вышки сотовой связи — единственный элемент, который соединял нас с тем миром — миром сети и интернет-зависимости.
      На участке, рядом с домом, на коротко стриженном газоне, стояла большая деревянная беседка с четырехскатной черепичной крышей темно-коричневого цвета. На полу беседки была выложена мелкая прямоугольная плитка двух цветов — серый и красный. Выкладывали её, видимо, в хаотичном порядке, не преследуя какой-то закономерности и не ставя перед собой цели — собрать определённый узор. Рядом с беседкой, вдоль забора, росли кусты крыжовника, малины и смородины.
      От калитки шла узкая асфальтовая дорожка, ведущая к дому и пристройке у противоположной стороны забора.
      Пристройка была из красного кирпича с тремя секторами. Кристина мне рассказывала, что там находились — душевая, туалет, склад. Рядом с пристройкой вся левая часть участка была отдана под огород, там же стояла небольшая теплица. По углам участка росли фруктовые деревья — яблоневое, вишнёвое, сливовое.
      Я увидела Кристину, несущую одноразовый мангал. Она поставила его рядом с беседкой, положила на газон пакет с углями и приступила к разведению огня.
      -Свистать всех наверх! — крикнула я.
      Крис подняла голову, заприметив меня, и закричала.
      -Да, капитан!
      Я решила подойти к ней.
      -Достань колонку и включи что-нибудь, сегодня ты диджей, — она мне подмигнула.
      -А где мне её найти? — я ответила улыбкой.
      -А это уже другая история, — она захохотала. — она на диване у моего рюкзака.
      Я принесла маленькую мятного цвета колонку фирмы JBL и поставила на небольшой шаткий стол в беседке и включила свой плейлист.
      Кристина мастерски управлялась с мангалом, не прошло и десяти минут, как она развела огонь.
      Заиграла песня Стрыкало «Наше лето». Кристина начала кричать, подпевая. Она не умела петь от слова совсем, но её это не останавливало.
      -Яяяхта, пааарус, в этом мире тооолько мы одни. ЯЛТА, АВГУСТ и мы с тобою влюбленыыы, — она схватила меня за плечи и начала качать из стороны в сторону в унисон себе.
      К слову, ей и пить не нужно было, она всегда была раскрепощенной и слегка безбашенной, в отличие от меня. Жизнь лилась из каждой клеточки её маленького тела.
      -Ну ты живчик, — заметила я.
      -Ты погоди, я ещё берегу энергию, — она хохотала.
      -Для чего?
      -Когда ты выпьешь и составишь мне компанию, хехе, — она злорадно хихикала. —       Мы ведь пойдём ещё ночью к озеру, будь готова.
      -Ууу, русалок ловить, надеюсь? — я прищурила глаза.
      -Русалов, если только.
      И мы засмеялись.
      -Тебе помочь?
      -Мясо оставь мне. Нарежь пока овощи.
      -Оке.
      Я помыла овощи под холодной водой на улице. Солнце медленно начинало садиться, ветер стихал. А облака на небе смахивали на маленькие кучерявые клочки, разлетевшиеся в лишь одном им известном порядке, словно кто-то подул на большой белый одуванчик, тем самым образовав кучи разлетающихся маленьких пушинок.
      Было так тихо, но так не спокойно на душе.
      -Ты на решётку все положишь?
      -Да, а картофан потом на тлеющих углях поджарю. Будем чумазыми чернокожими, — Крис хихикала.
      Я нарезала овощи и сложила в тарелку. После чего взяла в руки телефон, думала увидеть то назойливое сообщение от него, но в глаза бились лишь кучи сообщений из бесед и рассылка спама. Стало грустно.
      Кристина, видимо, заметив мою перемену в настроении, подошла ко мне и выхватила из рук мой телефон.
      -Нет-нет-нет, — томно выговорила она. — Сегодня ты будешь веселиться и отрываться так, будто это твой последний день, крошка, — она смотрела на меня сверху вниз и глаза её горели диким пламенем игривости.
  -Слушай, а ты точно не пила? Я начинаю сомневаться в этом, — смеясь, проговорила я.
      Она смеялась.
      -Доставай бутылки, настало время смочить наши сухие горла, — выкрикнув это, она подняла одну руку вверх, призывая к действую.
      Ну и харизма.
      -Бегу.
      -Не слышу, — раздался голос за спиной.
      -ТАК ТОЧНО, КАПИТАН, — прокричала я.
      -ОХОХОХО
      Я достала из холодильника две бутылки пива, Крис открыла их, ударив крышкой о поверхность стола. Мы стукнулись бутылками и сделали по глотку. По горлу побежал холодный напиток. На языке стоял яркий вкус цитруса. Я, не дожидаясь Кристины, сделала ещё пару глотков. После чего по телу пробежала волна спокойствия. Алкоголь натощак быстро начинает распространяться по телу. Он хватает своими хитрыми и мощными руками твоё сознание и ставит свои порядки, сродни смене пластинки.
      Пока Кристина закидывала на решётку овощи, я сидела и продолжала делать небольшие глотки из горла.
      И вот я уже ощущала лёгкость и небольшую эйфорию. Голова начинала слегка затуманиваться, окружающий мир заиграл новыми красками — более яркими и сочными, чем прежде.
      Крис поставила на стол тарелку с уже готовыми овощами, слегка затушила огонь и попросила принести длинные деревянные шпажки с кухни. Обнаружив их в пластиковом зеленом стакане, я принесла их. Она в это время открывала пачку с маршмэллоу.
      Мы нанизали по три мягкие, бело-розовые маршмэллины на каждую шпажку и подошли к мангалу, держа их над углями. Через несколько минут они покрылись черновато-коричневой зажаркой. Откусив с хрустом одну маршмэллоу, за ней потянулось горячее тягучее содержимое со вкусом клубники. Мне обожгло язык и губы, я стала хаотично махать свободной рукой себе на рот, пытаясь его охладить и остудить маршмэллоу. Они были очень сладкими, и мне снова захотелось пить, я взяла бутылку и выпила еще.
      Разобравшись со своей шпажкой, Кристина взяла несколько картофелин и положила их на тлеющие угли. После чего села рядом со мной.
      -Кушац подано. Прошу к столу, — от неё пахло лёгким запахом спиртного вперемешку со сладким запахом клубники.
      Мы съели по три куска курицы, которая прекрасно прожарилась — хрустящая румяная корочка скрывала сочность и мягкость филе.
      Я наелась овощами и мясом. Откинулась на спинку и просто балдела. В воздухе летал аромат цветов, тлеющих углей, жареного мяса и сырой земли — дачники увлажняли дорожки и землю после засушливого и знойного дня.
      Солнце зашло за горизонт, на небе стала виднеться полная луна, немного похолодало, но алкоголь грел изнутри лучше любой грелки.
      -Это был прекрасный ужин, все было очень вкусно, передавайте повару мою похлаву, — заплетающимся языком ворочала я. — Похвалу, — исправила.
      -Быстро тебя развезло, — она засмеялась.
      -Я трезва как стебель травы.
      -Какие сравнения, какие обороты, погодите, я запишу их к себе в тетрадку, чтобы не забыть. Но повару льстит Ваша похлава, — сквозь смех говорила она.
      -Как чудесно
      -Не то слово. В такие моменты понимаешь, что ты жив, и это прекрасно, — сказав это, она откинулась на спинку и смотрела на вечернее небо. — Надо бы спрей принести, — с этими словами она шлепнула себя по ноге, после чего резко вскочила со скамьи и засеменила в сторону дома.
      -Ну, ну, сир, без насилия, хотя бы сегодня, хотя бы в данную минуту, — вальяжно ответила ей вдогонку я.
      Придя уже со спреем и знатно убрызгав все вокруг и меня в том числе, Крис вновь села рядом со мной. На её лице была гримаса победителя.
      -Вот бы этот день никогда не заканчивался, — начала она.
      -Дааа, — выдохнула я.
      -Пообещай мне, что в следующий раз мы соберёмся здесь уже вчетвером, — она повернулась ко мне.
      -Кто четвёртым будет? — я смотрела в её глаза, недоумевая.
      -Ты знаешь, о ком я, — её глаза вновь горели ликованием.
      О, да, Крис мастерски умела подгадать нужный момент, чтобы ударить в нужное место, нанеся сокрушительный удар. Фаталити!
      Я, помнится, ранее заикалась о том, что удивлена отсутствием её вопросов, касающихся этой темы. Если это было так — забудьте.
      Она поджидала нужное время, чтобы устроить допрос с пристрастием. Она умела это. Она в этом профи. Вывести диалог в нужное ей русло — скилл, которым она владеет в совершенстве.
      Под действием алкоголя, мой язык сам развязался, и я просто начала говорить ей все, как есть. Она этого и ждала. Безумно ждала. Ей было не все равно.
      -Без понятия, если честно. Он молчит.
      -Подробности, мне нужны подробности, — она ударила кулаками по своим ногам и, не отрываясь, смотрела на меня.
      -Мы гуляли пару раз, но на этом все.
      -Скудно, — Крис скрестила руки на груди.
      -Но больше ничего не было.
      -Мне нужны твои ощущения внутри, что ты чувствуешь?
      -Я словно Хатико — вечно в ожидании его сообщения.
      -Значит, тебе не хватает его общения — это хороший знак.
      -Но я жду инициативу с его стороны, в любом случае.
      -И правильно, нечего бегать за мужиками. Что за дурость такая.
      -Когда гуляли с ним — весь мир будто переставал для меня существовать в это время, казалось, что существуем только мы вдвоём, а остальные люди являют собой лишь массовку.
      -А потом? Когда приходила домой?
      -Прокручивала в голове то время, проведённое с ним. — Я замолчала, подняв голову, посмотрела на звездное небо и продолжила. — У него такие красивые зелёные глаза, которые как огоньки начинают гореть, когда он улыбается… такой заразительный смех… Длинные пальцы рук… широкие плечи… выступающий кадык…
Перед глазами немного плыл горизонт и предметы приобрели второй контур. Была выпита большая часть бутылки.
      -Подруга, да ты влюбилась, — с этими словами Кристина положила свою руку мне не плечо. — Я так за тебя рада! — она улыбалась, а глаза были наполнены добротой.
      -После наших встреч я стала чувствовать, что мне грустно без него… не хватает его общения и его рядом. Я стала хуже есть, когда он подолгу не писал, становилось тревожно на душе… Но стоило получить от него хоть весточку, как тут же настроение было лучше всех… Он появился в моей жизни именно в тот момент, когда был так нужен. И озарил мою жизнь словно полярная звезда.
      Через некоторое время я продолжила.
      -Знаешь, я не хочу показаться циничной, но я изо всех сил стараюсь бороться с этой симпатией, пытаюсь подавить в себе все эти чувства, потому что они мне кажутся… Кажутся чужды и неуместны… Зачем?.. Чтобы не попасться в эти чары. Ведь любовь она… Она затуманивает глаза и разум. Поэтому, я стараюсь отогнать чувства на задний план и думать… Думать логически, взвешивая его положительные и отрицательные стороны, чтобы в голове создать наиболее точный его портрет.
      — В этом я тебя поддерживаю. Любовь действительно ослепляет, и мы, порой, не видим, в кого на самом деле влюбляемся. Но я безумно рада, что ты, наконец, раскрылась, рассказала мне то, что у тебя на душе. Это очень важно.
      -Спасибо тебе, ты очень хороший друг, — я обняла Крис, а она — меня.
      Некоторое время мы сидели молча, слушая песню из колонки.
      -Пойду за второй, тебе принести?
      -Угу.
      Я смотрела на луну. Она завораживала взгляд своим идеальным очертанием круга. В ней было прекрасно все. Луна походила на большое яркое пятно на фоне чёрного неба. Как свет в конце тоннеля. Проблеск жизни в душе того, кто погряз во тьме. Свет надежды.
      -Думаю, Картофан уже перетомился там. Тебе принести?
      -Угу.
      Кристина протянула мне чёрный, угольный округлый предмет, взяв его, мои пальцы сразу стали черными, будто я держала в руках уголек. Картофель немного обжигал пальцы, но было терпимо. Я откусила хрустящую корочку, отдающую немного вкусом горечи от углей. Внутри картошка пропеклась и была безумно мягкой. Я уплела её в три захода. Мы сидели, измазавшиеся в картошке, с чёрными ладонями и ртами, и говорили с Крис о жизни и любви.
      -Когда я писала Косте то сообщение с извинением на следующий день, мне было безумно стыдно, — вспоминала она. — Я и не думала даже в тот момент, что между нами что-то завяжется, и возникнет химия. По наивности, я полагала, что этот человек — обычный прохожий — также быстро забудется и вылетит из головы как сотни тех, мимо которых мы проходим ежедневно. А потому не придавала особого значения, в каком состоянии он меня тогда увидел.
      -Вот так парадокс
      -Ещё какой! Но потом наш диалог стал приобретать новые развороты. И писать ему что-то о том, как прошёл мой день, спрашивать аналогичное у него — вошло уже в привычку. Как ежедневный ритуал. И спустя какое-то время он предложил встретиться. Вот тогда-то я поняла, что безумно неловко увидеться с ним вживую после того случая, — она засмеялась.
      -Мне кажется, я бы не осмелилась на подобное.
      -Дело было в том, что мне нравилось с ним переписываться, мы были очень схожи во взглядах, интересах, общении. С ним было очень легко. И встреча тогда прошла в той же легкой, непринуждённой обстановке. Мне казалось, что я знала его уже несколько лет, настолько было мне с ним просто говорить на разные темы, я предугадывала его ответы и реакции, а он — мои. Ну, а после этих встреч и прогулок — все и закрутилось.
      -Он тебе признался?
      -Да, глубокой ночью, а я в тот день засиделась и ещё не спала, он написал мне длинное сообщение, в котором изложил все свои чувства и симпатию. Он упомянул также, что такой первой встречи с девушкой, которая ему в дальнейшем понравится и общением, и внешностью, он не припомнит в своей жизни. Я тогда хорошенько посмеялась над этим и покраснела. Думаю, познакомься мы в другой обстановке — всего этого бы не случилось. И все же недаром говорят: «Случайные встречи — самые неслучайные на свете».
      -Постов с умными цитатами начиталась?
      -Ага, — засмеялась она.
      Выпив по второй бутылке, мы с Крис пошли танцевать. Играли сумасбродные песни, как нельзя лучше подходившие сейчас нашему состоянию — алкоголь оказывал свое действие во всей красе.
      Под Джаро «Виски-кола» Кристина прыгала как ребёнок на пружине. Она трясла своими длинными тёмными волосами во все стороны. Я уподобилась её примеру.
      -ВИСКИ-КОЛА-КОРОЛЕВА ТАНЦПОЛА, — кричала она.
      Под Хардбасс Кристина начала флексить, а я стояла и смеялась над ней, пока не стало сводить лицевые мышцы от смеха.
      Заиграла песня Mortal Squirt «Я в кайфе». Крис запрокинула голову назад, открыв рот и закатив глаза, вытянула руки вперёд и стала трясти ногами и руками, а после — двигаться из стороны в сторону. Я взяла в руки телефон, она, заметив это, подбежала ко мне словно Самара из «Звонка», вытянув вперёд руки, волосы упали ей на лицо, скрыв его, лишь один её глаз, на который не удалось упасть темной пряди, был виден мне, но я успела нажать кнопку на телефоне, чтобы её сфотографировать. Получился размытый силуэт человека — то ли это второе пришествие, то ли обряд очищения по изгнанию демона — но вышло очень абстрактно. Кристина засмеялась и сказала, что сохранит на память «сиё творение».
      Крис включила трэк Бабека Мамедрзаева «Эй, принцесса» и на словах «не надо паники, ведь мы не в титанике» она прильнула ко мне, но споткнувшись о камень, повалила вместе с собой и меня в придачу на прохладную и влажную траву. Мы гоготали во все горло, что есть сил.
      Я попросила её, чтобы она сняла видео, на котором я подбегаю к ней с рыком под песню Alex&Rus «Дикая львица», но что-то пошло не так. В фокус камеры попал мангал, я же была там сродни большой помехе, попавшей в кадр.
      Кристина решила поменять настрой, включив песню группы Linkin Park «In the end».
      Мы взялись за руки и стали качаться, стоя на месте, влево-вправо, отрывая от земли, то одну, то другую ногу.
"I tried so hard
And got so far
But in the end
It doesn't even matter
I had to fall
To lose it all
But in the end
It doesn't even matter»
      Мы пели с ней в унисон, глядя друг другу в глаза. Обстановка была достаточно интимной — смотреть в глаза оппонента, двигаясь с ним в такт под ночным звёздным небом при свете луны — в такой момент мне вдруг показалось, что Крис — моя сестра, настолько эта обстановка сроднила меня с ней душевно. Кристина уже, порядком, сорвала голос, а потому на последних слогах, которые тянулись в песне, она начинала слегка похрипывать.
      Вдоволь натанцевавшись и напрыгавшись, мы с трудом переводили дыхание, не в силах отдышаться.
      -Сердце сейчас выпрыгнет, — запыхавшись, обрывисто сказала я.
      -А что ты хотела? Годы то уже не те, — с такой же одышкой вымолвила она. — Пошли к озеру.
      -Уже? — опешила я.
      -А чего кота тянуть за бумбоны? Как раз самое время — луна будет отражаться на водной глади. Бери телефон и дуй за мной.
      -Хотя бы рот вытри после картошки, — смеялась я.
      -Я уж и запамятовала, — рассмеялась она.
      Взяв влажные салфетки и оттерев руки и лицо, мы вышли за калитку, Кристина закрыла замок на двери. И мы двинулись вдоль прямой дороги, огибающей лес резким поворотом направо. Я смотрела по сторонам — в редких домах ещё горел свет, но большинство жителей уже легли спать и, наверняка, отдались в объятия Морфея, чтобы завтра с восходом солнца с новыми силами выйти на огород. Я заметила вдалеке дым, вероятно, кто-то топил баню, из трубы которой медленным чередом поднимался светло-коричневый столп дыма. Пахло горящими дровами из печи.
      Кристина начала рассказывать мистические истории, как в каком-то сериале предвестником злых сил была стая воронов.
      Со спины подул сильный ветер, от чего стоявшие напротив деревья заколыхались.       Идя в тишине, шелест листвы от ветра оказался весьма пугающим, похожим на продолговатое «вууу», верхушки деревьев в такт зашатались, отбрасывая зловещие тени от луны. Из леса резко взлетели в небо несколько иссиня-черных воронов. Взмыв вверх, они так же неожиданно спикировали и полетели прямо на нас.
      -Да, да, это она, Арина, сейчас, что-то будет, — хлопала Крис ладонями.
      -Сейчас, глаз у нас не будет — пригни голову. — Я опустила рукой её голову.
      Мы дождались, когда птицы прилетели, после чего подняли головы.
      -Вот так стечение обстоятельств…
      -Это знак, — она вытянула указательный палец вверх.
      Я закатила глаза. Я не верила во всякие приметы и злые силы.
      Мы дошли до озера. Оно скрывалось за редкими деревьями. На противоположной его стороне вдоль росли высокие сосны. Я увидела торчащие вверх из воды длинные стебли камыша, колоски которых были уже темно-коричневыми. Озеро было со всех сторон окружено деревьями, ветра здесь совсем не было. Водяная гладь была спокойной и гладкой, под светом луны она походила на разлившуюся ртуть. Природное зеркало.       Луна отражалась на поверхности воды, оставляя за собой длинную, тянувшуюся вдоль, дорожку света. Я не могла оторвать глаз от увиденного. Но, пока я смотрела широко раскрытыми глазами на это все, Кристина, недолго думая, скинула с себя футболку и шорты, оставшись в купальнике, и побежала к озеру. Не успев с реагировать, я уже слышала её плескание в воде.
      -Аринка, давай сюда, вода — парное молоко, — кричала она, бултыхая руками по воде, брызги воды, взлетавшие в воздух отражали свет и походили на маленькие кристаллики.
      -Ну, ты и crazy, — смеялась я.
      -Иу.
      Сняв одежду, я ступила ногами в воду, та и впрямь была очень тёплой. На дне был песок, который приятно провалился под ногами. Я поплыла до Кристины. Мы начали с ней брызгаться и кричать как дети.
      -Слушай, а ведь мы в воде. Сегодня полнолуние, — начала она.
      Мне уже не нравилось её начало, и я не понимала, к чему она клонит.
      -И? — я подняла одну бровь, смотря на её профиль, устремленный к луне. Её свет бликовал в её тёмных глазах и зрачках. Завораживающая красота.
      -А вдруг мы сейчас в русалок превратимся и начнём творить разные вещи под её действием, — она говорила максимально серьёзно.
      -Ну, тогда нужно убрать подальше спички и телефон, — я смеялась.
      Тут Крис резко поворачивает наклоненную на правый бок голову с широко раскрытыми глазами и смотрит в мою сторону, но её взгляд направлен не на меня, она смотрела будто сквозь меня, норовясь просверлить в моем теле дырку.
      -Отдай мне свою душу, — с подвыванием вытягивала она.
      Закончив предложение, из воды с двух сторон от меня резко возникли её кисти рук, пальцы которых были скрючены, напоминая лапки пауков-сенокосцев.
      -Я одолею тебя, злая ведьма, покинь тело моей подруги, — я сложила указательный и средний пальцы двух рук крестом. — ЖАТВА!
      Повисла пауза. Крис замерла, вперившись взглядом в меня. Через секунду она прыснула смехом.
      -Жатва? Я что нечисть какая? — со слезами на глазах она спросила меня.
      -Да кто вас там знает, всех не разберешь.
      Мы хохотали, наш смех эхом разносился по всей площади озера и отголосками возвращался к нам.
      Мы ещё немного постояли в воде, любуясь луной, после чего решили пойти к дому.
      Рядом с ухом раздался пронзительный крик, оглушивший меня на левую сторону.
      -Аааа, — Кристина резко побежала к берегу, оставив меня далеко позади.
      -Что случилось? — опешила я.
      -Сквозь мои ноги что-то проплыло, коснувшись меня! — выпалила она.
Я замерла.
      -А здесь водится рыба?
      -Какая тут рыба? Люди всю спугнули уже, это излюбленное место отдыхающих в такую жару.
      -Тогда печально, — сказав это, я ускорила шаг.
      Как вдруг почувствовала, как рядом с моей ногой что-то проплыло. Я машинально бросила руку в воду и что-то схватила. Это было что-то склизкое и холодное.
      -Я что-то поймала… — с отвращением в голосе выдавила я.
      -Иу, надеюсь, это клад.
      -Не думаю, что клад способен так извиваться.
      -А теперь будь умницей и оставь то, что поймала в воде и иди сюда.
      -Ну уж нет, — с этими словами я прыжками добежала до берега, сильно сжав руку в кулак, не давая тому существу ни шанса на побег, «оно» всеми силами извивалось, стараясь выскользнуть из руки. Я быстрым движением подняла руку из воды и зашвырнула непонятное существо на песок берега.
      -Не в меня же, — Крис увернулась.
      Потом повернулась и подошла к объекту нашего внимания, наклонившись над ним.
      -Фе, Арина, это уж. Всего лишь ужик. Смотри, какой забавный.
      -Не разделяю твоих симпатий. Кто-то минуту назад кричал как девочка и рысью выбежал из воды, не напомнишь мне, кто это был?
      -Надо его отнести обратно в его среду обитания, — она проигнорировала мой вопрос.
      Крис взяла его в руки и пошла к озеру, присев на корточки, Кристина вытянула руки, опустив их в воду. Уж мигом скрылся из виду, спрятавшись в глубине воды.
      Мы подняли одежду с травы и двинулись к дому. Зайдя на участок, мы убрали еду в холодильник, выкинули угли из мангала, после чего поднялись на второй этаж и переоделись в пижамы, повесив купальники сохнуть. Мы выбрали кровати друг напротив друга. На улице уже начинало светать, а спать совсем не хотелось, Кристина предложила выйти на балкон и встретить рассвет, до него оставалось полчаса.
      Мы, стоя босиком, в одних пижамах, облокотились на перила и говорили. Крис, спросила, когда у меня экзамен, пожелала мне удачи, и чтобы после сдачи я немедля написала ей.
      Мы увидели рассвет — первые лучи солнца стали пробиваться через облака, освещая горизонт. Где-то закричал петух. Птицы пели. Дул прохладный ветер. Замерзнув, мы решили, что нужно все же поспать хоть несколько часов. Кристина ещё раз избрызгала всю мансарду спреем от комаров, от чего я чуть не задохнулась от едкого запаха.
      Крис заснула довольно быстро, я же решила пожелать Жене спокойной ночи, открыв мессенджер, увидела такое же пожелание от него, сердце забилось чаще, ладони вспотели. Он спрашивал, как прошёл день, я ответила ему, что очень насыщенно, сейчас пытаюсь уснуть.
      Лежа в кровати, я думала о разговоре с Кристиной.
      Что-то большое обволокло моё сердце, и я перестала чувствовать одиночество, которое до этого дня, жрало мою душу. Тогда я почувствовала, что это нечто большее, чем просто симпатия. Вероятно, это начинала зарождаться моя любовь, но я пыталась всеми силами это отрицать. Единственное, что я стала понимать это то, что он начинает мне нравиться.
      Это была первая любовь в моей жизни. Он начал привязывать меня к себе своими сообщениями, вопросами «как прошёл день», пожеланиями «доброе утро», «спокойной ночи», его прикосновениями во время прогулок, своим смехом, улыбкой, провожаний взглядом, своими объятиями, его попытками уловить мой пульс, глазами, которые смотрели на меня влюблёнными взглядом.
***

      Проснулась я около часа дня, Крис ещё спала, свесив одну ногу с кровати. Я не стала её будить, молча залезла в телефон и ответила Жене.
      «Все хорошо?»
      «Да.»
      «Чем занимался вчера?»
      «С друзьями на набу ездили, шашлык жарили»
      «И как шашлык?»
      «Не дожарили» и большое количество скобочек-улыбок.
      «Печалька.»
      «Напиши, как дома будешь.»
      «Ок.»
      Я услышала движения с соседней кровати, повернувшись, увидела, как Крис стала потягиваться.
      -Доброе утро, соня.
      -Доброе, — протянула она слегка хриплым голосом, зевая. — Сколько времени?
      -Второй час уже. Пение ночью не прошло даром? — я улыбалась.
      -Ууу, думаю, к пяти будем дома. Я папе позвоню, может, он сможет нас забрать. Даа, пение — моё все, но, думаю, с меня пока хватит, — она засмеялась, опустив руку на пол и ища бутылку с водой. Нащупав ее, она залпом опустошила пластиковую бутылку почти полностью.
      -Жажда замучила? Не уж то похмелье? — съязвила я.
      -Издевайся-издевайся, — она покосилась на меня заспанными глазами. — Кстати, состояние нормальное, я думала, что будет разбитость на следующий день, но нет, — она давила свою фирменную «лыбу до ушей», как Крис любила называть ее.
      -Да, тоже все хорошо. Я пойду пока умоюсь, — с этими словами я встала с кровати, переоделась и взяла пакет с принадлежностями для умывания. — Ты на завтрак что будешь?
      -Хлопьятосы с молоком.
      -Оке.
      -Я заварю чай, сегодня почилим, как это делали наши бабушки, — она захихикала.
      Умывшись, я достала две белые глубокие чашки в красный горошек из верхнего шкафчика кухонного гарнитура, взяла два стеклянных граненых стакана, две ложки, молоко и хлопья и поставила все на стол в беседке. Кристина ходила по участку и срывала листья различных растений для чая. Она подошла к кусту смородины, малины, к мяте и мелиссе.
      Она кинула листья в небольшой заварной чайник и поставила его на стол. После чего она принесла большой пузатый самовар с зеркальной поверхностью золотого цвета, залила внутрь воду и начала его растапливать. Как только он начал нагревается, она поставила сверху заварной чайник.
      В отражении самовара я видела себя, словно в кривое зеркало — моё лицо было сплющенным и растянутым. Из самовара шёл пар. Я поставила стакан под носик, повернула металлическую ручку, и побежал горячий кипяток, беседку наполнил аромат только что собранных дачных трав — листа малины, смородины, мелиссы, мяты. Под действием кипятка только что сорванные свежие листья сразу распрямились и всплыли наверх.
Мы залпом съели кукурузные хлопья, залитые холодным молоком, и принялись наслаждаться горячим чаем. Мы прихлебывали, остужая его.
      -Я позвонила папе, он сказал, что к четырём часам подъедет. Поэтому к этому времени нужно быть уже собранными.
      -Хорошо. Мне, в принципе, особо нечего собирать, — я улыбнулась Крис.
      -Тогда поможешь мне все это убрать, — она покосилась на меня, улыбаясь.
      -Конечно, даже не обсуждается.
      Убрав все и сложив вещи на свои места и по своим сумкам, мы сели на лавке в беседке и молча смотрели на летнее небо.
      Время пролетело быстро, и за калиткой послышался шум колёс машины и рев мотора.
      К забору подъехала серая Lada Kalina. Открылась дверца машины, и из неё показался высокий, достаточно худой темноволосый человек в серой клетчатой рубашке и таких же серых брюках прямого кроя — папа Крис.
      Мы поплелись с пакетами, сумкой и рюкзаком к машине.
      -Добрый день, — сказала я.
      -Здравствуй, Арина. — ответил он. — Как отдохнули? Комары не съели вас?
      -Все отлично, комары не беспокоили, — я засмеялась.
      Закрыв дверь калитки, Арина присоединилась к разговору.
      -Привет, я отвоевывала наши территории, борясь с истребителями в лице комаров, — гордо заявила она хрипловатым голосом.
      -Привет ещё раз. Узнаю свою дочь, — он засмеялся. — Кристина, судя по голосу, отрывалась больше всех. Вам и спрей то был не нужен, она бы своим голосом всех комаров бы и спугнула. — он смеялся.
      Я тоже прыснула со смеха. Крис показала своему папе язык.
      Мы сели в машину и поехали. В салоне было достаточно прохладно, но Крис решила открыть окно, и потому наши с ней волосы развевались как флаги на ветру.       Сначала я боролась с ними, заправляя их за уши, потом оставила эту идею, смирившись с поражением. Всю дорогу Крис говорила своему отцу о том, как мы отдохнули, как ходили к озеру, как танцевали, как встретили рассвет. Папа слушал её, изредка кивая в ответ.
      Меня подвезли до дома, чему я была безумно благодарна, попрощавшись с Крис и её папой, я поднялась на свой этаж и открыла дверь квартиры. Дома никого не было, мама ещё работала.
      Я кинула вещи в стирку, накормила и поменяла воду Мэфи, налив туда более свежую.
      Меня ждал усердный вечер подготовки. Уже завтра был экзамен. Поставив будильник заранее на 6:00, я села за ноутбук. Впереди была монотонная и нудная подготовка. Но другого пути не было, отступать было нельзя. Не без особых усилий и труда мне пришлось заставить себя сесть за компьютерный стол, сверля взглядом экран ноутбука, моей душе до сих пор хотелось продолжить веселье. Со вздохом я опустила голову на руку, лежащую на столе, и устремила взгляд в открытое окно, с которого дул легкий теплый ветерок, смотря на птиц, резвящихся на голубом безоблачном небе.