1 Злата
Взрыв, содрогающий дом. Второй следом. Третий и четвертый встречают Злату на улице, где ещё темно. Пятый и шестой она слышит сквозь одеяло, стараясь отыскать новость о том, что это не война. Нет. Вы что? Шутите? Такого просто быть не может. Просто никак не может быть так, что фарс из новостей вылился в реальную жизнь!
Все телеграм-каналы молчат. Все ее друзья- офлайн, а странички телеканалов закрыли свое время постинга.
Время тянется максимально долго. В последнем посте какого-то паблика на Фейсбук его подписчики открывают спор в комментариях. Кто-то слышал взрывы, кто-то - нет. Кто-то подумал, что это салют, а кто-то— что это российские войска напали на Украину.
И вот уже воет сирена. Неделю назад обещали сделать тестовую. Что-то на подобии "включить в будний день около двух часов", но ничего не было, потому с большой непривычки Злата остановилась у окна. Вмиг все телеграм-каналы рассылают видеообращение президента. Девушке приятно видеть молодого начальника страны на фоне из вырезных деревянных узоров, вскрытым лаком, к тому же запись ведётся с фронтальной камеры. Современное и даже чутка молодежное обращение президента. Но слова заставляют ее руки трястись. Президент объявляет о полномасштабном вторжении войск России в Украину. Он просит придерживаться холодного рассудка и в случае воздушной тревоги следовать в укрытие. Следующим постом, как кстати, рассылают инструкцию по определению сигналов сирены и карту бомбоубежищ Киева и области.
Руки девушки пробирает холодом, прямо, как и ее босые ноги. У открытого окна она все ещё слышит лёгкие ноющие сигналы сирены. Пора!
Обувшись, Злата вылетела на улицу. Частный дом в области столицы позволяет лицезреть затянутое тучами небо, а так же уже более четко услышать сирену. Ее протяжный вой... Кажется, длится секунд пять. Или больше. В панике, которую вызывает этот звук, девушке сложно сосчитать секунды. Но затем идёт долгое утихание воя, и сразу же, секундой позже с таким же шумным нарастанием (как и спад сигнала) она включается повторно.
Сонный населенный пункт оживает. На фоне слышится поодинокое движение машин по шоссе. Самоорганизиваная эвакуация— такой итог делает для себя девушка. Грустно поджав губы, из-за отсутствия личного транспортного средства, она семенит домой. За закрытой дверью слышно сирену. Из-за нее все равно колотится сердце, а ноги с лёгким тремором еле выдерживают шаги.
По ТВ нет рекламы, лишь ролики с пейзажами страны. Как ни странно, они помогают девушке успокоиться. Некоторое время она долго смотрит их, так и остановившись возле экрана телевизора. Для нее это безумно долго, хотя на часах проходит всего минут пять, а то и меньше. Не выдержав этого долгого просмотра пейзажей, Злата начинает листать каналы. Показывают сбитый летающий объект возле Киевской многоэтажки. Канал за программой, новость за словом телеведущей - везде одни и те же кадры. Непонятный серый мотлох валяется возле остановки. Показывают многоэтажку- старые савдеповские окна кое-где повылетали, а на углу горит белый балкон.
Слушая новости о массовой эвакуации киевлян, девушка натягивает на себя самое прочное нижнее белье. На ноги она выбирает утеплённые штаны, а наверх надевает приятную для тела футболку с утеплённой кофтой на змейке следом. По телевизору показывают дорожные трассы для выезда из города, которые максимально переполненны автомобилями. На каждом мосту огромнейший затор. Но Злате все не по чем: она собирает "тревожную сумку" по списку из какого-то скриншота, что ей кинули друзья. В дорожную сумку она закидывает пакет с лекарствами, немаленькую бутылку минеральной воды и широченную папку личных документов.
Осев на кровать, она выдыхает. И над этим она насмехалась неделю. По всем новостям трубили об этой «вализке», но девушка лишь просто смеялась и листала ленту дальше.
По телевизору говорят о нападении России с воздуха на все аэропорты Киева. Два из них находятся близко к ее району места жительства. Значит, именно эти попадания ракет она слышала двумя часами ранее? Переборов желание выключить телевизор, Злата отправилась набирать бутыли воды. Слишком долго. За окном светает, за окном уже солнце.
В безумной спешке девушке удается расставить тяжелезные бутыли в каждой комнате. Все это на случай, если бомбанут по ее дому, чтобы была питьевая или хоть какая-то вода рядом.
Все. Она сделала все. Но ее желудок иного мнения. Поставив варится макароны, девушка уже фоловит телеграм-канал ВРУ. На ходу, вскипячивая воду для сосисок, она отвечает на сообщения друзей и знакомых. Затем приходится перебрать парочку новостных телеграм-каналов, чтобы отобрать официальные, как надежные источники информации для себя. Но друзей сложно успокоить краткими ответами по типу «да», «нет», поэтому Злата вновь возвращается к активным чатам.
«Она жива... Арендованный дом цел... Сейчас тихо... На улице спокойно...»,- эти и другие сообщения она по несколько раз копирует и отсылает в чатах. И так секунда за секундой, минута за минутой, час за часом, и - Оп! Спустя столько дней она уже и не спит больше суток, отслеживая в новостях каждый взрыв.
И все. День за днём она проживает каждую секунду дотла, все больше утопая в реальности жалкого: "мой дом в войне".
Первую неделю девушке было страшно даже просто уснуть. Русская армия заняла тактику террора. Они закидывали ракетами украинские города и села исключительно ночью, как самые подлые твари— так их прозвали медиа, так их называла и Злата. Не важно, сколько времени на телефоне, час ночи или четыре утра,— может начаться бомбежка когда угодно. Может прилететь куда угодно. Даже сигналы сирены порой не успевали за взрывами. Иногда они вовсе не срабатывали, а иногда звучали в унисон раскатистому гулу от попадания ракеты.
Поэтому Злата соорудила себе небольшой шалаш, словно в детстве. Под столом у несущей стены она расстелила плед и заставила фанерными досками все открытые места. Такое убежище не было идеальным, ведь рядом было окно, осколки которого могли запросто рассечь какую угодно часть тела. Но выхода не было. Старенький подвал для консервации никогда не проветривался, да и она никогда не спускалась туда ранее, по просьбе хозяйки, а ближайшее убежище размещалось за целых две улицы и представляло собой школьные подвальные раздевалки именуемые "Ч и Ж".
Несколько ночей были идентичны одна другой. Около часу ночи звучала сирена, после которой Злата ложилась под стол. Полчаса девушка просто скролила ленту новостей, а затем начинались взрывы. Дрожал пол, ножки стола. Звонко вибрировала дверь и стекла в шкафу. В такие моменты время останавливалось. Злата плотно сжимала глаза и замирала в форме зародыша, укрывшись с головой вторым пледом. После каждого взрыва она ждала новый. Мысли будто сами требовали его: "Ну вот, сейчас. Прямо сейчас будет!".
С новой неделей абсолютно все друзья начали уговаривать ее выехать из Украины. Типичное: "как ты?", сменилось на: "даже загран не нужен, садись в ближайший поезд".
Одним ранним утром, когда девушке все же удалось уснуть после ночных прилетов в соседние населенные пункты, подруга кинула ей расписание бесплатных поездов в сторону Польши. С той самой станции, возле которой Злата снимала дом, через полчаса должен был отправиться поезд в сторону Львова. Бесплатный и с сидячими местами, подчеркивала Лия. Но Злата отказалась.
Вместо эвакуации она отправилась на закупки едой. Раньше она старалась обходиться «малым» из ее кухонных шкафчиков и бегать в соседний магазин лишь за хлебом. Но даже и это «малое» на стрессе заканчивается.
Сперва ей было страшно ходить по улицам так далеко одной. Этот страх был сравним странному сковывающему ощущению, которое ее охватывало, когда она стояла у окна после завершения сирены. Будто в ожидании чего-то ужасного. Но раз уж хотелось есть, то стоило что-то предпринимать. И Злата переборола страх.
Ещё неделей позже она решилась снять табличку с наименованием улицы и номером с дома и калитки. Минусовой отвёрткой она повыкручивала все крестовые винтики и забрала таблички в дом. Затем ее руки дошли и до евро-окон. Она заклеила их изнутри прозрачным скотчем. Сначала накрест, потом иксообразной формой, а затем добавила ещё скотча в пустующие места на стекле. Окно возле своего убежища она завесила пледом и заколотила снаружи железом. Как кстати пригодился кусок нержавейки, что просто валялся во дворе и длиннющие доски, что отлично подперли всю конструкцию с улицы.
Это была последняя неделя, когда Злата ощущала страх из-за гула самолета. Воздушное пространство над страной было закрыто ещё с самого первого дня прилета ракет со стороны России, но теперь украинские военные и вовсе перестали подниматься в небо на низкой высоте.
Теперь страх перерос в нечто иное. Злата начала бояться единственного трамвая в их населенном пункте, который связывал ее со столицей. Биение его металлических колес о массивные рельсы отдавалось сильной вибрацией в окна и двери, что сильно напоминало о ночных бомбежках. К тому же громкие хлопки дверью из-за сквозняка и долгие сигналы машин тоже входили в эту категорию.
Люди с оружием на улице стали для девушки привычным делом. Теперь центральная улица была усеяна сотней ржавых ежей из рельс. Через каждый перекресток размещался блокпост, с военными и новосозданной территориальной обороной. Но, иногда в походах за продуктами и медикаментами, она замечала, как мимо нее идут мужчины с винтовками в руках. Поверх камуфляжной формы на них был приклеен жёлтый скотч. Иногда синий, но чаще жёлтый. Именно эти обозначения должны были издалека уведомлять прохожего, что рядом с ним военный Украины, а не оккупант.
Даже пустые полки с молочкой и хлебом не так поражали Злату, как мысли о том, что она свыкается с таким порядком вещей. Очереди до края улицы за бесплатным хлебом теперь проходили каждую среду, хотя в магазинах ранним утром была возможность купить точно такой же. Правда, что за двойную цену.
Один единственный эфир с новостями, который начался с первого дня войны, показывался по всем каналам. Чтобы не терзать себя желанием взять и пролистаться по идентичным программам по телевизору, Злата включала его на Ютуб с телефона.
Ночью она старалась максимально завесить каждое окно и пораньше выключить свет. Нет, не в электрике была проблема. Государство ввело комендантский час, чтобы полиции было удобно вылавливать по ночам диверсантов. И они действительно были. К тому же на этот период времени каждый житель Киевщины был обязан соблюдать светомаскировку. Истинная причина этого обязательства для Златы была не ясна, но она считала, что в ночное время это поможет предотвратить наведение ракет с истребителей. Хотя в этой ситуации был один нюанс- уличные фонари горели в привычном режиме, как и всегда.
Но все стало ещё хуже на следующей неделе. Уличные перестрелки, странный гул, взрывы... И фантомные сирены, из-за которых девушка всегда пыталась уловить начало или хотя бы конец урывчатого сигнала, чтобы понять, реально ли она воет за окном или это все страх в голове. Один единственный день тишины. Словно затишья перед бурей, а затем наступила ночь. Самая черная ночь в жизни девушки.
Последнее, что она помнила на утро, как одна из ракет приземлилась на ее улице. В парочке метров от ее дома образовалась огромнейшая яма. Прямо посреди асфальтированной дороги. Вот только Кети не знала, что такой урон нанесли сбитые обломки ракеты, а не она сама. От настоящей русской бомбежки не оставалось ничего. Такие несчастные дачные домики обычно сгорали дотла. Или же их просто разрывало взрывной волной на куски.
Этой ночью волна была покуда слабее. Сирены сработали заранее, как тому и следовало. Но, увы, убежище Златы не было столь надёжным. Прячущуюся под столом девушку откинуло волной в стенку, и она потеряла сознание от сильного удара головой. Одновременно с этим волна сорвала карниз с пледом на окне и отодвинула куда подальше деревянную фанеру сбоку стола. Одни непросчитанные последствия потянули за собой другие. Стол над девушкой разломало на продолговатые доски из-за алюминиевой пластины, что пролетела сквозь окно. Она в свою очередь рассекла стекло на сотню мелких осколков, которые пронизали тело девушки, особенно лодыжки и локти, которыми она прикрыла лицо.
Поэтому на утро она помнила лишь об одном взрыве, летящих в ее сторону осколках и падающем на нее столе. Остальное она встретила пребывая без сознания.
Запах гари проник в ее ноздри, а вместе и с ним едкий запах газа. В воздухе витала пыль. Побелка или пепел, девушка не сразу разобрала. Ее внимание привлекли мурашки по телу от резкого холода, да режущая боль по телу.
С головы и бедер она кое-как скинула опилки и обломанные доски- остатки стола. Руки в этот момент ужасно заныли по поверхности кожи, и Злата лишь сильнее сжала зубы.
Но стоило ей подняться на локти, как боль усилилась, и на глазах выступили слезы. Ее руки были измазаны алой жидкостью, которая местами продолжала вытекать из ее организма.
Адреналин внезапно подскочил к вискам, и девушка начала быстро действовать, ничего долго не обдумывая. Сперва она села на задницу и расчистила свои ноги. Левая была укутана в плед и за счёт того, что размещалась ближе к земле, не имела на себе особых ранений. А вот правая... От колена до щиколотки ее кожа была усеяна царапинами, благо ни в одной из них не застряло стекло. Оно просто проехалось по ее коже и застряло в дереве, что перпендикулярно перекрывало ее талию. А вот верхняя боковая часть бедра имела на себе три застрявших осколка, которые треугольниками торчали из ее кожи и уже успели застыть вместе с загрубевшей кровью. На первый взгляд они засели неглубоко и должны были не подавать особого дискомфорта, но при попытке пошевелиться, они мерзко заныли и разошлись колкой болью по ноге.
-Чтоб вы домой так же возвращались, как я выбираюсь,- недовольно просычала Злата, все ещё изучая разрезы и царапины вокруг застрявших осколков.
Переведя взгляд на локти, что тоже были усеяны порезами, она нахмурила брови, в поисках застрявших осколков. Над правой бровью заныла кожа и, когда девушка приложила туда руку, на пальцах отпечаталась свежая кровь и сукровица. Значит, она недостаточно хорошо защитила свое лицо. Она фыркнула себе под нос. Ее злость накипала и собиралась в огромную тучу над головой.
Вместо окна образовался пустой проем в форме кривого прямоугольника из пластиковой рамы окна. Позади себя Кети заметила, что та самая алюминиевая фанерка рассекла ее ортопедический матрас на кровати, так и застряв в его бочине, словно лезвие.
Ахнув, она все же решилась подвестись. Под руку попалась ножка от стола, которая как кстати заменила для нее мини-костыль. Кети не осмелилась полностью наступать на правую ногу, потому прихрамывала по комнате и наступала правой ногой исключительно на носочек.
Стеклянные дверки шкафа не выдержали взрывной волны и тоже лежали мелкими осколками на полу. Но за деревянной дверцей девушка все же нашла аптечку и парочку бинтов.
Она присела сбоку кровати и вылила обеззараживающую жидкость из баночки на бедро. Ваты под рукой не было, поэтому она промокнула ранки краем утепленного халата. Каждый порез сильно покалывал. Кровь начала растворяться и даже слегка замазала ей короткие шорты и накапала на запыленный пол.
Кети выдохнула. Запах газа стоял поперек горла, но она не могла дойти до кухни, поскольку осколки больно резали ей ногу при ходьбе. Она решила действовать резко.
Ухватившись пальчиками за торчащее стекло на ноге, она со всей силой зажмурила глаза и в этот же момент выдернула кусок из своей ноги. По дому прокатился жалобный вой девушки. А затем она быстро накрыла место ранения куском марли и прижала поверх внутренней стороной халата, где он оставался ещё чистым. Стоило остановить кровь и хоть минимально сохранить чистоту пореза.
С одной такой ранкой она потеряла минут десять, если не больше. И прошли они для нее как будто с замедлением, к тому же с безумными нервами внутри головы и тремором рук. Точно так же девушка разделась с самым маленьким куском стекла. Но на третий ей уже не хватило духу. В мыслях постоянно крутилось, что стоит вызвать службу по чрезвычайным ситуациям, но телефон лежал далеко в тревожной сумочке. До нее надо было еще дойти прихрамывая.
Рассматривая самый большой кусок стекла в ноге, она вытерла холодный пот на лбу. С окна подул морозный ветерок вместе с голосами мужчин на фоне, и девушка вся дернулась. Они общались на русском, но суть диалога была неуловима, к тому же громкость постепенно увеличивалась. Они приближались.
Кряхтя, Кети стянула на пол грязное от облетевшего потолка одеяло с кровати и приземлилась прямо на него, вытянув ноги перед собой. Голоса стали ещё громче и отчётливее. Было слышно, как шуршат под их берцами мелкие камешки по асфальту, и как постукивает металл их оружия на плече.
Она опустилась спиной на пол и зажала халат между зубов. У нее оставалось одно незаконченное дело и адреналин. Стоило действовать! Обхватив пальцами кусок стекла, она глубоко вдохнула и засмотрелась на потолок, что пошел трещинами и лишился побелки. Теперь он больше не был идеально белым, а стал своего истинного цвета- песочно-глиняного и с картонными перепонками, которые образовали из себя сетку для удержания глины.
-Слышишь, я бы проверил этот дом.- Берцы остановились прямо напротив вылетевшего окна, и Кейт нервно выдохнула. Трепет в груди не давал возможности сделать новый вздох.
-Ты прикалываешься? Или тебе нужна престарелая бабка из погреба?- Подал голос второй. Девушка обернулась к окну, так и держа между пальцев стекло, воткнутое в ногу. Она ожидала, что там будет человек пять, а то и больше.
-Ты прав, конечно, но приказ же...
-Слышишь? Ты реально собираешься обходить каждый дом?- Голос звучал очень возмущённо и грубо. Присущее в его русском говоре аканье делало его еще более отвратительным. Хотя второй солдат был чрезмерно спокоен, как сдалось девушке, и его акцент не особо выделялся.- Они давно выехали, посмотри на эти дома. У всех окна заколочены, что с них взять? Давай лучше на север?
-Север?
-Я не знаю этих улиц, слышишь. Дебилы поснимали таблички. Парни говорят, там зона депутатов. В домах будет что брать!- Кейт сильнее вжалась спиной в ножку кровати. В голове пульсировало сердце, но когда грубый мужчина повторно крикнул, сердечный ритм было слышно в каждом ранении и порезе на ее теле.- Ну!!!
-Я бы всё же заглянул в тот дом.- Камешки под берцами зашуршали.- Тот второй, видишь? Сразу за обпаленым.
-Он ещё хуже этого.
-Нет, там что-то шевелилось в окне.
-Может у тебя между ног?- По улице раздался мерзкий хохот, и девушка нервно сглотнула слюну. Ее пальцы вспотели и уже скользили по стеклу.- Как знаешь. Я предпочитаю молоденьких. Старухи пусть будут для бурят.
-Я тебя догоню.- Снова послышался шум от шагов, на этот раз удаляющийся.
-Не задерживайся! А то брать будет нечего.- Голос прозвучал уже тише. Кети протёрла пальцы об халат и вновь ухватилась за стекло.
-Было бы куда!- Не особо тихо послышалось с окна, но девушке уже было все равно.
Она резко выдернула осколок, мыча в халат. Ее зубы впились в материю от боли. Кусочек стекла сидел глубоко и прошел немалый путь, чтобы быть откинутым куда подальше по грязному полу с ковролином. Боль была невыносимой. Вой девушки отлично заглушила сирена воздушной тревоги, которая сразу завопила с улицы. Они буквально завыли в унисон.
Прижимая рану бинтом, Кейт отплюнула край халата и старалась выровнять дыхание. Она боялась, что потеряет сознание, поскольку сирена сильно давила на уши и даже оглушала. Но, когда второй сигнал тревоги закончил свое соло, сердце девушки мало ли не остановилось. В полной тишине прозвучало:
-Вставай!- И это был тот самый умиротворённый голос солдата.
-Нет, нет, нет!!!- Тихо тараторя себе под нос, она обернулась в сторону дверного прохода прямо над ее головой. Ей показалось, что она онемела, хотя на самом деле она начала выкрикивать слово "нет" громко и непрестанно.
Мужчина в темно-зеленой камуфляжной форме присел на корточки и поправил козырёк кепки на голове. Его густые брови были нахмурены и прикрывали глаза.
-Тебе стоит замолчать сейчас же.
-Иди. Ты. К черту!- Процедила сквозь зубы Кейт и самостоятельно поднялась спиной на кровать.
-Просто замолчи и слушай меня, ясно?- Он выровнялся обратно в росте и оторвал с плеч значки своей армии.
-Я сейчас полицию сюда вызову, это тебе ясно?- Она смерила парня диким взглядом. Сердце глушило уши, руки дрожали, но адреналин заставлял сопротивляться.
-Полицию? Ты смешишь меня?- Солдат взглянул через окно на улицу и вздернул бровью, отрывая при этом русскую символику у себя на кепке и на рукавах.- На соседнем дворе припаркован танк второй армии мира, а ты меня полицией пугаешь?
-Иди к черту!- Рукой она нащупала маникюрные ножницы в аптечке у своей ноги и пальцами полезла в потайной карман за пилочкой. Пока парень мешкался с красным скотчем на рукаве, она имела возможность свободно засунуть инструменты себе в карман халата.- Выйди из моего дома!- Процедила она, вернув руку на место последнего удаленного осколка.
-Так. Либо ты слушаешься меня и делаешь так, как я тебе скажу, либо будешь разбираться с этими...- Он увел руку в сторону окна, но потом обернулся в дверном проёме, осматривая позади себя кухню.- Там...
-Да пошел ты!- Она фыркнула, и ее сердце ёкнуло, когда солдат внезапно обернулся и его винтовка на плече ударился об дверь. Девушка отодвинулась по одеялу назад, затем попыталась встать, ухватившись за кровать, поскольку боялась легко нахромиться на алюминиевую фанеру.
-Остановись! Я не просто так пришел сюда!
-Нашел одинокую женщину, я сразу так и поняла. Только я с тобой не буду возиться!- Она гордо вздернула носиком, уверено встав на ноги.- У меня по всему дому ножи запрятаны! Думаешь, я не готовилась с 24 февраля?
-Если бы готовилась, сейчас бы молчала.- Бросил он ей вслед и снова оглянулся в сторону кухни. На фоне что-то шумно зарычало со стороны улицы. Приближался механический двигатель, по всей видимости. Что-то ехало в сторону дома.
-Хочешь проверить?- Она поплелась в дальнюю комнату, дверной проем которой располагался с обратной стороны кровати от парня.
-Нет, надо уходить! Стой!- Из последних сил он выкрикнул, когда послышался шумный прилет ракеты. Она была еще далеко в воздухе, но уже шумела, словно медленно летящий самолёт прямо над крышей этого дома.- Послушай меня!!! Остановись!- Приближающийся свист был настолько громким, что задрожали все осколки с полу .
-Да пошел ты, москаль вонючий!- Она с отвращением оглянулась парню в след и переступила порог. Ее спину скрыла свисающая шторка в проёме, а шум ракеты лишь увеличился и ускорился. Задрожал пол и стены.
-Остановись!- Он ринулся за ней следом, на ходу заметив на стуле у кровати багажную сумку с повязанной белой ленточкой на ручке. Парень прекрасно знал о тревожных чемоданчиках, поэтому, даже не задумавшись, забрал ее и переступил порог.
Кэтрин стояла с боку под стенкой. Ее ноги погрузили в старой пышной перине скрипящего дивана, а в руках красовался кинжал. Кухонный, разумеется. Парень только успел подметить, что ее правая нога чутка неуверенно стоит поверх матраса, и раздался взрыв.
Кейт упала на матрас, всунув нож в ржавые пружины его внутренностей. Солдат приземлился на пол, ударившись носом об ручку ее чемодана. К тому же груз его рюкзака заставлял сильнее тяготеть к земле. Ребят засыпало побелкой. За спиной у девушки из приоткрытого окна зашумел танк. Она даже не успела его увидеть. Парень увидел его дуло и мигом стянул перину на пол. Кэтрин грохнулась на бок, поверх нее упала тяжёлая белая материя, что исполняла роль условного матраса, а солдат, приблизившись на коленях к ее голове зашептал:
-Не смей мне отвечать. Открой рот и закрой уши руками. Это от ударной волны. Чтобы не быть контуженой. И-и... Молись, чтобы следующий взрыв был не из дула танка. Иначе не выживет никто. Молись, Катерина, чтобы это была ракета. И чтобы она прилетела не в твой дом. У тебя утечка газа...
-В кого ты веришь?- Слегка хрипло она ответила. Газ действительно горечью оседал в ее горле.- В Пу...- И остаток фамилии заглушил взрыв, по мощности, как и тот, что был этой же ночью.
От испуга Кети все перепутала. Она задержала дыхание, закрыв рот, и прикрыла руками уши. Окно со всей силой распахнулись, ударившись об стенку и отвалившись дверкой прямо по раненой ноге девушки. Из-за задержанного дыхания она даже не вскрикнула, лишь выдохнула и со всей силы набрала в лёгкие воздуха, что был пропитан глиной, побелкой и известью. Часть потолка упала на парня, прижав его голову в камуфляжной кепке к деревянному полу. В соседней комнате послышалось обрушение. Скорее всего, обвалилась стена, где отсутствовало окно, и потолок сам по себе не выдержал тяжести. Шум из соседней комнаты продолжался долго. Уже было слышно, как кашляет девушка, но затем их оглушил повторный взрыв.
-Идём,- солдат протянул ей руку по коричневому полу, где краска местами уже протерлась,- я вытащу тебя.
-В Россию?- Она приложила руки к носу и рту, прячась от пыли, которая очень стремительно охватывала маленькую комнатку своим серым туманом через дверной проем.
-Я понял тебя.- Он сухо поджал губы и, поднявшись на одних кулаках, скинул с девушки накидку. Множество строительного мусора отлетело вместе с ней. Но лишь потом парень заметил, что ноги Кэтрин заблокированы.- Че-ерт.
-Откуда ты знаешь мое имя?- Она последовала взглядом за парнем, как вдруг ее осенило вопросом. Адреналин в ее крови заставлял излишне инициативничать.
-Сейчас это не так важно, поверь.- Он откинул отпавшую дверку окна, и на фоне прозвучал отдаленный взрыв. Его вибрация заставила парня присесть в коленях и начать оглядываться через окно. Ушные перепонки Кети сжались снова, и на этот раз омерзительно неприятно.- Надо уходить, вставай.- Он снова протянул ей руку, выпрямившись, а когда девушка не прореагировала, он злобно цокнул языком.- Как хочешь. Я уже решил.
Он ухватил рюкзак с плеч и перекинул его через окно. Следом полетел ее чемоданчик. Затем он взялся за девушку. Как бы она не брыкалась, как бы она не пыталась расцарапать ему кожу руками, он все равно перекинул ее через окно, и Кейт с плачем ахнула, приземлившись на пятки и, от своей слабости после сложной ночи, упав на задницу.
-Надо выжить. Перестань рыдать.- Будто плюнув ей вслед словами, он огляделся по двум сторонам улицы. Какие либо передвижение по ней испарилось, да и танка больше не было в зоне видимости. Он ловко перепрыгнул подоконник и уже быстренько надел рюкзак на плечи.- Все, идём.
Но девушка воспротивилась. Утирая нос, она стояла на месте как вкопанная. Он ухватил в одну руку ее сумку, а во вторую ее локоть.
-Я тебя изнасиловал? Убил? Поранил?- Она опустила голову и отрицательно зашатала ею.- Так в чем проблема!?
-Ты оккупант!- Она подняла на него свои глаза с раскрасневшимися сосудами и утерла нос.- Вонючий рашист!
-Ты так меня хорошо знаешь?- От злости на обвинения он легонько дёрнул девушку.
-Ты меня не сломаешь!- Выдернув локоть из его массивной ладони, она собрала во рту всю имеющуюся слюну и плюнула ему прямо в лицо. Очень "смачно", как она любила говорить.- Катись к черту!
Парень недовольно вытер ДНК-а девушки со своего лица краем рукава камуфляжной куртки и злобно ухмыльнулся. Он потянулся к Кэтрин рукой, от чего она ужасно испугалась и попятилась назад, на забор, но на этот раз ее нога пострадала ещё больше, чем ночью. Она не могла адекватно шагать. Ступня с сумасшедшей болью заныла после касания всем весом с холодной землёй, покрытой инеем. Ее ноги непослушно согнулись, а спина, слегка искривленная от неправильной постановки тела, упёрлась в бетонный забор.
Солдат все же коснулся ее. Но не тела, как того ожидала и боялась девушка. Он запахнул на ней два конца халата и крепко завязал их поясом на талии.
-Сохраняй тепло, "партизанка". Нам идти две улицы садами.- Максимально спокойно он молвил, что даже лёгкие мурашки пробежали на ее коже.
-Садами?
-Хочешь под танк?- Она отрицательно зашатала головой.
-Идём,- он демонстративно подставил свой локоть, осматривая ее криво стоящую ногу,- надо спешить. Будут ещё прилеты.
Кети не растерялась. Она вынула арматурину из рядом укутанной в войлок розы и, используя металл вместо трости, сделала шаг в сторону солдата. Он коротко кивнул ей и зашагал вперёд, минуя дом с боку и приближаясь к соседскому забору. Интуитивно Кейт догадывалась, что он будет его ломать. Они приближались к самым прогнившим доскам на заборе. Впереди их ждал долгий путь.
Спустя полчаса, ускорено шагая по покрытому инеем полю, она с грустью улыбнулась и с глаз скатилась одна единственная слезинка за все это время. Пережив смерть матери и мужа, в свои 26 лет она босиком вторглась на чужие угодья. Она с иронией вспомнила, как год назад считала катастрофой отсутствие вакцины от Корона-вируса и переживала, что ей не найдется место в Лондонской бизнес-среде. Сейчас же это все казалось такой мелочью. Такой пылью.
Вместе с солдатом русской армии, у которого на плече была винтовка, она бежала из оккупации, сама того пока не осознавая. На нее не было направлено дуло, он не обокрал ее и пока никак не покалечил. Она не знала чему доверять, потому она выжидала и выискивала подсказки.
Она бежала слегка хромая. Босиком и с арматурой в руке.