IDOL

Стоя на железнодорожном вокзале, Юнги нервно всматривался в толпу людей в поисках одного единственного человека. Поезд прибыл пятнадцать минут назад, но омега опаздывал. А может, он вообще не придёт?

— Юнги!!!

Обернувшись на крик, Мин увидел бегущего к нему Чимина. И понял, что уехать больше не сможет.

— Прости! Мы спешили, как могли, но пробки и... Ох, точно! Улыбнись!

Достав из кармана новенький полароид, Пак, не предупреждая, сделал снимок замершего на месте альфы.

— Фото на память!
— Это...
— Да! Твой подарок! Я сделал уже больше ста снимков, обязательно покажу их тебе позже. В какой гостинице ты остановился?Мы тебя отвезём.
— Мы?
— Да, я и... Субин? Субин, ты можешь немного быстрее!? Прости его недовольное лицо, он всегда такой. Субин, это Юнги. Юнги, это Субин. Мой парень.

Когда Мин садится на заднее сиденье, он ощущает себя так, словно находится на дне океана, под толщей воды. В голове на повторе раздаётся лишь «мой парень» голосом Чимина, и грудную клетку от чего-то больно сжимает.

— Ты, наверное, устал с дороги. Я помогу тебе разобрать вещи.
— Успокойся, Чимин. Юнги взрослый альфа и сам разберётся со своими вещами.
— Не будь букой, Субин.
— А ты не действуй на нервы. Можешь помолчать хоть одну секунду? Башка от тебя уже болит.

Поджав губы, омега отвернулся к окну, делая вид, что ничуть не обижен.

— Он не действует на нервы. Чимин, говори столько, сколько захочешь.
— Слушай, тебя не просили лезть в наши разговоры, окей?
— Прекратите ссориться. Что на вас нашло?
— Что на меня нашло? Ты серьезно? Какого черта я должен его подвозить?
— Потому что он мой друг!
— Да хоть брат, мне насрать!
— Не разговаривай так с ним.
— А то что?
— Пожалеешь.
— Ого, какой грозный. Твои друзья такие же, как и ты. Много болтают, а на деле нихуя не стоят.
— Субин, ты хоть иногда можешь вести себя не как мудак?
— А ты хоть иногда можешь вести себя не как истеричка?
— Останови машину, ублюдок.

Резко остановившись около какого-то торгового центра, альфа выскочил из машины, подлетая к пассажирской двери. Юнги тоже вышел, закатывая рукава.

— Как ты меня назвал?
— У тебя со слухом проблемы?
— Юнги! Субин! Успокойтесь!
— Возомнил себя пиздец крутым, повышая голос на омегу?

Юнги никогда не был силён в драках. Он всего час в Пусане, а уже валяется на асфальте, плюясь собственной кровью. Замечательно.

— И шмотье своё забери, педик.

Выкинув из багажника чемоданы, Субин сел за руль, отправляя в полет и рюкзак своего парня.

— Что бы был дома в десять, Чимин. Понял?

И уезжает.

— Ублюдок... Юнги, ты как? Сильно болит?

Присев рядом на корточки, омега взял Мина за руку, пытаясь поднять.

— Тут не очень далеко идти. Гостиница совсем рядом. Сейчас дойдём и промоем раны...
— Какого хрена, Чимин?
— А?
— Ты никогда не говорил о том, что у тебя есть парень.
— Ты и не спрашивал...
— Ты сейчас серьезно?!
— Я понимаю, что ты расстроен, и Субин повёл себя, как козел... Мне очень стыдно за него. Правда.
— Расстроен? Так. Знаешь что. Объясни-ка мне одну вещь. Почему он все продолжал и продолжал называть пеня педиком?
— Ох! Прости! Мне пришлось ему рассказать. Он постоянно ревновал и...
— Пришлось рассказать что?
— То, что ты по альфам.
— Чего?!
— Ты ведь сам рассказывал мне про своего «друга», который влюблён в альфу! Обычно, когда люди рассказывают «про друзей», они имеет ввиду себя! Подожди... Твой «друг» настоящий?
— Да.
— И тебе не нравятся альфы?
— Мне нравишься ты!
— Ой...
— Ой?
— Теперь я чувствую себя идиотом. Я так яростно доказывал Субину, что тебя не интересуют омеги...
— Почему ты вообще встречаешься с таким мудаком?
— Он не такой плохой, каким кажется. Иногда перегибает, да, но... Ладно. Давай сначала дойдём до гостиницы, а потом поговорим?

******

Аккуратно промывая разбитую губу альфы водой, Чимин старался не смотреть ему в глаза. Юнги стоял облокотившись на душевую кабинку и сверлил омегу взглядом.

— Так и будешь молчать?
— А что говорить?
— Я признался тебе полчаса назад.
— Я слышал это, но... Юнги, у меня есть парень.
— Мы общаемся полтора года. И ты ни разу о нем мне не сказал.
— Мы начали встречаться год назад. Я не думал, что это так важно. Мне казалось, что ты страдаешь от неразделенной любви, и поэтому я не хотел говорить тебе о своих отношениях.
— Он старше тебя?
— Да. Почти на семь лет.
— Как вы познакомились?
— Субин просто подошёл ко мне на улице и пригласил выпить кофе. Ничего сверхъестественного.
— Он сказал, чтобы ты был дома в десять. Вы живёте вместе?
— Я иногда остаюсь у него на ночь.
— На ночь... Ясно.
— Почему ты злишься?
— Я не злюсь.
— Злишься. Я же вижу.
— Как твои родители к этому относятся? Ты ещё в школе учишься, а уже ночуешь у взрослого альфы.
— Какая тебе разница? Юнги, это моя личная жизнь! Какого черта!?
— Я беспокоюсь о тебе, дурень.
— А по-моему ты просто ревнуешь!
— Конечно, ревную! Я тебя, блять, люблю!
— Это твои проблемы!
— Мои проблемы?! Это ты не сказал мне, что у тебя есть парень и с какого-то хрена решил, что я по альфам!
— Ну да, ошибочка вышла, но какая разница? Я думал, ты приехал, потому что мы друзья! А ты хотел меня в койку затащить?!
— Да причём тут койка?!
— А что, скажешь, что это не так?!
— Не так!
— Тогда смирись с тем, что у меня есть парень. И проведи эту неделю со мной, как друг!
— Не хочу я с этим мириться! Он же пиздец какой мудак! Почему он?!
— Ты тоже не божий одуванчик!
— Я не собираюсь притворяться педиком при этом уроде только потому, что ты ему так сказал!
— Почему?! Ну, да, я ошибся! Но я уже извинился! Если он узнает, что ты не гей, то нам обоим конец.
— Я. Не. Буду. Притворяться. Геем.
— Отлично! Тогда завтра мы поедем не на пляж, а в травмпункт!
— И я не стану делать вид, что ты мне безразличен. Я приехал сюда за твоим сердцем. И без него не уеду.

******

Закидывая в рот очередной снек, Чонгук снова переключил канал. Из огромного панорамного окна пентхауса айдола сверкал Сеул, но этот вид уже не вызывал в нем восторга. Было пусто.

— Алло, Намджун-хён, где ты? Может быть, приедешь? Сыграем пару раз в приставку?
— Ох, Чонгук, а я разве не говорил?
— О чем?
— Я в Тэгу. Вернусь в Сеул лишь послезавтра.
— А... Ты у того омеги?
— Да, я у Сокджина.
— Ясно. Хорошо.
— Что-то случилось? Мне приехать?
— Нет-нет! Все отлично! Развлекайся! Встретимся послезавтра.
— Уверен?
— Конечно! Никаких проблем!

Сбросив звонок, альфа еще несколько минут смотрел на экран, а после полез в телефонную книгу. Неужели он не найдёт, с кем провести вечер? Он мировая звезда. Это же пустяки. Так, менеджер. Директор. Работа. Работа. Мин Юнги. Работа. Работа. Ким Тэхён. И список контактов закончился.

Чонгук очень хотел бы знать, когда все пошло не так. В какой момент все стало настолько плохо.

Стоя в очереди на кассе, он натягивает маску чуть выше, пряча лицо. Школьница перед ним покупает мороженое.

— Здравствуйте. Покажите Ваши документы, пожалуйста.

А он бутылку виски.

******

— Папа...

Сонно потирая глазки, Тэмин приоткрыл дверь. В спешке прикрыв наготу одеялом, Тэхен посмотрел на сына.

— Тэмин! Мы ведь уже говорили об этом. Что нужно делать, прежде чем зайти к папе в комнату?
— Постучать?
— Да!

Зарывшись лицом в подушку, Хосок не мог перестать смеяться.

— Прости...
— Ничего. Что случилось, малыш, почему ты не спишь?
— Мне приснился страшный сон. Можно лечь с тобой?

Подняв с пола свою футболку, Чон сел, свесив ноги с кровати.

— Я посплю на диване.
— Нет... Мм...
— Что?
— Тут хватит места для нас троих. Не уходи.
— Ты уверен?
— Да.

******

— Папа!
— Тшш...
— Ой!
— Папа ещё спит, Тэмин. Давай не будем его будить?
— Но мне уже пора ехать к учителю.
— Ты знаешь, куда именно нужно ехать? Я тебя отвезу.
— Знаю!
— Потише, Тэмин. Потише.
— Извини, хён.

Поцеловав спящего омегу в макушку, Хосок осторожно прикрыл за собой дверь.

Проснувшись и не найдя никого дома, Ким сильно перепугался, но выдохнул с облегчением, когда нашёл прикрепленную к холодильнику записку.

«Доброе утро. Я отвёз Тэмина на пение и уехал на работу. На плите есть яичница. Хосок.»

******

— Я сильно перепугался, когда не нашёл Тэмина дома.
— Ты слишком сладко спал. Будить тебя было кощунством.
— Хосок, я очень благодарен. Правда. Но не делай так больше.
— Почему? Тэхён, я жаворонок и рано встаю. Мне не сложно отвезти его в садик или на занятия. Ты и так мало спишь.
— Я нормально сплю...
— Не правда. Я же вижу, что сегодня ты, возможно, впервые за долгое время по-человечески выспался. Или я не прав?
— Прав.
— Ну, вот и решили. Я буду отвозить его с утра.
— Но...
— Я здесь не для мебели, Тэхён. Хватит взваливать все на свои плечи. Ты больше не один.
— Но я со всем справляюсь.
— Да. Ты работаешь, следишь за домом и воспитываешь Тэмина. Ты большой молодец, Тэ. Но скажи мне, когда в последний раз ты тратил время на себя? Только на себя и ни на кого другого?
— Предлагаешь мне ходить по салонам?
— Да, если это сделает тебя счастливым.

Обняв Тэхёна со спины, положив подбородок на его плечо, Чон кротко поцеловал омегу в щечку.

— Подумай, чем бы ты хотел заняться?
— Это глупо...
— Не глупо. Расскажи мне.
— Когда я забеременел, то уехал, все бросив. Я давно думаю о том, чтобы восстановиться в университете. Хотя бы заочно.
— Ну, вот и решили.
— Ты серьезно? Мне придётся уезжать в Сеул несколько раз в год, чтобы сдать сессию. Кто будет сидеть с Тэмином? Чимин не сможет справляться с тремя, а мои родители уже не так молоды.
— Я буду. И за рестораном присмотрю. Я управляю огромной компанией, думаешь, не справлюсь?
— Нет. Я не могу так тебя напрягать.
— Что значит «не могу»? Кто я для тебя? Развлечение на одну ночь? Маленькая интрижка? Я с самого начала сказал, что серьёзен по отношению к тебе. Что хочу быть твоей опорой. Твоей семьей. Но даже спустя полгода ты не видишь во мне своего альфу.
— Я вижу. Правда, вижу... Просто я так долго... Так долго был один, что...
— Тшшш... Я знаю. Но теперь я здесь. И никуда не уйду, пока не прогонишь. Да даже если и прогонишь, то не уйду. Не надейся на то, что отделаешься от меня так легко.
— Хосок...
— Мм?
— Давай... Жить вместе?

******

— Джин! Не хочешь посидеть с нами? Отметим окончание сессии.
— Нет, простите, ребят, мне нужно домой.

Поправив лямку от сумки на плече, юный омега улыбнулся однокурсникам.
— Отстань от него, Давон, он ведь у нас замужний омега. Нечего ему с нами по барам шляться.

******

— Я дома!

Повесив ветровку в шкаф, Джин присел, чтобы развязать шнурки.

— Почему так долго?
— Я поехал домой сразу же после экзамена.
— Он начался в десять, а сейчас уже пять.
— Я ушёл. Сразу же. Как. Сдал.
— Опять с кем-то по кафешкам ходил?
— Нет!
— Не смей повышать на меня голос.
— Я не повышал... Енук, меня пригласили...
— Сразу «нет».
— Но ты даже не дослушал!
— Мне это и не нужно.
— Меня пригласили пройти практику в больнице Йонсон.
— Она на другом конце города!
— И что? Никому, кроме меня, не предложили!
— У нас рядом есть поликлиника. Пойдёшь работать туда.
— Енук, я акушер! Какая поликлиника?! Мне нужен опыт, а не просиживание штанов за заполнением бумажек.
— Мы это, кажется, уже обсуждали. Я разрешил тебе продолжить учиться только потому, что омега с высшим образованием - это похвально. Но как только ты получишь диплом...
— Но я хочу работать!
— Послушай сюда, дорогой.

Прижав омегу к стене, больно сжимая пальцы на его шее, альфа зло прошептал:

— Пока ты живёшь в моем доме, с моей фамилией и штампом в паспорте, ты делаешь то, что я скажу. А я говорю следующее: ты кончаешь университет, а потом рожаешь мне наследника. Понял?

Пытаясь отцепить от своей шеи пальцы мужа, Сокджин хотел сделать спасительный вдох, но ничего не получалось, и воздух продолжал заканчиваться. Омега задыхался.

— Я не слышу ответа. Ты меня понял?

Сдерживая слезы, Ким, из последних сил, закивал головой, жадно вдыхая кислород, когда альфа убрал руку.

— Вот и хорошо.

******

Пряча синяки на шее под воротом водолазки, Сокджин открыл дверь.

— Привет, пап.
— Почему так долго? Я истязаю звонок уже добрых пятнадцать минут.
— Я не слышал.
— Где Енук?
— Уехал.
— Ну как так, а я принёс ему пирог.
— С картошкой?
— А ну ручки прочь, это для твоего мужа! Ты же ему такое не готовишь.

Обиженно сморщив нос, омега повесил пальто родителя на вешалку и пошёл следом за ним на кухню.

— Почему глаза красные?
— Всю ночь готовился к экзамену. Плохо спал.
— Кстати, как сессия?
— Хорошо. Сдал все на отлично.
— Ну и ладненько. Сделай мне чаю. Но без сахара! Я на диете.
— Опять?
— Не опять, а снова. Радуйся, пока молодой, и муж глаз от тебя отвести не может. Потом состаришься и будешь делать все, только бы оставаться для него таким же красивым.
— А я то глупый думал, что если любишь, то любишь и с жирком, и с морщинами.
— Наивный ребёнок. Так бывает только в кино.

Наливая в чайник воды, Сокджин нервно прикусил пухлую губу, размышляя над тем, как начать диалог.

— Пап, меня пригласили в больницу Йонсон. На практику.
— Йонсон? Не плохая больница.
— Да, очень хорошая.
— И что на это сказал Енук?
— Он не разрешил.
— И зачем тогда мы об этом говорим?
— Я подумал, что ты бы мог с ним поговорить...
— Сокджин. Енук твой муж. Он лучше знает, что для тебя хорошо.
— Он хочет, чтобы я стирал пеленки, готовил и убирался!
— Я всю жизнь стираю пеленки, готовлю и убираюсь. И что?
— И ты счастлив?
— Очень даже.
— Он тиран!
— Твой отец тоже не лапочка.
— Я так больше не могу, пап... Я, правда, больше...
— У нас был уговор. И ты на него согласился.
— Я вышел за него только потому что вы сказали, что перестанете контролировать каждый мой шаг и разрешите мне поступить в медицинский!
— И мы перестали.
— Да! Зато теперь это делает он!
— Боже, за что мне все это? Почему ты не можешь быть таким же, как твой брат?
— Каким? Бесхребетным?
— Я не собираюсь больше это слушать. Чем он тебе не угодил? Симпатичный, в отличной физической форме, всем обеспечен. Что ты ещё хочешь?
— Свободу.
— Просто попробуй подчиниться...
— Подчиниться?
— Да. Я тоже сначала был не в восторге от твоего отца, но ничего. Стерпится - слюбится. Просто перестань выпускать свои шипы и постарайся ему угодить.
— Он чуть не задушил меня вчера.
— Уверен, ты его спровоцировал.
— Чем?! Своим существованием?!
— Послушай, Сокджин, мне кажется, что ты не совсем понимаешь, как все устроено. Напомни-ка, кто оплачивает твоё обучение?
— Отец.
— Молодец. И ты ведь не забыл, что именно семье Енука принадлежит основной пакет акций компании твоего отца?
— Не забыл.
— Вот и хорошо. Чайник уже вскипел, дорогой.

******

— Сокджин! Подождите!
— Здравствуйте, профессор.
— Вы подумали над предложением Йонсон? Я должен дать ответ уже сегодня.
— Да... Я... Я согласен! Конечно же, я согласен. Это такой шанс...
— Я очень рад, что вы приняли правильное решение, молодой человек. Хороших выходных.
— И Вам...

******

— Ты домой?
— Угу...

Поджав губы, омега медленно убирал тетради и учебники в сумку.

— Может, с нами? Выпьем, поиграем.

Сокджин смотрит на однокурсника и думает, что если уж и получать, то хотя бы за дело.

— Давай.
— Что, правда? Ребята, Джин идёт с нами! Сегодня особый день!
— Я и забыл, что такое веселиться.
— Не думал, что семейная жизнь настолько говно.
— Нет, семейная жизнь - это хорошо... Наверное...
— У тебя... Какие-то проблемы?
— С чего ты так решил?
— Раньше ты всегда улыбался. А сейчас, если и тянешь губы, то только ради приличия. Очень фальшиво.

******

— Где ты был?

Прислонившись спиной к стене, омега смотрел на мужа, пытаясь сдержать истеричный хохот. Было так страшно, что тело застыло на месте. Он не мог пошевелиться. Но почему-то очень хотел смеяться.

— С друзьями.
— Ты пил?
— Я согласился на практику в Йонсон. Все уже решено. Давай. Бей.

******

— Привет, ты как? Я чуть не сдох утром от похмелья.
— Я не много выпил. Поэтому я в порядке.
— Почему ты в водолазке в такую жару?
— Я, кажется, приболел. Лучше перестраховаться.
— Ну, ладно. Точно все хорошо? Ты выглядишь... Разбитым.
— Точно. Просто не выспался. Не переживай.